|
К читателю
Авторы
Архив 2002
Архив 2003
Архив 2004
Архив 2005
Архив 2006
Архив 2007
Архив 2008
Архив 2009
Архив 2010
Архив 2011
Редакционный совет
Ирина АРЗАМАСЦЕВА
Юрий КОЗЛОВ
Константин МАМАЕВ
Ирина МЕДВЕДЕВА
Владимир МИКУШЕВИЧ
Алексей МОКРОУСОВ
Владислав ОТРОШЕНКО
Виктор ПОСОШКОВ
Юрий СТЕПАНОВ
Олег ШИШКИН
Татьяна ШИШОВА
Лев ЯКОВЛЕВ
|
Виктория Андреева
ТЕЛЕФОННЫЙ РОМАН
ВТОРАЯ ЧАСТЬ
11
9 октября
Ой, я вообще думала, что моя жизнь сегодня будет закончена. Я встала.
Пошла кофе себе поставила. Стала пить. И вдруг, знаете, у меня такие
колесики пошли, зигзаги блестящие. Это у меня на нервной почве. Опять счет
пришел огромный за телефон. Надо послать долларов 75. С моим лендлордом не
знаю, как и быть. Он прямо издевается надо мной. Он меня травит. Я же здесь
живу, плачэ. Как это Он может меня выбросить? И никто не может Его
остановить. И никто не может мне помочь. Я живу, как на взрывной бочке. Жду
от Него письма. Я тут этого Черныха видела. Он мне денег не дал. Говорит: “Я
вам уже давал. Как вы живете?” Я говорю: “Хуже не придумаешь. Вот у меня
теперь еще и пес”. Он говорит: “А, пес это хорошо. Это – друг”. Я говорю:
“Этого друга кормить надо. А у меня нет денег себя прокормить”. “Нет-нет, у
меня нет денег. А нуждающихся много. Нет, больше ничего не могу. Нам нужно
помогать старикам”. Ведь это же писательский фонд. Прежде всего, надо
помогать писателям. Причем здесь старики? У стариков есть сошэл секьюрити. а
писатели брошены на произвол судьбы. Это вообще меня возмущает. Я не знаю,
что мне делать. Я в какой-то сточной канаве. Я все плачэ и плачэ, и ничего с
меня не снимается. Я совсем одуреваю – Я уж сама не ем, а только своей песе
покупаю еду. Он у меня любит есть куриные ножки и морковь. Теперь он у меня
стал есть бананы. Это не собак, а кролик какой-то. А тут я пила кофе, он
ходил вокруг меня и все смотрел, что я пью. Я дала ему попробовать. Ему
понравилось. Теперь он у меня выпивает полчашечки сладкого кофе с молоком.
Моя мама говорила, что собаке нужно давать все, что сама ешь. Она любит,
когда с ней делишься едой. И лечить ее нужно, как человека. Вот я давала
своему тетрациклин, и он поправился. Сейчас бегает веселенький, и носик у
него холодненький. У Полуновых пудель съедает на ночь веточку винограда. Вот
они здесь неплохо устроились. Ее дочь работает бухгалтером. Говорит мне: “Я
теперь гнусная бухгалтерская крыса”. Этим крысам здесь хорошо. А вот мы с
вами не можем устроиться.
1 октября
Оля, вы знаете, я тут прочитала в одном журнале, что им нужны модели для
журнала. Я подумала, может, они бы меня взяли. Тогда бы у нас с песой деньги
били. Но мне надо родинку с глаза убрать. Может, мне хилер бы это убрал. Он
вроде бы может. Им надо послать 4 фотографии. Там у них какой-то конкурс.
Может, они бы и заплатили мне. Может, я и на работу могла бы рассчитывать.
Мне тут многие говорят: “Почему бы вам не попробовать? У вас такая фигура!”
Ну, видите, я не знаю их требования. Может это бессмыслица. Да, нет,
наоборот, может, их заинтересует мой возраст. Для рекламы всяких кремов,
например. Им нужны люди разного возраста. Я вот жду этого хилэра. Если он
мне с глазами не поможет, может, он мне хотя бы эту штуку снял. Оля, я здесь
нашла шампунь, напоминающий хну – он очень хороший. Купите если увидите, и
на мою долю. Как я живу? Без изменений. Это еще не скоро. Это месяца два. А
как я могу справляться? Я же одна. Вот и трачу деньги и этот дурацкий
талинол. Пожираю его и как-то справляюсь. Меня сглазили. Эта Перельманша.
Она каждый раз, как встречала меня на высоких каблуках: “Ой, как вы ходите
на таких каблуках? И еще бегаете!” Вот она меня и сглазила. Иначе откуда бы
это на меня свалилось? Нет, это не артрит. Я знаю, здесь у многих артрит.
Может, с водой это как-то связано. Вода здесь очень плохая – все разъедает,
как ржавчина. Видимо, она разрушает кости, они становятся хрупкими,
выветриваются. Вы понимаете, из-за этой боли я могу сейчас только на
маленьком каблуке ходить, но туфли, в которых я ходила, развалились. Мне
надо купить маленький каблук-уродец, как мы его с мамой называли. Иначе я не
могу ходить. Или танкетки – они на платформе, в них я смогу ходить. Я вчера
ездила в “Мейси”, с трудом добралась туда, но ничего не нашла. Еле
вернулась. Я не могу в “Александрс” добраться. Там может быть то, что мне
нужно. Меня такое отчаяние охватывает. Я совсем одурела. Я вроде как в
какое-то болото попала. Не могу купить себе пару туфель. Тут же люди
фантастически богатые. Почему же мы так бедствуем? Я вот получаю журнал –
его, видимо, богатые люди издают. Там рекламируют дома – меньше пятисот
тысяч нет. И ведь эти дома покупаются же. Значит, у людей есть такие деньги.
Это имеет сбыт. Я видела рекламу одноэтажного дома, и стоит он около
миллиона. Даже квартиры сейчас стоят от пятисот тысяч и до миллиона. В
Лос-Анжелесе и Нью-Йорке сейчас фантастические цены за квартиру. Откуда они
все берут деньги? Ну, конечно, многие делают огромные деньги на кокаине. А
хозяину лишь бы ты платил, что ему, если ты делаешь деньги на кокаине. А
если ты просто работаешь, ты не можешь мечтать о таком доме. Вот у Сони ее
муж очень много зарабатывает, а она не может себе купить дорогого платья.
Если вы 40 тысяч получаете, то у вас нет денег. Здесь жизнь дорогая. И еда,
и квартира пожирают столько денег. Вот у нас парень знакомый. Он снимает для
себя с женой две кукольные комнатки – они оба негромоздкие, аккуратненькие,
им это подходит. И еще он выплачивает за свой дом – он его сдает. Они здесь
что делают. Покупают в кредит дома и выплачивают всю жизнь, потом продают за
100 тысяч и на старости, наконец, покупают дом за 200 тысяч. Потом продают
этот дом за 250 тысяч, а покупают за 100 тысяч во Флориде – там дешевые
дома, и у них появляются деньги, но им уже за 80. Мне бы хоть студию. Но
здесь это фантастически стоит. Как этого добиться? Кто же мы что так бедно
живем? Вот вы такая же, как мой папа, беспечная Его все звали лопухом. А с
квартиры Он меня, наверное, вышвырнет. Скажет: “Освободите все. Идите к
чертовой матери”. Ему надоело. У них у всех тут такие крепкие нервы. Вот у
нас лифт сломался орал, часа два. Одна я бегала. Хоть бы кто пошевелился! Я
подошла к одной старушенции: “Лифт сломался”. А она мне: Вот кен аи ду?” и
никто абсолютно не реагировал. Что им ни скажешь “Донт вори. Тейк ит изи”.
Оля, а как этот редактор из журнала еще не объявился? Ну, он не в первый раз
исчезает. Вы помните, что он также таинственно исчез, когда его
предшественник подох. Видимо, у него есть склонность к исчезновениям в
решительные минуты Чуть что он исчезает. Вот и сейчас исчез лишь бы не
печатать мои рассказ. Ой, у меня в гороскопе такая муть. На меня опят, все
несется – все силы против меня ополчаются.
15 октября
Оля, я вообще ничего не понимаю. Почему эта страшная кабедж пэтч кукла
захватила всю Америку? От нее можно онеметь от страха, а им нравится.
Столько хороших вещей можно придумать. Вы знаете, когда мы переехали на
квартиру, я расписала всю ванную. Я покрасила цвет и по голубому пустила
розовые голенькие фигурки, и кухню разрисовала андерсеновскими персонажами:
Дюймовочкой с ласточкой, русалочкой. Маминой приятельнице это так
понравилось, что она примчалась к нам и стала все перерисовывать. И все к
нам бегали, ахали, удивлялись. Весь дом ходил смотреть, как я квартиру
отделала. Свою комнату я велела обклеить темно-синими обоями. Затянула
занавеской всю стену Мы с папой сами обтянули кровать, как диван, вишневой
тканью под кожу. Я сделала розу из этой же вишневой материи и пришила к
занавеске. Получилось так эффектно. И все это так там и осталось. Мамина
приятельница Вера была фантастически богатой. У нее был сундук с эмалями
Цезаря Борджия и еще Кранах, и Библия, расшитая драгоценностями, и Рабле в
свиной коже, выпущенный при жизни Рабле. Ее отец был искусствоведом и когда
распродавали Царское Село, ему разрешили покупать все эти вещи. Деньги у
него были, он и купил, что хотел. Вот когда люди покупают такие вещи – это я
понимаю. Это красиво. Это радует, а здесь неизвестно что. Тряпичная уродина.
Ой, Оля, что-то вокруг вас и меня какая-то нечисть танцует. Не знаю как от
нее избавиться, к каким волшебникам прибегнуть, чтобы атмосферу вокруг нас
очистить. Завтра опять понедельник, а я не представляю, где денег взять, и
опять вокруг меня начнут плясать. У меня такие долги за телефон. Мне совсем
нечем платить. Каждый месяц у меня уходит за телефон не меньше сорока
долларов и за свет столько же, и Ему – 340. Я все время кручусь, чтобы
расплатиться, и ничего не могу купить. Вот вчера взяла двадцатку, там –
колбаса четыре доллара, туда –доллар, сюда – два, так у меня ничего и не
осталось от этой несчастной двадцатки. Я тут пару дней назад купила баклаву
и весь день пила один чай – больше у меня ни на что денег не было. Я пью
“Эрл Грэй”. В нем бергамотные эфирные масла. Они обладают колоссальной
силой. Они прекрасно действуют на сердце, как розовые масла. Я пью этот чай,
как сок. Нет, только “Эрл Грей” и только фирмы “Твайнинг”. Другие чаи
бесполезны. Когда у меня голова болит, я сразу завариваю два пакетика “Эрл
Грея” и выпиваю. Что? Бергамот? Это цитрусовая штучка типа лимона и
апельсина. Вообще полезны все зеленые и оранжевые овощи и фрукты. Тут
говорят: чтобы не было харт атак, надо принимать аспирин и делать
гимнастику, и следить за едой. Говорят, что всем надо. На всякий случай. Ну,
не надо злоупотреблять, конечно. Потом надо нюхать лекарство, прежде чем его
принимаете. Это они по радио передают. Здесь же были отравления цианистым
кальцием. А он имеет определенный запах – такой горьковатый, как у миндаля.
Так надо понюхать – если лекарство им не отдает, то можно смело принимать –
оно не отравлено. Да, жизнь какая-то кривая. Она у меня вся невеселым цветом
покрашена. Не знаю, что предпринять. Нога у меня ноет и болит. С квартирой у
меня опять как в прошлом году. Я иногда в отчаяние впадаю. Да Ему нравится
меня травить. В прошлом году я Ему сказала: “Гет аут фром май лайф. Лив ми
злон. Аи донт вонт то си ю”. Ему просто доставляет удовольствие показывать
свою власть. Что Он меня преследует? Он просто самодурствует. Прямо не знаю,
что делать. Продавать мне больше нечего. Да что вы, такое ничтожество. Здесь
есть настоящий царь риал эстейт – Ричард Трамп. Он – итальянец. У него и
рожа итальянская, такая здоровая неаполитанская рожа, как у моего деда. Он
–миллиардер, а жена у него – чешка, блондинка. Он был чуть ли не нищий. Но
ему повезло, и он разбогател. Ну, он был не дурак, не упускал случая, и у
него такая великолепная рожа – ему должно было везти. А наш решил
поизображать из себя Трампа и свою силу испробовать. Ему нравится кого-то
травить. Над кем-то издеваться – это елей на Его душу. Каждый человек хочет
повластвовать. Вот ваша Соня тогда тоже решила покомандовать. Кричала
продавщице: “Вы не продавайте ей бусы. Она нищая”. Богатую себя рядом со
мной решила поизображать. А теперь локти себе кусает. Упустила магазинчик на
14-й улице. Когда Света продавала свое дело за пять тысяч, Соня сомневалась:
“Вроде дорого. За три тысячи я бы купила”. До этого она мне все твердила про
эту Свету с ее дурацким стариком. И вовсе он был и не дурацкий. Хороший
старик. Все время возился с чем-то, приводил в порядок, чистил. Да, вот
Светлане повезло. Это ее удача, что она встретила такого старика. Да нет,
никакая она не писательница. Химик она. Но интеллигентная, образованная
женщина. Да, среди технарей это редко. Она любит книги, читает много. Ну,
разумеется, трезвее нас. Она крепко стоит на ногах. Знает, чем почистить
вещь, как ее подновить. И вообще она умеет влезть в душу. Конечно, ей здесь
легче. Не сравнить с нами. Люди пишущие, они беспомощные. Они чувствительнее
обычных людей. У них большой нервный износ. Они уязвимее, слабее и
истеричнее. Им надо помогать. Их надо беречь, заслонять. Иначе будет сшибка.
25 октября
Сегодня Халовинь. Был парад. И гомики устроили демонстрацию. Они борются
за свободу. Да, это сумасшедший город. Он позволяет все. И непонятно, почему
здесь так плохо нам. Почему он не позволяет быть нам? Мы в него вписываемся.
Да дело не в английском. Я вообще здесь не слышу английской речи. Вокруг
говорят то на испанском, то на русском, то на немецком. Раньше это был
респектабельный район – здесь жили немецкие евреи. Наш дом был устлан
коврами. А теперь у меня тут нашествие тараканов. Здесь экстерминатор ходил.
Я открыла ему дверь и говорю: “Гет аут фром зис билдинг!” Они после вас все
ко мне бросаются. Прямо не знаю, что с ними делать. Нет, я уже купила. Не
знаю, почему у них столько тараканов. Оттого, что здесь жратвы что ли много?
Вообще когда-то этот район был благоустроенным. А теперь от 150-ой улицы –
испанский Гарлем. Здесь селятся в основном из Латинской Америки. Я никогда
не забуду: на Пятом авеню я тут увидела людей серо-голубого цвета. Я
остановилась и замерла. Такого я еще не видела. Это такой город, где есть
все народы мира. Это единственный город в мире. Где вы еще такое увидите? Да
нет, с русскими я не очень-то общаюсь. Я от них бегу. Русские здесь
дремучие. Я общаюсь, в основном, с теми, у кого собачки. Это, по крайней
мере, ни к чему не обязывает. Обменяешься приветствиями, обсудишь погоду и
собачек и пошла дальше. Прямо не знаю, что мне делать. Я в полном отчаянии.
Да, я могла бы здесь многим заняться. Я вот тут увидела в магазине дешевые
простенькие туфли. Я бы, например, взяла их и расписала, да что толку-то.
Магазинов здесь нет, куда их предложить. А будь такие магазины, я бы
расписывала вручную каждую пару – желающие бы нашлись, здесь есть люди,
которые любят экстравагантно одеваться. Я бы могла разделать горохом туфли.
Или бы взяла смешные туфельки, обтянутые материей, и расписала их лаком для
ногтей. Он очень хорошо ложится, и цвета у него броские. Я тут покрыла
пряжку лиловым лаком, и в “Саксе” меня спрашивали, где я такую прелесть
достала. Я не знаю, почему здесь все так плохо. Я многое могла бы делать. Вы
знаете, вот тут в моем журнале есть знаменитые дизайнеры, и там есть такой
Ла Рош. Он предложил интересную шляпу, а я бы из нее сделала роскошную
шляпу. Он избалован и не доводит до конца работу, а я бы это сделала за
него, мне торопиться некуда. Мне вчера позвонил муженек Наташи. Он был на
том кладбище, где похоронен мой отец. Он решил найти его могилу и не смог.
Он сказал, что месяца через два он поедет туда опять и тогда он меня
отвезет. Я спрашиваю его: “Как живете? ” А он свое обычное: “Как куст
придорожный”. Я ему говорю: “Вы теперь как куст при своем доме, а я как куст
между городом и кладбищем. Не знаю только к чему ближе: к городу или к
кладбищу”. Вы знаете, что этот куст придорожный выкинул. Он уже заплатил
двадцать тысяч за свой дом. Они заняли у своей миллионерши. Он проговорился.
Я ей говорю: “Да что же вы будете делать? Ведь вам нужны деньги и деньги,
чтобы восстановить эту развалюху”. А она мне говорит: “А я буду работать. Я
же курсы кончила”. А я ей говорю: “А что будешь получать? 3.50 в час? ” О
чем они только думали? Все мои знакомые такие нескладные. Да, у меня все
мрачно. Меня развлекают только журналы. Когда у меня есть лишние один-два
доллара, я покупаю себе это недорогое развлечение. Я – сумасшедшая. Вместо
хлеба прихожу с журналом. Я еще в Москве их любила. А тут мне целый год
приходил один журнал, я их не просила. Никаких денег я им не платила, а они
мне слали и слали. Еще я получала журнал “Вуман”. Я его полгода получала, а
сейчас мне приходит журнал “Стар”. Это бульварный журнальчик. Он для меня
доступен. “Вог” для меня более труден. Там я без словаря почти ничего не
понимаю. А “Город и деревня” респектабельный, но дурацкий журнал. Я видела
там фотографии таких б р ы л л и а н т о в, можно одуреть. Это такой журнал.
Там и поместья, и лошадиные гонки. Тут много любопытных журналов. Это же
очень интересно. Это целый мир, который живет по своим законам. Это – как
щелочка или замочная скважина. Видишь не очень много, но иногда можно
выхватить что-то интересное: туфлю или кольцо. Я всю жизнь жила среди
журналов. Это мне больше, чем телевизор дает. У нас в доме были и немецкие,
и разные журналы. Я решила сделать себе подарок – купить английский “Вог”. Я
каждый год делаю себе подарки. Он стоит пять долларов, а итальянский – 20-25
долларов, а парижский – 15-20 долларов. Это моя, так сказать, слабость.
Вроде я алкоголик. Я знаю, Вы к этому равнодушны. О кей, спасибо, мы можем с
вами на этой неделе встретиться.
1 ноября
А вы знаете, что сегодня перевели время? Слушайте, а почему они все
время говорят: “Вот ис зе хелл?” Да, странно. А по радио они все рекламируют
итальянские каноли. Я подумала, что вы, наверное, знаете, что это такое. Вы
же там рядом с итальянскими краями живете. А-а! Я вот пробовала в “Мейси”
взбитые сливки. Мне очень понравились. А папе, я помню, понравилось пирожное
с творогом. Это первое, что мы попробовали в Вене. Вообще, ничего более
роскошного я нигде не ела. Да, надо будет к вам выбраться. Я так измучилась.
Я только и думаю, как бы заплатить то за то, то за это. Я тут говорила с
одним. Он говорит: “Страшно тут. Все так дико. Все русские ненавидят друг
друга. Никто никому не помогает. А если вы преуспели, так с вами и
здороваться не будут”. Да, а вот к о р э й ц ы и китайцы здесь помогают друг
другу. Если, например, к о р э е ц открывает бизнес, то ему все собирают
деньги на его дело, а потом он, когда становится на ноги, отдает. Они живут
сами по себе. Вроде бы и не в Америке. Дни и ночи торгуют овощами. Кто-то
рассказывал, как один к о р э е ц пришел покупать дом, открыл чемодан,
набитый банкнотами, и выложил всю сумму. Вот я сегодня пошла со своим
гулять, и по дороге нога так разболелась, что я присела. Идет моя соседка
Наташа и говорит: “Вы опять сидите? К врачу надо”. А сама уже два года как
ходит по врачам и все больная. Я и сейчас сижу на корточках и разговариваю с
вами. И еще меня терроризирует эта бумажка, которая должна придти про суд. Я
всю ночь практически не могла спать. И у меня начались мои головные боли. На
будущей неделе мне придется опять в город ехать. Я хотела бы купить себе
шампунь для тела. Он, наверное, очень хороший, из “Сен Лорана”. Он стоит 40
долларов. Мне надо где-то набрать денег. Они мне присылают журналы. Это
держит меня в курсе. Нет, я не включаю телевизор. Я глаза берегу. Ну что ты,
Дасти? Ты что там под дверью делаешь? Тут у нас на третьем этаже завелась
маленькая псенка. Она все время лает. Там сосед дебил какой-то. У него была
жена, такая миленькая блондиночка из Нью-Джерси. Она все время носила
коротенькие штанишки, а сбоку делала такой маленький пучок. Теперь она
куда-то исчезла, и он завел собаку, маленькую. Она глупая, все время кричит.
А мой сидит, уткнувшись носом в дверь, и слушает – там тоже личность
завелась. Это не собака, а куколка. А еще у нас есть одна приятельница –
чевава. Ее хозяйка – такая худенькая пуэрториканка, вполне в форме. Она
называет ее индепендент леди. Так ее независимая леди покровительствует
моему Дасти. Ой, он у меня опять простужен. Я ему в воду опустила серебряную
ложечку, подержала и дала выпить. Это как лекарство. Мне еще в Москве врач
говорил, что воду надо держать в серебряных сосудах, тогда в ней появляются
лечебные свойства. Ну, как же я не оценила. Еще как оценила. Я вчера
получила и сразу прочитала. Ну, вы меня там не в очень-то веселой компании
представили. Я понимаю ваше преклонение перед вашим, скажем, поэтическим
приятелем. Ваш Андрей в своей статье поставил меня после этого доморощенного
гения и после вашего художника, и после вашего любимца Юрочки. А Юрочка о
вас совсем не такого восторженного мнения, как вы о нем. Ну, как же, ваш
Андрей еще когда нам с папой твердил: “Юрий Кузьмич да Юрий Кузьмич. Вот у
него такая проза. Мы с ним еще по Москве знакомы. Это серьезный прозаик”. А
мы с папой посмотрели его рассказ – совсем не профессионально написано. Не
знаю, что вашему Андрею там понравилось. Ну да, он хитрый. Он умеет нагонять
тумана. Особенно, если воспринимаешь со слуха. Тут и свечи, и
гипнотизирующий шепоток – вот тебе и проза. А на бумаге вся его
беспомощность видна. И о вас он очень двусмысленно говорил – не поймешь то
ли хвалит, то ли ругает: “Они очень хорошие люди. Они из Москвы и неподалеку
от вас здесь живут. Они интеллигентные люди. Они чудесные люди. Но только
очень злые. Он может вас так разделать, если разозлится на вас. Будьте с ним
осторожны”. Так что мы долго не решались вам позвонить. А этот ваш протеже
Худяков производит на меня чудовищное впечатление. Я вам рассказывала о
нашей первой встрече с ним в “Лейтаме”. Ну, это трудно забыть, как он
вывалился из лифта и начал ругаться. Представляете наше впечатление. Впервые
переступить порог американского отеля и услышать подробную русскую брань.
перебираю нежно четок
ряд
лиц всплывает в черноте провала
небытия
слепыми пальцами судьбы
леплю я профиль, губы и глаза
в перегоревшей области души
с трудом
всплывают атавизмы чувств и
смысла
и нежные
плетутся архаизмы
дабы прикрыть затравленную
быль
и залатать пробоины повинностей
несчетных лжей
бесчисленных
забот, долгов, тревог
нагроможденья царства бездарей и плебса
синтетику их куцего прогресса
для перевертышей и гришаков
|
01 |
02 |
03 |
04 |
05 |
06 |
07 |
08 |
09 | 10 |
11 | 12 |
13 | 14 |
15 | 16 |
17 | 18 |
19 | 20 |
21 |
Оглавление:
Первая часть
Вторая часть
Третья часть
| Героиня "Телефонного романа" взяла туфельки, обтянутые материей, и
расписала их лаком для ногтей. Оригинально, не правда ли? Хотя... Может
быть, такой был лак, что ногти им покрывать боязно - неизвестного
происхождения. К каждому флакончику с косметическим средством должна
быть приложена инструкция. Надежно заказывать шилак в интернет-магазине
http://lalak.ru/category/shellak-cnd/ - там же жидкость для снятия
shellac (шелак или шилак - не важно). |
|
