|
|
Григорий Гершуни
Из недавнего прошлого
Часть вторая. Шлиссельбург
Глава IV.
Постепенно ухо настолько привыкает, что разбираешься во всех звуках, от поры
до времени раздающихся в тюрьме. Иногда издалека доносится слабый заглушаемый
звук ударов молота о наковальню. Очевидно, это «старики» где то работают в
кузнице.
Значить мастерские опять открыли?
И кузница кажется тебе верхом счастья. Есть же такие счастливцы, с невольной
завистью думаешь о них, представляя себе этих старцев, бьющих молотами
раскаленное железо . ..
Кипяток и обед разносятся жандармами и передаются через дверные форточки.
Как они ни стараются проделывать это незаметно, в конце концов выясняется, что в
камере, помещающейся в противоположном конце коридора, кто-то сидит. Очевидно
больной, так как слышишь, что туда часто ходит доктор. Кто бы это мог быть?
{141} Не иначе, как Качура, делаешь заключение (Потом уже, когда Шлиссельбург
быль расформирован, узнали, что там с 1902 г. сидел несчастный Чепегин, сразу
надломившийся. Он заболел — развилась цынга и тихое помешательство. Теперь,
говорят, его перевели в Валаамский монастырь.). В первых числах января
заключенный исчез. Уж не повезли ли его опять на суд для новых оговоров ? !
Через нисколько недель начали усиленно топить две боковые камеры, расположенные
с другого конца коридора. — «Новые заключенные? Жертвы оговора Качуры?» —
Внимательно прислушиваешься к малейшему шороху, стараясь не пропустить момента
появления новых жильцов, если таковые действительно ожидаются.
29-го января (1905 г.) с утра заметно было какое то необычайное движение: что то
прибивали, что то выносили, что то чистили. Весь вечер простоял, приложив ухо к
двери. Часов в восемь вдруг слышится, как громыхают железные затворы входных
дверей. Через несколько минут — гул шагов и ясно выделяющейся стук «котов» о
каменный пол. Потом все стихает; слышно, как запирается камера и снова
удаляющееся шаги. Минут через {142} пятнадцать та же история. Значит — привезли
двоих. Но кого? Расплата ли это за старые дела или же за новые? Делаешь
всевозможные усилия, чтобы хоть приблизительно узнать, кто эти вновь
привезенные, — но все напрасно.
Время идет. Никаких вестей, никаких перемен в положении. Потянуло теплом. Начало
таять. Громадные сугробы снегу, которыми был завален дворик, сереют и
уменьшаются. Воробушки неистово чирикают и воркуют парочками. Уже год после
суда. Странно! Безнадежно медленно тянется настоящее, т. е., переживаемый день.
Но прожитое как будто валится в пропасть. И оглядываясь назад, невольно
спрашиваешь себя : «неужели уже год прошел?»
Чем дальше дело идет к весне, тем отвратительнее и нестерпимее в камере. Стены
окончательно отсырели, и даже масляная краска, которой покрыт низ, размякла в
тягучую слизкую массу. Сырость такая, что соль в солонке расплывается. Топка не
помогает. Сколько времени будут здесь держать? Любопытно, что даже при Толстом
«сарай» служил только карпером. Больше 2-3-х недель в самые мрачные времена
Шлиссельбурга там никого не держали. Плеве распорядился вновь прибывающих
выдерживать в чистилище. Но сколько держать {143} — это, конечно, в полной
власти департамента полиции.
Доведется ли увидеть «стариков»? Ведь если к ним применили манифеста 11-го
августа 1904 года — а казалось совершенно невозможным, чтобы к людям,
просидевшим свыше двадцати лет, он не был применен, — они все должны быть уже
вывезены, и в Шлиссельбурге из «стариков» мог остаться только один Карпович.
С унтерами-жандармами жил в ладу, но узнать все таки ничего не мог. Хотелось
допытаться только одного: взят ли Порт-Артур или нет? Никакими хитростями
выманить известие не удавалось. И только уже летом одного вояку удалось таки
обойти. Был знойный праздничный день. Жандармы только что сменились на
дежурстве!. Очевидно, побывали в гостях и размякли.
Настроение благодушное. Мы — «на прогулке». Воробушки забрались в кустик и
чирикают.
— А ну, давай, поймаем, — говорит один. Лег на брюхо и, крадучись хочет
незаметно подобраться к птичке.
— Вот бы вас, говорю: назначили на место {144} Куропаткина; пожалуй, сцапали бы
японца, как воробушка, а?
— Что ж, пожалуй, и назначут. Как раз мое место!
— Ну, теперь то уж поздно. Куропаткину то Порт-Артур просвистеть, вытурить
оттуда японца, пожалуй, что и не удастся?
— Чего просвистел? Нешто Куропаткин виноват, коли ему солдат не доставляли?
Японцам то рукой подать, а наши пока добрались, крепость то и пришлось сдать,
отстаивает унтер честь воинства.
— Ну, ничего! Стессель сдал, — на то он и генерал ; вы опять возьмете,
успокаиваешь его, а сам весь дрожишь : пал Порт-Артур!! ...
Две победы: одна, одержанная мною над российским жандармом, другая — одержанная
японцами над российским непобедимым воинством долгое время держат в приподнятом
настроении. Пал Порт-Артур — падет самодержавие, — таков лейтмотив твоих мыслей.
Больше к сожалению узнать ничего не удалось, так как потом, очевидно, жандармы
спохватились, что попались на удочку, и разговоров о войне не поддерживали.
Удалось только узнать, что война еще не кончилась и что «хвастать нечем».
{145} Самой жизни в Шлиссельбурге описывать не буду: об этом писалось уже
достаточно людьми, более меня компетентными. Я коснусь только тех сторон,
которые не могли быть затронуты другими.
Чем дальше подвигалось время, тем все усиливалась тревога: переведут ли
когда-нибудь в новую тюрьму или так здесь в чистилище и будут держать до
скончания веков или . . . самодержавия? Со дня приговора прошло уже больше года,
а говорили, что по истечении этого срока предполагают переводить на общее
положение. Но пока что ничего не слыхать было.
Содержание:
Часть первая. Петропавловская крепость.
| 01
| 02
| 03
| 04
| 05
| 06
| 07
| 08
| 09
| 10
| 11
| 12
| 13
| 14
| 15
|
Часть вторая. Шлиссельбург.
| 01
| 02
| 03
| 04
| 05
| 06
| 07
| 08
| 09
| 10
| 11
| 12
| 13
| 14
| 15
|
Григорий Гершуни. Из недавнего прошлого. Издание Центрального Комитета Партии
Социалистов-Революционеров. Париж, 1908.
Электронная версия книги перепечатывается с сайта
http://ldn-knigi.narod.ru (сканирование
и распознание). Форматирование и гипертекстовая разметка даны в соответствии со
стандартами, установленными в ХРОНОСе.
Здесь читайте:
Гершуни Григорий
Андреевич (биографические материалы).
Царские жандармы
(сотрудники III отделения, Департамента полиции и др.)
Кто делал две революции 1917 года
(биографический указатель).
"Провокаторы" в
революционном движении
|
