ХРОНОС:
Родственные проекты:
|
Наполеон и его маршалы.
Бородино
 7 сентября. Сигнал был дан около 7 часов, и 300 наших пушек немедленно
открыли пальбу по такому же приблизительно числу русских орудий, ядра
которых с не поддающимся описанию шумом и свистом бороздили наши ряды. К
несчастью, в этот роковой момент начала сражения наши резервы, даже
кавалерии, стояли на слишком близкой позиции и, из гордости или, скорее,
чтобы не подать повода к фальшивой тревоге, не захотели отступить хотя бы на
несколько сотен шагов, где бы могли укрыться и избежать бесполезных потерь.
Мы были свидетелями, как тысячи храбрых всадников и крайне нужных нам
лошадей гибли без всякой пользы для армии.
Стоявший влево от нас корпус вице-короля дивизией Дельзона храбро атаковал и
взял укрепленную деревню Бородино. Принц Евгений не верил, чтобы атака эта
кончилась успешно, и приказал только взять Бородино. Но 106-й полк,
увлеченный победой, перешел вслед за русскими по мельничному мосту через
ручеек Колочу и продолжал их преследовать в то время, как они поднимались на
высоты укреплений деревни, закрытой длинной насыпью реданов. Скакавшие не
переводя духу солдаты этого полка при подъеме на крутой косогор отделились
от колонны, которая еще только переходила мост.
Контратака А. П. Ермолова на батарею Раевского.
Генерал Плозон, заметя это расстройство и зная в то же время, что эта атака
не была подготовлена и не будет поддержана, приказал 106-му полку
остановиться, выстроиться и приготовиться отразить нападение русской
колонны, спускавшейся к нам сверху. Генерал Плозон был в ту минуту убит.
Немедленно среди его солдат произошло замешательство, которым и
воспользовались русские, так что в живых остались лишь немногие из этих
храбрецов.
Между тем к ним на помощь пришел 92-й полк, и Бородино осталось за нами,
несмотря на все старания русских его отбить.
Как участник в этом деле, я докладывал императору о его подробностях, когда
маршал Ней овладел высотами, где во всю их длину были устроены редуты,
стояла артиллерия, громившая наши ряды. Маршал был прекрасен: спокойно стоял
он на парапете одного из редутов и командовал сражавшимися, толпившимися у
его ног и терявшими его из виду лишь в те моменты, когда его заволакивали
густые клубы дыма. В нескольких шагах оттуда ядро только что сразило нашего
блестящего генерала Монбрена. Принц Эк-мюльский продолжал отстаивать занятые
им редуты, откуда неприятель старался его вытеснить. Мне было поручено
передать ему грустное известие, что князь Понятовский, который, маневрируя
слева, должен был обойти с польским корпусом левый фланг русских и
произвести среди них замешательство, не мог этого сделать, так как встретил
препятствие в слишком частом и болотистом лесу.
В эту минуту положение маршала было на самом деле критическое, так как хотя
кавалерия короля Мюрата и покрывала впереди равнину и довольно удачно
атаковала русскую кавалерию, но страшный огонь сыпался на его войско со
стороны русской пехоты и артиллерии. Он был ранен в руку, но продолжал
командовать, а его начальника штаба генерала Ромефа пуля пронзила в то
время, как он говорил с нами. Смущенный тем, что приходилось брать с фронта
позицию, которая по его предложению должна была быть сразу атакована с трех
сторон, маршал сказал мне с досадой: «Черт возьми, хотят, чтобы я взял быка
за рога».
Я поскакал к королю Мюрату, чтобы указать на затруднительное положение Даву,
и тот немедленно выстроил значительную часть своей кавалерии в подкрепление
дивизии генерала Фриана, которому я доставил приказ взять Семеновское. Я
увидел, как моментально равнина покрылась бесчисленной кавалерией; русские,
казаки, французы, союзники сплетались самым прихотливым образом, и наконец
после получасового боя поле осталось за французами, которые заняли
Семеновское, превращенное во время схватки в пепел.
Эту радостную весть я повез императору. Когда я подъехал к нему, он с живым
интересом следил за этим зрелищем, самым поразительным в этот день. Было,
вероятно, 3 часа.
Русская артиллерия продолжала наносить большие потери нашим рядам из
большого центрального редута. Императору было необходимо овладеть этим
редутом, и соответственные приказы были посланы генералу Жерару, пехота
которого стояла у подошвы возвышения, а королю Мюрату было поручено
поддержать атаку Жерара многочисленным корпусом кавалерии. Генерал Беллиар,
его начальник штаба, отдал приказ Коленкуру, уловив момент, когда инфантерия
Жерара начнет подниматься на холм к редуту, немедленно выстроиться в
колонну, имея во главе 4 кирасирских и 2 стрелковых полка, и вести колонну
рысью направо, немного объехать редут как бы с намерением атаковать корпус
русской кавалерии, стоявшей на равнине справа, и, дав пехоте время подняться
на холм, внезапно пуститься галопом влево к входу в редут и войти туда в
момент, когда Же-рар будет готов напасть на парапеты; таким образом
неприятель будет обойден с тылу и поставлен между двух огней.
Коленкур понял и прекрасно выполнил этот маневр, поразивший неприятеля. В
мгновение ока внутренность этого огромного укрепления была заполнена
кирасирами и артиллеристы неожиданно перебиты возле своих орудий
кавалеристами; в то же время пехота проникла через амбразуры и парапеты.
Генерал Кутузов, считавший этот редут как бы ключом всей позиции,
немедленно, чтобы нас оттуда вытеснить, велел направить на этот пункт 100
пушечных жерл, а значительная избранная колонна русских гренадер, спрятанная
позади редута в овраге, полезла отбивать редут штурмом.
В эту минуту не перестававший дуть сильный ветер поднял на редуте огромный
столб пыли и дыма, доходивший чуть не до облаков и в котором чуть не
задохлись люди и лошади, и эта густая туча все росла благодаря ожесточенной
схватке. Наконец, когда дым рассеялся, мы отбросили русскую колонну в овраг.
Редут был наш. Артиллеристы лежали убитые у своих орудий; нам достались 30
пушек, так как неожиданность и быстрота натиска нашей кавалерии не дали
неприятелю времени их вывезти. В плен были взяты один генерал, несколько
полковников и много других военных.
Со своей стороны мы понесли тяжкую потерю в лице генерала Коленкура, убитого
при нашем вступлении в редут, и многих других достойных офицеров.
Я смотрел на всю эту картину еще и глазами живописца. Очень эффектно
выделялись столбы пыли и серебристого дыма. Вот осколок гранаты разбил
бочонок с дегтем, которым русские смазывают оси орудий и повозок, и
немедленно багровое пламя полилось по земле, извиваясь, как рассерженная
змея, и поднялось вверх, сливаясь с облаками и отбрасывая на землю темные
пятна. Проживи я еще 100 лет, и то никогда не забуду этой трепетной картины.
Довольный этой удачей, а также успехом генерала Фри-ана и других дивизий
маршала Даву, император решил, что наступил момент пустить в дело всю
гвардию, чтобы завершить победу. Внутренний голос нашептывал ему, что Париж
остался за 800 лье, что перед ним Москва. Мысль вступить в этот город с
торжеством победителя, казалось, оживила его взор, и он сказал мне: «Отыщите
Сорбье, пусть он поставит всю артиллерию моей гвардии на позицию, занятую
генералом Фрианом, куда вы с ним поедете; он развернет 60 орудий под прямым
углом над неприятельской линией, чтобы раздавить ее с фланга, а Мюрат его
поддержит. Идите».
Я мчусь галопом к горячему генералу Сорбье. Он не верит мне, едва дает мне
время объясниться и нетерпеливо отвечает: «Мы должны были это сделать более
часу тому назад» — и велит следовать за ним рысью. Немедленно вся эта
внушительная масса орудий с лязгом цепей и звоном подков 2000 лошадей
спускается, пересекает долину, поднимается по отлогому скату, где неприятель
устроил укрепления, находящиеся теперь в наших руках, и пускается галопом,
чтобы занять пространство, где бы она могла развернуться.
Далеко впереди себя по равнине я вижу короля Мюрата, гарцующего на лошади
среди своих стрелков, гораздо менее занятых им, чем многочисленные казаки,
которые узнали его, вероятно, по султану, по его бравурности, а главное, по
его короткому плащу с длинной козьей шерстью, как у них. Они рады ему,
окружили его с надеждой взять и кричат: «Ура! Ура! Мюрат!» Но приблизиться к
нему никто не смел, а нескольких наиболее дерзких он ловко сразил острым
лезвием своей сабли. Когда я принес ему приказ, король Мюрат покинул линию
стрелков, чтобы поспешить на помощь Сорбье. Его движение казаки приняли за
бегство или отступление и бросились за нами. Моя лошадь, не такая быстрая,
как прекрасный арабский скакун Мюрата рыжей масти, была задета мчавшимся
орудием. Удар ранил и опрокинул животное, но оно встало, не выбив меня из
седла, и я помчался к Сорбье, в самый пыл сражения, откуда на неприятельскую
линию по всей ее длине посыпался град картечи, ядер и гранат. Тщетно
неприятельская кавалерия пыталась разбить эту линию орудий. Кавалерия Мюрата
сильно ей мешала своими блестящими атаками, о которых историки не преминут
упомянуть.
Их укрепленная позиция, которую они считали неприступной, осталась в наших
руках.
Я поехал к императору доложить о подробностях.
День клонился к вечеру. Дорогой ценой купили мы успех на всех пунктах, но не
было никаких доказательств тому, чтобы и на следующий день бой не
возобновился.
Когда я прибыл к императору, он уже имел время убедиться в благотворной
деятельности артиллерии своей гвардии и колебался, не повторить ли ее
выступление, прибавив блестящую колонну гвардейской кавалерии (чего многие
из нас очень желали).
В это время к нему привели пленного русского генерал-лейтенанта. Поговорив с
ним очень вежливо несколько минут, император сказал одному из свиты:
«Принесите мне его шпагу». Немедленно была принесена русская шпага, которую
император любезно вручил генералу со словами: «Возвращаю вам вашу шпагу».
Случайно оказалось, что это не была шпага того генерала, и он, не понимая,
что было почетного в предложении императора, отказался ее принять.
Удивленный такой нетактичностью генерала, Наполеон пожал плечами и,
обращаясь к нам, сказал настолько громко, чтобы тот слышал: «Уведите этого
глупца».
Между тем сражение, казалось, замирало; заметно стихал гул артиллерийских
орудий; солнце близилось к закату.
Скоро ночь стала очень темной. Мало-помалу по той и другой линии зажглись
огоньки...
В ожидании простого обеда, который должен был подкрепить наши силы, я
мысленно подводил итоги всему виденному за этот день. Сравнивая это сражение
с другими, бывшими при Ваграме, Эслинге, Эйлау, Фридланде, я удивлялся тому,
что сегодня мы не видели, чтобы император проявлял, как раньше, ту энергию,
которая решала нашу победу. Он только приехал на поле сражения и сел
поблизости от своей гвардии, на холме, откуда ему все было видно и над
которым пролетело много пуль.
Возвращаясь из всех своих поездок, я неизменно находил его на этом месте. Он
сидел все в одной и той же позе, с помощью карманной зрительной трубы
наблюдал за всеми движениями армии и с невозмутимым спокойствием отдавал
свои приказания.
Мы не имели счастья видеть его таким, как прежде, когда одним своим
присутствием он возбуждал бодрость сражающихся в тех пунктах, где неприятель
оказывал серьезное сопротивление и успех казался сомнительным. Все мы
удивлялись, не видя этого деятельного человека Маренго, Аустерлица и т.д., и
т.д. Мы не знали, что Наполеон был болен и что только это не позволяло ему
принять участие в великих событиях, совершавшихся на его глазах единственно
в интересах его славы. Между тем татары из пределов Азии, сто северных
народов, все народы Адриатики, Италии, Калабрии, народы Центральной и Южной
Европы — все имели здесь своих представителей в лице отборных солдат. В этот
день эти храбрецы проявили все свои силы, сражаясь за или против Наполеона;
кровь 80 000 русских и французов лилась ради укрепления или ослабления его
власти, а он с наружным спокойствием следил за кровавыми перипетиями этой
ужасной трагедии.
Мы были недовольны; суждения наши были суровы.
Лежен
Фрагмент воспоминаний опубликован в кн.: Французы в России. 1812 г. По
воспоминаниям современников-иностранцев. Составители А.М. Васютинский,
А.К. Дживелегов, С.П.Мельгунов. Части 1-3. Москва. Издательство "Задруга".
М., 1912; Современное правописание выверено по кн.: Наполеон в России в
воспоминаниях иностранцев. В 2 кн. М., Захаров, 2004.
Далее читайте:
Отечественная война 1812 года (хронологическая таблица).
Участники
наполеоновских войн (биографический
справочник).
Бородинское сражение
(краткое описание).
Лабом. Шевардинский редут
(воспоминания участника).
Гриуа. Шевардинский редут
(воспоминания участника).
Рапп. Бородино (воспоминания участника).
Ложье. Бородино (воспоминания участника).
Лабом. Бородино (воспоминания участника).
Гриуа. Бородино (воспоминания участника).
Боссе. Бородино (воспоминания участника).
Жиро де-Л'Эн. Бородино (воспоминания участника).
Комб. Бородино (воспоминания участника).
Де ла Флиз. Бородино (воспоминания участника).
Пьон де Лош. Бородино (воспоминания участника).
Куанъе. Бородино (воспоминания участника).
Тирион. Бородино (воспоминания участника).
Брандт. Бородино (воспоминания участника).
Франсуа. Бородино (воспоминания участника).
Лежен. Бородино (воспоминания участника).
Литература по наполеоновским войнам
(список литературы)
Россия в XIX
веке
(хронологическая таблица).
Франция в XIX
веке
(хронологическая таблица).
Карты:
Российская
империя в 1-ой пол. XIX в.
Вторжение
наполеоновской армии в 1812 году
Контрнаступление
русской армии в 1812 году
|
