Олег Глушкин

© "РУССКАЯ ЖИЗНЬ"

ДОМЕН

НОВОСТИ ДОМЕНА

ГОСТЕВАЯ КНИГА

"РУССКАЯ ЖИЗНЬ"

"МОЛОКО"

"ПОДЪЕМ"

"БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ"

ЖУРНАЛ "СЛОВО"

"ВЕСТНИК МСПС"

"ПОЛДЕНЬ"

"ПОДВИГ"

"СИБИРСКИЕ ОГНИ"

РОМАН-ГАЗЕТА

ГАЗДАНОВ

ПЛАТОНОВ

ФЛОРЕНСКИЙ

НАУКА

ПАМПАСЫ

ВИСБЮ

Замерли в вечерней дымке башни соборов и крепостные стены. Сгустились тени, стали темными кроны деревьев. Ганзейский остров незаметно плывет в молочной воде моря. Пальцы тишины нежно прикасаются к побережью. Свет из комнаты вырывается наружу и соединяется с желтым мерцанием фонарей, бегущих по взгорью. В тишине слышно как овцы топчутся в загонах. Они готовы безропотно встретить свою участь. На улицах застыли их молчаливые каменные изваяния. Давно заснули все пастухи Готланда. Некому оповестить о рождении Мессии. Выключаю свет, чтобы не тревожить засыпающее побережье. Приказываю себе: ни о чем не вспоминать. Жить сегодня и сейчас.
Ночью в темном пространстве, очерченном рамой окна, повисает светящийся остров. Это паром из Стокгольма. Сияние его огней наталкивается на силуэт Собора. Освещенный белый камень стен проступил в ночи, и в отсветах огней блеснули золотом узкие шпили. Распахиваешь окно, и морской воздух врывается в комнату. Собор торжественно плывет навстречу парому. Каменные своды кажутся легкими и воздушными. Он весь устремлен в высь, слова повторяемых стократно молитв стекаются на острия шпилей, и эти небесные антенны, направляют мольбы в небо. Моля о спасении и прощении, научимся ли прощать? В компьютере легко стереть прошлое, нажав «delete», но как заставить его смолкнуть в своей душе. Едкий освенцимский дым стелется над морем. Все красивые слова теряют смысл. Чем оправдана твоя жизнь? Где хранится пароль к твоим нераскрытым файлам? Бессонница не приносит ответов.
Утром пелена молочного тумана окутывает остров. Мир погружается в белое безмолвие. Жестяной петух на острие соборного шпиля один царствует над белизной. Он обречен на молчание. Гуси, спасшие Рим, спрятались в камышах. Дозорные давно покинули сторожевые башни. Надписи викингов на каменных плитах – руны витиеваты и не поддаются расшифровке. Одна из немногих прочитанных гласит: я здесь жил. Короче не скажешь. В рассеивающемся тумане начинают прорисовываться красные островерхие крыши. В Соборе звонят колокола. День возвращается на остров, в ганзейский город Висбю, чтобы в который раз призвать тебя к ответу.

ИОНЫ

Мы так долго скитались по морям, что выцвели на переборках кают фотографии любимых. Все свои сны рассказав друг другу, мы превратились в одно существо. Очередная волна возносит нас вверх, и словно решив, что мы не достойны неба, низвергает в пучину. Но и воды не принимают нас. Мы забыли имя своего судна. Соль выела буквы на борту. Ветер истрепал все флаги. Мы пропахли рыбой и аммиаком и отрастили бороды, как у древних пророков. Ни один порт не даст добро на нашу стоянку у причала. Иона – наше имя. Мы не желаем идти в библейскую Ниневию и призывать к очищению от грехов. Нас не пугает чрево кита. Возможно, он давно проглотил нас. И восходы, и закаты выдуманы нами. А визг лебедок и тралы, переполненные рыбой и вползающие по слипу – всего лишь въевшиеся в память повторы. Трюмы наши забиты доверху. Лишь мукомолка – рыбий крематорий продолжает изрыгать приторный дым. Посыплем головы теплой рыбьей мукой и раздерем свои истлевшие от пота одежды. Не будем искать виновных, чтобы выбросить за борт, мы все – ионы. Мы, не возвратившиеся в срок, обрекаем на блуд своих жен. Они устали стоять на причалах с высохшими цветами в руках. Утрачен счет дням. Страна, где находится порт приписки, сменила название под надоевшие такты Лебединого озера. Она обрела свободу, которую мы искали в морях. Сумеем ли мы поведать о том, какие ветры рождает свободная стихия. Мы давно разучились говорить и объясняемся жестами. Да и жестов нам много не надо. Ведь мы одно существо. И не можем различить – кто же у нас капитан. Ведь только он знает путь в Ниневию.

Написать отзыв

Не забудьте указывать автора и название обсуждаемого материала!

© "РУССКАЯ ЖИЗНЬ"

WEB-редактор Вячеслав Румянцев