Бориc ЛАЩИЛИН

ДОНСКИЕ СКАЗЫ

Имя Бориса Степановича Лащилина (1906-1987) мало что говорит современному читателю. Его книги, выпущенные сравнительно давно, практически не переиздавались, архив не разобран и еще ждет своего внимательного исследователя и публикатора. Писатель, историк-краевед, фольклорист, влюбленный сказовую культуру Придонья, Б. С. Лащилин прожил долгую жизнь и оставил богатое творческое наследие, эпистолярная часть которого способна добавить многие содержательные черты в историю русской литературы советского периода.

Фольклорные изыскания и записи изустных казачьих сказок, легенд и преданий - это почти характеристика писательского имени Лащилина сегодня и, быть может, завтра - наиболее значительная по художественной весомости составляющая его наследия.

Часто бывая в придонских хуторах и станицах, Борис Степанович собрал множество сказов и сказок. Различные варианты сказочных сюжетов, как правило, объединялись им в одно целое, бережно сохраняя в себе все наиболее интересное и выразительное, и в особенности - сам язык сказок, характерные выражения и удивительную прелесть простого и ясного понимания народом жизненных явлений и взаимоотношений между людьми.

Публикуя два небольших цикла донских сказок и легенд на страницах журнала “Подъем”, мы знакомим сегодняшнего читателя с несправедливо забытым писательским именем и надеемся: это только начало, уверенное возвращение сердцевины творчества Бориса Степановича Лащилина в живую культуру - не за горами.

Вячеслав ЛЮТЫЙ.

Из книги “ОДОЛЕНЬ-ТРАВА”

ОДОЛЕНЬ-ТРАВА

Все это было у нас на Дону в незапамятные времена. В ту пору степи наши звались Диким полем. Они и правда были дикие: ни дорог, ни проезда. Везде, куда ни глянь, одни ковыли да высокие травы. Только и пролегал Ногайский шлях. Татары по тому шляху на Русь ходили грабить и убивать. Жилья нигде не приметишь, лишь по-над самым Доном да по-над речками, его притоками, редко-редко стояли казачьи городки. В них и днем и ночью начеку казаки, на карауле. Врага на себя каждый час ждали. Налетят татары, а казаки отобьют и погонят их в степь. А нет - так беда. Татары побьют казаков, старух и малых детей, а девушек в полон заберут и гонят по Ногайскому шляху, что шел к самому Каспийскому морю. Идут девушки-полонянки по шляху, лица у них от солнца да степного ветра черные, сами босые, оборванные, голод и холод терпят. Горе одно, да и только. Но и у них был свой заступник.

На Дону, в затонах, да и в других степных речках каждое лето цветут кубышки - белые лилии. Их по-старинному одолень-травою величают. Она-то вот и была заступником несчастных девушек-полонянок. Как вечер - на воду тут же упадет туман и пропадут белые лилии. А на берег выйдет старичок, сам сухонький, борода белая, клинышком. В руках черемуховый костылик, за плечами переметная сума. Шаги у него мелкие, а походка спорая, за одну ночь сто верст пройдет. Глядишь, он уже и у татар объявился. То нищим калекою милостыню просит, то именитым ханским гонцом прикинется, указы от самого хана читает, а то тароватым купцом объявится. И не столько продает, сколько из своей сумы раздает бархат да шелк даром. Татары-то и рады. А когда он их попросит, чтобы его допустили к девушкам-полонянкам, они ничего, не препятствуют. “Иди”, - говорят.

Купец, поглядит на невольниц, свою переметную суму сбросит с плеч и начнет девушек потчевать медовыми маковками. Потом уйдет. А к вечеру, как станет солнце на закате, он ударится о землю, обернется белым лебедем, крикнет призывным голосом, и тут же все девушки-полонянки превратятся в лебедушек. Кинутся ловить их татары, да где им. Всю ночь лебединая стая в пути. На утренней заре она подлетит к Дону, падет на воду, попьет и выйдет на берег. Станут лебедушки девушками. Глянут на то место, где опустились на воду, а там цветут белые лилии, одолень-трава.

И теперь еще пожилые казаки-станичники, рассказывая это давнее старинное предание, обычно добавляют, как бы невзначай, что русским людям в великой нужде и в трудное время не только одна одолень-трава, но и каждая травка и былинка, родная матушка-Землица помогают.

ЧТО НА СВЕТЕ ВСЕГО МИЛЕЕ

Как-то раз в привольной степи, на перекрестке двух дорог, встретились важный турецкий паша, вельможный польский пан и простой донской казак. Встретились и между собой повели речи. Долго обо всем беседовали. Наконец, вельможный пан говорит:

- А ну-ка, получше подумайте да потом скажите, что на свете всего милее?

Усмехнулся турецкий паша. По толстому брюху рукой гладит.

- Чего же тут думать. На свете всего милее жирный плов из риса с бараниной. Ешь его и пальцы оближешь.

Засмеялся вельможный пан.

- А по-моему, нет ничего милее на свете, чем дорогое вино. Ковш выпьешь, и по всему телу побежит огонь, радостно станет на сердце.

Заспорили турецкий паша и вельможный пан, что лучше: плов или вино. Донской казак слушал их слушал, а потом и говорит:

- Вижу я, что один из вас обжора, а другой пьяница. Всего милее на свете родная земля с ее широкими степями, дремучими лесами, высокими горами и быстрыми реками. На чужой стороне мне и жирный плов не пойдет в горло, вино покажется горьким. А на родной земле корку хлеба съем - и сыт буду, воды выпью - и другого ничего мне не надобно.

Больше с ними не стал казак терять даром слов, коня плетью тронул и дальше поехал своею дорогой.

ЧЕЙ КАСПИЙ

Было это в давние, незапамятные времена. Тогда Каспийским морем владели турецкий султан, персидский царь и русский царь. Возгордились, возвеличились турецкий султан и персидский царь. Крепко поспорили они между собой из-за того, кому из них надлежит владеть Каспийским морем.

Султан турецкий говорит:

- Я им владеть должен, потому что турецкие султаны всегда были первыми среди всех правоверных царей и владык.

А персидский царь толкует ему свое:

- Да разве не знаешь ты, я среди вас правоверных самый сильнейший. Я среди вас как лев среди полков и мелких зверюшек. И мне надлежит владеть Каспийским морем.

Долго спорили они и не могли никак договориться. В это время выезжал на Каспий-море на своей легкой лодочке Степан Тимофеевич Разин. Подъехал он к ним, посмотрел, послушал, потом говорит:

- Понапрасну вы стараетесь, праздно теряете речи. Спорьте вы или не спорьте, вам этим морем все равно не владеть. Оно не ваше, и толковать о нем вам нечего. Каспий - море исконно русское, и им владеть будет русские люди, потому что питает его Волга-матушка своею водой, а без нее давным-давно оно пересохло бы, стало простым болотом.

Ни турецкий султан, ни персидский царь его не захотели даже слушать. Они все спорили, ссорились да бранились. И пока делили море, на берега его пришли русские люди - стрельцы да ратники. Сбежали они на стругах по Волге-матушке с верхов в низовье. Следом за ними пожаловали плотники да каменных дел мастера. Настроили тесовых сел да каменных городов - и стало Каспийское море навеки русским.

ПЕТР ПЕРВЫЙ И КУЗНЕЦ

Царь Петр Первый спешил попасть поскорее в Воронеж: там строили корабли для похода на турецкую крепость Азов. В пути он неожиданно обнаружил, что у него сломался дорогой заграничный пистолет. Досадно царю: где он найдет таких мастеров, которые сумели бы исправить пистолет.

Вскоре Петр Первый остановился в одном селе, чтобы подковать лошадей. Кузнец кует лошадей, а царь прохаживается около кузни. Потом подошел к кузнецу и говорит:

- А не починишь ли ты мне заграничный пистолет?

Кузнец отвечает:

- Это можно, только нужно мне его поглядеть.

Царь велел принести пистолет. Кузнец поглядел.

- Хитрого тут, - говорит он, - ничего нет, починю. Утром за ним ко мне придешь.

На другой день царь пришел к кузнецу.

- Ну, как мой пистолет, готов?

- Нет, - отвечает ему кузнец, - придешь за ним завтра.

Царь строго посмотрел на него.

- Уж не испортил ли ты его? Смотри у меня!

- Если сломал, - отвечает кузнец, - так я весь в твоих руках, казнить ты меня волен, а починю - хочешь награди, а не хочешь, так и на том тебе будет спасибо.

Ушел царь, а на другой день опять идет к кузнецу. Только вошел, а кузнец ему подает два одинаковых пистолета.

- Ну, угадай, царь, который будет твой?

Царь глядит на пистолеты и дивится, не может узнать, который из них его будет.

- А откуда у тебя, - спрашивает он, - другой пистолет?

Кузнец только посмеивается.

- А ты что же думал, одни иноземные мастера все умеют делать? Наши, брат, им ни в чем не уступят и всегда заткнут их за пояс. За один день я исправил твой пистолет, а на другой - такой же сам сделал. Бери себе их оба.

Обрадовался Петр, обнял кузнеца, расцеловал и не знал, чем его наградить. Потом назначил на тульские оружейные заводы главным мастером.

ЦЕНА ХЛЕБА И ЗОЛОТОЙ КАРЕТЫ

Жил в Москве богатый боярин, жил и не тужил. Вдруг пришел указ от царя Петра Первого - ехать ему под турецкую крепость Азов, служить государеву службу. Собрался боярин в дорогу, велел заложить шестериком свою золотую карету. В пути остановился он в одном селе, а там как раз был сам царь. Он тоже ехал под турецкую крепость Азов. Увидал Петр Первый золотую боярскую карету и остановился. Вокруг него собрались знатные дворяне.

- Ну, как вы думаете, - спросил их царь, - что она стоит? Какова ей цена?

Стоят дворяне, друг на друга поглядывают и никак не могут определить цену золотой кареты. Царь от них так и не дождался ответа. Позвал тогда к себе мужичков, что тут неподалеку стояли, и говорит им:

- Вот дворяне никак не могут определить, что стоит эта карета. Не знаете ли вы ей цену?

Мужики подошли поближе.

- Знаем, - говорят они.

- Так скажите.

Один из них вышел наперед, посмотрел на царя и на дворян и так начал свою речь:

- В доброе и хорошее житье этой карете и цены нет, а в трудное время она не стоит и черствой краюшки хлеба.

Дворяне начали тут над мужиком смеяться, а царь им говорит:

- Он сказал истинную правду, золотые кареты требуются только боярам да дворянам для праздных потех и глупых затей, а хлеб и государству и народу нужен в любое время. Он всему голова, запомните это и никогда не забывайте.

ПЛАТОВ И АНГЛИЙСКИЙ КОРОЛЬ

Донские казаки во время Отечественной войны 1812 года гнали французов до самой русской границы, а потом пошли дальше. Атаманом в то время у них был Платов. Много про его удаль и храбрость слышал английский король. Решил повидать героя и послал за ним корабль.

Вскоре Платов приехал в английскую столицу. Король обрадовался дорогому гостю, не знает, где посадить, чем угостить. Посадил он Платова на золоченый стульчик, угощает редкими кушаньями, винами.

Говорит король донскому атаману:

- Знаю, что ы бесстрашный и удалой человек, мне нужны такие люди. Хватит, послужил русскому царю, а теперь ко мне поступай. Я тебе платить буду жалованье без задержек и столько, сколько сам спросишь.

У Платова лицо потемнело.

- Послушай, английский король, если бы я такие слова услышал от кого-нибудь другого, то отрубил бы тут же ему голову, но так как ты вместе с нами бил французов, то скажу, что служу я не русскому царю, а матушке-России. Службы моей нельзя купить ни за какие деньги.

Сказал он это так, что король понял - Платову об этом напоминать больше не следует.

- Тогда, - говорит король, - за свою верность и храбрость проси у меня что хочешь, всем одарю.

А Платов усы покручивает.

- Ничего мне от тебя не надобно.

Предлагал английский король ему золото, серебро, жемчуг и драгоценные камни. Платов ничего не берет. Король не знает, чем одарить его, потом глянул на стену, а на ней сабля. Ручка из чистого золота, ножны жемчугом и драгоценными камнями украшены. Поднялся король из-за стола, саблю со стены снял и говорит:

- Прими от меня хотя бы этот маленький подарок!

- Нет, мне не нужна твоя редкостная сабля, да она и не стоит моей простой шашки.

- Почему это? - удивился король.

- Сталь у нее будет не очень-то крепкая.

- Не может этого быть, - возражает король, - ее мне делали лучшие первоклассные английские мастера.

- Ну, так что же, - стоит на своем Платов.

Заспорили, а потом Платов говорит:

- Зови своего офицера, мы испытаем с ним, чья сталь крепче.

Король позвал офицера. Платов вынул из ножен шашку. - Ну, руби! - говорит.

Офицер размахнулся изо всех сил саблей, ударил.

Посмотрели, на шашке никакого нет следа, даже самой малой зазубрины.

- Еще, - говорит Платов.

Офицер ударил во второй раз, и тоже ничего. В третий, а шашке хоть бы что. Платов стоит посмеивается.

- Ну, теперь ты держи!

Размахнулся и с одного удара пересек пополам редкостную саблю и говорит королю:

- Теперь сам видишь, чья сталь крепче.

Удивляется король.

- Где же это была изготовлена такая сталь, что за мастера ее делали, если не секрет, то скажи?

Платов рукой махнул.

- Какой там секрет. Сталь эта с Урала, а делали ее простые русские люди, мастера-умельцы.

Тут вскоре собрался Платов и к себе на тихий Дон из гостей домой уехал.

ПРОСТОЙ КАЗАК И ХИТРЫЙ НЕМЕЦ

При атамане Платове для казаков в городе Новочеркасск построили военное училище, чтобы они в нем по всем правилам обучались военным наукам. Построить-то построили, но только вот перед его дверями, так совпало, остался большой камень. Остался и лежит. Платов увидел его и говорит:

- Нехорошо, что здесь он мешается. Нужно убрать.

И все думать стали, как бы убрать этот камень. Думали и никак ничего придумать не могли, написали в Петербург, а оттуда прислали в Новочеркасск хитрого немца. Немец как приехал, так к камню и побежал. Кругом обошел, молоточком постучал, отколол кусочек, взял в рот, подержал, попробовал на вкус. Долго немец мудрил, а потом уже только сказал:

- Нужно от этого камня через весь город настил из дубовых бревен сделать и по этому настилу катить камень. А не то приготовить стальные долота, мастеров позвать, они будут этими долотами дробить камень на мелкие части. На это потребуется времени - три года и денег - сто тысяч рублей.

Обо всем, что сказал хитрый немец, доложили Платову. Платов, как это услышал, так и закрутил головой.

- Ну его к черту, как-нибудь и без него сами управимся.

В это время случилось в Новочеркасске быть одному простому казаку. Услыхал он про камень, пришел к Платову и говорит:

- Заплатишь мне сто рублей - и камня не будет.

Платов подумал, а потом и спрашивает:

- А ты не врешь?

- А чего мне врать? - плату я возьму с тебя тогда, когда и следа не останется от камня.

- Ладно, - согласился Платов, - действуй.

На другой день простой казак пришел к камню. Вырыл яму и его в нее свалил. Землей засыпал, заровнял, да так, что от него и следа не осталось.

Тут явился и Платов. Глядит, а камня нет. Удивился, расспросил простого казака: как он это ухитрился сделать и тут же ему обещанные сто рублей отдал. А хитрый немец в карман свой молоточек сунул, теперь ему он ни к чему был. Собрался и из Новочеркасска поскорее укатил в свою неметчину. Его, хитрого немца, своим умом да смекалкой простой казак за пояс заткнул.

Из книги “ДОНСКИЕ СКАЗЫ И СКАЗКИ”

ЧЕБРЕЦ

Случилось это в старые времена, в старые и давние. Одному казаку, Ивану Бесстрашному, пришлось мимо татарской заставы ехать. Ехал он мимо нее без всякой опаски, потому что в это время татары с казаками мирно жили. Увидели татары казака, из своей палатки повыскочили, руками машут, к себе его в гости кличут. Приостановил своего коня казак, слез с него и к татарам подошел. Забыл Иван Бесстрашный, что против старых врагов всегда нужно опаску да осторожность иметь. Вошел он в палатку, сел и начал вместе с ними вино пить. Татары ему в ковш вина подливают - и вина не простого, а с наговорным зельем. С таким наговорным зельем, что кто с ним вина отведает, тот своих верных друзей-товарищей и родных отца с матерью навеки забудет. Захмелел казак, спать повалился. Наутро поднялся, в татарскую одежду нарядился и сам татарином стал. Служит он татарскому царю прилежно. Выслужился он у него и стал большим начальником.

Узнали об этом казаки, собрались они все и решили послать к Ивану Бесстрашному гонцов. Приехали к нему гонцы и говорят:

- Не стыдно ли не дурно ли тебе, Ивано, старых друзей-товарищей забывать?

А Иван Бесстрашный им в ответ:

- Вот у меня теперь друзья-товарищи! - и сам на татар указывает.

И чего ему гонцы ни говорили, - он их и слушать не хочет. Так ни с чем они к своим и воротились. Собрались опять казаки и наказывают гонцам, чтобы сказали они Ивану Бесстрашному, что кличут его на тихий Дон родные отец с матерью.

Во второй раз приехали гонцы к Ивану Бесстрашному и говорят:

- Кланялись тебе родимый батюшка и родимая матушка, кличут тебя к себе на тихий Дон - домой.

А Иван Бесстрашный им в ответ:

- Вот тут у меня и дом, а вот эти люди, - сам на татар указывает, - для меня отца с матерью милее.

Больше не дал он гонцам и слова вымолвить, от себя сразу вон выпроводил. Так ни с чем гонцы опять домой и воротились.

Собрались тут все казаки до единого и в третий раз гонцов к Ивану Бесстрашному посылают. Случилось тут и одному старому казаку быть. Сорвал он чебреца, травки степной - душистой и пахучей. Подошел к гонцам и говорит:

- Приедете к Ивану Бесстрашному - ничего ему не говорите, ни о чем не просите, а только вот эту степную травку перед ним на стол положите.

Так и сделали гонцы, как приехали они к Ивану Бесстрашному. Слова ему не сказали, а перед ним пучок сухого чебреца на стол положили. Запах его сразу учуял Иван Бесстрашный - и тут же он гонцов спрашивает:

- А чем это пахнет?

Они ему в ответ:

- Травой чебрецом, какую тебе родина и тихий Дон-батюшка в подарочек прислали.

Спали тут с Ивана Бесстрашного татарские чары. Схватил он свою острую шашку, побил стражу, что к нему татарский царь для почета приставил. Побил и ускакал с гонцами на тихий Дон. Не один раз после этого Иван Бесстрашный вместе с другими казаками крепко бил татар и всегда говорил своим верным друзьям-товарищам:

- Не верьте никогда врагам. Не ешьте их хлеба и соли, не пейте вина - от этого вам добра не будет, а только одно худо. Всегда помните о верных друзьях-товарищах, о родных отце с матерью, помните и никогда не забывайте о родите, что вас вспоила и вскормила. Спасибо вам, друзья-товарищи, что вы меня навеки от хитрых вражеских чар избавили.

КАЗАЧКА АГАШКА

Взяли казаки приступом турецкую крепость Азов. Сняли они железную цепь, что батюшку-Дон поперек перегораживала и им, казакам, ходу ни в Азовское, ни в Черное море не давала. Но недолго пришлось им радоваться. Глядят они - целая тысяча турецких кораблей пришла морем, а с них войска видимо и невидимо сошло. Так его было много, что не стало видно в степи ни белых ковылей, ни черной земли.

Но не испугались казаки, не заробели. Позарядили они свои ружья, понаточили шашки - к бою приготовились. Три недели казаки бились с турками. Хотя и была казаков горсточка, а турок - тьма-тьмущая, но не могут они казаков осилить, не могут приказа своего царя выполнить: взять у казаков назад город Азов. Со всех четырех сторон враги его окружили, но не падают духом казаки. Крепко стоят они против турок, только одна у них беда: не стало воды. А тут еще и бездождие установилось.

Особенно тяжело приходилось раненым казакам. За ними ходила девка-казачка. Звали ее Агашка. Видит Агашка, что трудно раненым без воды, и решила она за нею на Дон сходить. Вышла из города и с крутобережья к реке спускается. Турки ее сразу увидели. Бегут к ней, близко подбегают, а у ней всего оружия - одни коромысла. Взяла эти коромысла Агашка в руки и первого турка, что к ней подбежал, ими ударила. Да так ударила, что он на землю мертвым упал. Схватила Агашка его шашку и начала турок бить. Много она турок на землю положила, к Дону прошла, воды в ведра зачерпнула и назад в город Азов вернулась. Всех раненых она напоила, раны пообмывала и принялась им кашу варить. А у турок в это время большая тревога поднялась. Узнал из самый главный начальник, что девка Агашка много его воинов насмерть побила, а сама в город Азов назад целая и невредимая ушла - задумался он. Целый день и целую ночь думал, а потом наутро и говорит:

- Если девка-казачка Агашка много моих воинов насмерть побила, то что же могут сделать казаки, что сидят в городе Азове. Не хватит войска у моего турецкого царя, чтобы осилить их, и назад нам города Азова у них не взять.

Тут все турецкое войско на корабли погрузилось и уехало оно назад к своему турецкому царю. Не смогли турки казаков осилить и не взяли они назад города Азова, хотя казаков и была всего одна горстка.

ДАР ЕРМАКА

У Ермака Тимофеевича было два брата. Сам он третий - меньшой. Старшие братья лес рубили, вязали его в плоты и тем они себе насущный хлеб зарабатывали. Был Ермак еще парнишечкой, жалели его братья и тяжелой работой не утруждали. Но Ермак не сидел сложа руки, помогал он братьям, варил им кашу - был у них за кошевара. Так шли день за днем и год за годом. Вырос Ермак Тимофеевич, возмужал. Вошел он в силу и говорит братьям:

- Не по мне это дело: лес рубить и вязать его в плоты.

А братья ему в ответ:

- Мы тебя к нему и не неволим. Хочешь - иди и ищи себе такое дело, какое тебе и по душе, и по сердцу придется.

Пошел Ермак по русской земле гулять. Пошел он искать себе такое дело, какое бы ему и по душе, и по сердцу пришлось. Повстречался он в пути с Иваном Кольцо - и стали они друг другу верными товарищами. Идут они и видят, что много зла и неправды повсюду господа да бояре творят. Много народа в острогах и в темницах томится. Напали они на один острог, освободили из него всех узничков и невольничков – и пошли они с ними на матушку-Волгу. Справили себе легкие лодочки и стали на боярские да на купеческие корабли нападать. Все, что Ермак Тимофеевич у бояр да купцов возьмет, то все он бедным людям и раздает. И шли к нему все подневольные и господами да боярами обиженные. Собралась у него большая дружина. Целое лето гулял Ермак Тимофеевич по матушке-Волге, а когда подошла осень, задумался он крепко. Спрашивают его товарищи:

- О чем задумался, наш славный атаман, о чем ты так закручинился?

- Как же мне не думать, как же мне не кручиниться, - отвечает им Ермак, - где будем, братцы, мы зиму зимовать? На реку Яик идти - переход велик, в Киев-город итти - нам с вами не с руки.

Собрал Ермак Тимофеевич всю дружину, и порешили они к Строгановым-купцам пристать. Русские города да села от лихих татар стеречь. Перезимовали, и говорит Ермак Тимофеевич Строгановым-купцам:

- Это не дело: сидеть и ждать, пока на нас татары нападут. Лучше я сам на них со своею дружиною пойду.

Дали ему Строгановы-купцы оружие огнестрельное. И пошел он со своею дружиною на татар. Одолел он их: все сибирские земли от них очистил. Очистил Ермак сибирские земли от татар и шлет своего друга и помощника Ивана Кольцо к царю Ивану Грозному.

Приехал Иван Кольцо в Москву, пошел к царю Ивану Грозному, а тот его к себе не допускает и через своих слуг так говорит:

- Я с тобою, Иван Кольцо, говорить не буду - пусть ко мне сам Ермак Тимофеевич едет.

Ни с чем вернулся к Ермаку Тимофеевичу Иван Кольцо. Поехал в Москву сам Ермак Тимофеевич. Допустили его в царские покои к самому царю Ивану Грозному. Вошел он к нему и говорит:

- Вот я к тебе приехал - подарок привез, но не тебе одному, а всему русскому народу. Подарок мой - сибирские земли. Прими их, и пусть ими русский народ вечно владеет.

Принял царь Иван Грозный сибирские земли и говорит Ермаку:

- Проси у меня себе все, чего хочешь...

А тот ему отвечает:

- Ничего мне не надобно - ни золота, ни серебра, себе я богатства не ищу. Пусть русский народ сибирскими землями владеет да меня, казака Ермака Тимофеевича, всегда добрым словом поминает.

СМЕЛЫЙ ПЕРЕВОЗЧИК

Царь Петр Первый всегда интересовался всеми государственными делами и почти каждое дело он сам проверял. Случилось ему как-то в Воронеже быть, а в это время на реке Хопре возле города Новохоперска корабли для похода на турецкую крепость Азов строили. Решил Петр Первый поглядеть, как эти корабли строятся, не посмотрел он, что в эту пору была ранняя весна, дороги тяжелые, грязные, почти что непроезжие были. Не раздумывая долго, сел Петр Первый в телегу и быстренько налегке поехал. Приехал он к городу Новохоперску. Хопер вовсю разлился - из берега в берег почти что целая верста будет, а тут еще буря поднялась страшная. Перевозчиком в эту пору был старый казак - этим делом он уже двадцать лет занимался. Подошел к нему Петр Первый и говорит:

- Ну, казак, поедем что ли?

Посмотрел перевозчик на реку и говорит:

- Ехать - оно не в счет; да если я тебя, русского царя, в такую бурю утоплю, придется мне тогда большой ответ держать. Давай лучше мы с тобою обождем!..

А Петру Первому не терпится, охота ему новые корабли скорее повидать, и на своем он стоит.

- Нет, не ладно так дело будет. Давай я сам за руль сяду, сам править буду, и ты тогда в ответе за меня не будешь.

Поехали.

Заехали они на середину реки. Буря тут еще сильнее поднялась. Волна - в лодку, так и захлестывает. Петр Первый ничего с нею не может сделать, и стала лодка в воду погружаться, тонуть. Не стерпел тут старый казак, оттолкнул он царя и сам за руль сел.

- Не умеешь, так не берись, а то ты и себя, и меня погубишь!..

Так оно всегда, вместе с народом-то, бывает.

КОНЬ-КОЛОДЕЗЬ

Шел походом Петр Первый придонскими степями на турецкую крепость Азов. В те времена эти степи были пустынные, и шел он по ним прямиком, от реки Дона далеко - стороною. Шли с ним в его войске и донские казаки. Все воины были конные, потому что далеко было до турецкой крепости Азова, и пешему до нее степями не дойти.

Было это летнею порою. Установилась в степях погода такая сухая и жаркая, что даже росы ни на утренней и ни на вечерней заре ни одной капли не выпадало. У всех сильно приморились кони. Третий день все войско не пивши было, капли воды ни у кого не было во рту. Истомились без воды и кони, и люди. Закручинился тут царь и обратился он к своему войску:

- Дальше безводными степями нам итти нельзя, - все пропадем, а назад возвращаться - позор и срам принять. Так что же теперь нам делать, скажите?

Войско и казаки - все, как один человек, - крикнули царю:

- Не погибнем - все вынесем, а позора и срама нам не нужно. Идем вперед!..

Тронул тут царь своего коня и поехал вперед. А конь у Петра понимал в чем русскому войску нужда была.

Немного он проехал, поравнялся с низиною и сразу к ней повернул. Остановился и правою ногою, что было сил, о землю ударил.

Из-под его копыта тут же вода хлынула, побежал ручей. Подбежали солдаты и казаки к этому месту. Вырыли они быстро колодец. Напились сами и конец своих напоили и дальше на турецкую крепость Азов пошли. Взяли ее и открыли путь русскому флоту в Азовское и Черное море.

А тот колодец, который во время похода солдаты и казаки вырыли, был назван Конь-Колодезь. И не только этот колодец, но и поселок, который был возле него построен, также стали величать этим именем.

СУВОРОВ И БЫВАЛЫЙ КАЗАК

Как-то раз поздно ночью Суворов свои посты осматривал и часовых проверял. Идет он по лагерю, а навстречу ему немецкий генерал. Поздоровался он и спрашивает у Суворова:

- Что вы, русский генерал, в такой поздний час по лагерю гуляете?

Посмотрел на него Суворов и улыбнулся.

- Для русского человека никакой час поздним не бывает. Ему само дело время указывает. А скажи лучше - вот ты чего здесь прогуливаешься?

Немецкий генерал приосанился и приободрился:

- Не снится мне: жарко и блохи кусаются. Вот и решил я по свежему воздуху походить, самую что ни на есть малость прохладиться.

Поглядел на него Суворов и головой покачал:

- Иль ты, барин какой! Ты вот ни жары и ни холода не бойся, для победы ни себя и ни своих сил не жалей.

Посмотрел немецкий генерал, посмотрел на Суворова да и говорит ему:

- Я люблю больше отдыхать да на мягкой перине валяться. Это куда лучше, чем через силу работать; для трудов у меня солдаты есть.

А Суворов за словом в карман не лезет:

- Каков генерал, таковы у него и солдаты.

Заспорил немецкий генерал, своих солдат он расхваливает. Слушал его Суворов, слушал да и говорит ему:

- Давай это лучше на деле проверим.

Подошли они к первой палатке. Возле нее костер горит и при его огне казак своему коню сбрую ладит. Спрашивает его Суворов:

- Ты чего, казачок, делаешь?

- Да вот заранее, пока я на досуге, коню сбрую лижу, а то в походе не до нее будет. Сами ведь знаете, что у казака всякая вещь всегда в приборе должна быть.

- Так-так, казачок, верно!..

Немецкий генерал молчит - ни слова, а Суворов опять у казака спрашивает:

- Ну, а теперь, казачок, скажи: какое ты для себя дело самым главным считаешь?

Казак глазом не моргнул:

- Первое у меня дело - коня накормить, водой его напоить, ружье почистить да шашку наточить. И главнее лишь только одно: всегда быть к бою готовым да врагов своей матери-родины нещадно быть!..

Не вытерпел тут немецкий генерал:

- Как же, как же, а наварить себе пищи, лицо и руки помыть и всю ночь пробыть в постели - без этого мои солдаты не могут.

Засмеялся казак:

- Да это самые последние у меня дела. Коли нужно, так на сухом фураже целый год прожить могу. Лицо и руки росой вымою. А постели мне за собою не возить. Землю постелю, небом оденусь, а седло у меня в головах.

- Молодец, казак, - похлопал его по плечу Суворов. А потом к немецкому генералу повернулся и сказал ему:

- Твоим немецким солдатам далеко до наших русских воинов. Нет у них ни выносливости, ни смекалки, пусть сколько они ни стараются и чего ни делают - им никогда с русскими богатырями не сравняться.

Сказал это Суворов, повернулся и пошел к себе в палатку спать. А спал он всегда крепким богатырским сном, и никогда его ни жара, ни блохи не тревожили.

К КОМУ ЗА СОВЕТОМ ОБРАЩАТЬСЯ

Случилось это во время войны с турками. Русские войска в горах дошли до ущелья. Глубокое это ущелье: настоящая пропасть, и обойти его никак нельзя было. Остановились русские войска, стоят и вперед не двигаются. Сидят за этим ущельем турки, на русских поглядывают и думают:

- Все равно им его не перейти.

И так они в этом уверились, что и часовых перестали выставлять. Две недели русские войска возле этого ущелья стояли. Несколько раз за это время генералы собирались. Совет держали, но никто из них ничего придумать не мог. Случилось тут приехать Суворову. Все генералы к нему.

- Скажи нам, как русским войскам через ущелье перейти?

Задумался Суворов, подумал, а потом и говорит:

- Сам я этого не знаю, но вы немного обождите, я вот сейчас выйду, позову русского солдата. Вы у наго спросите, как это сделать, и он нам на это самый верный и точный ответ даст.

И Суворов тут же, недолго думая, вышел на крыльцо. Глянул вдоль улицы, увидел простого казака и к себе его позвал. С ним он к генералам прошел, а те его и спрашивают:

- Не знаешь ли ты, казак, как через ущелье перейти?

- Знаю!

Тут его все обступили.

- А если знаешь, так говори!..

А казак им в ответ:

- Да вы не очень-то беспокойтесь, - я сам все сделаю, дайте мне только веревку подлиннее.

Дали казаку веревку. Он ее взял, к одному концу привязал камень и пошел к ущелью. Подошел к нему, привязал камень и пошел к ущелью. Подошел к нему, на другой стороне его заметил дерево, стал напротив него и бросил камень вместе с веревкою. Упал камень, веревка вокруг дерева крепко-накрепко замоталась. Натянул он ее, как струну, себя другою на всякий случай перевязал, закрепил и через ущелье перебрался. Устроил он канатный мост, и по этому мосту все русское войско быстро и хорошо перешло. На турок оно ударило и все их силы разбило.

После этого русские генералы собрались, позвали они к себе простого казака и говорят ему:

- Спасибо тебе, что ты своей смекалкой и своим острым умом помог русскому войску, через неприступное ущелье перейти.

А он им в ответ:

- Не за что мне спасибо говорить, не я это придумал, а мне отец мой сказывал, а ему его друг-однополчанин, а тот от других людей слыхал. Да что там говорить про это дело, его весь народ знает.

Не вытерпел тут Суворов, не дал он простому казаку речи закончить, перебил его:

- Правильно ты сказал - весь народ. Он этот русский народ, многое знает, до всего своим острым умом доходит. - И тут же оборотился к генералам: - А вы у него житейской мудрости и знанию учитесь, почаще обращайтесь за советом к народу, и всегда вам на любой в жизни случай, как бы он труден и мудрен ни был, этот русский великий народ свой простой и точный ответ даст.