|
|
|
|
Григорий ДОЛУХАНОВ |
2011 г. |
МОЛОКО |
|
О проекте "МОЛОКО""РУССКАЯ ЖИЗНЬ"СЛАВЯНСТВО"ПОЛДЕНЬ""ПАРУС""ПОДЪЕМ""БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ"ЖУРНАЛ "СЛОВО""ВЕСТНИК МСПС""ПОДВИГ""СИБИРСКИЕ ОГНИ"РОМАН-ГАЗЕТАГАЗДАНОВПЛАТОНОВФЛОРЕНСКИЙНАУКА |
Григорий ДОЛУХАНОВЧужие близкие людиТрагикомедия
Действующие лица Отец – Валерий Павлович Боголюбов, 76 лет, артист театра и кино. Друг – Афанасий Иванович Столетов, 63 года, театральный критик. Племянник – Эрнест Эрнестович, 49 лет, предприниматель. Старший сын от первой жены – Сергей Валерьевич Боголюбов, 54 года, филолог, доктор наук, преподаватель университета, специалист по творчеству Сергея Есенина. Средний сын от второй жены – Александр Валерьевич Боголюбов, 45 лет, оперный певец. Младший сын от третьей жены – Павел Валерьевич Боголюбов, 33 года, стоматолог. Дочь от четвертой жены – Светлана Валерьевна Боголюбова, 28 лет, юрист. Внучка – Алена, 23 года, дочь старшего сына, аспирантка университета, будущая специалистка по Есенину. Молодая пятая жена – Жанна Боголюбова, на девятом месяце беременности, 22 года, молодая актриса. Журналистка – Даша Дашкова, 22 года. Водитель – Семен Семенович, мужчина средних лет с офицерской выправкой, в прошлом – личный водитель боевого генерала. Жених – молодой человек в стильных очках, модном костюме, галстуке, дорогих туфлях. Режиссер – человек сомневающийся. Дежурный врач – красивая брюнетка с восточными чертами лица. Главврач – лысый, толстый, с мощным оперным голосом. Надежда – взрослая дочь народного артиста Боголюбова, ставшая звездой шансона. Вернулась в Москву из Германии с немецким паспортом и ностальгией. Депутат – Вадим Адамович Жарковский, состоятельный и авторитетный во всех отношениях человек, поклонник русского шансона в принципе и Надежды Боголюбовой в частности. Домработница – помогает по хозяйству Надежде Боголюбовой. Дочь Семена Семеновича. Женщина с большим жизненным опытом. Солдат – то ли прозвище, то ли фамилия помощника депутата. Высокий молодой человек крепкого телосложения. Не многословный. Невозмутимый. С тяжелым взглядом и зарубцевавшимся шрамом на правой щеке.
Массовка: актеры в театре – коллеги Валерия Павловича Боголюбова, поклонники народного артиста на траурной церемонии, священник, музыканты на похоронах. Юная актриса в образе Джульетты и молодой актер в роли Ромео на репетиции «Ромео и Джульетта», хромой вахтер театра, хор на репетиции «Ромео и Джульетты», артист в роли Карандышева и поющие цыгане на репетиции «Бесприданницы» А. Н. Островского, репортеры на пресс - конференции, официанты на банкете.
Место действия: Москва (столица Российской Федерации). Время действия: Конец ХХ – начало ХХI века.
Действие первое(Действие происходит в просторной современно обставленной квартире, в которой есть все необходимое, и нет ничего лишнего. Валерий Павлович Боголюбов смотрит новости по телевизору, сидя в кресле и не выпуская из рук газету. На журнальном столике перед ним стопка газет, журналов, стакан чая в подстаканнике, курительная трубка, зажигалка, два мобильных телефона, толстая папка со сценарием нового фильма, телевизионный пульт. На стенах развешаны его портреты разных лет: с разными женами, детьми, поклонниками, которым он давал автографы.) 1. Отец (Кричит) Жанна, где ты там? Иди скорее сюда, меня по телевизору показывают! Говорят… Жена (Входит в комнату, зевает) Что говорят? Мне такой сон приснился… Отец (Смеется) Смотри, они фотографии всех моих жен показывают, ты – самая красивая! Жена (Подходит, берет его руку, кладет себе на живот) Слышишь, как стучит? Ой, что - то… Отец (Встает) Тебе плохо? Присядь на мое место. Сейчас журналистка придет, я ей интервью обещал… (Звонок – в дверь) Это она… Жена (Тяжело опускается в кресло) Ах, ух, кто – она? Кажется, сейчас начнется… Отец (Растеряно) Что начнется? Жена (Стонет) Уф, звони уже… (Настойчивый звонок – в дверь). Отец (Хватает мобильный телефон, набирает номер) Семен Семенович! Жена (Истерично) Мамочка! Отец (Испуганно) Потерпи… (В трубку) Не ты – потерпи. Семен Семенович, ты – срочно к нам, Жанну – пулей в роддом! Жена (Глубоко вздохнула) Надо было вчера… (Долгий звонок – в дверь). Может Семен… Отец (Суетливо) Я открою, я быстро. Жена (Облегченно) Слава богу, пока отпустило. Иди, открой дверь. (Валерий Павлович Боголюбов выходит из комнаты. Возвращается вместе с журналисткой и водителем). Отец (Успокоившись) Все хорошо! Семен Семенович, Жанну с вещами – в роддом. Если что, звоните! Жена (Тяжело поднимаясь) А ты? А вы? А это кто? Журналистка (Радостно) Какая удача! Не двигайтесь пару минут, я сделаю снимки. (Достает из сумочки фотоаппарат, снимает) Валерий Павлович, встаньте рядом, обнимите жену, так, улыбнитесь! Жена (Удивленно) Вы в своем уме? Семен Семенович! Водитель (Вышел из комнаты, вернулся с большой сумкой) Я готов, поехали? Журналистка (Нагло) Я скажу, когда можно. Еще пару снимков. Жена (Устало) А вдруг… Отец (Театрально) Такой роли у меня еще не было. В моем возрасте многие думают о смерти, а я – о жизни! А мне ведь сегодня – 76 лет! Журналистка (Кокетливо) Никогда бы Вам не дала… Отец (Жанне) Я не представил Дашу Дашкову, она журналистка… Жена (Подозрительно) Нам ехать надо, а Даша… Водитель (Услужливо) Можем подвезти девушку до метро. Отец (Жанне) Даша останется, я ей дам интервью, как обещал. Журналистка (Весело) Не волнуйтесь за меня, я сама потом доберусь, не маленькая… Отец (Жанне) Пойдем, я тебя до двери провожу, возьми меня под руку… Жена (Обеспокоено) А если не успеем доехать? Вдруг опять начнется по дороге? Сон – в руку! Я тебе сон хотела рассказать… Отец (Ласково) Ты же у меня умница, все будет хорошо, пойдем, Семен Семенович… Водитель (Энергично) Я довезу, домчу без вопросов! (Выходят из комнаты, оставив Дашу Дашкову одну. Она присела, вытащила из своей сумки мобильный телефон, набрала номер). Журналистка (В трубку) У меня – «бомба» в номер! Нет, интервью – обязательно. Завтра утром. Я у Боголюбова, сейчас не могу говорить, он вышел, с минуты – на минуту вернется, оставьте мне полосу. Нет, полоса – в самый раз, не меньше, я же говорю – «бомба». Все, он идет, до завтра! (Звонок – в дверь). (Входит Валерий Павлович Боголюбов, за ним – Эрнест Эрнестович). Журналистка (Встав) Я заждалась, Валерий Павлович. Отец (Усаживаясь в кресло) В ногах правды нет, присаживайтесь, Даша. Племянник (Оценивающим взглядом) Это – смотря в каких ногах! (Представляется) Эрнест Эрнестович – предприниматель, можно просто – Эрик. Журналистка (Игриво) Очень приятно, Эрик! (Присаживается). Отец (Взял пульт, выключил телевизор) Меня уже поздравили, всех моих жен показали, больше сегодня смотреть нечего! Племянник (Философски) Мир вертится вокруг моего знаменитого дяди! Так он всегда считал… Журналистка (Выбрала свободное кресло, удобно расположилась, вытащила из сумочки диктофон, включила) Начнем интервью, Валерий Павлович? Отец (Племяннику) Ты помолчи, послушай, если хочешь, или… Племянник (Жестом показал, что готов помолчать) Считайте, что я онемел… Журналистка (Ехидно) Сделайте одолжение, Эрик! Отец (Журналистке) Племянник, как всегда, пришел раньше всех. Скоро соберутся все. Я думаю, что все… Журналистка (Заинтересовано) Кто – все? Я смогу сделать еще снимки? Племянник (Иронично) Дядя любит фотографироваться в окружении родных и близких, сможете. Отец (Строго) Ты же обещал онеметь! Журналистка (Обиженно) Эрик, пожалуйста, не мешайте нам! Валерий Павлович… Отец (Взял трубку, начал ее раскуривать) Эту трубку мне подарил старший сын в прошлом году. На мой семидесятипятилетний юбилей. Сказал: «Кури на здоровье!» Он доктор… Журналистка (Усмехнувшись) Доктор? Отец (Откашлявшись) Вот и я удивляюсь: доктор наук, а сказал такую глупость. Как можно курить на здоровье? Он не врач, доктор филологических наук, занимается Есениным. Вы любите Есенина, Даша? Журналистка (Пожимая плечами) Я Вас люблю, Валерий Павлович! В роли Есенина. И в других ролях тоже люблю. Ваш Есенин – это «бомба»! Отец (Бросив строгий взгляд на племянника, который активно жестикулировал, желая высказаться) Такого комплимента я раньше не слышал, Даша. Но в каком - то смысле можно и так сказать – «бомба». Во всяком случае, моя роль Есенина много лет назад взорвала общественное мнение, критика сошлась во мнении, что я создал убедительный образ великого русского поэта… Журналистка (Горячо) Это правда! Я видела фильм. Он был снят до моего рождения, но это не имеет значения. Я видела фильм недавно. Вы похожи на Есенина. Это удивительное сходство. Племянник (Вспыльчиво) Есенин не дожил до старости! Журналистка (Зло) Гений – вне возраста, Боголюбов и Есенин – два гения! Вам, Эрик, должно быть стыдно… Отец (Примиренчески) Эрику не бывает стыдно, Даша. Есть такая порода людей, не знающих стыда. Некоторые из них придут сегодня меня поздравлять с Днем рождения, если придут… (Звонок – в дверь) Надо же, легки на помине! Племянничек, дорогой, будь добр… Племянник (Встает, выходит) Буду! Отец (Встает, подходит к стене с фотографиями) Это экспозиция моего актерского триумфа, Даша. Здесь вывешены фотографии, запечатлевшие счастливые мгновения моей жизни. Мгновения любви. Я любил всех моих женщин, моих жен, поклонниц… Журналистка (Встала, взяла диктофон, подошла к Валерию Павловичу Боголюбову) А кого больше всех любили? Кто была Вашей Дункан? (Вбежала Алена с корзиной цветов, за ней вальяжно вошел Эрнест Эрнестович). Внучка (Поставила корзину на пол, подошла к Валерию Павловичу Боголюбову, поцеловала его) Больше всех дед любит меня, правда дед? Можешь не отвечать, я знаю, что – правда. А что у вас здесь происходит? А где Жанна? Она еще не родила мне тетю? Племянник (Торжественно) Твою тетю давно родили на мою голову, но, слава богу, что она не была патриоткой, укатила на гастроли с «Шоу на льду» в Америку, да там и осталась… Журналистка (С интересом) Когда укатила? Как ее зовут? Она известная фигуристка? Отец (Вяло) Таких танцовщиц на каждом катке зимой у нас, как снега… Укатила и укатила! Когда это было… Еще при второй моей жене… Или третьей? Внучка (Укоризненно) Я не поняла! Я пришла и что? Дед, мы праздновать будем? Где – все? (Показывает на Дашу) Это чья девушка, признавайтесь, ребята – это моя новая тетя или бабушка? Журналистка (Сдержанно) Вы полагаете, что выглядите моложе меня? Внучка (Иронично) Зубастая! Расслабься, подруга, я тебе – не враг. Ты вообще – кто? Племянник (Ерничая) Она – поклонница твоего деда… Отец (Серьезно) Дашу Дашкову я пригласил, имею право! Она готовит интервью для газеты, не помню, как называется газета… Внучка (Обиженно) Так я мешаю… Племянник (Самодовольно) Мы оба мешаем, мы оба здесь – лишние. Мне прямо так и было сказано, а тебе не решаются сказать, деликатничают, внучка все - таки – родная кровь гения! Даша Дашкова сказала, что Есенин и Боголюбов – два гения! Это я процитировал. За что – купил, как говорится, за то – продал. Отец (Нервно) Что ты несешь, Эрнест? Купил, продал. Ты не на своем базаре! Это там покупают, продают. Даша – человек творческий. К тому же – девушка, разве можно так нападать на человека? Журналистка (Решительно) Я отобьюсь, Валерий Павлович, не волнуйтесь! Внучка (Саркастично) Эта отобьет и отобьется! Где Жанна, дед? (Звонок – в дверь). Я открою. (Выходит). Племянник (Прислушивается, доносится голос водителя) Семен Семенович! (Входит водитель). Водитель (Разводит руками) Я хотел сам, но она захотела сама… Отец (Взволновано) Что сам? Кто сама? Говори толком, Семен Семенович! Водитель (Вздыхая) Ваша внучка. Она в роддом уехала к Жанне. Врачи попросили лимон привезти. Отец (Раздраженно) Какой лимон? Зачем лимон? Как Жанна? Водитель (Вздыхая) Нормально доехали. Она в роддоме. Врачи сказали, сегодня должна родить. Лимон просили привезти. Отец (Стараясь успокоиться) С ней все в порядке? Зачем лимон? Водитель (Разводит руками) Все нормально было. Я не знаю – зачем лимон. Я в родах не разбираюсь. Племянник (Дружелюбно) Я думаю, поводов для беспокойства нет, но я, на всякий случай, поеду, все узнаю и вернусь. И зачем понадобился лимон – узнаю. Журналистка (Хитро улыбаясь) Знаем мы этих врачей! Чай с лимоном решили выпить, а может коньячок! Отец (Успокоившись) Вы серьезно, Даша? Они что сдурели? Это же такой цинизм! Журналистка (Восторженно глядя в глаза Валерию Павловичу Боголюбову) Вы гений – Вам не понять! Вы думаете о высоком, духовном, возвышенном, поэтичном, а это проза жизни! Племянник (Иронично) Вы тут пока поговорите о поэзии, а я займусь прозой жизни. Семен Семенович, поехали что ли? (Выходит, вслед за ним пошел водитель, вернулся, остановился). Водитель (Валерию Павловичу Боголюбову) Я поеду с Эрнестом Эрнестовичем? Отец (Разочаровано) Вы еще здесь, Семен Семенович? Звоните, если что…
2. (Действие происходит в просторной кухне с мягкой мебелью – диваном, креслами. На свободной стене висят фотографии Валерия Павловича Боголюбова с известными людьми: политиками, спортсменами, звездами шоу - бизнеса, театра и кино. Валерий Павлович дает интервью Даше Дашковой. На столе: чай, сладости, фрукты, коньяк, диктофон). Журналистка (Игриво) Продолжим интервью? Я ведь за этим пришла. Вы кого хотите – мальчика или девочку? Отец (Наполняя бокалы коньяком) Давайте выпьем за мое здоровье, День рождения все же… Журналистка (Чокаясь, выпивает, закусывает, говорит с полным ртом) Так мальчика или девочку, сына или дочь? Отец (Задумавшись) А кого я могу хотеть в 76 лет? Жанна хотела ребенка… Журналистка (Поперхнувшись, закашляла) Вы не хотели? Тогда – зачем? Отец (Философски) Дети, как стрелы, выпущенные из лука… Я давно отстрелялся… Журналистка (Интригующе) Ваша биография мне хорошо известна, я много читала… Отец (С интересом) Мои родные и близкие говорят, что мне интересен только один человек во всем мире. Знаете кто? Журналистка (Пожимая плечами) Есенин? Отец (Усмехнувшись) Я сам. Давайте выпьем еще раз за меня, не возражаете? Журналистка (Кивая) Согласна. Хотя… Отец (Лукаво) Вас смущает мой ужасающий эгоцентризм? Журналистка (Подливая в бокалы коньяк) Вам должны быть приятны, как эгоцентристу, мои ухаживания… Отец (Оживившись) Вы хотите сделать мне приятно? Журналистка (Изобразив смущение) Хочу! Отец (Берет ее руку) Странно, я опять помолодел! Хочется жить, любить, грешить… Журналистка (Осторожно убирает руку) А говорили – «отстрелялся»… Отец (Взяв бокал) Выпьем? Журналистка (Чокнувшись и пригубив коньяка) Вам не хватает любви? Вас же все обожают! Отец (Выпив залпом) Обожать и любить – не синонимы. Слова близкие по значению, но есть нюанс… Журналистка (Удивленно) Какой нюанс? Отец (Назидательно) Как между признанием в любви и предложением заняться любовью. Журналистка (Робко) Извините за интимный вопрос, а Вы любили? Отец (Шутливо) Вы же все обо мне читали, все знаете. Об этом ничего не написано? Хотите быть первой? Журналистка (Напористо) Извините, такая у меня работа – задавать вопросы, которые до меня не задавали. Отец (Серьезно) А есть такие вопросы? За тысячи лет существования человечества все вопросы уже заданы. Не все ответы получены – это факт. Я в юности чувствовал себя мудрецом, а сегодня – глупцом! «Как мало пройдено дорог, как много сделано ошибок…» Журналистка (Вздыхая) Это и про меня тоже… Отец (Улыбнувшись) Это про всех. Гений всегда говорит о себе, а получается – о каждом! Журналистка (Встает, подходит к стене с фотографиями) Вы с ними со всеми хорошо знакомы? Отец (Пожимая плечами) Судьба сводила, не более того. Журналистка (Показывает на фотографию известной актрисы) И с ней – не более? Отец (Встает, подходит к журналистке, кладет ей руки на плечи, смотрит в глаза) Это ревность или зависть? Журналистка (Закрывает глаза, медленно приближает губы к его губам) Это черт знает что! Отец (После долгого страстного поцелуя) Продолжим интервью в спальной? Журналистка (Осушив бокал) Вы уверены? Отец (Бодро) «Пускай, ты выпита другим, но мне осталось, мне осталось…» Журналистка (Подхватив) «Твоих волос стеклянный дым и глаз осенняя усталость…» Отец (Обнимая, целуя) Ты любишь Есенина? Журналистка (Смеясь) Обожаю! Отец (Страстно) А любишь кого? Журналистка (Закрывая глаза, отвечая на его ласки) Вы обещали продолжения интервью в спальной… Отец (Берет ее за руку, увлекает за собой из кухни) Ты будешь первой, взявшей у меня интервью в спальной! Журналистка (Смеется, идет за ним, прихватив диктофон) Это мой шанс? Отец (Смеется) Это мой шанс доказать, что не отстрелялся! Журналистка (Останавливается, подходит к столу, наполнят два бокала коньяком) Давайте выпьем за наши шансы! (Пьют, целуются, обнимаются, выходят из кухни).
3. (В спальной комнате на огромной кровати под одеялом лежат Валерий Павлович Боголюбов и Даша Дашкова. На тумбочке – диктофон. Рядом стоит зеркальный шкаф). Журналистка (Задиристо) Валерий Павлович, а у меня есть жених. Отец (Умиротворенно) Ты ему сейчас изменила? Журналистка (Удивленно) Я? Я ему не изменяю. Отец (Заинтриговано) Да? А что ты со мной делала? Ты ведь все сама сделала? Журналистка (Гордо) Ну, не все… Отец (Шутливо) Как тебе интервью? Журналистка (С удовольствием) «Бомба»! У меня такого еще не было. Отец (Хитро) Такого? Ты же сказала, что не изменяешь жениху… Журналистка (Лукаво) У меня были разные женихи, я никому из них не изменяла. Отец (Махнув рукой) Как со мной? Журналистка (Театрально) Вы – легенда, а с легендой изменить нельзя! Отец (Самодовольно) Но я еще жив, какая же я легенда? Журналистка (Категорично) Вы – живая легенда. Отец (Задумчиво) Я – миф? Живой миф? Журналистка (Капризно) Нет, не миф, а легенда, я настаиваю. Это не одно и то же. Разница такая же, как между занятием любовью и сексом. Вроде – близко по сути, но есть нюанс. Отец (Одобрительно) Ты быстро учишься. Жаль, что ты не моя студентка… Журналистка (Эмоционально) Жанна была Вашей студенткой, теперь – Ваша беременная жена… А может быть я тоже от Вас уже беременная? Дети – стрелы? Вы еще стрелок! Отец (Устало) Но уже не жених. С меня довольно! «Я теперь скупее стал в желаньях…» Журналистка (Обиженно) Я сегодня получила все, что хотела. А жених у меня свой есть… Отец (Обняв и поцеловав Дашу) Умница. Я посплю немного? Журналистка (Встала, начала одеваться) Я Вам не буду мешать. Отец (Повернувшись на бок, зевнув) Ты мне не мешаешь, если что, разбуди… Журналистка (Услышав старческий храп) Если что? Спите на здоровье, Валерий Павлович! (Звонок – в дверь). (Даша Дашкова берет туфли в руки, подходит босиком к зеркалу, смотрит на свое отражение, поправляет прическу, выходит из спальной комнаты).
4. (Гостиная. В комнату входит Даша Дашкова, за ней идет Афанасий Иванович Столетов). Журналистка (Добродушно) Присаживайтесь. Валерий Павлович отдыхает, просил разбудить, если что… Друг (Присев на диване) А Вы кем приходитесь имениннику, барышня? Журналистка (Приветливо) Меня Даша зовут. Даша Дашкова – журналистка, я готовлю интервью… Друг (Оценивающе глянув на Дашу) Понимаю! А Жанна – супруга Валерия Павловича где? Журналистка (Присев рядом с Афанасием Ивановичем Столетовым) Жанна в роддоме. Друг (Выразительно посмотрел на Дашу) Понимаю! Когда должна родиться Надежда, что врачи обещают? Журналистка (Недоуменно) Какая надежда? Что должны обещать врачи? Они лимон просили, так им отвезли, внучка, племянник с водителем отвезли… Сказали, что вернутся… Друг (Встал, зашагал по комнате) Понимаю. Они, стало быть, уехали, а вы с Валерием Павловичем остались. Понимаю. Журналистка (Нервничая) Что понимаете? Вы на что намекаете? Я здесь интервью готовила. Валерий Павлович дал мне интервью и устал, заснул. Просил его разбудить, если кто, если что… Вы кто? Друг (Присаживается рядом с Дашей, говорит вкрадчиво) Я не представился. Меня зовут Афанасий Иванович Столетов, я друг Валерия Павловича и театральный критик по профессии. Валерий Павлович – замечательный артист, хороший товарищ, но… Впрочем, я здесь не для того, чтобы характеризовать моего друга, я пришел его поздравить с Днем рождения и, если удастся, с рождением Надежды – младшей дочери. Жанна хотела назвать девочку Надеждой. Валерий Павлович говорил, что не возражает. А чего ему возражать? Он и наши имена не всегда помнит. Жены, дети, друзья – это фон, на котором блистает яркая звезда театра и кино по имени Валерий Боголюбов! А Надежда, маленькая Надежда нужна не Валерию Павловичу Боголюбову, она нужна Жанне, его детям, внучке, мне – его другу. Мы – не звезды, мы нуждаемся друг в друге и в маленькой Надежде, ждем ее появления на свет, как подарка собственной судьбы. Понимаете? Она еще не родилась, но она уже нам нужна, мы ее ждем, как родного и близкого человека. Журналистка (Отстраненно) Вы считаете, что талантливому человеку не нужны близкие люди? Откуда тогда эта боль в стихах Есенина? А как эти стихи читает Валерий Павлович, Вы слышали? «Если б знала ты сердцем суровым, как умеет любить хулиган…» Друг (Скривив губы) Понимаю. Обаяние Валерия Павловича, его актерское мастерство кружит голову, как отменный коньяк многолетней выдержки. Я был знаком со многими его дамами, хорошо знал всех его жен. Они все им восхищались, обожали его, но… Журналистка (Уточняющее) Любовь и обожание – не синонимы, есть нюанс? Друг (Удивленно) Точно. Вы – умная девушка. Красивая и умная – большая редкость! Журналистка (Торжествующе) Дождалась комплимента. А с первого взгляда я Вам не понравилась, признавайтесь, Афанасий Иванович, ведь правда же? Друг (Изображая неловкость) Разве нормальному мужчине может не понравиться молодая эффектная дама? А я, смею Вас уверить, нормальный. Журналистка (Провокационно) А Ваш друг? Друг (Удивленно) Валерий Павлович? Он живет страстями, играя роли, влезая в чужие шкуры, и я всегда ему верю, всегда обманываюсь. Не я один… Журналистка (Глядя в глаза) Это восхищение или зависть? Друг (С досадой) Понимаю. Вы думаете, мы все рады погреться в лучах его славы, но при этом завидуем ему? Я вас удивлю, наверно, если скажу, что не завидую, а жалею своего друга. Журналистка (Усмехнувшись) Да ну! Вы это серьезно? У меня есть жених… Друг (Весело) Поздравляю! Журналистка (Иронично) Спасибо. Хороший жених. Подружки завидуют. Молодой, успешный. Нормальный, как Вы говорите. Мы с ним уже год встречаемся. Он на мне жениться хочет. Я думаю. Друг (Задумчиво) Понимаю. Брак – штука ответственная. Я почти полвека женат на своей Валентине Ивановне, у нас уже внуки взрослые… А когда я ей предложение сделал, она тоже не сразу ответила, думала. Журналистка (Энергично) А Жанна? Жанна тоже думала, когда Валерий Павлович ее замуж позвал? Друг (Удивленно) Боголюбов? Этот разве позовет? Жанна была его студенткой. Смотрела на него с обожанием, как все его женщины. Нет, он не собирался ей делать предложение. Так получилось. Жанна настойчивой оказалась девушкой. Молодец! Журналистка (Улыбнувшись) Вы сами поняли, что я хотела сказать. Звезды – они нам светят, нам нужен их свет, мы тянемся к ним, а у них свой предначертанный путь, с которого невозможно свернуть… Друг (Философски) Понимаю. Но звезды не греют. Есть такие стихи: «На небе любят женщину от скуки и отпускают с миром, не скорбя, ты попади в мои земные руки, я не звезда, я удержу тебя». Боголюбов читал эти стихи на сцене. Ему верили. Женщины даже плакали, так убедительно он читал. И Жанна плакала от восторга. А потом часто плакала от обид… (Звонок – в дверь). Журналистка (Встала, направилась к двери) Вы сидите, я открою…
5. (Входят: Даша Дашкова, Сергей Валерьевич, Александр Валерьевич, Павел Валерьевич и Светлана Валерьевна Боголюбовы с цветами и подарками. Дети Боголюбова чувствуют себя, как дома. Они хозяйничают, раскладывают подарки, ставят букеты в вазы. Достают из больших принесенных с собой пакетов разные деликатесы, бутылки. Приносят из кухни все, что считают нужным: посуду, продукты, напитки. Сервируют стол на пару десятков персон. Все делают деловито, без лишних слов и эмоций. Входит заспанный Валерий Павлович Боголюбов в халате и тапочках, останавливается, молча наблюдает за процессом). Отец (После продолжительной паузы) Если я вам не нужен, я пойду досыпать. Сон не успел досмотреть, хорошо бы, если б он ко мне вернулся. Дочь (продолжая сервировать стол) Поздравляем, отец! Мы тебе подарки принесли, цветы… Друг (Подходит, обнимает Валерия Павловича) Дай я тебя обниму, дружище! Здоровья тебе желаю, новых хороших ролей и чтобы Жанна поскорее тебе родила Надежду! Отец (Удивленно) Какую надежду? Из роддома ничего не слышно? (Достает из халата мобильный телефон, набирает номер) Семен Семенович! (Выходит из комнаты). Журналистка (Громко) Я, пожалуй, пойду. До свидания! (Уходит, дети и друг Валерия Павловича Боголюбова провожают ее взглядами). Старший сын (Услышав хлопок закрывшейся двери) Кто знаком с ушедшей девицей? Друг (Подошел к столу, налил себе воду в стакан, выпил) Интересная барышня. Смышленая не по годам. Старший сын (Прохаживаясь по комнате) Моя дочь, Алена – тоже смышленая не по годам. Они теперь все смышленые, даже слишком. Жанна тоже смышленая была не по годам… Друг (Дружелюбно) Понимаю. Жанна – другое дело. А эта журналистка меня удивила… Старший сын (Иронично) Вас? Я думал, что Вас уже ничем нельзя удивить. Друг (Вкрадчиво) Понимаю. Я и сам так думал. А она удивила зрелостью рассуждений. Дочь (Ехидно) Она только Вас удивила или отца успела удивить? Средний сын (Хихикнув) Что отец там не видел? Младший сын (Подхватив игривый тон) Спорим на ящик коньяка, что отец там все уже видел? Старший сын (Недовольно) Зубоскалите? Весело Вам? Человеку сегодня 76 лет, у него жена чуть старше внучки и вот - вот родит, а он новую девицу привел. Это нормально? Я вас спрашиваю: это нормально? Дочь (Официальным тоном) Как юрист, могу сказать, что состава преступления нет, но, если нравственность – источник права, то правовой нигилизм отца очевиден. Я предлагаю лишить его сладкого! Старший сын (Повысив тон) Смешно? Ты, Светлана Валерьевна, извини за откровенность, пустоголовая, хоть и юрист! Дочь (Возмущенно) А ты, Сергей Валерьевич – хамоватый невежда, хоть и профессор! И дочь твоя – в тебя! Специалисты по Есенину, семейный дуэт бездарных исследователей гениальной поэзии. Хорошо устроились папа с дочкой за счет громкого имени не нормального, но знаменитого деда. Да если бы не отец, где бы ты был сейчас с твоей аспиранткой – доченькой, братец! Старший сын (Решительно) Не смей говорить о моей дочери в таком тоне! Алена способная девочка. Она школу с золотой медалью закончила, университет – с красным дипломом! Она… Ты ей завидуешь! Она молодая, красивая, успешная, а ты… Дочь (Зло) А что я? Говори, договаривай, братец! Старший сын (Надувая щеки) Ты сама знаешь! Тебя как твои коллеги называют, Светлана Валерьевна, «СВ» - «Спальный вагон»? Мне твой бывший муж рассказал… Дочь (Кинувшись на профессора, отвесила ему пощечину, расплакалась) Все сволочи! И коллеги, и бывший муж, и ты, и дочь твоя, все… Старший сын (Налил себе водки, выпил) Не трогай Алену, сестрица! Тебе же лучше будет. Друг (Растеряно) Понимаю. Я пойду, не провожайте меня, не беспокойтесь (уходит). Младший сын (Иронично) «Если друг оказался вдруг…» Средний сын (Изображая сожаление) Как же теперь отец без лучшего друга – за праздничным столом? Нехорошо получилось. Что мы отцу скажем, почему театральный критик ретировался? Скандальная сцена не понравилась? Дочь (Уходя) Говорите что хотите, сводные братцы. Я приду к отцу, когда вас здесь не будет! Старший сын (Услышав, как хлопнула дверь) Бабе 28 лет уже, а она… Средний сын (Налив себе и братьям водку) Выпьем что ли? У меня есть тост. Светка – не подарок. Но ты тоже Сергей зря сказал про «СВ» и все такое… Светка – баба одинокая, молодая, имеет право, я считаю… Младший сын (Иронично) Это твой тост? Старший сын (Взяв рюмку) Руки распускает, сука! Про Алену мою болтает глупости, я, что должен был промолчать? (Выпил залпом). Средний сын (Опустошив рюмку) Про «СВ» не надо было! Это было лишним. Кто без греха? У Светки может наследственность такая – не прекращающийся гормональный взрыв … Младший сын (Подняв рюмку, выпив, скривив губы) Пьем, не чокаясь, как на похоронах. (Выбегает из комнаты, быстро возвращается с диктофоном) Отец спит. Я это на тумбочке нашел (Показывает на диктофон, включает, слушает запись, выключает). Он интервью в спальной давал? А вы говорите – Светка… Старший сын (Весело) Светка – блудливая, как отец и скандальная, как ее мать. Как ее бывший муж с ней пять лет прожил? Я бы ее в первую брачную ночь задушил! Средний сын (Посмотрев на часы) У меня концерт сегодня вечером. Предлагаю начать праздновать, а отец проснется и присоединится к нам, если успеет, я через час уйду. Младший сын (Усаживаясь удобно за столом по примеру старших братьев, налил всем по полной) У Светки зубы, как у акулы, это я вам компетентно говорю, как стоматолог. У отца такие же зубы, ему 76 лет, а у него все зубы целы и все на своих местах! Это нормально? Нам бы – такие зубы! (Пьет). Старший сын (Удивленно) Опять, не чокаясь, как на похоронах? Так спиться с вами можно, братцы вы мои сводные, как Светка – акула говорит (Пьет). Средний сын (Откашлявшись) Лично я свою норму знаю, не сопьюсь. Еще – не предел моих возможностей перед концертом (Пьет). Младший сын (Смеется) Ты бы нам за столом спел, как брат братьям, бесплатно, а на концертах за деньги – это каждый, кому не стыдно, сейчас может. Для этого ни ума, ни таланта не нужно… Средний сын (Сдерживая ярость) Ты меня обидеть хочешь? У меня аншлаги, поклонники, аплодисменты. Ты на моем концерте был хоть раз? Старший сын (Наполняя рюмки водкой) Не заводись, он пошутил. Не хватало еще нам перегрызться за праздничным столом в День рождения отца. Вот Светка обрадуется! Средний сын (Вспыльчиво) Плевать мне на Светку! Мне такие шутки не нравятся. Пусть этот зубной лекарь со своими пациентами так шутит. А со мной так шутить не надо. Меня публика на руках носит! Я – звезда, а он кто такой? (Младшему брату) Ты кто такой? Что ты из себя представляешь? Тебя отец по блату в мединститут устроил, стоматологический кабинет тебе помог организовать в частной клинике своего приятеля, разве не так? А сам ты, братец – полный ноль без палочки (Пьет). Тебе даже твои пациентки не дают, отцу в его 76 лет бабы в спальню бегают за интервью, а от тебя шарахаются, как от импотента, потому ты в 33 года с мамочкой своей живешь, она от тебя бедная внуков не дождется (Хохочет). Младший сын (Вскакивает, орет) А тебя на вокальное отделение кто устроил, певец безголосый? Отец всю консерваторскую профессуру билетами на свои театральные премьеры обеспечил, чтобы сыночка певцом сделали, выучили, диплом вручили. А в филармонию ты как попал – не по протекции? Может быть, я ошибаюсь, может быть, ты, родственничек в Большом театре солируешь? Петух соловьем не станет, по блату талант не достанешь. А на твои концерты я даже за деньги не пойду! Старший сын (Встает между двумя братьями) Успокойтесь, господа, вы же интеллигентные люди, близкие, не чужие все - таки. Наговорите гадостей, потом сами пожалеете об этом. Отец услышит, вам это надо? Он и без того нас не жалует. Как не родные мы ему все, давайте лучше выпьем, у меня есть тост. Младший сын (Присаживается, поднимает рюмку) Давай, говори свой тост, профессор. Старший сын (Торжественно) Я предлагаю выпить за талант нашего отца, которого хватило на всех нас! Младший сын (Подозрительно) Двусмысленный тост, я лучше выпью, не чокаясь, сам знаю – за что пью, вас это не касается (Пьет). Средний сын (Пьет, закусывает, встает, уходит, напевая во весь голос) «К сожаленью, день рожденья только раз в году!» (Возвращается, останавливается, говорит с пафосом) Надеюсь, не скоро с вами увидится, сводные братцы! Следующий День рождения отца я буду точно отмечать не в вашей неприятной компании. Позвоню, уточню время, чтобы не пересекаться в отцовской квартире с такими близкими родственниками, как вы. Прощайте, господа (Уходит, хлопнув дверью). Старший сын (Держится за правую щеку, корчится, морщится) Только этого мне не хватало! Младший сын (Насмешливо) Болит? Светка же тебе по другой щеке оплеуху отвесила. Ты что, как по Писанию, ударили по левой, правую подставил? Старший сын (Отпустил щеку, взял бутылку водки, подлил в рюмки) Не надоело тебе паясничать? Зуб у меня разболелся от всех этих семейных скандалов! Братец – певец и сестрица наша – не подарки. Но и ты тоже хорош! Знаешь его больное место и жалишь, как оса в это место! Да, он – не великий тенор. Поет, как умеет. Платят же ему за это и ладно. Нам какое дело? Нас никто на его концерты силой не гонит. Младший сын (Берет рюмку) На посошок. У меня еще прием сегодня в клинике. Пациенты – не публика на концерте, с ними на трезвую голову встречаться надо. Говори тост. Старший сын (Восторженно) За Есенина – великого русского поэта! Младший сын (Разочаровано) Опять не чокаясь? Старший сын (Вдохновенно) Почему не чокаясь? Младший сын (Настороженно) С тобой все в порядке? Он же умер давно. То ли застрелился, то ли повесился. Я читал, не помню. Старший сын (Назидательно) Версия о самоубийстве Сергея Александровича Есенина весьма сомнительна. Это я тебе, как специалист, как доктор филологических наук, как исследователь… Младший сын (Раздраженно) Какая разница? Чокаться все равно нельзя, если его нет в живых. Старший сын (Возмущенно) Примитивно излагаешь. Есенин много лет кормит нашего отца, меня, мою дочь и всем от него, между прочим, нашим родственникам отломилось в виде заработанных отцом материальных благ. И ты не обделен, разве не так? Младший сын (Неуверенно) А что я? Я же не против тоста. Я говорю… Старший сын (Поучительно) А ты послушай. Человек, который кормит других людей, не может считаться мертвым. Согласен? Младший сын (Одобрительно) Это ты глубоко копнул, профессор. Я об этом не задумывался. Старший сын (Покровительственно) А ты задумайся! Давай чокнемся и выпьем за Есенина – кормильца нашего стоя (Встают, чокаются, пьют, садятся). «В тихий час, когда зоря на крыше, как котенок моет лапкой рот…» Младший сын (Захмелев) Только стихов не надо! Я стихи не люблю! При всем уважении к кормильцу. Пить за него я готов. Надо будет, еще выпью, пациенты подождут. Их много, а он у нас один. Но стихи читать не надо, я их не люблю, не понимаю, с чем их едят. Зоря моет рот, как котенок? Может быть, в таком случае, у зори и зубки есть, как у котенка? Где у зори зубки? Ты видел? Я не видел? А он где мог видеть? Старший сын (Строго) От твоей глупости опять зуб разболелся. Младший сын (Встал, подошел к брату) Открой рот, я посмотрю. Старший сын (Открыв рот) О! Младший сын (Осматривая зубы) Ты – не в отца. У тебя камни на зубах. Один срочно надо лечить. Приходи ко мне на работу, я тебе пломбу поставлю. Потом поздно будет. Потеряешь зуб, профессор. Закрой рот. Вот у Светки зубы – в отца. А у тебя – в кого? У твоей матери, царствие ей небесное, какие зубы были? (Возвращается на свое место). Старший сын (Наливает) Выпьем за наших матерей, они отцу – не чужие (Пьет). Мою мать он любил. Младший сын (Выпив, закусив) Любил? А как любил? Что такое любовь? Знает ли отец, что такое любить? Умеет ли он любить? Мою мать он тоже любил? А Жанну? Жанна не сегодня – завтра от него родит. Ей 22 года, она на год младше твоей дочки – Алены. Жена моложе внучки – это нормально, профессор? Старший сын (Насмешливо) Завидуешь отцу? Иногда мне кажется, что он моложе нас. Так бывает – тело стареет, а душа остается молодой. Это аномально и в этом истоки личной человеческой драмы, возможно даже трагедии… Младший сын (Выпалил) Жена и любовница – моложе внучки! Комедия, а не трагедия. За это стоит выпить! Нашел – трагедию! Мне бы – таких драм, таких дам! (Хохочет, наливает). Старший сын (Удивленно) Какая любовница? У отца? Младший сын (Встает, берет диктофон, включает, выключает, кладет на стол) Он интервью журналистке в спальной давал. Я диктофон из спальной сюда принес, его журналистка оставила. Как ты думаешь, профессор, чем они с отцом еще занимались? Душа у него молодая! Он уже полдня проспал после журналистки. Душа молодая, но против природы – нет породы (Смеется, чокается с братом, пьет). Старший сын (Встал, зашагал по комнате) Я чувствую себя инфантом. А разве профессор может быть инфантом? Именинник спит после визита молодой гетеры с диктофоном, а я здесь отмечаю День рождения отца и слушаю пьяный бред безответственного дантиста, наплевавшего на своих пациентов и на клятву Гиппократа. Он рассуждает о любви, философствует. Есенин ему не угодил, стихи ему не нравятся! Зубы мои ему тоже не нравятся! А что ты понимаешь в стихах? Ты и в зубах ничего не понимаешь! Ты такой же дантист, как Столетов – театральный критик… Младший сын (Вскакивает) Причем тут Столетов? Столетов – друг отца! Какой он критик – не знаю, не читал. Тебе что, Светка не только зуб, но и голову повредила? Старший сын (Заводится) Не читал Столетова? А я читал. Рецензии, как под копирку. Кормится при отце почти всю жизнь, спекулирует его дружбой, примазывается к его славе, а сам Афанасий Иванович Столетов без отца такое же пустое место, как ты. Только он в искусство пролез по блату, а ты – в медицину! Отца я не понимаю, не считаю нормальным его поведение, но его можно уважать хотя бы за то, что он сделал себя сам. А тебя за что уважать? Не за что! И Столетова – не за что! Младший сын (Зло) А тебя за что? Кто ты сам такой без отца? Где бы ты был со своей избалованной дочкой, если бы не отец? Она из ночных клубов не вылезает, а ты всем рассказываешь, как Алена – отличница в библиотеках кандидатскую диссертацию пишет. И отцу врешь! О чем твоя диссертация, профессор? Что ты открыл нового в науке? За что тебе ученую степень присвоили? За то, что ты в очередной раз переписал известные факты из разных научных работ о творчестве Есенина? Это не по блату, это не по протекции отца? Ты чем лучше нас всех? Ты кто такой? Я с тобой протрезвел. От злости. (Подходит к столу, наливает, пьет, уходит). Тебе ума желаю, профессор. А у твоей Аленки, чтоб зуб мудрости поскорее вырос (Захлопнул за собой дверь).
Пауза.
6. (Входят: журналистка с женихом) Старший сын (Недовольно) Вы кто такие, как вошли? Журналистка (Спокойно) Нас впустил Ваш брат. Мы хотели позвонить в дверь, но не успели. Он дверь открыл, впустил нас и ушел. Мы виделись уже, я – журналистка, меня Даша зовут. (Показывая на жениха) Это мой жених. Я здесь диктофон оставила. (Замечает на столе, подходит, берет) Я возьму? (Включает, проверяет запись, выключает) Мы пойдем? Старший сын (Показывая на свободные места возле чистых приборов) Присаживайтесь. (Садится на свое место, открывает бутылку коньяка, наливает всем) Мы День рождения отца отмечаем, отмечали. Говорите тост. Я сегодня уже все сказал, что думал. Жених (Берет бокал с коньяком) Я не знаю, что сказать. Пусть лучше Даша скажет, она – мастер слова, журналист. Старший сын (Шутливо) Уже мастер. У меня дочь такая, ей 23 года, она еще учится в аспирантуре, пока – не мастер… Журналистка (Встает) Мне 22 года и я не считаю себя мастером, но я могу сказать… Жених (Льстиво) Ты же окончила университет, работаешь в газете, значит уже – мастер. Старший сын (В том же тоне) Вы полагаете этого достаточно, чтобы стать мастером слова? Мне Ваше лицо знакомо, молодой человек, где я Вас мог видеть? Жених (Смущенно) Вы уверены? Я не знаю. Журналистка (Задиристо) Он у меня – красавчик, на актера Голливуда похож, многим кажется, что они его видели… Особенно девушкам. Ищут повод, чтобы познакомиться и все такое… Старший сын (Смеясь) Я, как видите, не девушка. Мне повод не нужен. Но мы уже виделись – это точно, не помню где… Журналистка (Взволновано) А где именинник? Я хотела бы поднять бокал в его присутствии. Старший сын (Категорично) Не будем беспокоить отца, он устал после интервью. Вы его наверно замучили вопросами. Журналистка (Кокетливо) Вы на меня наговариваете. Вашего отца невозможно замучить, у него энергетика мужчины в расцвете лет. Молодая жена – в роддоме! Она еще не родила? Старший сын (Сухо) Нам бы сообщили. Я имею в виду родных и близких, разумеется. Жених (Философски) Близкие – не всегда родные, а родные – не факт, что близкие. Старший сын (Задумчиво) Я мог Вас видеть в нашем вузе? Вы кто по профессии? Жених (Занервничав) Я окончил математический факультет, занимаюсь бизнесом в сфере инноваций и программного обеспечения, это вряд ли Вам интересно. Даша стоит, никак не скажет свой тост, я тоже встану. (Встает) Старший сын (Нехотя поднявшись) Мы слушаем, Даша, надеюсь, стоило вставать. Журналистка (Волнуясь) Вы только меня не перебивайте, я сама собьюсь, я волнуюсь, как в прямом эфире на ТВ. Старший сын (Удивленно) Вы были в прямом эфире? Журналистка (Воображая) Была, а что? Один раз пригласили на ток – шоу. Кстати, говорили о талантах и поклонниках. И о Вашем отце… Старший сын (Принюхавшись к коньяку в бокале) Любопытно. Что сказали о моем отце на ток – шоу? Журналистка (Махнув рукой) Не помню, не суть важно. Он гениальный, что тут можно сказать? Я думаю, что мне повезло, что я познакомилась с ним. Я благодарна ему за то, что он нашел для меня время. Встреча с живой легендой, как полет с парашютом – дух захватывает. Ощущение сумасшедшее! Жанна – счастливая женщина, у нее будет ребенок от гения… Старший сын (Иронично) Надежда от гения – звучит красиво. Жанна решила назвать дочку Надеждой, отец – не возражает, ему все равно… Жених (Усмехнувшись) Я его понимаю… Журналистка (Повысив голос) Что ты понимаешь? Ты считаешь его старым? Жених (Удивленно) А ты не считаешь? Журналистка (Высокомерно) Мужчины ничего не понимают в женщинах. А он понимает… Жених (Подозрительно) Да? Старший сын (Нетерпеливо) Отец понимает в женщинах, я знаю. Мы за что пьем – за женщин или за отца? Журналистка (Как отрезала) За женщин Вашего отца! (Чокнулась, пригубила, поставила бокал на стол, села). Старший сын (Выпил, сел, закусил, сказал жениху) Где же я Вас видел, молодой человек? Мне кажется, что Вы были в нашем вузе. Странно, у меня хорошая память. Жених (Нервно) Не сегодня. Столько уже выпито. Какая память выдержит? Журналистка (Пытаясь снять напряжение) Я знаю, что Вы занимаетесь творчеством Есенина. Это Вам отец посоветовал? Старший сын (Надув щеки) Это мой выбор. Моя дочь пошла по моим стопам. Пишет кандидатскую. У нее уже есть опубликованные научные статьи о поэзии Есенина. Известный театральный критик Столетов похвалил ее публикацию о драматургии Есенина. Она у меня очень способная девочка… (Звонок – в дверь).
7. (Входит Алена, за ней – уставший Эрнест Эрнестович) Племянник (Тяжело опускаясь на свободный стул за столом рядом с Сергеем Валерьевичем, жестом показывает, что пить спиртное не будет, наливает себе воду в бокал, достает из кармана пузырек с таблетками, вынимает одну, демонстративно глотает, устраивая из этого представление, запивает водой, изображает страдание) Проклятие! Мне 49 лет, я не разменял еще полтинник, а давление замучило, сердце ноет, организм, как ходовая часть поддержанного автомобиля отечественного производства. Я не пил, не курил, не при женщинах будет сказано, вел себя сдержано, ничем не злоупотреблял. Мой великий дядя в 76 лет готовится стать отцом в очередной раз, ни в чем себе не отказывает, никогда при этом не вел нормального здорового образа жизни. Как после этого верить советам врачей? Врут медики! И с лимоном надули нас, как детей. Мы думали, лимон Жанне требуется, мало ли! Оказалось, медперсонал для себя просил, а мы помчались с Аленой в роддом с лимонами! Семен Семенович там дежурит, контролирует ситуацию. Сообщит нам, когда Жанна родит. Внучка (Усаживаясь рядом с женихом) Медперсонал в этом роддоме – стадо козлов! Развели нас, как лохов! (Жениху) Ты бы налил даме коньяка. Не ожидала тебя встретить в квартире моего деда. Тебя случайно не дед на День рождения пригласил? Откуда ты взялся, красавчик? Жених (Налил коньяк в бокал Алены) Хватит или еще? Внучка (Подняла бокал) За деда, которому снова светит стать отцом! (Выпила) Я не понимаю, что эта (Показывает на Дашу Дашкову) здесь делает рядом с моим парнем? Она что же это, сучка, и к моему деду бегает, и к парню моему жмется? (Даше) Так ты всех моих близких и родственников скоро совратишь! Тебе все равно с кем? Ты слабая на передок или просто – проститутка? (Выплеснула остаток коньяка в лицо Даши). Журналистка (Вскочила, взяла со стола свой диктофон, направилась к двери, остановилась, обернулась, сказала Сергею Валерьевичу Боголюбову) Вы были правы, Сергей Валерьевич, чудная у Вас дочь – аспирантка, хорошо воспитана, из интеллигентной семьи. Сразу видно, что папа у нее профессор! (Ушла, захлопнув за собой дверь). Жених (Встает) Я тоже пойду (Поспешно уходит). Внучка (Хватает со стола банан, швыряет вдогонку жениху) Козел! Папа, ты его не помнишь? Я с этим козлом к тебе на кафедру однажды пришла. Он меня ждал. Помнишь? Старший сын (Облегченно) А я говорил, что видел его раньше. Он не хотел признаваться. Память меня еще не подводит. Я все помню. Внучка (Истерично) Теперь этот козел на эту… запал! Нормально? Она по дедушкам скачет, по чужим парням, ей – что деды, что внуки… Нормально? (Хнычет, капризно пускает слезу, кричит) Ненавижу! Всех ненавижу! (Вскакивает, убегает) Я ушла. Если что, звоните! Старший сын (Устало) Алена, ты куда? Убежала. Возраст такой – беспокойный. Гормоны играют. Не то, что мы – старики. «Увяданья золотом охвачен, я не буду больше молодым…» А мой брат стихов не любит, представляете, Эрнест Эрнестович? Есенина не понимает! Племянник (Вздыхая) Я бы так хотел с Вами рюмочку водочки выпить, да здоровье не позволяет. Как верно сказано: «Увяданья золотом охвачен…» А какой Ваш брат стихов не любит, не понимает – средний, или младший? Старший сын (Зевая) Оба не понимают. А не любит – младший. Племянник (Достает еще одну таблетку, артистично глотает, запивает водой, показывает, как его должно быть всем жаль) Давление замучило! Голова тяжелая. Думать не могу. Мысли в голове не держатся. Растворяются мысли без следа. Исчезают. Как денежные потоки на фиктивных счетах. Понимаете? Врач мне таблетки прописал. Не помогают. Какие в наше время врачи – дилетанты, ничего не знают, не своим делом занимаются. У нас полстраны не своим делом занимается! Молодежь ни в чем не разбирается, мы книги читали, а молодежь читает Интернет, книги никто не покупает, библиотеки молодые люди не посещают. Ходят с ноутбуками, не понимают, что Интернет – мусорная свалка, книга – источник знаний, это не я сказал. Это великий человек сказал. Так Вы говорите, младший брат не понимает? А чего Вы хотели, он же младший! Дядя долго спит, подозрительно долго. Здесь было шумно, любой бы в квартире проснулся. Пойду, загляну в спальню (Выходит, возвращается). Его там нет! (Выходит, кричит) Его нигде нет! И дверь входная не заперта. Он ушел незаметно. Вы слышите меня?! (Вернулся в комнату) Он оделся и ушел. Позвоните ему, мало ли что… Старший сын (Достает из кармана мобильный телефон, звонит) Вне зоны доступа. Он отключил телефон. Не хочет никого слышать. С ним такое бывает. Вы же знаете, Эрнест Эрнестович. Племянник (Возмущенно) Мы же волнуемся! Мы же не чужие люди, как можно так взять и уйти, ничего никому не сказав! Не понимаю я этого. Я понимаю, что творческие люди… Старший сын (Встает, подходит к Эрнесту Эрнестовичу, говорит тихо, словно по секрету) Отец – большой эгоист, Вы же знаете! Есть он, больше никого вокруг нет, мы – ничто, наше мнение, наши чувства ему неинтересны. Он всегда был таким. Где его теперь искать, что думать? Телефон отключил, а если Жанна родит? О чем я говорю? Можно подумать его волнует Жанна! Его никто не волнует! Он всю жизнь жил для себя, для своих фильмов, спектаклей, для своей публики. Никакая семья ему не нужна. Никакие жены не нужны были никогда. Женщины его увлекали. На некоторых из них он женился. Но не чувствовал своей ответственности в браке. Он искренне уверен, что ему все должны, а он никому ничего не должен. Так он устроен – мой гениальный отец, Ваш дядя. Племянник (Потрогав лоб) У меня кажется температура. Голова раскалывается. Старший сын (Внимательно посмотрев на Эрнеста Эрнестовича) У Вас лицо покраснело. Давление? Племянник (Грустно) Повышенное давление. Мне нервничать нельзя, я же хронический гипертоник. И, как назло, дядя пропал, телефон не отвечает (Достает мобильный телефон, звонит) Семен Семенович! Не родила еще? А дядя где, Валерий Павлович не рядом с Вами? В театре на репетиции? Вы точно знаете? Он Вам звонил? Вы ему? Кто кому? Никто никому? Откуда же Вы знаете? Вы знаете, что сегодня у него репетиция нового спектакля? Кого он должен играть? Короля? Лира? Не Лира? Вы не знаете Лира? Семен Семенович! (Выключил телефон) Семен Семенович тоже книг не читает, как молодой. Но водитель он хороший, своим делом человек занимается. Старший сын (Возмущенно) Что я Вам говорил? Отец на репетиции, у него жена должна родить сегодня, а он выспался и сбежал в свой театр! Племянник (Облегченно) Хорошо, что все выяснилось. Мне спокойнее стало. Мне же нельзя волноваться. А как Ваша супруга, здорова ли? Я давно ее не видел. Старший сын (Ворчливо) Я сам ее давно не видел. Она ушла от меня к инструктору фитнес – клуба. Сказала мне, что я нудный, собрала свои вещи и ушла. Племянник (Открыв рот) А? Старший сын (Завелся) А что? Он ей в сыновья годится, чуть старше дочери. Дочь ее защищает. Говорит, у мамы – любовь. Какая любовь? Женщине – за сорок! Это нормально? Племянник (Завистливо) Здоровье у нее отменное. А у меня здоровье никуда не годится, потому я и один остался. Не до любви мне уже! Идемте на кухню, Сергей Валерьевич, чай пить. Хотите чаю? Старший сын (Капризно) Я после алкогольных напитков чай не употребляю Кофе бы выпил. На кухне есть кофе? Племянник (Жалобно) Я бы хотел и чашечку кофе с коньяком, но мне противопоказано. Даже воды или чая – не больше литра в день! Так и живу, какая это жизнь! Но жить хочется. Я в загробную жизнь не верю. Я в этом смысле – типичный ортодоксальный представитель атеистической советской эпохи, профессор! Старший сын (Наморщив лоб) «Стыдно мне, что я в бога верил, горько мне, что не верю теперь…» Племянник (Радостно) Есенин? Люблю Есенина! Помните эти стихи наизусть, профессор? Идемте на кухню, я Вам заварю кофе, себе чай, а Вы мне Есенина почитаете, согласны? Бартер! Старший сын (Шутливо погрозив пальцем и улыбнувшись) Вы Эрнест Эрнестович – на своем месте, прирожденный купец, коммерсант по призванию, ищите коммерческую выгоду даже там, где речь идет о духовных ценностях. Но я не возражаю против такой бартерной сделки, я Вам – Есенина в обмен на чашечку натурального отменного черного кофе. Идемте на кухню, Эрнест Эрнестович (Выходит). Племянник (Подобострастно) Профессор, а правда ли, что уже найдены факты, опровергающие версию о самоубийстве Есенина? Я читал, что его убили… (Выходит вслед за профессором).
8. (В театральном зале идет репетиция нового спектакля. Артисты на сцене слушают замечания режиссера. В зал врывается Валерий Павлович Боголюбов). Режиссер (Кричит, размахивает руками) Это плохая самодеятельность, а не профессиональный театр! Зритель вам не поверит! Отец (Возмущенно) Тебе уже никто не верит! По какому праву ты отдал мою роль варягу из чужого театра? Ты обещал ее мне! Режиссер (Испуганно) Объявляю перерыв на час. Все пока свободны. Всем разойтись! Оставьте нас одних с Валерием Павловичем, пожалуйста. (Валерию Павловичу) У вас сегодня День рождения, я думал Вы не придете, празднуете в кругу семьи. Супруга Ваша уже родила? Мальчика или девочку? Жанна – талантливая актриса, как только она вернется в театр после декретного отпуска, я дам ее главную роль, обещаю Вам, Валерий Павлович! Отец (В гневе) Ты издеваешься? Я был уже народным артистом, когда ты еще не родился! Кто ты такой, чтобы отнимать у меня мою роль? Режиссер (Оправдываясь) Но я подумал, Вам будет трудно в 76 лет играть с полной отдачей в напряженном спектакле… Отец (Угрожающе) Я добьюсь, чтоб тебя выбросили из театра, как хлам, как испорченный реквизит. Я тебе покажу твое место! Как ты посмел это сделать, неблагодарный? Кто тебя рекомендовал в наш театр? Отвечай! Режиссер (Взволновано) Я все помню, Валерий Павлович. Я Вам благодарен за поддержку, за то, что Вы для меня сделали, Валерий Павлович. Но я, как режиссер спектакля, считаю, что главную роль должен играть артист моложе Вас. В Вашем возрасте… Отец (Высокомерно) Что ты можешь знать о моем возрасте? Ты сначала до него доживи! Режиссер (Примиренчески) Весь театр знает, я не хотел Вас обидеть, я Вас уважаю, я понимаю Ваши заслуги… Отец (Кричит) Ничего ты не понимаешь! Плевать мне на заслуги, на уважение! Я всю жизнь мечтал сыграть именно эту роль. Я готовился к ней всю свою жизнь. Может быть, я даже родился для этого. Может эта роль и есть цель, предопределившая мое появление на свет. Ты хочешь лишить меня того, что возможно является смыслом моего столь продолжительного существования на земле? Ты этого хочешь? Режиссер (Достал платок, вытер лоб, щеки, шею) Ничего еще не решено окончательно. Пусть приглашенный актер репетирует. А Вы, когда будете готовы… Отец (Быстро поднимается на сцену, смотрит в зал, читает монолог из «Короля Лира» Вильяма Шекспира) «Внимай крамольник. Долг твой мне внимать!» (Держит паузу, видит режиссера, застывшего с открытым ртом перед сценой, продолжает читать в образе, глядя на режиссера): «Ты нас склонял нарушить наш обет, - Чему примера не было, - и гордо Встал меж решением и властью нашей, Чего наш сан и нрав не переносят. Я здесь король. Так вот твоя награда: Пять дней тебе даем, чтоб приготовить Себя к защите от земных невзгод, Чтоб на шестой спиною ненавистной К владениям моим ты обернулся. И если на десятый день найдут Здесь в королевстве след твоей ноги…» Режиссер (Аплодирует) Браво! Замечательно, но… Отец (Схватившись за сердце, падая) «В тот миг умрешь…» (Теряет сознание). Режиссер (Панически) Что с Вами? (Кричит) Все сюда, скорее, все ко мне! Срочно вызовите «Скорую помощь»! (Видит собравшихся актеров, говорит дрожащим голосом) Я ему говорил, я предупреждал, он меня не послушал! Зачем ему эта роль в его возрасте, это же самоубийство! Где «Скорая»?! Он жив? Господи, за что это мне? (Перекрестился) Теперь меня во всем виноватым сделают! А в чем я виноват? Он жив? Только бы он здесь не умер! (Достает из кармана мобильный телефон, звонит) Семен Семенович! Это режиссер из театра. Вы меня слышите? Какая зарядка, телефон не зарядили? Сейчас отключится? Почему не зарядили? Где Вы весь день на посту? Какой пост, какой роддом, Вы в своем уме, я сам сейчас с ума сойду, Семен Семенович! У нас «ЧП»! (Беспомощно разводит руками) Связи нет! Семен Семенович телефон не зарядил. Это нормально, я вас спрашиваю? Где застряла «Скорая»? (Артистам) Что вы здесь столпились? Делайте что – нибудь! Я не знаю, что делать! Меня же затаскают, заклеймят, скажут, что я народного артиста… (Закрыв лицо руками) Не Шекспир же будет отвечать!
9. (Отдельная больничная палата для избранных пациентов с холодильником, новенькой мебелью, телевизором с огромным плазменным экраном. Валерий Павлович лежит на койке под капельницей с закрытыми глазами. Открывает глаза. Видит перед собой стройную черноволосую красавицу с большими карими глазами в белом халате, обращается к ней, стараясь осторожно приподняться. Голова Валерия Павловича Боголюбова оказывается над большой подушкой. Женщина быстро подходит, помогает ему удобно устроиться в той позе, которой он хотел, чтобы все ему было видно в палате). Отец (Громким шепотом) Я еще на этом свете, или уже на том? Вы земная женщина, или ангел? Врач (Улыбаясь) Я – дежурный врач. Все самое страшное позади. У Вас был сердечный приступ. Вам надо лежать и лучше пока не разговаривать, экономить силы. Отец (Прохрипел) Я давно здесь лежу? Это надолго? Врач (Стоя над больным) Не волнуйтесь. Ваши близкие уже знают, что Вы в больнице. Они скоро смогут Вас навестить. Отец (Задумчиво) Близкие? Я был королем… Врач (Ласково) Почему в прошедшем времени. Вы есть и будете. Это пройдет… Отец (В образе короля Лира) «Прошу не насмехайтесь надо мной.» (Пытается поднять руку, дотянуться до ее руки, она взволновано берет его за руку, он старается не выпустить ее ладонь, продолжает монолог из пьесы Шекспира «Король Лир»): «Я только старый, глупый человек. Мне восемьдесят лет, Не больше и не меньше; я по правде Боюсь, что не совсем в своем уме, - Как будто вас я знаю…» Врач (Терпеливо) Вам нельзя волноваться. Нужен полный покой. Я – дежурный врач, я за Вас отвечаю. Вы должны меня слушаться. (Аккуратно высвобождает ладонь из его ослабевшего «замка». Опускает его правую руку, показывает на левую) Это же капельница, нельзя делать резких движений под капельницей… Отец (Читает из «Короля Лира»): «Кто знает здесь меня? Нет, я не Лир! Да разве Лир так говорит? Так ходит? Но где его глаза? Иль ослабел Его рассудок? В летаргии ум? Как? Я не сплю? Кто скажет мне, кто я?» Врач (Улыбается) Я видела старый фильм, Вы были поэтом, играли Сергея Есенина. Это ведь, правда, Вы? Отец (Вздохнув) «Шагане, ты моя, Шагане…» Врач (Кокетливо) Меня Карина Шагеновна зовут. У меня папа – не русский, а мама русская. Вы меня можете называть по имени, просто Карина. Обожаю стихи Есенина. В фильме Вы замечательно их читали. Это же Вы сыграли в молодости Сергея Есенина, я ничего не путаю, правда? Отец (Грустно) Это было давно. Вас тогда, Карина, наверно, на свете не было. Потом я играл, играл, играл много разных ролей. И в кино, и в театре. Врач (Восхищенно) Я знаю, Вы – народный артист… Отец (Словно, не расслышав) И старел, старел, старел. Старость меня не пугала. Даже обнадеживала. Я думал, что когда достаточно состарюсь, то обязательно сыграю короля Лира. Я готовил себя к этой главной своей роли. А когда решил, что уже готов ее сыграть, оказался слишком старым для короля Лира. Ему было 80 лет, мне всего 76, но я слишком стар, чтобы его сыграть! Как такое возможно? Если я не умер, я должен сыграть короля Лира! А если я не могу сыграть эту роль, если я не сделаю это, тогда зачем мне дальше жить? Врач (Укоризненно) Нельзя так говорить. У Вас есть родные, близкие люди. Вы должны жить ради них, Вы им нужны… Отец (Грустно) А мне нужен «Король Лир». Ради этой одной роли стоило бы прожить мою долгую жизнь! А близкие, родные… Близкими не бывают по крови. Шекспир это знал. Потому и родился у него «Король Лир». И я это знаю… Врач (Отходит, садится в кресло рядом с журнальным столиком, на котором лежит телевизионный пульт) Вам надо отдохнуть, постарайтесь уснуть. Отец (Капризно) Я не хочу спать. Включите телевизор, пожалуйста, я хочу посмотреть новости… Врач (Испуганно) Меня уволят, если я это сделаю. Главврач велел мне оберегать Ваш покой, никого не пускать, сообщать ему, если что… Отец (Умоляюще) Считайте, что это последнее желание умирающего. Вы же не можете отказать, Вы – врач! Пожалуйста, включите на пять минут, я Вас прошу, может быть, я посмотрю телевизор в последний раз… Врач (Взяла пульт) На пять минут – не более. Я рискую ради Вас, меня уволят, если главврач узнает (Включает телевизор, в эфире российского федерального канала - запись сольного концерта известного исполнителя романсов, который поет под гитару стихи Сергея Есенина): «Мне осталась одна забава: Пальцы в рот - и веселый свист. Прокатилась дурная слава, Что похабник я и скандалист.
Ах! какая смешная потеря! Много в жизни смешных потерь. Стыдно мне, что я в бога верил. Горько мне, что не верю теперь.
Золотые, далекие дали! Все сжигает житейская мреть. И похабничал я и скандалил Для того, чтобы ярче гореть.
Дар поэта - ласкать и карябать, Роковая на нем печать. Розу белую с черною жабой Я хотел на земле повенчать.
Пусть не сладились, пусть не сбылись Эти помыслы розовых дней. Но коль черти в душе гнездились - Значит, ангелы жили в ней». (Женщина выключила телевизор. Встала, подошла к больному, наклонилась над его лицом. Он тяжело дышал, смотрел на нее странным взглядом. Голова была запрокинута, руки вытянуты). Врач (Взволновано) Вам плохо? Я позову главврача! Отец (Прослезился) «Не жалею, не зову, не плачу…» (Ушел из жизни). Врач (Вскрикнула) Он умер? (Выбежала из палаты, вернулась с главврачом). Главврач (Осмотрев Валерия Павловича Боголюбова) Увы, его трудно было спасти. Мы сделали все, что могли. Скоро приедут его близкие, родные. Должны скоро приехать. Мне звонили. Врач (Расстроившись) Он не должен был умереть… Главврач (Философски) Жаль, большой был артист! Жаль, но мы сделали все возможное. Возраст все - таки, сердце не выдержало, устало сердце! Ему было 76 уже – почтенный возраст, хотя жаль, все равно грустно, когда люди умирают, все мы… Врач (Плачет) Я, как - будто близкого человека потеряла… (Всхлипывая) Королю Лиру было 80 лет, а ему – всего 76… Главврач (Удивленно) Королю Лиру? Я не помню Боголюбова в роли короля Лира. В роли Сергея Есенина помню в старом советском фильме, я таким его и запомнил – молодым, отчаянным. Да! (Ностальгически) В юности я выступал в самодеятельности. Мог стать артистом, не верите? У меня же – голос! (Запел во всю мощь своего голоса) «Я люблю, тебя жизнь!» (Поймал на себе укоризненный взгляд Карины Шагеновны, сконфуженно прервал свое пение). Простите, что - то навеяло. Жаль Боголюбова, какой он был Есеннн в молодости! Врач (Всхлипывая) А я не забуду его короля Лира! Главврач (Улыбнувшись) Мне сказали, что у него минут двадцать назад родилась Надежда – дочь! Врач (Смеясь, сквозь слезы) Дочь? Надежда? Сегодня? Главврач (Широко улыбаясь) Дочь от молодой жены. Жена – в роддоме с новорожденной Надеждой. Ей лучше пока не сообщать, я думаю. Впрочем, пусть близкие Боголюбова сами решают, как лучше. Пойдемте Карина Шагеновна, мы ему уже не нужны (Выходит). Врач (Подходит к кровати, прикасается к руке Боголюбова) Прощайте, король Лир! Вы слышали, у Вас родилась Надежда? Вы с ней разминулись во времени! Так бывает. Я тоже не встретилась со своим отцом. Он где - то жив. Просто, не все родные люди способны стать близкими, Вы же знаете, знали, прощайте, король Лир! (Уходит).
10. (Траурная церемония. Оркестр играет похоронный марш. Толпа людей на кладбище с венками, цветами. Родственники, коллеги, поклонники покойного артиста. Распорядитель похорон – режиссер театра. Он ведет себя энергично, но нервно, кричит, размахивает руками, словно на генеральной репетиции перед премьерой. Подбегает к священнику, берет его под руку, отводит в сторону что - то пытается ему объяснить, как своему актеру. Когда музыка затихает, режиссер знаком предоставляет слово священнику). Священник (Оглядев толпу, посмотрев на гроб, выдержав паузу, хорошо поставленным голосом начал говорить нараспев) Господь наш Иисус Христос Божественною Своею благодатию, даром же и властию, данною святым Его учеником и апостолом, во еже вязати и решити грехи человеков, рек им: приимите Духа Святаго, ихже отпустите грехи, отпустятся им; ихже удержите, удержатся; и елика аще свяжете и разрешите на земли, будут связана и разрешена и на небеси. От онех же и на ны другдругоприимательно пришедшею, да сотворит чрез мене смиреннаго прощенно и сие по духу чадо (имя) от всех, елика яко человек согреши Богу словом, или делом, или мыслию, и всеми своими чувствы, волею или неволею, ведением или неведением. Аще же под клятвою или отлучением архиерейским или иерейским бысть, или аще клятву отца своего или матере своея наведе на ся, или своему проклятию подпаде, или клятву преступи, или иными некиими грехи яко человек связася; но о всех сих сердцем сокрушенным покаяся, и от тех всех вины и юзы да разрешит его; елика же за немощь естества забвению предаде, и та вся да простит ему, человеколюбия ради Своего, молитвами Пресвятыя и Преблагословенныя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии, святых славных и всех вальных апостол, и всех святых. Амин. Режиссер (Перекрестившись, показывает священнику жестом, что его время истекло, обращается к толпе) Пошли венки! Цветы, пропустите венки! Господа скорбящие, не толпитесь на одном пяточке. Поклонники покойного могут выразить соболезнование его родным и близким после погребения. (Дает команду могильщикам и оркестру) Начинайте финальную сцену! Я хотел сказать, ну, вы поняли!
Пауза.
(Опустили гроб в яму. Поставили деревянный крест. Возложили венки и цветы. Аплодировали, выражали соболезнование родным и близким, выстроившимся в ряд в черных одеждах: детям народного артиста, внучке, племяннику и водителю. Бывших жен и рано овдовевшей Жанны с новорожденной Надеждой на похоронах не было. Родственники принимали соболезнования от поклонников, коллег Валерия Павловича Боголюбова. Они старательно демонстрировали свои чувства. Изображали, как актеры, скорбь, страдания. Обсуждали отсутствие молодой вдовы. Говорили о наследстве народного артиста. Злословили по поводу рождения дочери Надежды в день смерти отца. Спорили о верности Жанны покойному супругу). Дочь (Посмотрев на часы) Я на поминки не поеду. Времени нет. Отцу уже все равно. А у меня дела неотложные. Моего хорошего знакомого пытаются лишить наследства. Его отец был богатым человеком, но на старости лет в маразме все завещал своей новой жене… Старший брат (Вздохнув) Наш отец тоже был не бедным… Дочь (Раздражаясь) Наследников у нашего отца много. Делить долго придется. Судебное разбирательство может длиться годами. Я вам, как юрист и сотрудник правоохранительных органов говорю. Но я свою долю из принципа никому не уступлю! Младший брат (Возмущенно) Твое доля – это все? Я же тебя хорошо знаю, ты, как акула… Средний брат (Примиренчески) Нам надо собраться в ближайшие дни и все решить. Договориться. Не воевать же нам! Не враги же мы!
Пауза.
Внучка (Ехидно) Это что же получается? У деда моего огромное состояние, а мне ничего не полагается? Все только малолетней вдове положено? Старший сын (Взволновано) Тише, дочка, люди слышат. Чужие люди. А вдова твоего деда твоя ровесница, между прочим. Внучка (Громким шепотом) Она меня на год младше. За дедушку замуж вышла. Это нормально? Племянник (Достав лекарство из кармана) Сердце ноет. Хорошо, что валидол у меня с собой. (Положил таблетку под язык) Дядя ничем не болел до 76 лет. Я думал, он сто лет проживет. Нелепо, когда здоровый сильный человек умирает от сердечного приступа, как от укуса гадюки… Младший сын (Скандально) Не говорите о том, в чем ничего не понимаете. Если бы отца гадюка укусила, в больнице нашлось бы противоядие. Я – доктор, я точно знаю. Средний сын (Язвительно) Доктор? А я считал тебя дантистом… Младший сын (Обиженно) Дантист тоже доктор. Я понимаю, что ты вокалист… Средний сын (Вызывающе) Я не вокалист! Вокалистов много. А я певец от бога! Меня, между прочим, недавно в театр «Ла Скала» приглашали. В Милан! Я мог получить роль в опере «Признанная Европа» Антонио Сальери! Племянник (Брезгливо) Это тот, который Моцарта отравил? Вы правильно сделали, что отказались. Младший сын (Недоверчиво) Отказался? Средний сын (Высокомерно) Вы ничего не понимаете! Сальери – великий композитор! «Ла Скала» - великий театр, лучший в мире! Я не поехал в Италию, потому что Родину люблю! Вам не понять! Старший сын (Нервничая) А кто Родину не любит? Причем тут Родина? О чем вы спорите, Семен Семенович, где Жанна? Почему ее нет? Водитель (Разводит руками) Так я что? Мне было велено, я приехал! Она теперь – хозяйка! Старший сын (Сдерживая ярость) Хозяйка? А мы – кто? Она на похороны мужа не явилась! Это нормально? Думает, если дочку от отца родила… Дочь (Хихикнув) От отца? Это еще надо доказать, что от отца. Ей придется многое доказывать, я ее по судам затаскаю, если надо будет. От какого кобеля эта сучка родила, пусть у того и живет, а не в отцовской квартире! Может ей все отдать – квартиру, машину, дачу и все остальное? Дочка ее вырастет, нас отблагодарит? Внучка (Агрессивно) Родилась Надежда на мою голову. Здравствуйте, я Ваша тетя! Водитель (Качая головой) Нельзя так говорить, Алена! Надежда… Старший сын (Скорчив рожу) Семен Семенович, это еще надо разобраться, от кого – Надежда, кто есть кто, Семен Семенович! Водитель (Желая перевести разговор на другую тему) За Жанной и маленькой Надеждой моя дочь присматривает. Жанна ее на работу взяла домработницей. Дочь моя развелась недавно, ушла от мужа, он пил сильно, бил ее… Дочь (Сухо) Семен Семенович! Вашу дочь я могу взять домработницей… Старший брат (Ворчливо) Причем тут дочь? Дело серьезное! Отец в последнее время был не в себе, неадекватен, Света грубо сформулировала насчет маразма, но… Дочь (Удивленно) Я? Я, как юрист могу сказать, что последняя жена отца и ее новорожденная Надежда могут получить, как все, так и ничего! Внучка (Театрально) Любовница деда у меня жениха увела, помните журналистку? Теперь меня наследства хотят лишить. И кто? Да кто она такая? Женой толком не была, родила и сразу – наследная вдова? Еще неизвестно от кого родила! Племянник (Деловито) Я бы не торопился с выводами. Надо переживать неприятности по мере поступления. Тебя, Алена, еще никто не обделил. Если дядя оставил завещание… Водитель (Вздохнув) Надо на поминки ехать. Режиссер, то есть главный на похоронах, торопит, на часы издали показывает, видите? Я вижу, он в нашу сторону смотрит. Руками замахал! Старший сын (Командно) Семен Семенович, поехали! Идемте, все идемте, потом поговорим. Нам надо держаться вместе. Мы же близкие люди! Внучка (Ехидно) Мы здесь все близкие… Водитель (Недоверчиво посмотрев на родственников покойного) Я поеду, мне хозяйка велела… (Ушел быстрым шагом). Старший сын (Качая головой) Семен Семенович! Немая сцена (Конец первого акта).
Действие второе1. (Загородный дом. Скромно обставленный. В прихожей стоят чемоданы. В гостиной – старый рояль. Надежда сидит на диване, читает газету. Входит домработница с мобильным телефоном, говорит в трубку, широко улыбаясь, делая знаки и стараясь привлечь внимание Надежды к телефонному разговору). Надежда (Держит в руках развернутую газету, продолжает читать) Семеновна, ты послушай, что тут про меня пишут: «Новая звезда русского шансона по имени Надежда полтора года назад вернулась на Родину из Германии. У нее нет в Москве своего дома, но есть домработница Семеновна…» Домработница (В трубку) Как вы там, в Берлине? Передаю трубку Вашей дочери, у нас все хорошо. Спасибо. Да, я рада, что вернулась с Надеждой в Москву. Нет, что Вы такое говорите? Мне хорошо было у вас, с вами. Передаю трубку (Отдавая трубку Надежде) Ваша мама! Надежда (Отшвырнув газету) Мамочка, я так соскучилась, приезжай! Я не могу приехать, у меня концерты в Москве, гастрольный график… Домработница (Услышав звонок – в дверь) Пойду, открою, это опять Ваш поклонник приехал, депутат. (Выходит, возвращается с корзиной цветов, ставит на стол, стоит). Надежда (Прикрыв трубку ладонью, говорит домработнице) Жарковский? Пригласи в гостиную. (Убрав ладонь с трубки) Мама, целую, мужу своему привет передавай. Какому мужу? А какой у тебя муж? (Смеется, весело напевает) «Кто у нас не первый, тот у нас второй…» Я тебе потом перезвоню, ладно мам? Не обижайся! Ко мне пришли. Пока, мамочка, целую! (Встала, положила телефон на стол). Домработница (Уходя) Я на стол соберу. Депутат Ваш блины мои с чаем уважает. (Берет со стола мобильный телефон, подбирает с пола газету, уходит). Депутат (Входит в строгом костюме с депутатским значком на лацкане пиджака, галстуке, протягивает папку Надежде) Вот, как я Вам обещал полное досье на всех Ваших родственников со стороны отца. Мой помощник постарался. Надежда (Берет папку, подходит к столу, усаживается на стуле, достает документы из папки, быстро просматривает бумаги, глядя на депутата) Присаживайтесь, Вадим Адамович! И что Вы мне прикажите с этим делать? Это же компромат! Я – певица, а не шантажистка! Вы хотите, чтобы я пришла к ним с этим… Что прикажите мне делать, я Вас спрашиваю? Депутат (Садится рядом, берет ее за руку, целует руку, говорит вкрадчиво) Милая Надежда, я не могу приказывать Вам – принцессе шансона, народной любимице. Я, как слуга народа, должен служить Вам! Вы не должны никуда с этим идти. Я просто решил Вам показать эти документы, чтобы Вы знали правду о Ваших родственниках и сделали о них правильные выводы. Если пожелаете, я сам этим займусь. Они сами к Вам придут и все Вам дадут. Надежда (Закрыв папку, протягивает депутату) Возьмите, делайте, что хотите, эти люди меня не интересуют, они мне чужие. Мне только обидно за мать! Депутат (Достает из кармана мобильный, звонит) Солдат, ты в машине? Зайди в дом за документами, я тебе потом скажу, что с ними делать. Надежда (Глядя в глаза депутата) Я боюсь Вашего помощника. Солдат – это его прозвище? У него страшный шрам на лице, глаза холодные. Он похож на… Депутат (Улыбаясь) Он не опасен, он Вам – не враг, поверьте. Скорее – друг. Надежда (Недоверчиво) Он кто? Откуда? Где Вы его нашли? Депутат (Высокопарно) Он – русский солдат, воевал за Россию с бандитами в Чечне. На таких парнях и держится наша матушка Россия. И еще на таких патриотах, каким был Ваш отец, какой стали Вы! Надежда (Грустно) Вы знали лично моего отца? Расскажите мне о нем, что знаете. Депутат (Закряхтел, закашлял, набрал в грудь воздуха, выдохнул, заговорил) Народного артиста Боголюбова знают все и помнят! Я видел его в роли Есенина. В кино. В театре он тоже много ролей сыграл. Талантливейший был актер. Сейчас таких нет. Это счастье, что Вы из Германии вернулись, сохранив родной язык, нашу культуру, не ассимилировались на чужбине за столько лет. Сколько лет Вы прожили в Берлине? Пятнадцать, двадцать? Надежда (Задумчиво) Я всегда знала, что вернусь. Я даже маме сказала, когда мне было лет пять или шесть: «Я вырасту и уеду домой…» (Грустно) А сегодня в газете я про себя прочитала… (Кричит так, чтобы слышно было в других помещениях дома) Семеновна, принеси газету! Слышишь, Семеновна?! Где ты?! (Понизив голос, депутату) Я помню, как дети в детском саду не хотели со мной играть, смеялись надо мной потому, что я говорила на непонятном им русском языке и не понимала немецкого языка. Я плакала, как же я тогда плакала! (Прослезилась, расплакалась, закрыла лицо руками, выбежала, чуть не сбив с ног входившую с полным подносом домработницу). Домработница (Положив поднос с графином водочки, рюмочкой, блинами и прочими закусками на стол перед депутатом) Кушайте на здоровье! А что это с Надеждой? Вы ее не обидели? Депутат (Удивленно) Я? Бог с тобой, Семеновна. Как бы я посмел ее обидеть, таких женщин, как Надежда, на руках носить надо! Это она о своем детстве в эмиграции рассказывала, расстроилась. Я ее понимаю. Русский человек бюргером не станет. А если станет, значит – человек перестал быть русским. Я так думаю. А ты как думаешь, Семеновна? Домработница (Спохватившись) Я думаю, что же я забыла? А я газету забыла принести, сейчас принесу! Это мой покойный муж – чтоб ему на том свете икнулось, пил, бил, всю память из меня выбил. Только его окаянного никак не забуду. Вспоминаю, как кошмарный сон! Спасибо Семену Семеновичу – отцу моему, царствие ему небесное! Спасибо, что и развел меня, и начистил бесстыжую морду пьянице - мужу моему, и пристроил меня к порядочным людям… Отец мой всю жизнь за баранкой провел. Служил прапорщиком, возил генерала с боевыми орденами. Потом, когда генерал умер, много лет служил водителем у народного артиста Валерия Павловича Боголюбова. Хороший был человек…(Всхлипывая, утирая слезы, уходит).
Пауза.
(Входит помощник депутата). Депутат (Подзывает жестом к столу) Садись за стол, пить будешь? Выпей, закуси. Солдат (Подходит к столу) Вы хотели мне отдать папку и сказать, что с ней делать. Депутат (Укоризненно) Сухарь, ты, Солдат. Тебя даже девушки боятся. Надежда спрашивала: почему тебя так называют – Солдат? Ладно, возьми папку, если хочешь, можешь идти в машину, скоро поедем. Я думаю, надо сделать так, как я тебе говорил, помнишь? Все строго по плану, как я тебе говорил. Действовать будем не торопясь, но жестко и последовательно шаг за шагом. Солдат (Уточняющее) Принуждение к братскому миру? Депутат (Подняв большой палец кверху) А ты не такой уж сухарь, шутить умеешь! Надо заставить всех этих братцев все отдать, что они должны. Это и будет братский мир, ты меня понял? Солдат (Глядя в глаза депутату) И сестрица? Депутат (Налив водки в рюмку) Все должны, кто взял не свое! (Выпил. Проводил долгим взглядом уходящего помощника с папкой. Закусил. Налил, выпил, заел блином, хлопнул в ладоши, потер руки, запел) «Любить, так любить, стрелять, так стрелять!» (Встает, зовет) Надежда, где Вы? Мне уже надо ехать, дела не ждут! (Видит входящую домработницу с газетой, говорит) Семеновна, где Надежда? Домработница (Протягивая газету) Она прилегла, у нее голова разболелась, просила извиниться перед Вами, возьмите газету, почитайте, какие гадости написаны про нас! Какая - то Даша Дашкова написала. Депутат (Берет газету) Я разберусь. Блины были, как всегда, аппетитные, водочка ледяная, мягкая, вкусная. Их шнапс против нашей водки, как слезы против силы! Семеновна, передай Надежде, я ей завтра позвоню (Уходит).
2. (Входит Надежда, садится за стол) Надежда (Капризно) Семеновна, убери со стола. И принеси, пожалуйста, чаю. Пить хочется. Домработница (Убирая со стола поднос с графином, рюмкой, тарелками) депутат Ваш сказал, завтра позвонит. Надежда (Раздраженно) Он не мой. Он песни мои любит. Домработница (Убежденно) Знаю я, что мужики любят, что им всем от нас надо! Надежда (Развеселилась) Семеновна, от тебя ему, что ли надо? Домработница (Махнув рукой) Да знаю я этих кобелей, у меня муж такой был! Надежда (Расхохоталась) Такой? Когда это у тебя был такой муж, Семеновна? Может, я чего не знаю? Домработница (Смеясь) Депутата не было. Врать не буду. А мужики все одинаковые, им бы выпить, закусить, да бабу в койку уложить. Хоть депутат, хоть работяга – все одно блудливый кот и кобель – бродяга! Надежда (Встает, подходит к роялю, садится, пытается одной рукой наиграть мелодию) Кот или кобель, Семеновна? Ты определись, что ли с мужиками. Или уж кот, или кобель! (Играет и напевает) «Не жалею, не зову, не плачу, жизнь моя, иль ты приснилась мне…» (Продолжает играть, говорит) Мама говорила, что отец любил эти стихи Есенина. Я их тоже люблю. Жаль, что я не мужчина, спела бы на концерте. Не надо чаю, я уже не хочу, иди, отдыхай, Семеновна, а я поработаю над новой песней. Домработница (Уходя с полным подносом, остановилась) Я сериал посмотрю в своей комнате, ладно? Вчера я так и не поняла, чем там дело кончилось: родила она от брата, или он ей не брат? Такое показывают! Я даже в Берлине такого срама по телевизору не видела! Надежда (Передразнивая) Не видела? Ты же там российские каналы смотрела. Потому на немецких каналах срама не видела. А у немцев своего срама хватает! Домработница (Глубокомысленно) Не знаю. Спорить не буду. Вашей маме в Германии нравится, она, как родилась в Берлине. А Вы Германию не любите, я знаю. Культурная страна, богатая, дороги там гладкие – не наши ухабы! Мне там нравится. Надежда (Раздражено) Осталась бы! Зачем уехала? Помогала бы моей матери по дому, как и раньше. А я бы здесь себе кого - то нашла бы. Можешь вернуться в Берлин, если хочешь. Мама тебя там примет, на улицу же не выгонит, ты ей уже, как родная стала… Домработница (Обиженно) А Вам? Я что чужая, да? А где они, родные? Они Вашу маму по судам затаскали, вынудили уехать, родные и близкие отца Вашего! Вы сами не помните многого, Вам было всего четыре годика, когда мама Ваша от отчаяния вышла замуж и уехала с Вами и новым мужем – Борисом Штрассером, они с детства были знакомы. Евреи в Германии лучше немцев живут, Вы сами знаете. Немцы перед евреями грехи замаливают. Нас – русских не очень любят, но терпят. А за что им нас любить? Они же нам войну проиграли! Терпят переселенцев и ладно. Меня в Германии никто не обижал с тех пор, как Ваша мама меня к себе забрала. Штрассер, по просьбе Вашей мамы, с видом на жительство мне помог. Третий ее муж был пожилым богатым немцем. Любил ее очень. Дом ей в Берлине оставил. Четвертый… Четвертый хотел, чтобы она с ним на его историческую родину поехала в Турцию. Она не захотела. Святая женщина Ваша мама, хоть и четыре раза была замужем. Ей богу, святая женщина! (Ушла с подносом) Надежда (Встала, подошла к столу) А где телефон? Семеновна унесла? Мама – святая женщина. Я и сама знаю, что она святая. А четыре мужа – это не грех женщины, это судьба! (Уходит).
3. (Входит Надежда. Босиком в ночной рубашке на голое тело. В одной руке у нее стакан сока, в другой – мобильный телефон. Забирается с ногами на диван. Пьет сок, звонит, разговаривает по телефону). Надежда (Зевая, говорит в трубку) Доброе утро, мамочка! Я тебя не разбудила? У нас уже 10 часов утра. Семеновна на рынок уехала. Она там полдня проведет, как обычно. Нет, мамочка, ты же знаешь Семеновну. Она у нас женщина коммуникабельная, любит поговорить, а рынок для нее, как трибуна для депутата. Она даже в Берлине в супермаркетах умудрялась находить себе собеседников с ее скудным немецким словарным запасом. А здесь у Семеновны нет языкового барьера и лексикон для рынка подходящий – фольклорный. Какой? А ты сама не знаешь? Ее присказки даже в мои песни попали. Я же их с детства слышу, куда от них деться? Ты - то как? Турок твой так и уехал с концами? Так ты теперь опять свободная женщина? Мама, какая же ты одинокая, а я, а Семеновна? Мы же у тебя есть! Приезжай к нам в Москву, брось там все и приезжай! Депутат? Какой депутат? Семеновна тебе настучала? Это мой поклонник, он русский шансон любит, песни мои ему нравятся, вот и все! Жаль, что все? Мама, о чем ты? Не хочу я ни за кого замуж, не нужен мне муж. Чего я хочу? Я сцену люблю, мама. Да, я, как отец. Я в театре хотела бы играть, как папа. И в кино сниматься. Не в сериалах, а в настоящем кино, понимаешь? Не приглашают пока (Вздыхает). Заходила я в театр отца, с режиссером общалась. Принял, чаем напоил, комплиментов наговорил, отца вспоминал добрыми словами, рассказывал, что отец гениально играл короля Лира на репетиции… (Всплакнула) Так гениально, что рухнул прямо на сцене. И умер в больнице в тот же день. Режиссер на похоронах распорядителем был, он мне в деталях все рассказал. Говорил, что дети отца поступили, как дочери короля Лира: король им отдал все, а они его предали… Бог им судья! Ты плачешь? Не плачешь? Я же слышу, что плачешь. Мне кажется? Что ты сказала? Нет, роль он мне пока не предложил. Сказал, что они ставят «Ромео и Джульетту». Шекспир, по его словам, не для меня. Появится интересная современная пьеса, с какой - то подходящей для меня ролью, обещал пригласить. Врет? Ты думаешь? Он сказал, что ему мои песни нравятся. Он даже слова наизусть знает, напевал мне мои стихи: «Ностальгия русской души, отпусти меня, не души! Мне не нужен Берлин и Париж, я хочу в подмосковную тишь…» Ты говоришь, как Семеновна. Это ее слова: «Мужику соврать, как два пальца…» Мама, с чего ты взяла? (Встает, ходит по комнате) Причем тут мой депутат? Он не мой! Я же говорю, он просто мой поклонник, ему просто мои песни нравятся! Мама он даже старше тебя. Приезжай, я тебя с ним познакомлю. Ах, ты в Европе хочешь жить? Ну, извини, он вряд ли захочет стать эмигрантом. Какие глупости? Я говорю глупости? Ты беспокоишься обо мне? Не надо беспокоиться, мамочка. У меня все хорошо, я в своем доме. Не придирайся к словам. Я в Москве чувствую себя в своем доме, даже если живу на чужой съемной даче. Будет у меня здесь свой дом, все будет, я знаю. Когда будет? Мама, я знаю, что жизнь проходит, что время летит быстро, не говори банальностей. Я знаю, я помню, что в Берлине у меня есть все! Спасибо, мамочка. Целую. Приеду в гости, как только смогу. Обязательно спою в твоем русском ресторане. Ну, извини, в нашем с тобой ресторане. Целую! Мне звонят по второй линии (Уходя) Алло! Доброе утро, Вадим Адамович! Кто ко мне едет? Какая Дашкова? Зачем? Солдат привезет Дашкову? Но Вадим Адамович! Хорошо, я поняла – для меня Вы просто Вадим без Адамовича… (Уходит). Домработница (Вошла с тяжелыми большими сумками, поставила их на стол) А зачем я сюда пришла? Надо же на кухню все отнести! Так мне на базаре голову заморочили, что соображать перестала. (Присела на стуле). Минутку передохну, устала, а еще весь день впереди (Звонок – в дверь). Депутат пожаловал? А чем я его угощать буду? У меня не готово ничего! (Встала, засуетилась, схватила со стола сумки, ушла).
4. (Входит повзрослевшая на двадцать лет Дашкова. Она осматривает гостиную. Останавливается возле рояля. Садится. Играет, сбивается, начинает сначала. Домработница сервирует стол). Домработница (Громко) Пейте чай, пока не остыл. Угощайтесь блинчиками. Они свежие. Почти. Половину вчера съели. А это вот, что осталось. Надежда сейчас уже подойдет. Она… (Видит Надежду) А вот и Надежда! (Уходит) Надежда (Старательно эффектно одетая) Вы пытаетесь играть вальс Грибоедова. Там – ми минор! Вы – журналистка, или пианистка? Журналистка (Прекратила музицировать, встала, подошла к Надежде) Я – Дашкова. Можете называть меня просто Даша. Вы знаете классику? Я окончила музыкальную школу, потом уже – факультет журналистики. Мне позвонил депутат Жарковский, просил подготовить с Вами интервью для газеты. Надежда (Ухмыльнувшись) Просто Вадим позвонил просто Даше и заказал интервью с просто Надеждой. Как у нас все просто. Вы просто безотказная? Журналистка (Раздражаясь) Я понимаю, что Вам не понравилась моя статья… Надежда (Удивленно) А кому понравится, если его назовут бомжем? Журналистка (Оправдываясь) Послушайте меня, я не хотела Вас обидеть. Я не называла Вас бомжем. Я просто написала, что у Вас нет своего дома, но есть домработница. Это такой газетный стеб, ничего личного! Но я готова подготовить серьезное интервью… Надежда (Повышая тон) Как у Вас все просто! Унизить человека, посмеяться над ним, потом приехать к нему… Журналистка (Теряя терпение) Меня Жарковский попросил приехать, но я могу и уехать. Надежда (Провокационно) Не можете! Могу поспорить, что не можете! Если бы Вы могли уехать, Вы бы могли и не приехать. Разве не так? Журналистка (Расстроено) Я присяду? Ваша горничная принесла чай. Я сделаю глоток? В горле пересохло (Садится, пьет остывший чай). Остыл уже. Но ничего. А Вы не желаете присесть? Просто сидя удобнее разговаривать. Надежда (Присев за рояль, играет вальс Грибоедова) Талантливый человек – талантлив во всем. Грибоедов был талантливым в разных областях: в музыке, в литературе, в политике (Перестала играть). Он был настоящим героем своего времени. А кто герои нашего времени? Вы думали об этом, Даша? Журналистка (Улыбнулась) Вы еще очень молоды, Надежда. Поэтому у Вас такие мысли. Это пройдет, поверьте мне, я знаю, о чем говорю. Надежда (Встала) И какие мысли будут тогда, когда это пройдет? Какие у Вас мысли? Журналистка (Спокойно) Хотите знать мои мысли? Пожалуйста. Я их не прячу. Я готова ответить на Ваши вопросы. Только потом Вы ответите на мои. Согласны? Надежда (Задиристо) Боитесь не выполнить задание Жарковского? Вас уволят из газеты, если Вы не подготовите со мной интервью? Журналистка (Равнодушно) Могут и уволить. Жарковский – человек влиятельный, он один из учредителей газеты, крупный бизнесмен. А на Вас он, как сейчас говорят, запал. Разве – нет? Так что, если не хотите лишить меня куска хлеба, помогите подготовить интервью. Надежда (Возмущенно) Вы это серьезно? Я ему позвоню, скажу, чтобы он… Он Вас не тронет! Я не желаю, не позволю, чтобы кто - то из - за меня кого - то увольнял! (Убегает, возвращается с мобильным телефоном) Я звонила только что. Вне зоны доступа. Позже перезвоню ему. Не волнуйтесь! Журналистка (Улыбаясь) Хороший Вы человек, Надежда! Вы не волнуйтесь за меня. Ничего мне Жарковский не сделает плохого. Мы с ним друзья. Давние. Я пошутила. Надежда (Громко) Как? Пошутили? Пианистка, журналистка, юмористка! Да, Вы – талант? (Слышит звонок, отвечает) Да, звонила. Помешала? Никогда не мешаю? У меня Дашкова, журналистка. Нет, все нормально. Мы с ней пьем чай. Я хотела задать Вам один вопрос. Любой? Не я хотела. Семеновна спросить хотела, понравились ли Вам ее блинчики? Сегодня к нам заедите? Хорошо. До встречи. (Дашковой) Задавайте свои вопросы (Садится напротив нее за столом). Журналистка (Растерянно) Ой, у меня же диктофон в сумке остался, а сумка в машине. Я - сейчас (Встает, быстро уходит). Надежда (Кричит) Семеновна! Семеновна! Жарковский приедет, готовь свои блины! Домработница (Входит с тарелкой блинов) У меня все готово (Кладет тарелку на стол). Можете свою гостью угостить, сами попробуйте, а для Жарковского я еще напеку (Уходит). Надежда (Берет блин, пробует) Вкусно (С аппетитом съедает блинчик, протягивает руку за вторым, но передумывает). Без фанатизма, Надя!
5. (Журналистка Дашкова берет интервью у Надежды) Надежда (Сидит за роялем, на крышке которого лежит диктофон) Я училась музыке в Берлине. И вокалу. Маме за это спасибо. Музыку и стихи сочиняю с детства. Лет в десять я играла на пианино мелодию и не знала, что я играла. А это была песня, которую я слышала по телевизору, мы всегда смотрели в Берлине российские каналы. Вот эта песня (Играет и напевает):
«Надежда, я вернусь тогда Когда трубач отбой сыграет, Когда трубу к губам приблизит И острый локоть отведет. Надежда, я останусь цел, Не для меня земля сырая, А для меня твои тревоги И добрый мир твоих забот.
Но если целый век пройдет И ты надеяться устанешь, Надежда, если надо мною Смерть распахнет твои крыла - Ты прикажи, пускай тогда Трубач израненный привстанет, Чтобы последняя граната Меня прикончить не смогла.
А если вдруг когда-нибудь Мне уберечься не удастся, Какое б новое сраженье Не покачнуло б шар земной, Я все равно паду на той, На той далекой, на гражданской, И комиссары в пыльных шлемах Склонятся молча надо мной.»
Домработница (Вошла с подносом. Разложила на столе вазы с фруктами, конфетами, чашки с горячим чаем, поет) «И комиссары в пыльных шлемах…» (Громко) Надежда, потом допоете, идите к столу, чай остынет! (Уходит с пустым подносом). Журналистка (Восхищенно) Вы очень способная! Я слышала этот «Сентиментальный марш» Булата Окуджавы в разном исполнении. Ваша интонация мне очень понравилась. Вы занимались актерским мастерством, сценой речи, сценой движения? Хотели стать характерной драматической актрисой? Ваш отец был большим актером! Надежда (Грустно) Я мало знаю об отце. Но я чувствую, что во мне часть его души. Мама говорит – это гены. Она любила отца. Многие считали, что она вышла за него замуж по расчету. А в чем мог быть ее расчет? Ей было чуть за двадцать, ему далеко за семьдесят! Его дети от разных жен не признавали ее законной женой, считали, что отец женился в маразме, а она воспользовалась его старческим умственным расстройством… Журналистка (Твердо) Ваш отец в День своего рождения… Ему тогда исполнилось 76 лет… Тогда много всего произошло, но я не буду – об этом. (Задумалась). Надежда (С интересом) Вы были знакомы с моим папой? Журналистка (Широко улыбаясь) Очень близко. Один раз. В тот самый День рождения. Это ведь теперь и Ваш день, Надежда? Вы родились в тот же день. Ваше рождение почти совпало с его уходом из жизни. Это трудно объяснить, но мне кажется, что это не случайно. Мы многого не знаем, не понимаем. Наверное, мир устроен так, чтобы человек не мог познать его до конца, найти все ответы на все вопросы. Надежда (Пожав плечами) Тайны мироздания… Пусть этим занимаются другие. Я чувствую больше, чем знаю, понимаю. Моя мама была такой в моем возрасте. Потом ее жизнь побила, научила… Дети отца судились с ней несколько лет из - за наследства… Журналистка (Отстраненно) Я писала об этих скандальных судебных разбирательствах. Дело закончилось тем, что квартира Валерия Павловича, его подмосковная дача, машина, уникальная библиотека, недвижимость в Крыму были разделены между его родными и близкими. Ваша мама воспользовалась только банковским счетом, который Ваш отец открыл на ее имя еще при жизни… Надежда (Встала, подошла к столу, села рядом с Дашковой) Расскажите мне об отце. Все что можете рассказать. Журналистка (Встала, подошла к роялю, взяла диктофон, проверила запись, выключила) Я записала с ним интервью в тот день. День его рождения. А на следующий день в новостях передали о том, что народный артист Валерий Боголюбов скончался в больнице… Я провела журналистское расследование. Нашла дежурного врача, красивую молодую женщину по имени Карина (Вернулась, села за столом напротив Надежды). Мне тогда показалось… Нет, я была уверена, что Карина была влюблена в Вашего отца. Надежда (Недоверчиво) С первого взгляда? Влюблена? В пациента с сердечным приступом на больничной койке? Журналистка (С горящими глазами) Я могу ее понять. И Вашу маму. И других женщин. Надежда (Недоверчиво) Вы смеетесь надо мной? Журналистка (Серьезно) Нет, не смеюсь. Карина сказала мне тогда, что Ваш отец, лежа под капельницей, читал ей монолог короля Лира. А последнее, что он сказал перед смертью: «Не жалею, не зову, не плачу…» (Встала) Мне пора ехать. Спасибо за интервью, за прием, за все (Достала из сумки визитку, дала Надежде) Звоните, если что! Надежда (Дружески) Я Вас провожу до машины. Спасибо, что пришли. Приходите на мой концерт, я Вам пришлю… Журналистка (Мягко) Не обижайтесь, я не люблю шансон. Станете драматической актрисой, приду обязательно на Ваш дебют, обещаю! Надежда (Неуверенно) Вы думаете, я стану? Журналистка (Отрицательно закачала головой) Нет, не думаю. Я не сомневаюсь, что станете. Вы же дочь своего отца. Надежда (Смеется) Вы говорите, как моя мама. Журналистка (Грустно улыбнулась) Я ей немного завидую, у нее есть Надежда!
6. (В театральном зале идет репетиция спектакля по пьесе Шекспира «Ромео и Джульетта»). Актер в образе Ромео (Чувственно) «Даны ль уста святым и пилигримам?» Актриса в образе Джульетты (Страстно) «Да, - для молитвы, добрый пилигрим». Актер (С горящими глазами) «Святая! Ты позволь устам моим прильнуть к твоим – не будь неумолима». Актриса (Игриво) «Не двигаясь, святые внемлют нам». Актер (Нетерпеливо) «Недвижно дай ответ моим мольбам» (Целует ее в губы, кладет руку на грудь, тискает) «Твои уста с моих весь грех снимают». Актриса (Эротично) «Так приняли твой грех мои уста?» Актер (Продолжая обнимать и целовать актрису, как в постельной сцене эротичного фильма) «Мой грех… О, твой упрек меня смущает! Верни ж мой грех». Актриса (Закрыв глаза, вздохнув) «Вина с тебя снята». Режиссер (Постаревший на 20 лет, в ярости) «Стоп! Вы с ума сошли! Что это было, я вас спрашиваю? Что? Где Шекспир?» Актер (Похотливо заглядываясь на актрису) А что? Все – по тексту. Можете проверить. Актриса (Поправляя реквизитное платье) Вам не понравилась сцена? Это же любовь! Режиссер (Разорался) Любовь? Шекспир в гробу перевернулся! Вы хоть понимаете, о чем пьеса? Это же должна быть сцена о чистой и нежной любви… А вы чем на сцене занимаетесь? Актриса (Хлопая глазками, удивляется) Любовью занимаемся, как написано. Актер (Раздевая глазами актрису) Мы в гримерной эту сцену целую неделю репетировали по вечерам. Режиссер (В бешенстве) Мне докладывали, что вы вдвоем каждый вечер в гримерной запираетесь на два часа. Так вы там это репетировали? Вы хоть понимаете, что такое любовь? Любовь – это не похоть, не домогательства, не сексуальная распущенность, не… Актриса (Облизывая языком губы) Вы так страстно рассказываете… Актер (Шлепнув ее по заднице) Мы все поняли. Не похоть, не секс… Режиссер (Орет, размахивает руками, топает ногами) Какой секс?! Где у Шекспира секс?! Давайте хор! Где у нас хор? Ромео и Джульетта, с вами я потом поговорю! В моем кабинете. Я вам такой секс устрою! Идите пока! Пошел хор, я сказал. Репетируем пролог во втором акте. Хор (Выходит, поет): «Былая страсть поглощена могилой, - Страсть новая ее наследства ждет, И та померкла пред Джульеттой милой, Кто ранее была венцом красот». (В зал энергично входит депутат, его пытается догнать и остановить хромоногий вахтер, но натыкается на богатырского телосложения и свирепого вида Солдата). Вахтер (Пытаясь обойти Солдата, кричит) Сюда нельзя, я же вам сказал! Депутатам тоже не положено! Здесь же Шекспир! Как вы не можете понять? Выходите, пока я милицию не вызвал (Солдат стоит, как не сдвигаемый монумент, депутат встал за спиной режиссера, шепнул ему что - то на ухо). Хор (Продолжая петь) «Ромео любит и любим прекрасной. В обоих красота рождает страсть». Режиссер (Замахав руками) Все, на сегодня хватит. Все свободны! (Задумчиво) «В обоих красота рождает страсть?» Так кто все - таки прав? Я или они? Вот в чем вопрос! Солдат (Вахтеру) Проходите. Вахтер (Доковыляв до режиссера) Я объяснял, что сюда нельзя. Но они меня не послушали. Сказали, что им можно. Так можно или нельзя? Режиссер (Устало) Идите на свой пост, к Вам у меня претензий нет. Им можно. Им все можно! Вахтер (Заковылял к выходу) Знал бы, не бегал за ними! Я же не мальчик – за ними бегать! Депутат (Режиссеру) Шекспир – это не то! Ничего личного против Шекспира у меня нет. Но не актуально сегодня. Надо ставить наших русских авторов. Пропагандировать русских классиков. У нас, что своих классиков мало, зачем нам эти великобританцы? Они никогда не были друзьями России! Вы режиссер, творческий человек, а я Вам, как политик говорю! Я двадцать лет в политике. За меня 20 лет народ голосует! А почему? Потому, что я всегда знаю, что говорю. «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан!» Кто сказал? Режиссер (Растеряно) Вы меня спрашиваете? Депутат (Нагло) А кого? Кто здесь режиссер? Не он же (Показывает на своего помощника, обращается к Солдату) Ты не режиссер? Солдат (Невозмутимо) Никак нет, я солдат! Режиссер (Испуганно посмотрел на Солдата, робко спросил депутата) Чем я могу быть полезен? Депутат (Повеселев) Это другой разговор. Народного артиста Боголюбова помните? Режиссер (Перепугавшись) Помню, как же? А что? Мы с ним репетировали, он хотел играть короля Лира, я его отговаривал, он меня не послушал, читал монолог на разрыв аорты, сердце не выдержало в 76 лет… Солдат (Хладнокровно, глядя на режиссера леденящим взглядом) Технику безопасности нарушили. Режиссер (Паникуя) Какую технику? Я ничего не нарушал. Я его предупреждал… Он не послушал… Может я виноват в том, что не смог убедить, но я же не виноват по закону? Солдат (Качая головой) Это как посмотреть… Депутат (Глядя на трясущегося, взмокшего режиссера, выдержав паузу) Не пугай режиссера, Солдат! Он – человек впечатлительный, творческий, а ему еще с Надеждой работать… Режиссер (Подобострастно глядя на депутата) С какой Надеждой? Депутат (Глядя в глаза режиссера) Надеждой Боголюбовой – дочерью великого русского артиста! «Ты жива еще, моя старушка, жив и я…» Какого актера погубили! Какой был Есенин! Не уберегли! Режиссер (Запинаясь) Она была здесь, Надежда, хотела роль, говорила, в театре отца мечтала играть, я сказал, как будет подходящая роль… Депутат (Угрожающе) Роль, как статья в уголовном кодексе, для нужного человека всегда найдется. Вы меня хорошо поняли, режиссер? Режиссер (Дрожащим голосом) Но она же – певица, а не актриса! Ума не приложу, что она может сыграть в нашем театре! У нас же репертуар для нее не подходящий. Депутат (Разочаровано) Не хочется давить на искусство, но… Режиссер (Суетливо) Вы меня не так поняли. Я не отказываюсь. Пьесу найдем, специально для Надежды, чтобы она могла раскрыться полностью. Песни могла спеть в спектакле. Хотя бы одну песню. А что? Высоцкий же пел в театре на Таганке! Депутат (Похлопав по плечу режиссера) Молодец! Правильное решение. Мудрое. Ты пьесу подбери, Надежду пригласи на главную роль, заинтересуй, уговори, предложи хорошие финансовые условия. А мы тебе поможем. Денег дадим. (Солдату). Займись этим, Солдат, чтобы денег у режиссера на все хватило и возьми эту тему на свой контроль. Солдат (Глядя на режиссера так, что тот отводил глаза) Будем работать в тесном контакте. Депутат (Режиссеру) Не тяните с этим делом. Завтра же начинайте работать (Достал из кармана конверт с деньгами, дал режиссеру) Это лично тебе аванс. Остальное, как заслужишь. Надежде о нашем разговоре знать не надо, ты меня понял? Режиссер (Заглянув в конверт с деньгами, заговорил тоном услужливого официанта) Я все понял, не беспокойтесь. Надежду я завтра же приглашу. Есть у меня для нее одна подходящая роль. И петь она сможет в этой роли… Депутат (Улыбнувшись) Молодец! Можешь актуальный репертуар подбирать, оказывается, когда хочешь (Уходит). Солдат (Подошел к режиссеру, сунул ему мобильный телефон, сказал) Дарю. В нем все нужные тебе номера. Будь всегда на связи, не отключай! Договорились? Не прощаюсь (Ушел вслед за депутатом). Режиссер (Смотрит на мобильный телефон, проверяет его, находит нужный номер, звонит) Алло! Добрый день или уже вечер, неважно! Надежда Боголюбова – это Вы? Замечательно, что я Вас нашел. Говорит режиссер из театра. Какого театра? Театра! Я работал с Вашим отцом, мы с ним «Короля Лира» хотели поставить. Нет, не успели. Так получилось. Вы были у меня в театре, помните? Год назад или чуть раньше? Вспомнили? Вот и хорошо! Вы тогда только из Германии в Москву приехали. Хотели работать в нашем театре. (Вздохнув) Нет, я не совсем так Вам сказал, я не отказал, как Вы могли подумать? Я сказал, что Вы не актриса? Я был не прав. Вы замечательная актриса! Я видел Вас на сцене, Вы прекрасно поете. А песня – это маленький спектакль, разве не так? Я хочу предложить Вам главную роль в «Бесприданнице» Островского, я уверен, эта роль Вам подойдет. Почему я уверен? Вы – дочь великого артиста! У Вас есть голос, красота, харизма. В остальном я Вам помогу. Согласны? Прекрасно. Жду Вас на репетиции. Завтра и начнем. Приезжайте в десять часов утра. До свидания! (Положил телефон в карман, ушел).
7. (В театре идет репетиция «Бесприданницы» А. Н. Островского. Надежда Боголюбова и актер в роли Карандышева читают свои тексты, пользуясь шпаргалками. За ними внимательно наблюдает режиссер, эмоционально реагируя на работу актеров). Актер в роли Карандышева (Читает по бумажке) «Скажите же: чем мне заслужить любовь вашу?» (Падает на колени, выпускает текст из рук, ползает по сцене, подбирает бумажки, находит нужное место, читает на коленях) «Я вас люблю, люблю». Надежда (В образе) «Лжете. Я любви искала и не нашла. На меня смотрели и смотрят, как на забаву. Никогда никто не постарался заглянуть ко мне в душу, ни от кого я не видела сочувствия, не слыхала теплого, сердечного слова. А ведь так жить холодно, Я не виновата, я искала любви и не нашла… ее нет на свете… нечего и искать. Я не нашла любви, так буду искать золота…» Режиссер (Недовольно) Достаточно! Пока – никак! Карандышев у нас ползает по сцене, вместо того, чтобы стоять на коленях перед Ларисой Дмитриевной! Вы же опытный актер, Карандышев, то есть, как там Ваша фамилия, я не помню. Неважно! Вы же должны играть, а не ползать! Играть так, чтобы зритель поверил! (Подходит к Надежде, падает перед ней на колени, говорит) Я вас люблю, люблю, люблю. (Не вставая с колен) Понятно? Надежда (Заметив вошедшую журналистку Дашкову, засмеялась, помахала ей) У нас гости из газеты! Режиссер (Тяжело поднявшись с колен) Да, мы договаривались. (Дашковой) Вы можете фотографировать, брать интервью у актеров, только, пожалуйста, не мешайте процессу. У нас и без того проблем хватает! (Артистам) Переходим сразу к финальной сцене. После выстрела! Я за всех говорю по тексту слова: «Что такое, что такое?» Теперь Лариса Дмитриевна, получив смертельное ранение, произносит какие слова, Надежда? Надежда (Не глядя в шпаргалку) «Это я сама… Никто не виноват, никто… Это я сама». Режиссер (Ласково) Умница, Лариса, Надежда… Актер в роли Карандышева (Пародийно) Лариса, Надежда – обе умницы! Режиссер (Отреагировал) Вам смешно? А мне не смешно! Партнер должен помогать начинающей актрисе, а не зубоскалить! Играем дальше. Цыгане запевают песню за сценой! Не слышу цыган! Цыгане (Вышли на сцену, запели) «Не искушай меня без нужды…» Режиссер (Орет) За сценой, а не на сцене цыгане поют! Вам понятно? Цыгане (Уходя со сцены) «Возвратом нежности твоей!» Журналистка (Фотографируя) Цыгане, задержитесь на сцене! Цыгане (Останавливаются, позируют, продолжая свою песню) «Разочарованному чужды, все обольщенья прежних дней» (Уходят). Режиссер (Махнув рукой) Велите замолчать, велите замолчать! Актер в роли Карандышева (Громко) Вы режиссер, Вы и велите замолчать! Режиссер (Грозит кулаком) Вы лучше бы текст учили! Я произнес реплику Паратова. Где у нас Паратов, почему я за всех актеров все произношу? Надежда, ваш финальный выход. Убедите всех, что… Надежда (В образе, не обращая внимание на журналистку, которая вертится у нее перед глазами, фотографирует) «Нет, нет, зачем… Пусть веселятся, кому весело… Я не хочу мешать никому! Живите, живите все! Вам надо жить, а мне надо…умереть… Я ни на кого не жалуюсь, ни на кого не обижаюсь… вы все хорошие люди… я вас всех… всех люблю». (Посылает поцелуй). Режиссер (Широко улыбаясь) Надежда играет безупречно! Настоящая бесприданница! Журналистка (Лукаво) Я так не думаю! Надежда – не бесприданница, она успешная молодая женщина! Во всяком случае, с сегодняшнего дня. Надежда, я могу с Вами поговорить? Режиссер (Дашковой) Вы уже со всеми можете поговорить. Репетиция закончена. Все свободны. Я Вам нужен? Журналистка (Режиссеру) Вам спасибо, что позволили присутствовать на первой репетиции нового спектакля. Я подготовлю большой репортаж с фотографиями перед премьерой! Когда премьера? Режиссер (Неуверенно) Скоро. Надеюсь, что скоро. Надежда (Подходит к журналистке) О чем Вы хотите поговорить? Журналистка (Протягивая свежий номер газеты) Вот здесь все написано. Ваши близкие родственники со стороны отца, которые судились несколько лет с Вашей мамой… Режиссер (Возмущенно) Какие же они, к черту, близкие? Я помню эту скандальную историю! Все газеты писали, что молодая вдова народного артиста с малолетней дочерью решением суда осталась без крыши над головой. Вся недвижимость Валерия Павловича Боголюбова… Журналистка (Цинично) Лакомый кусок – трехкомнатная квартира на Старом Арбате досталась хитрой Светлане - дочке Боголюбова, она уже тогда в правоохранительных органах работала. Дачу в ближнем Подмосковье и все остальное, а у Валерия Павловича была недвижимость и на побережье в Крыму, получили другие, так сказать, законные наследники. Сыновья от разных жен: профессор филологии, ставший проректором, оперный певец, переквалифицировавшийся в администратора концертного агентства и дантист, создавший со своим партнером и родственником Эрнестом Эрнестовичем сеть аптек. Надежда (Непонимающе) И что? Журналистка (Раскрывает газету, читает вслух) «Чужие близкие люди» (Поясняет) Заголовок я сама придумала, как вам нравится? Режиссер (Задумчиво) А почему нет? Свежо, я нигде не читал. Для пьесы подошло бы название! Надежда (Журналистке) Читайте дальше, я понять хочу… Журналистка (Интригующе) Поймете, имейте терпение. (Читает с выражением, расставляя акценты) «Похоже, что маховик борьбы с коррупцией в нашей стране по воле президента и премьер - министра раскрутился. На днях Следственный Комитет начал расследование по фактам коррупционных действий сразу против нескольких высокопоставленных чиновников в разных министерствах и ведомствах. Из компетентных источников, редакции стало известно, что в этих коррупционных делах фигурируют близкие родственники известного артиста театра и кино Валерия Боголюбова…» (Решительно) Короче. Прижали их. Компроматом. Все они переписали квартиры, дачи и прочую недвижимость на… На кого, как думаете? (Достает папку с документами, протягивает Надежде) Это Вам, богатая наследница! Просили передать. Надежда (Берет папку) Я знаю, кто просил. Догадываюсь. Я уже видела такую папку с документами… Журналистка (Цинично) Верно. Одну папку обменяли на другую – вот и весь фокус! У Ваших близких, Надежда, было слишком много скелетов в шкафу (Уходя, машет рукой, не оборачиваясь, кричит) Меня Солдат ждет, он мне предложение сделал (Смеется). Мужчина с настоящим стержнем! Надежда (Провожая Дашкову взглядом, запела) «А напоследок я скажу…» (Режиссеру) Извините, мне надо срочно! (Убегает)
8. (Пресс - конференция после премьеры «Бесприданницы» в театре. На вопросы журналистов отвечает исполнительница главной роли и режиссер. Журналистка Дашкова сидит рядом с Надеждой, выполняя роль модератора). Журналистка (Обращаясь к репортерам, операторам с телевизионными камерами) Добрый день, уважаемые коллеги, дамы и господа! Я сегодня в необычной для себя роли модератора нашей пресс - конференции предлагаю сразу же начать с ваших вопросов. Прошу Вас, молодой человек. Почему он первый? По блату, мы же с ним из одного издания (Смеется). Репортер (Нахально) Скажу честно, я не поклонник певицы Надежды Боголюбовой. Думаю, что у нее и без меня хватает поклонников. Она с недавних пор единственная наследница давно ушедшего из жизни народного артиста Валерия Павловича Боголюбова. Надежда, я не спрашиваю Вас, почему вдруг Ваши заклятые близкие отказались от наследства в Вашу пользу. Не спрашиваю! Хотя уверен, что Вы знаете причину или причины. Меня не интересует, зачем Вы, прожив большую часть жизни в Германии, вернулись в Россию. Я ничего не хочу знать о Вашей личной жизни. У меня один только к Вам вопрос: в чьей голове родилась мысль сделать из Вас бесприданницу? Режиссер (Позвольте мне ответить) В моей голове родилась мысль пригласить Надежду Валерьевну на роль Ларисы Дмитриевны. И я не ошибся. Это был удачный выбор. Замечательный дебют. Надежда приняла решение продолжать театральную карьеру, а мы ей в этом поможем. Журналистка (Репортерам) Еще вопросы? Пожалуйста, девушка. Говорите в микрофон. Что Вы спросили: какие отношения у Надежды с ее близкими людьми? Вы кого конкретно имеете в виду? Пусть сама скажет, кого считает близкими? Хорошо. Я озвучила Ваши вопросы. Учитесь говорить в микрофон! Надежда (Театрально) Хороший вопрос. Кого я считаю близкими людьми? У моей героини Ларисы Дмитриевны, если помните, в финальной сцене есть такие слова: «Я не хочу никому мешать!» Это очень важно – никому не мешать. Я поняла, что близкие – это те, кто не мешают… Репортер (Заикающийся) Ч - черт с ним, с - с - с имиджем! Все р - р – равно спрошу! Вы с - спите с режи - с - с – сером? Режиссер (Удивленно) Со мной? Журналистка (Жестко) Хамский вопрос. Можете не извиняться. А то мы никогда не закончим. Просто встаньте и выйдите отсюда, если Вы мужчина. (Глядя на репортера – заику) Он мне рожи корчит! Шут гороховый ты, а не репортер! Рот закрой, если хочешь сохранить зубы, козел! Мужики в зале есть? Выведите этого козла отсюда! (Видит, как Солдат подходит к репортеру – заике, шепчет ему на ухо и тот выбегает из зала, как укушенный) Нашелся настоящий мужчина и, как всегда, мой мужчина (Послала воздушный поцелуй Солдату). Задавайте свой вопрос, молодой человек в красном галстуке! Репортер (В красном галстуке) А кто занимается Вашим имиджем? Вы прислушиваетесь к советам? Как реагируете на критику? Кто для Вас авторитет? О чем мечтаете? Вы счастливая женщина? Надежда (Всплеснув руками) Столько вопросов сразу! Попробую ответить на те, какие запомнила. Имиджем не надо специально заниматься, я думаю. Моим имиджем никто специально не занимается. Я живу, занимаюсь творчеством. И люди знают меня такой, какая я есть. Они говорят обо мне. И то, что они говорят и думают обо мне – мой имидж и есть! А не то, что я сама о себе могла бы придумать. Советы? Я прочитала в одной книжке такие слова: «Люди ничего не раздают так охотно, как советы…» Критику не люблю, как все, наверное. Счастлива ли я? Счастье, если вдуматься, это отсутствие несчастья. В моей жизни уже было разное. Я чувствовала себя и счастливой и несчастной. Мечтаю быть счастливой, как можно дольше. Журналистка (Посмотрев на часы) Время истекает. Нам пора заканчивать. Заика у нас отобрал кучу времени. (Накручивая себя) Ненавижу хамство! Я тех мужиков, которые женщинам хамят, кастрировала бы, будь моя воля! Последний вопрос. Кто хочет? Все хотят? Нет, правда, не обижайтесь, ребята, я бы всем дала! (Слышит смех) А что я смешного сказала? Мужчинам не дам, чтобы никому обидно не было, поняли? (Слышит взрыв хохота) Девушка в синем платье, давайте! Как что давать? Спрашивайте, что хотели. Вы зачем руку подняли, если ничего не хотели? Вы не поднимали? Это не Ваша рука? А чья? Ваша, девушка в белом? Давайте, девушка в белом! Что у нас дамы тихо говорят себе под нос, а мужики орут в микрофон? Не повторяйте, я услышала. (Надежде) Надежда, девушка в белом интересуется, какие отношения Вас связывают с депутатом Жарковским? Это личный вопрос, можно не отвечать, я думаю. Надежда (Улыбается) Почему же? Я отвечу. Вадим Жарковский не мешает мне жить, как близкий друг, дорожащий нашими отношениями. А можно я отвечу на вопрос, который я ждала, но не дождалась? Журналистка (Настороженно) Нельзя ли – в другой раз? По регламенту – банкет. Мы на банкет опоздаем. А там уважаемые люди Вас дожидаются, Надежда! Всем спасибо, до следующих встреч! (Встает и уводит с собой Надежду).
9. (Банкет. Присутствуют все лица. Надежда раздает автографы всем желающим. Звучит музыка, танцуют пары. Люди общаются. Официанты разносят напитки в бокалах на подносах. Распорядитель банкета – режиссер. Музыка затихает. Режиссер берет в руки микрофон). Режиссер (Торжественно) Я счастлив, что сегодня среди нас есть в этом зале старейший театральный критик - Афанасий Иванович Столетов. (Аплодирует. Зал поддерживает аплодисментами). Я предоставляю слово уважаемому Афанасию Ивановичу. (Официантам) Дайте ветерану бокал и микрофон! Афанасий Иванович был другом народного артиста Валерия Павловича Боголюбова. Я прошу его выступить, как друга отца нашей замечательной молодой актрисы Надежды Боголюбовой, талантливо дебютировавшей в нашем театре в «Бесприданнице». Друг (Держит микрофон дрожащими пальцами, говорит дрожащим голосом) Мне недавно исполнилось 83 года. Мой друг Валерий Боголюбов не дожил до моих лет. Он умер молодым. Ему было всего 76! (Всплакнул, поставил бокал на стол, достал платок, вытер слезы, громко сморкнулся, сунул платок в карман) Мне 83 года. Моему другу было 76.( Замолчал, словно забыл выученный текст. Радостно, точно вспомнив, продолжил) Дочь моего друга – Надежда покорила Москву своим талантом. Ее бесприданница… (Заговорил уверенно, четко, словно автоответчик с записанным текстом) Ее трактовка роли Ларисы Дмитриевны удивляет своей смелостью, глубиной, современным прочтением русской классики драматургии. В игре молодой актрисы угадывается огромный потенциал, который позволяет нам всем надеяться, что Надежда Боголюбова пришла на театральные подмостки всерьез и надолго… (Он мог еще долго говорить, но его словно выключили). Режиссер (Вежливо, но твердо) Благодарим! (Официантам) Помогите ветерану сесть на его место и заберите у него микрофон! (Убедившись, что команда выполнена). А сейчас слово имеет депутат и меценат Вадим Адамович Жарковский. (Аплодирует) Просим Вас, Вадим Адамович! Депутат (Взяв микрофон, оглядел зал) Я смотрел спектакль очень внимательно. Мне все понравилось. Свое, родное, русское. Я не против Шекспира, у меня к Шекспиру претензий нет, но он мне не родной, как ни крути! Мне все равно задушил Отелло Дездемону или не задушил, а Ларису Дмитриевну жалко! После спектакля я задумался и сейчас об этом думаю, не могу не думать об этом. Что было бы, если бы бесприданница приняла предложение богатого женатого немолодого купца и поехала с ним в Париж на выставку? Ума не приложу, что могло бы быть! Я не перестану об этом думать, пока не пойму – вот она сила искусства. Поэтому я решил предложить нашей «Бесприданнице» поехать со мной в Париж. Там поглядим, что будет! (Услышал гул, громкий шепот, увидел сконфуженные лица всех присутствующих на банкете. Улыбнувшись, продолжил.). Я предлагаю театру показать «Бесприданницу» в Париже на международном театральном фестивале. Все расходы наш недавно созданный благотворительный фонд «Надежда», президентом которого являюсь я, берет на себя. (Слышит аплодисменты, восторженный одобрительный хор, выкрики: «Меценату – ура!», «Браво, депутат Жарковский!» Поднимает руку, показывая, что он не закончил) Я предлагаю тост за Надежду! (Пьет шампанское, разбивает бокал об пол) Поющие цыгане (Играют на гитарах и скрипке, танцуют, пускают в свой круг Надежду, поют вместе с ней на разные голоса):
«Не искушай меня без нужды Возвратом нежности твоей! Разочарованному чужды Все обольщенья прежних дней. Уж я не верю увереньям, Уж я не верую в любовь И не хочу предаться вновь Раз обманувшим сновиденьям».
Конец.
Июль. 2011 г.
|
|
РУССКИЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЖУРНАЛ |
|
Гл. редактор журнала "МОЛОКО"Лидия Сычева
WEB-редактор Вячеслав Румянцев |
