... Наконец самолет взлетел.
— Я хочу смотлеть в окоско, — заявил капризного вида мальчик лет четырех.
Это, видимо, означало: «Я хочу сесть на твое место».
Устроившийся у иллюминатора и раскрывший «Вечернюю Уфу» Загидуллин
повернулся к сидевшему рядом мальчику и глазами стал искать его маму. Но
рядом с мальчиком, с краю, сидел мужчина преклонного возраста. «С дедушкой
летит... Лет восемьдесят, не меньше...», — машинально сделал вывод
Загидуллин.
Внешность «дедушки» была неординарной. На его так редко встречающемся теперь
френче старого покроя была широкая полоска орденских планок. «Ветеран...
участник войны». Лет пять назад похоронивший отца-фронтовика, Загидуллин
очень уважительно относился к таким людям. Мягко и вежливо он обратился к
старику:
— Простите, отец, мальчик с вами?
— Сиди на месте и со всякими незнакомыми не разговаривай! — сердито сказал
мальчику фронтовик, продолжая смотреть немигающим, пронзительным взглядом
прямо перед собой.
Загидуллину стало обидно. Мало того, что заслуженный ветеран его даже
взглядом не удостоил, так еще и принимает его за какого-то «всякого
незнакомца». С чмоканьем сосавший карамельку, мальчик засопел и обиженно
стал смотреть на «плохого дядю», с которым ему запретили разговаривать.
«Ну и ну... что дед, что внук». Стараясь отогнать возникшее к ним обоим
неприятное чувство, Загидуллин развернул газету. «Дед-то ладно. Но мальчишка
этот... обещает вырасти вредным и наглым». Но он тут же себя одернул.
«Ребенок ведь... Ты что, дуралей, на маленького-то злишься? С такими
манерами постареешь, может, похлеще его деда будешь...»
Чертыхаясь про себя, он достал из дипломата диссертацию. Диссертацию с
солидным названием на обложке оставил лежать на коленях. Он был уверен, что
неприветливый и суровый фронтовик, увидев название работы, проникнется к
нему уважением. Наладится разговор. Глядишь, и выяснится, что он, может
быть, воевал с отцом на одном фронте...
Минут через тридцать Загидуллин снова с уважением и надеждой повернулся к
соседу. Но, увы, пожилой орденоносный пассажир также сурово продолжал
смотреть прямо перед собой.
«Гляди-кось, какие мы...» Лысая голова, хоть и постаревший, но мужественный
профиль лица, уверенный и твердый взгляд... Начитанный Загидуллин тут же
решил, что ветеран похож на... Отто Скорцени! Но он сразу же опять стал себя
упрекать. «Какой к черту Скорцени... нашел с кем сравнивать заслуженного
ветерана, участника войны, не раз может быть раненого в боях за Родину...»
Было очевидно, что никакого разговора не получится. Загидуллин опять стал
читать свою сотни раз перечитанную речь на защите. В который уже раз он
пытался представить атмосферу на заседании диссертационного совета. Ничего
не получалось. «Ну да ладно... Темой ведь владею достаточно. Сказали же, к
практикам отношение там хорошее...»
Пухлощекий мальчишка, опустив голову, с зажатым в кулачке куском кекса спал.
Вид его орденоносного деда по-прежнему говорил: «Я тебя не знаю, и знать не
хочу!»
Так и не удостоившийся его внимания Загидуллин пристроился в кресле удобней,
намереваясь поспать, и бросил взгляд в иллюминатор. Чуть впереди он заметил
самолет. Он казался игрушечным и летел в том же направлении.
«Ну, дед сейчас точно разговорится, к военной теме все фронтовики
неравнодушны». С этими мыслями он снова вежливо обратился к ветерану, кивнув
при этом в иллюминатор:
— Отец, как вы думаете, «стингером» его можно достать?
Фронтовик старческими, но, как показалось Загидуллину, зоркими глазами
быстро взглянул на него, затем в иллюминатор. Загидуллин сразу приободрился.
— Во-о-о-н он, чуть пониже летит... Нет, гранатометом, пожалуй, надежней
будет.
Как бы рассуждая вслух, он рассчитывал на патриотизм деда. Такие раньше
всегда уважали только все советское, а теперь, конечно же, для них все самое
лучшее — российское. «Вряд ли он что-либо знает про «стингер»... про
гранатомет он, конечно, слышал». Снова с уважением посмотрел на орденские
планки: «Штук двадцать пять, не меньше...»
Но фронтовик продолжал сурово смотреть перед собой. «Он ведь тебя в упор не
замечает, а ты, олух, хочешь вовлечь его в разговор. Пенсионеры почти все
сейчас бедствуют, пенсии у них мизерные. Еще эта «монетизация» льгот...
конечно, ему не до твоих дурацких шуток». Сердитый вид старика он отнес к
его возрасту. Как всегда, в минуты оплошности Загидуллин стал корить себя за
промашку. Почувствовав жалость к старику, он снова повернулся в его сторону.
Но... пенсионера на месте не было. Внучок мирно посапывал.
«В туалет ушел... Видимо, и с желудком проблемы у него. Да-а-а, брат, вот
какая она, старость-то...» Загидуллин попытался представить себя таким же
старым, с внуком. Не получилось. Проходившая по салону стюардесса
пристальным взглядом осмотрела Загидуллина.
Как всякий мужчина, Загидуллин тоже не был равнодушен к проявленному к нему
женскому вниманию. Решив, что та только теперь, когда полет уже подходил к
концу, обратила внимание на интересного мужчину, он удовлетворенно кашлянул.
«А ты парень еще хоть куда. Не то, что этот дед...»
...В здании аэропорта Домодедова двое мужчин, незаметно подойдя сзади,
крепко стиснули руки Загидуллина чуть повыше локтя.
— Идите прямо. По сторонам не смотреть. Что в дипломате?
Растерявшийся Загидуллин сразу же смекнул, что его с кем-то перепутали.
— Вы ошиблись...
Договорить он не успел — уже вошли в отдел милиции. «Сейчас все выяснится...
извиняться начнут...» Он с облегчением сел на указанный ему стул. Все
пристально смотрели на него. Их было человек шесть, четверо — в бронежилетах
с автоматами. «Надо же, даже ОМОН здесь...»
— Это тот самый. Но я с ним разговоров не заводил...
Услышав знакомый голос, Загидуллин оглянулся и только теперь заметил
сидевшего слева от входа своего орденоносного соседа. «Ах, вот оно что!
«Стингер», гранатомет...»
— Так вы что, прокурор, что ли? — с удивлением спросил молодой подполковник,
прочитав удостоверение Загидуллина.
— Да. Хотел с фронтовиком на военную тему поговорить, он не понял шутку...
— Какая к черту это шутка! Вы ведь прокурор...! — он повернулся к омоновцам:
— Отставить смех! Выйдите все!
Еле сдерживавшие смех милиционеры вышли.
— А если бы паника началась? — сердито продолжал он. — Недавно рейс из
Тюмени еле сумели посадить. Какой-то шутник вроде вас сказал, что если
террорист «Аль-Каиды» захочет взорвать самолет, то непременно взорвет... Все
стали требовать немедленной посадки, началась паника.... Одного даже инсульт
прихватил. Вы что, этого хотели?
...Под суровым и победоносным взглядом бдительного фронтовика Загидуллин
направился к стоянке автобусов.
«А ведь подполковник прав, черт возьми...»
Вы можете высказать свое суждение об этом материале в ФОРУМЕ ХРОНОСа
Баимов Р. Н., Бикбаев Р. Т., Евсеева С. В., Карпухин И. Е., Паль Р. В.,
Сулейманов А. М., Фенин А. Л., Филиппов А. П., Фролов И. А., Хрулев В. И.,
Чарковский В. В., Чураева С. Р., Шафиков Г. Г., Якупова М. М.
Редакция
Приемная - Иванова н. н. (347) 277-79-76
Заместители главного редактора:
Чарковский В. В. (347) 223-64-01
Чураева С. Р. (347) 223-64-01
Ответственный секретарь - Фролов И. А. (347) 223-91-69
Отдел поэзии - Грахов Н. Л. (347) 223-91-69
Отдел прозы - Фаттахутдинова М. С.(347) 223-91-69
Отдел публицистики:
Чечуха А. Л. (347) 223-64-01
Коваль Ю. Н. (347) 223-64-01
Технический редактор - Иргалина Р. С. (347) 223-91-69
