Маленькая книга переводов — всего-то дюжина стихотворений. Честная книжка
— каждое стихотворение дано и в оригинале: мол, смотрите, сравнивайте,
переводчик не боится сравнения.
Хотя перевод по сути своей как раз исключает страх. Ведь перевод — это
любовь.
Любовь, стукнувшая внезапно, сбившая с шага, с вялого ритма будней. Просто
обнаруживаешь вдруг, что сердце бьется не в такт настенным часам, а
колотится в унисон чужому непривычному пульсу. Начинаешь замечать
собственное дыханье — оттого, что оно перестало быть твоим. И уже не
получишь покоя, пока не сольешься с любимым, пока не дойдешь до конца.
Как всякая любовь, перевод — сладостный и мучительный труд, отчаянное, почти
безнадежное движение сквозь блеклые пески стершихся слов. Путь сквозь буран,
— когда обычное человеческое непонимание, сопротивляясь, поднимается
смерчем, застилает глаза, забивается в уши. И единственный ориентир в
опустившейся тьме — едва уловимые сигналы другого сердца, там, далеко
впереди. Дойдешь ли до цели? Случится ли чудо? Или, заплутав, ткнешься к
ближайшему очагу, скомкав незавершенные строки своих следов?
Конечно, Рами Гарипов провоцирует на перевод. В него так легко влюбиться,
особенно, если сердце уже источено ядом поэзии. Рами Гарипов — истинный поэт
— искренний, неравнодушный. Великий. Большой человек с бесхитростной и
открытой душой ребенка. Он жил как поэт и погиб, как положено поэтам, — в
расцвете лет от разрыва сердца. И, наверное, поэтому до сих пор — хотя
прошло более тридцати лет с его смерти — у него так мало хороших переводов
на русский язык: соответствовать очень трудно. Непросто понять, сложно
передать живое биение жизни его слов. И по-настоящему страшно пойти за ним —
как бы ни любил! — до предела. До конца, за которым — взрыв и уход навсегда.
Как написано его последнее стихотворение «Февраль. Буран»! Оно и не написано
вовсе — выдохнуто, прерывисто, предсмертно. Строки, как снег: словно сдувает
одну за другой с каждым порывом ветра. Вот уже осталось в конечной всего
одно слово… А вот и его смахнуло — вместе с поэтом. Буран. Февраль.
Через несколько дней — 12 февраля — Рами Гарипову исполнится сорок пять, еще
через восемь — 20 февраля 1977 года — его не станет. Он уйдет внезапно,
неожиданно для всех, кроме себя.
Казалось бы, просто непогода разыгралась накануне дня рожденья, отсюда и
тоска. Но нет, — как невыносимо знание! — сорокапятилетний мужчина пытается
и не может смириться с неизбежным. Как вытерпеть эту жизнь?! Как вытерпеть
смерть? Ледяной буран сбивает с ног, за ним весна, но уже без поэта. Стихнет
ветер, возликует мир. Но — без Рами. Останутся только строки, между которыми
беззвучная мольба: «пронеси эту чашу мимо…».
Мы, читая, становимся нескромными свидетелями нестерпимой человеческой муки
и пугающего величия. Невыносимой нежности и, наконец, силы смирения. Поэт с
последним словом кротко опускает голову под гильотину последнего в эту зиму
бурана… И толпа читателей замирает в ожидании финального — фатального —
порыва ветра в открытое сердце. Мы уже знаем наверняка: сейчас поэт упадет,
а он писал — еще живой, предчувствующий, но живой.
Как передать это все на другом языке? Как пережить заново? И уцелеть?
Не знаю. Айдар Хусаинов рискнул. Ринулся навстречу быстротечной любви,
поймав настроение, интонацию, образ. И Рами Гарипов, попав в объятия
переводчика, сбавил свой отчаянный бег, чуть успокоился. Плавными, как
падающий снег, стали расхристанные бураном строки, закрывая, отдаляя от нас
поэта. Стихла пронзительная исповедальность, и нет-нет да и скрипнет
неестественно легшее слово. «В нем нет коварства, я же говорю». Это «я же
говорю» — не от Рами, он никогда бы так не сказал — просто для рифмы,
походя. Кстати, в поэзии Рами Гарипова вообще редко встречается «Я».
Айдар Хусаинов — матерый, опытный переводчик, нарастивший творческую
мускулатуру, способную удержать рвущиеся в полет стихотворения такого
творца, как Рами Гарипов. Удержать и подарить читателю.
Он подошел к этому переводу как положено — в белой рубахе, помолившись.
Исключив из дела корысть, по любви. С ним плечом к плечу встала отважная
Зухра Буракаева — автор подстрочного перевода. Айдар признает, что Зухра
проделала огромную, практически научно-исследовательскую работу, не только
дословно переводя каждое стихотворение, но и разбирая его «до молекул».
Айдар и Зухра бросили вызов лирике Рами Гарипова. И одержали победу —
сборник готов. Стихи зазвучали на русском языке — не всегда чисто, но
достаточно точно. Настолько, насколько точно вообще можно передать по-русски
такой, к примеру, фразеологический оборот, как «Яблоко моего глаза», в
значении «самое родное, дорогое и сокровенное». Любовь случилась, стихи на
русском живут. Стихи ли это Рами Гарипова? В очень большой степени — да.
Айдар — поэт большой несуетной и неспешной души. Конечно, ему трудно
разогреть градус своего темперамента до самоуничтожительного горения Рами.
Но в этой работе он, безусловно, — мастер.
Когда я только взяла в руки эту маленькую книжку, еле сдержалась, чтобы не
пошутить про ее размеры. От Рами Гарипова осталось такое наследие — черпай
пригоршнями! Но, прочитав, поняла, что больше, чем двенадцать его
стихотворений, переводчику выдержать трудно. Некоторые из этой дюжины
попроще, некоторые — очень сложны для перевода. Причем наиболее сложны как
раз простые по форме, безыскусные стихотворения. Так велик соблазн
«улучшить», усложнить подобное «примитивное» на первый взгляд произведение!
Но — в том-то и соль! — при «усложнении» такой перевод обречен на провал, он
безнадежно теряет очарование. Айдар очень точно поймал народную, почти
песенную, интонацию причитания «Чтоб не думал, не гадал», не стал
демонстрировать на нем литературные изыски и создал мелодичную,
завораживающую вещь:
Чтоб не думал, не гадал,
Есть ли день, есть ли ночь?
Чтоб тебя не вспоминал —
Есть ли день, есть ночь?
Айдар не стесняется рифмовать «сказал» и «сказал», «плечи» и «плечи» — он
раздувает дыханье. И ему это удается. Так, что из некоторых строк даже
вырывается пламя, как из настоящих гариповских. Айдар колдует аллитерациями,
шаманит ритмом, не всегда исконным: вдруг начинается импровизация, но —
хорошая, берущая за душу, органичная для этих стихов.
Перевод кончается, как любовь. Оставляя плоды, — нечто третье, как результат
слиянья двоих. В данном случае даже — троих. Ведь без Зухры Буракаевой книга
наверняка получилась бы иной. Далеко не каждый пошел бы навстречу такой
опаляющей любви — Айдар и Зухра пошли. Они, уверена, вышли из этой книги
другими. Они получили в дар пророческую силу Рами Гарипова, а мы одарены его
стихами.
Вы можете высказать свое суждение об этом материале в ФОРУМЕ ХРОНОСа
Баимов Р. Н., Бикбаев Р. Т., Евсеева С. В., Карпухин И. Е., Паль Р. В.,
Сулейманов А. М., Фенин А. Л., Филиппов А. П., Фролов И. А., Хрулев В. И.,
Чарковский В. В., Чураева С. Р., Шафиков Г. Г., Якупова М. М.
Редакция
Приемная - Иванова н. н. (347) 277-79-76
Заместители главного редактора:
Чарковский В. В. (347) 223-64-01
Чураева С. Р. (347) 223-64-01
Ответственный секретарь - Фролов И. А. (347) 223-91-69
Отдел поэзии - Грахов Н. Л. (347) 223-91-69
Отдел прозы - Фаттахутдинова М. С.(347) 223-91-69
Отдел публицистики:
Чечуха А. Л. (347) 223-64-01
Коваль Ю. Н. (347) 223-64-01
Технический редактор - Иргалина Р. С. (347) 223-91-69
