Бельские просторы

> XPOHOC > РУССКОЕ ПОЛЕ > БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ >

№ 7'07	Марат Ямалов

XPOHOC ФОРУМ ХРОНОСА НОВОСТИ ХРОНОСА Русское поле: Бельские просторы МОЛОКО РУССКАЯ ЖИЗНЬ ПОДЪЕМ СЛОВО ВЕСТНИК МСПС "ПОЛДЕНЬ" ПОДВИГ СИБИРСКИЕ ОГНИ Общество друзей Гайто Газданова Энциклопедия творчества А.Платонова Мемориальная страница Павла Флоренского Страница Вадима Кожинова	Марат Ямалов Бесконечный мир человека ВРЕМЯ Мы преувеличиваем понятие «современность». Многое не так уж сильно меняется во времени. Наше чувство превосходства перед предшественниками зачастую ошибочно. Все когда-нибудь становится «средними веками» или даже «древним миром». И все-таки из поколения в поколение повторяется высокомерие по отношению к предкам. Та современность, которая возносится на пьедестал, есть просто период, отрезок, как в прошлом, так, скорее всего, и в будущем. Никто не выше. Никому прогресс не дается без усилий, просто так, только потому что «современно»… И тысячи лет тому назад люди любили, страдали, ошибались — не лучше и не хуже, чем когда-то или сегодня. Жизнь идет по кругу. Думать, что мы образованнее, умнее, надменность по отношению к людям иных веков — это просто. Труднее быть сейчас более добрыми, мужественными, благородными, более созидательными, чем они… Здесь есть и другая грань. Иногда мы занижаем оценки своего дня. Так, в России подспудно идет огромный позитивный процесс возрождения достоинства, связи времен, ответственности за свою жизнь. На фоне трудностей и недостатков переходного периода это не всем и не всегда заметно! ЧЕЛОВЕК Человек рождается дважды. Первый раз — физически. Если он вырастает вне общества, то и остается в царстве зверей, хуже Маугли, Зомби или Манкурта. Второй раз — рождается как человек, обретает человеческое содержание. Это долгий, трудный путь к себе. Готовой личности нет, она вырабатывается всю жизнь. Нельзя полагать, что человек воспроизводится автоматически. Нужны усилия — свои, родителей, окружения, школы, общества. Требуется постоянная работа. Важно напряженное поле культуры, воспроизводящее энергетику духа. Люди заняты этим вечно, и такой труд никогда не имеет однозначного, заданного результата. Мода, подражание, ложная романтика, ошибочное самоутверждение, гены, аномалии, конкуренция — мало ли что, все возможно! Агрессивность приходит легче, чем доброта. В хорошее, как утверждает христианство, мы входим «узкими вратами»… С самого раннего детства проявляется весь клубок противоречий, весь букет качеств личности. В садике, не говоря уже о школе — вдруг с удивлением видишь грубость, издевку, унижение и забивание слабых, прочие жестокости. Отсюда до солдатской преступности — рукой подать. Кстати, самое страшное в армейской дедовщине — даже не в том, что ее поддерживает часть офицеров. А в том, что одни и те же люди за год из жертв становятся мучителями других! Возмущенные матери не могут понять, что их дети не только потерпевшие, но и соавторы дедовщины. Дети и убивают детей, а насколько проще был бы черно-белый вариант! Многие передачи ЦТ, телесериалы жестоки и агрессивны. Там говорят зло, истерично, громко, с искаженными от ярой ненависти лицами — но это и есть бездуховность. Чего кричат? О чем? Истина всегда кротка, добра и тиха. Этому пытался учить Л.Н.Толстой. Вся жизнь проходит между крайностями: плюсом и минусом, добром и злом, любовью и ненавистью, созиданием и разрушением, конструктивизмом и деструктивностью. В некоторых эти полюса сполна воплощаются, и они становятся их носителями… Есть люди, рожденные для любви и света, они с освещенной стороны планеты. Жизнь строится и движется приращением энергии, позитивом, превышением синтеза над разрушением. Деструктивность разъедает ее, человек меняется изнутри. Каждый день нужно хотя бы чуточку позитива! К зрелости сущность человека все больше начинает прорисовываться на лице. Очень сильно об этом написано у Оскара Уайльда в «Портрете Дориана Грея». Разрушенная душа искажает лицо. Зло, опустошенность скрыть невозможно. У Нодара Думбадзе есть роман «Закон вечности». О том, что душа человека неподъемна одному без помощи других. Об этом говорил и Есенин: «Неужели под душой также падаешь, как и под ношею?» И в этой же драме герой яростно кричит: «Я хочу видеть этого человека!» «Вишневый сад» Чехова заканчивается, как приговором, словами Фирса, оставленного в заколоченном доме: «Человека забыли». Экзюпери в годы войны тоже утверждал, что мы потеряли человека. И разве нашли? Здесь сквозит ключевая идея ХХ века. «ПОЛЕТ НАД ГНЕЗДОМ КУКУШКИ» Режиссер А. Абушахманов сделал смелый шаг — неожиданно поставил в Башдрамтеатре к конкурсу тюркоязычных театров «Туганлык» пьесу по Кизи Кену «Полет над гнездом кукушки». И надо было, на первый случай, в главном герое повторить или превзойти Джека Николсона и Александра Абдулова, поразить зрителя. Получилось. Но один пристрастный критик сказал мне, что людей привлекает дешевая аналогия — все, мол, живем в сумасшедшем доме. Я ему возразил. Да, абсурда вокруг немало. Но аудиторию привлекает иная идея, что и сумасшедший дом не должен быть ветлечебницей, скотным двором! И в невыносимых условиях люди еще могут оставаться «человеками». Должны. Завораживает талантливое, остроумное и опасное противоборство Макмерфи с медсестрой за человеческое достоинство бесправных пациентов. «Я хотя бы попытался!» — говорит в отчаянии Макмерфи, когда понимает, что здесь добровольно соглашаются на растительное существование и издевательства. Материал пьесы позволяет артистам проявить себя. И разве этого мало? После Чехова сдавленный крик задыхающейся души я почувствовал остро только у А.В.Вампилова… Еще — в рассказах и постановках В.М.Шукшина. ИДЕЯ У А. де Сент-Экзюпери есть удивительная мысль о груде камней и об идее, превращающем такое скопище материала в прекрасный храм. Действительно, без внутреннего целого все распадается на разрозненные составные части. Но все-таки, что же обращает ничего не значащие детали — в составные части великолепной структуры? Чем становится каждый обычный день нашей жизни, к чему ведет повторяющееся трудовое, творческое усилие во времени? Из чего, в конце концов, строится храм человека? ВОСПИТАНИЕ Воспитание детей требует доброты и терпения — это общеизвестно. Менее известно то, что необходимо, при полной серьезности и достаточной требовательности, романтизировать жизнь, привносить игровые формы, соревнование и стереотипы, поощряя в то же время инициативу и творчество. Все это очень понятно и непросто. Так, торжественное: «Вставайте, граф, рассвет уже полощется!», «Ты сегодня назначен старшим дежурным по гарнизону!», «Пошли в кругосветное путешествие!» или «Из бюджета тебе выделено 10 рублей!» для ребенка может звучать как замечательная сказка. Особенно вместо прозаических: «Просыпайся, тебе пора в школу!», «Немедленно уберись в комнате!», «Пойдем погуляем!» или «Вот тебе 10 рублей, но что-то ты тратишь все больше и больше!». Когда-то в Татышлинской средней школе Н.Н.Ковальская, объявляя контрольную работу по математике, говорила нам: «Кто решит задачу двумя способами, может сразу идти гулять!» И не было лучшего стимула для умствования, чем под завистливые взгляды сверстников выйти из класса задолго до звонка! Товарищи называли меня Пифагором. КУЛЬТУРА Культура — единственный и неповторимый мир, «волшебная комната жизни», куда мы входим, чтобы почерпнуть смысл, стать более совершенными, обрести силу… Древние наставляли: «Сохраняй меру, выполни свой долг, следуй природе». Все это невозможно без культуры. И ничего не изменилось за прошедшие века! Вся история учит через культуру, как концентрированный опыт человечества. Это его одна большая, вечная душа. Сопереживая, мы делаем ее и своею. Каждый из нас носит в себе мир. У некоторых он огромен. А есть и такие — только внешняя видимость человека. Беспокоит подчеркнутый отказ некоторых от культуры, бездуховность. Многие говорят на грязном языке, щеголяют жаргоном зоны, а от этого — недалеко до грязных мыслей, чувств и дел. Сознание и поведение разрушаются. С таких позиций трудно построить хорошее. Засилье детективов — как «жвачка» вместо пищи, имитация питания. Очеркист Валентин Овечкин как-то заметил: «Литературу движет тоска по хорошему человеку». Лучше не скажешь. Эта тоска пронизывает всю культуру, как сухой остаток истории… Она же и отличает настоящую литературу. Нельзя без Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Толстого, Тургенева, Достоевского, Блока, Чехова, Булгакова, Бальзака, Акутагава Рюноске, Экзюпери, Хемингуэя, Фолкнера. Нельзя без Сергея Есенина, Бориса Пастернака, Анны Ахматовой, Михаила Шолохова, Иосифа Бродского, Габриэля Гарсиа Маркеса, Карлоса Костанеды, Паоло Коэльи, Харуки Мураками, Ричарда Баха. Этот список воистину огромен! А все начинается со сказок, приключенческой литературы. У каждого — свой Ганс Христиан Андерсен, Вальтер Скотт, Александр Дюма, Виктор Гюго, Фенимор Купер, Жюль Верн, Майн Рид, Этель Лилиан Войнич, Конан Дойл, Марк Твен, О.Генри, Сергей Аксаков, Александр Беляев, Александр Грин, Джанни Родари, Астрид Линдгрен. И многие, многие другие. ПОЭЗИЯ Почему человеку нельзя без поэзии? Дело не в том, чтобы любить стихи или писать их. Вопрос в отношении к миру. Когда мы радуемся весне, объясняемся в любви, любуемся детьми — мы ощущаем в душе свет поэзии. Нас переполняет внутренняя энергия сопереживания, душа нуждается в самовыражении и познании. Предельно точное, как открытие, как музыка, выражение чувств и мысли — вот чем привлекает поэзия. Через Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Блока и Есенина люди обретают возможность лучше думать, чувствовать, общаться друг с другом. Ничем невозможно заменить умение сформулировать истину. «Но пораженья от победы ты сам не должен отличать» — в одной этой строке Пастернака заложена философия жизни, показывающая относительность приобретений, достижений и потерь, значение процесса движения. У него же: «Во всем мне хочется дойти до самой сути», «В родстве со всем, что есть, уверясь,/ И знаясь с будущим в быту,/ Нельзя не впасть к концу, как в ересь/ В неслыханную простоту»… Или: «Мысль изреченная есть ложь» и «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется» Тютчева. Или: «Только пепел знает, что значит сгореть дотла» Бродского. Или Цветаева о взаимоотношениях мужчины и женщины: «Как правая и левая рука/ Твоя душа моей душе близка. / Мы смежены блаженно и тепло / Как правое и левое крыло./ Но вихрь встает — и бездна пролегла /От правого до левого крыла!». ЛЕЗВИЕ БРИТВЫ Совершенство — практически так же недостижимо, как путешествие по лезвию бритвы. Гармония — это недостижимый идеал. И от понимания данных истин никогда не стоит впадать в пессимизм. Никогда нет 100-процентных «чистых» решений, попаданий, понятий и формулировок. Это надо понимать и принимать, повышать планку «пробы». Нельзя успокаиваться. Как говорил Блок, жить, предъявляя себе непомерно высокие требования! Но чтобы ветер не унес и болото не затянуло, добавлял он. Это сложное искусство жизни. МОРАЛЬ Христианство назвало смертными грехами гордыню, ненависть, зависть, уныние, жадность, чревоугодие и блуд. Они разрушают душу, а два последних — напрямую и тело. «Шагреневая кожа» — роман-притча Бальзака об этом феномене. Добродетели по христианству: вера, надежда, любовь. В исламе есть утверждение, что небеса открываются человеку только несколько раз: когда идет дождь; ребенок вглядывается в лица родителей; открываются врата Каабы; мужчина и женщина вступают в брак. Оказалось, тут в хадисе зашифровано все то же самое — вера, надежда и любовь! Монтень утверждал: жизнь в своей природной сущности есть признак совершенства. Да, жить совершенно не дано. И жизнь никогда не станет нравственным законом, как призывал Кант. Но надо стремиться к этому, не обвиняя себя. Нельзя успокаивать себя, усыплять душу выгодными, удобными версиями судьбы. И истину надо искать не столько в далеких Шамбалах, сколько прежде всего в душе. Люди свои внутренние проблемы обычно решают внешними метаниями, простыми движениями. Как в притче: «Что ты ищешь под столбом?» — «Да кошелек потерял во дворе». — «А почему же ищешь здесь?» — «Так тут светлее!» Нельзя заменять трудное ненужным только потому, что «тут светлее». НАУКА Наука непрерывно доказывает свое торжество. Было бы смешно оспаривать это в условиях постиндустриального, информационного общества. Но знаем ли мы мир настолько полно, чтобы испытать удовлетворение от полученных ответов на вечные вопросы? Увы, то, что нам удается познать, ничто перед океанами неизвестного. Такое ощущение, например, что, говоря о рождении и возрасте (!) вселенной, наука расписывается в общей своей несостоятельности на странице вечности и бесконечности! А «темная энергия», «черные дыры» или «странный аттрактор»? А кварки, мезоны и прочее? Раньше мы жили по Аристотелю, Евклиду, Копернику, Ньютону, Кеплеру. Потом все усложнилось — с Лобачевским, Риманом, Эйнштейном, Бором и т.д. До 80 процентов гениев, великих ученых всех времен и народов — наши современники. «Благодаря этому обстоятельству мы сидим рядом с теми великанами, на плечах которых мы стоим», — было сказано на одном симпозиуме! Прежняя наука, классические представления об окружающем оказались только частным случаем более сложных представлений о Мироздании, о микро- и макромире — по теории относительности, квантовой механике. Грандиозная система диссипативных систем, гармония дисгармоний, информационная составляющая всех процессов, теория хаоса, фрактальная геометрия — и все это на бесконечно малых или нескончаемо великих пространствах Космоса. Расшифровать его до конца никому не дано! Все понятия, как в буддизме, оказываются относительными, неадекватными и уходят в никуда. Мы пытаемся изучить бесконечность крайне несовершенными, условно приемлемыми инструментами! При этом гуманитарные науки сильно отстают от естественных. От того заметнее прорывы: Федор Достоевский, Густав Ле Бон, Зигмунд Фрейд, Эрик Фромм, Хосе Ортега-и-Гассет, Эрик Берн и т.д. ИНФОРМАЦИЯ Компьютерная программа берет верх над чемпионом мира по шахматам. Все труднее дается тест Тьюринга — «расшифровать» с помощью вопросов собеседника за стеной, выявить, компьютер это или человек. Миллионы людей одновременно общаются в Интернете, используют огромные ресурсы мировой паутины компьютеров. Мобильник превращается в сказочно всемогущий предмет. Техника изменяется ежедневно, становится все более изощренной. Есть и другая поразительная грань. Понятия пользователя — программирование, перепрограммирование, вирус, сбой программы, зависание, перезагрузка, антивирусная программа, файлы, директория, сохранение, архивирование, база данных, носитель информации и прочие — кажутся теперь относящимися не только к компьютерам! Информационные процессы по определенным, неясным еще нам, программам идут на уровне клеток, органов и внутренних систем организма, в конечном счете подчиняясь центральной нервной системе. Закономерности фрактального репродуцирования выстраивают не только сложнейшие структуры генома, но и отражают общности — от клеточных процессов до функционирования и развития всего организма. Человек представляется сложной программно-информационной системой систем. И мы должны теперь по-другому представить себе развитие человеческого организма, здоровья и болезней, вопросы генетики, мышления, социализации личности, процессы образования и воспитания. Само сообщество в размытом виде являет все те же механизмы: сбой в программе, работа клеток в заданном алгоритме или на самоуничтожение целого, «зависание», поражение вирусом, полный выход из строя и т.д. В дециметровом кубе можно «упаковать» всю информацию Государственной библиотеки России! Поставим этот предмет на стол. И попробуем объяснить себе, что это такое? Что там внутри вещи? А в нашем мозгу? Методологические, мировоззренческие вопросы все более становятся мучительно трудными. М. Горький предсказал такое обострение сущностного по мере улучшения жизни. «У меня нет желания забыть, что я, где я, и я не боюсь думать, зачем я», — признавался он. Для человека это самое сложное. РЕЛИГИЯ О чем «Евангелие»? Это голос тысячелетий о нас самих. Кажется, что о Христе. На самом деле, разве эта книга не о жизни каждого человека? Судьбе любого из нас? О восхождении, прозрении, страданиях и заблуждениях, о торжестве и крестном пути, о Голгофе. Достаточно даже посмотреть на любого известного исторического деятеля. Все несут свой крест, жизнь завершается одним и тем же. И сколько триумфаторов заканчивали свой победный путь отчаянием! Наши усилия и переживания — ничто перед неподъемной вечностью мира. Все победы относительны. Конечное поражение всегда абсолютно. Нельзя мифологизировать прогресс. Его содержание и критерии оценки меняются. Цивилизация не раздает гарантий. Человек способен опуститься, упасть. Он все еще может войти в каменный век! Впрочем, некоторые из него еще и не выходили. Мы видим несчетное число раз, как очень быстро в определенных условиях торжествует варварство. Прошли тысячелетия, а люди продолжают убивать людей. Разумный человек, призывающий к революции, отвратителен. Что может быть хуже кандидата наук, подбивающего старушек идти на баррикады? Солженицын точно отметил это, сказав, что понял правду всякой религии и ложь всякой революции. Религия пытается улучшить каждого, а революция пытается уничтожить зло, уничтожая плохих людей, и в результате зло сохраняется и приумножается. Наше отношение к Богу? Что мы узнали такого, чтобы судить о нем категорически? Религия не заменяет науки и искусства, у нее свой предмет, свои вопросы и правила. Ее нишу не заполнишь посторонним и произвольным. Не случайно говорим — закон о свободе совести. Совесть — особая концентрация человека. Это ответственность, это, как говорил Н.А.Бердяев, глубина души, где человек общается с Богом. Когда мы задумываемся о смысле жизни и сущности смерти, науки не так уж сильно могут помочь. Нельзя жать там, где не сеяли. Или искать потерянное под фонарем только потому, что там светлее. Нам еще не удалось интегрировать, связать воедино собственное сознание. Де Голль мудро заметил, что в окопах не бывает атеистов! ЖИЗНЬ Жизнь — усилие, труд. Она всегда предполагает некоторый долг перед собой и другими, требует достоинства и мужества. Ничто не дается просто так. Жизнь состоит из отрезков. У каждого из них — свои сюжеты, интрига, смысл, достоинства и издержки. Даже у старости. Суть жизни — в ее продолжении. От энтропии, то есть убывания энергии, куда деться? Все системы диссипативны. Теплое становится холодным, целое распадается на части. И только наша жизнь продолжается в детях и внуках, остается в результатах созидания. ЛЮБОВЬ В любви на узкой тропе встречаются природа и душа. Их диалог, увы, проходит с переменным успехом. И мужчина, и женщина стремятся к ослепительному счастью. Но хотят они в любви того, чего не могут ни дать, ни получить. А дальше — привыкание, охлаждение и смирение. Либо — упреки, странная война без возможности кому-нибудь победить, утешительное заключение, что ошиблись, не сошлись характерами. Максимализм чувств «балансируют», выравнивают в быту дела, семейный очаг, дети… Сильные страсти оборачиваются особенно большими разочарованиями. После половодья и реки возвращаются в свои берега. Естественное надо принимать как погоду. И все-таки всегда бывают исключения. Особенно в выстраданной любви. Здесь человек поднимается до себя, прозревает. Самоподобен и самодостаточен только любящий! Наиболее сильная любовь — неразделенная, неудовлетворенная. Что может быть ярче воображения? Или поразительнее Бегущей по волнам, алых парусов Ассоль? СМЕРТЬ Я с удивлением понял, что жить никогда не поздно, а умереть никогда не рано. Прав К.Костанеда, когда говорит, что смерть помогает, потому что всегда рядом, слева, на расстоянии вытянутой руки. Когда нам трудно, мы спрашиваем у нее: «Что, совсем плохо, конец?» И смерть отвечает нам: «Пока еще нет!» Были случаи, когда начинают грубо ворошить прошлое, и люди умирают. Некоторые вещи нельзя бездумно трогать, опасно формулировать. Есть в жизни явления, которые даже не следует обобщать! Сказанное, осознанное и выраженное вслух слово приобретает огромную силу над нами! И здесь далеко не все еще понятно. Нельзя жить со страхом смерти. Никому еще не удавалось пересилить шагреневую кожу существования, но и плакаться по этому поводу — нелепо. В этом нет никакого смысла. Лучше дорожить каждым днем, как уникальной частью вечности! Ничего нельзя унести с собой. Поэтому накопительство — тщетно, смешно. По упоминавшейся уже философии буддизма, все наши вещи, приобретения — пустотны. А надо все же искать то, чего нельзя при жизни потерять! Наиболее оптимальное — когда существование изживает само себя. Когда хороший уход становится как бы наградой за достойную жизнь. Это очень естественно, хотя и редко. Вот и говорят парадоксальное: «Счастливый конец!» Как будто тебе потом так уж и важно, когда и как был выключен твой свет… Огромный мир останется как ни в чем не бывало. ЛЮБИМОЕ ИЗРЕЧЕНИЕ Кто, если не ты, когда, если не сейчас, и как, если не в каждом случае? Нравится выражение Тимофеева-Ресовского: «Разум дан человеку отличать главное от не главного, и знать, зачем это нужно — в-пятых!» «В-пятых» — как усмешка Мефистофеля… Измениться не может никто, но стать лучше может каждый. УВЛЕЧЕНИЯ Жить надо со вкусом, увлеченно, ярко, с многочисленными интересами. Отлично сказал В.Высоцкий: «От жизни никогда не устаю». Только созидательная деятельность придает жизни смысл. И хорошо, когда это — в радость, как увлечение. Тогда больше удается сделать, интереснее жить! Мир человека движется позитивными делами. Тогда и чувства не идут вразнос. ВЛАСТЬ После первой Российской революции 1905—1907 годов был издан сборник интеллигенции «Вехи» — диагноз, пророчество, предупреждение на будущее. Не вняли. А там был страстный призыв научиться уважать духовные и нравственные традиции, свои законы, понимать сущность власти. Нельзя постоянно рубить сук, на котором находится общество. Народ, разрушающий свое государство, обречен. Умных, талантливых — много, хотя меньше, чем хотелось бы. А мудрых — мало. Это особое состояние ума и таланта, колоссальный опыт души, врожденная способность тонко понимать происходящее и правильно, несуетно реагировать на него. Во все времена были нужны люди, умевшие говорить и с народом, и с властью. Таким было поколение Виктора Астафьева, Расула Гамзатова, Кайсына Кулиева, Абдижамила Нурпеисова, Давида Кугультдинова, Чингиза Айтматова. Это школа, плеяда трагического, противоречивого ХХ века, неповторимая в обозримом будущем. Таким стал Мустай Карим. Он избегал суетности. У него не было высокомерного, надменного отношения к власти. Такой нереальный подход, к сожалению, проходит через века. Те, которые всегда «по определению» осуждают власть, искусственно отделяют одну сферу жизни от других. Власть размыта в обществе. Ее нельзя мистифицировать. Разве каждый из нас не участвует в отношениях власти? Любой врач по отношению к пациенту имеет гораздо большую силу, чем какой-нибудь чиновник. А родители в семье — не власть? А учитель в школе? Стражи правопорядка? Директор предприятия, руководитель организации? Военная иерархия? Люди не замечают того, что отношения власти пронизывают жизнь, и государственная власть — только гипертрофированная и зачастую персонифицированная их форма. Поэтому все легко списывается на царей, генсеков и президентов, хотя эпохи вырастают в народной душе. Кризисы, революции, диктатуры не прихоть отдельных людей, а состояние народа. Культ личности Сталина — это феномен масс, поддавшихся искушению победы над природой и обществом. Это образ жизни нации. Убийство семьи Романовых — выстрелы в себя. Тот колокол прозвучал тогда о каждом, хотя и не был услышан. Никто уже не мог после чувствовать безопасность — ни пролетарий, ни крестьянин или священник, ни поэт, нарком, член политбюро или маршал! А человек должен быть в состоянии положиться на свой народ, на свое государство, чтобы жизнь не становилась кошмаром. Без минимума взаимной лояльности торжествует озверение. Власть не нужно любить. Но ее следует уважать как выражение общности людей в определенных правилах жизни. Начиная уже с двух, они вынуждены, обречены договариваться. Власть — свыше, так как общество человеку дано помимо его воли, как сущность, как условие. Общество и государство — внешнее проявление твоего «я». И это не выбирают. Мы стремимся к абсолютной справедливости, как будто она возможна «по идее». Но есть необходимое снисхождение сильного к слабому, большинства к меньшинству, имущего к неимущему. Государство должно заботиться о порядке. Законы и нормы приходится соблюдать. А если они несправедливы, соблюдая, мы стремимся их изменить — в рамках существующих правил. Другого пути нет. Стендаль утверждал, что опереться можно только на то, что оказывает сопротивление. Степень невозможно определить заранее. Политика — искусство возможного. Надо быть реалистами. Все зависит от всех, но порой очень мало — от одного. И здесь уместно высказывание древних: дай мне, боже, изменить то, что я не в силах вынести, вынести то, что я не в силах изменить, и разум, чтобы не спутать первое со вторым! Нужно достойно принимать скрытый трагизм жизни. Не случайно все религии пронизывает идея смирения и разумности. Они понимают слабость и величие человека, грандиозную диалектику его противоречий. Вера исходит из того, что душу обуревает борьба черного и белого, и старается помочь конечной победе света. ИСТОРИЧЕСКАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ Мы преувеличиваем значение формы в развитии общества. Нам кажется, что заимствования, реформы и революции сами по себе изменят радикально нашу жизнь. А решает все-таки сущность, качество человека и отношений. Так, людоеды тоже могут решать свои «проблемы» в демократических процедурах, не переставая быть каннибалами. И новый характер жизни невозможно надеть, как модное пальто, перенять, как обряд, заучить, как молитву. В конечном счете, историческая необходимость всегда торжествует. Назревшая модернизация происходит. Но по-разному. И в любых вариациях реальные люди накладывают свой отпечаток. Порой и весьма позитивные преобразования осуществляются далеко не праведниками, отнюдь не бессребрениками. Сказано же, что революцию задумывают гении, свершают преступники, а плодами пользуются негодяи… Замечено, что почти всегда ни один революционер не поднимался выше эшафота. Романтика перемен относительна. И это — очень даже по-человечески. Большевики слишком завысили требования к человеку: «гвозди бы делать из этих людей» (Тихонов), «эта сталь, железо это» (Маяковский). Такое преувеличение «сильного нового человека» (по Ф.Ницше!) привело к фальши и деградации. Собственно говоря, большевики в 30—40е годы сами беспощадно растоптали себя. Они оказались бессильны перед своим беспощадным государством. Только глубокое понимание, уважение к достоинству, умение сострадать поднимает личность. 450-ЛЕТИЕ ЕДИНСТВА С РОССИЕЙ В таких юбилеях есть высокий смысл. Это наша судьба, потому что мы — россияне. Прошлое — как на ладони. Нам есть чем гордиться. Многое повторяется. Поразительно, как схожи по человеческому накалу каждый из прошедших веков! Как много там испытаний, достоинства, братства и силы духа. Башкирский край защищал Родину, в переломные моменты — договаривался, принимал взвешенные решения. Видно, как в трудностях наша страна сосредотачивалась и ощетинивалась! И так — из века в век. Мы только звено в этой цепи событий. Россия играла и впредь будет играть заметную роль в развитии человечества. Это не просто держава, а целый континент, часть света, особая евразийская цивилизация. Не нужно думать, что на нас заканчивается мировая история! Вы можете высказать свое суждение об этом материале в ФОРУМЕ ХРОНОСа

	© "БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ", 2007 Главный редактор - Горюхин Ю. А. Редакционная коллегия: Баимов Р. Н., Бикбаев Р. Т., Евсеева С. В., Карпухин И. Е., Паль Р. В., Сулейманов А. М., Фенин А. Л., Филиппов А. П., Фролов И. А., Хрулев В. И., Чарковский В. В., Чураева С. Р., Шафиков Г. Г., Якупова М. М. Редакция Приемная - Иванова н. н. (347) 277-79-76 Заместители главного редактора: Чарковский В. В. (347) 223-64-01 Чураева С. Р. (347) 223-64-01 Ответственный секретарь - Фролов И. А. (347) 223-91-69 Отдел поэзии - Грахов Н. Л. (347) 223-91-69 Отдел прозы - Фаттахутдинова М. С.(347) 223-91-69 Отдел публицистики: Чечуха А. Л. (347) 223-64-01 Коваль Ю. Н. (347) 223-64-01 Технический редактор - Иргалина Р. С. (347) 223-91-69 Корректоры: Казимова Т. А. Тимофеева Н. А. (347) 277-79-76 Адрес для электронной почты bp2002@inbox.ru WEB-редактор Вячеслав Румянцев