|
|
Ришат Ситдиков
«…ЯРОСТЬ БЛАГОРОДНАЯ ВСКИПАЕТ КАК ВОЛНА»
Недавно мне в руки попала пожелтевшая, изрядно обветшавшая
на сгибах газета «Комсомольская правда» от 20 сентября 1942 года. Передала
ее моя дальняя родственница Эльза Давлетова, выпускница средней
общеобразовательной школы № 4 г. Дюртюли. Обнаружили ее в ящике стенки, где
хранится все самое дорогое для многих поколений семьи Давлетовых, в одной из
картонных папок, завязанных шелковой тесемочкой, с почетными грамотами,
благодарственными письмами, наградными удостоверениями, врученными в разные
годы Эльзиным дедушкам и бабушкам с обеих сторон.
Как она оказалась там? Этого никто не знает: ни ее мама, ни бабушка, живущая
вместе с ними. Остается нам с Эльзой строить догадки.
Может, это ее дедушка с папиной стороны, ровесник Октября, воевавший против
белофиннов, а потом и с гитлеровскими полчищами, рвавшимися к Ленинграду,
позднее участвовавший в разгроме милитаристской Японии, упросил
комсорга-агитатора, проводившего с бойцами в пору затишья беседу о положении
на фронтах, дать ему «Комсомолку».
А может, газету эту привез в вещмешке другой ее дедушка, который сражался с
немецкими фашистами с первых дней войны и уже в конце июня 41-го был тяжело
ранен, попал в госпиталь и как не пригодный для дальнейшего несения военной
службы отправлен домой.
А может, сберегла газету бабушка-солдатка Эльзы с отцовской стороны? Она все
годы войны, как и другие женщины, не щадя себя вкалывала в колхозе: на
коровенках, а то и на себе таскали по полю бороны; жали серпами хлеба; по
весне за десятки верст пешком отправлялись на элеватор за семенным зерном и,
взгромоздив на плечи тяжелые мешки, пробирались обратно в деревню. А сердце
разрывалось от тревожных дум: как там, на фронте, мужья, суженые, живы ли?
Вечерами при свете керосиновой лампы, а то и лучины они вязали шерстяные
носки, варежки, чтобы отправить их в посылках на фронт, писали
бойцам-красноармейцам ободряющие письма.
Может, чем-то показался ценным этот номер газеты бабуленьке с маминой
стороны, которая до войны окончила медицинское училище и всю жизнь, в
военные годы тоже, вплоть до ухода на пенсию, проработала медсестрой в
сельской больнице. Она и сейчас рассказывает, как тяжело приходилось им
тогда. Сами заготавливали дрова для печей, заботились о пропитании больных,
выхаживали их как могли. Все были донорами, помногу раз сдавали кровь для
спасения больных, среди которых немало было эвакуированных, истощенных,
надорвавшихся от непосильного труда, отравившихся недоброкачественной пищей,
особенно зерном из пролежавших под снегом колосков. Обращались к ним и
изувеченные на войне солдаты, отправленные домой.
Кстати, один из них стал потом дедушкой Эльзы. К сожалению, счастье бабушки
продлилось недолго. Раны, полученные дедом на войне, сделали свое страшное
дело: когда Эльзиной маме было всего пять лет, он умер.
...А может, газету сберегли потому, что на второй ее странице есть фото,
запечатлевшее комсомолку З. Хусниахметову, которая на отлично училась в
ремесленном училище и за это ее выдвинули мастером группы. В дни войны,
сказано в тексте, группа пришла работать на завод и с первых же дней стала
выполнять и перевыполнять сменные задания. На снимке мастер — сама еще
молоденькая девчушка — запечатлена проверяющей работу 16-летнего токаря М.
Двинянинова по обточке тяжелых корпусов. Нам не удалось выяснить, находится
ли она в родстве с Давлетовыми. Но фамилия-то ее наша, татаро-башкирская.
Поэтому осмелюсь выдвинуть гипотезу, что работница оборонного завода вполне
могла являться родственницей или же быть знакомой старшим поколениям,
хранителям этой реликвии военных лет.
…Бережно разворачиваю пожелтевший номер газеты и вчитываюсь в строки,
пронизанные напряженным драматизмом тех жестоких дней. Это было время, когда
судьба страны еще висела на волоске. Хотя враг уже отброшен от Москвы, он
еще очень силен и коварен, упорно рвется к Сталинграду, пытается захватить
Кавказ. «В течение ночи на 19 сентября наши войска вели бои с противником в
районе Сталинграда и в районе Моздок. На других фронтах существенных
изменений не произошло», — сообщается в утренней сводке Советского
информбюро. А в вечерней сводке за этот день добавляется: «В районе
Сталинграда наши части предприняли ряд контратак, в результате которых
очистили от гитлеровцев несколько улиц… В боях в районе Моздок убит
командующий немецкой первой танковой армией генерал-полковник фон-Клейст…»
К сожалению, генералы гибли и у нас. В газете публикуется Постановление
Совета Народных Комиссаров СССР о выдаче единовременных пособий семьям
погибших при исполнении служебных обязанностей генерал-лейтенантов
артиллерии Корнилова-Другова Г.В. и Мышкова К.Р. в размере 15000 рублей.
В сообщениях Совинформбюро приводятся эпизоды героических действий наших
подразделений под Воронежем, Ленинградом, партизанских отрядов в тылу врага.
Одновременно публикуются документальные свидетельства о зверствах
гитлеровцев на нашей земле. У убитого ефрейтора Дюла Янко в записной книжке
найдено: «Прошли три деревни и сожгли их дотла… Пришли еще в одну деревню…
Поджигали дом за домом… Одной старухе я отрубил голову топором, другую
женщину пристрелил из винтовки…» В другом сообщении говорится: «В деревне
Николаевка, Воронежской области, немецко-фашистские мерзавцы захватили в
доме крестьянина Никифорова тяжело раненого красноармейца Озерова Ивана
Николаевича. Гитлеровские бандиты живым зарыли в землю раненого бойца. За
то, что крестьянин приютил у себя в доме раненого красноармейца, фашисты
расстреляли Никифорова, его жену и трех их детей».
Немудрено, что от таких свидетельств о злодеяниях фашистов вскипала у воинов
«ярость благородная», желание мстить врагу.
Нельзя без содрогания читать статью Константина Заславского «Немцы-помещики
на советской земле», продолжающую тему фашистских злодеяний на временно
оккупированных территориях. Там повествуется о каторжном труде крестьянок на
полях, издевательствах и надругательствах над ними немцев-надсмотрщиков.
Возмездие неминуемо настигнет их. Адольфу Беку, избившему плетью
крестьянку-мать за то, что она во время работы на поле украдкой дала грудь
изголодавшемуся ребенку, перерезали горло, а все его имение сожгли. «Горят
немецкие помещичьи усадьбы, горят немецкие хлеба. Немцы на Украине, в
Белоруссии, в захваченных русских районах окружены народным морем
ненависти», — пишет публицист. Гитлеровцы сами вынуждены были признать, что
их надежды на стабильные поставки хлеба и продовольствия с оккупированных
территорий не оправдались. Борьбу за хлеб они, таким образом, проиграли уже
на первом этапе войны.
Между тем наша страна мобилизовала все свои ресурсы во имя победы. Первая
страница газеты открывается лозунгом, написанным крупными буквами: «Борьба
за хлеб — это борьба за победу!» А под ним другой клич: «Становись к плугам,
молодежь! Встретим ХХV годовщину Октября боевым соревнованием на зяблевой
вспашке!» Во вступительной части, предваряющей подборку материалов о
самоотверженном труде земледельцев страны на осеннем поле, выделено жирным
шрифтом: «Рано и глубоко вспахать зябь — значит на 15—20 процентов повысить
урожайность колхозных полей. Если на гектаре земли, засеянной по
весновспашке, колхозники собирают 80 пудов зерна, то на этом же гектаре,
вспаханном под зябь, можно собрать 100 пудов…» Далее следуют заметки из
Рязанской, Амурской областей, Красноярского края, Чувашии о том, как молодые
колхозники, используя по методу Нагорного сменные упряжки лошадей, пашут за
день до 4—5 гектаров земли вместо одного гектара.
Из архивных источников известно, что в нашем Дюртюлинском районе в годы
войны тоже рождались свои почины. Каждый колхоз, например, засевал зерновыми
дополнительно к плану фронтовые гектары. Причем дюртюлинцы никогда не
оставались в долгу перед государством, перед бойцами Красной Армии по
поставкам хлеба, другой сельскохозяйственной продукции.
Как видно из газеты, труженики тыла прилагали героические усилия, чтобы
фронт ни в чем не испытывал недостатка. «Красная Армия получит больше
вооружения» — под таким заголовком помещен материал о том, что коллектив
Н-ского завода принял предоктябрьское обязательство увеличить план выпуска
продукции по сравнению с августом на 12 процентов. А присутствовавший при
этом фронтовик Герой Советского Союза Мичурин сказал: «Давайте соревноваться
— вы даете больше своего замечательного оружия, мы больше уничтожаем
фрицев…»
«Свет и тепло Ленинграду» — так озаглавлено письмо с торфоразработок, где
без утайки рассказывается о том, в каких тяжелых условиях молоденькие
девчата заготавливают топливо для электростанций, заводов. «…От напряжения
ломит руки, ноет спина так, что к вечеру не разогнуть ее. Но девушки
понимают, что сейчас в стране всем трудно. И если иногда кто-нибудь усталым
голосом раздраженно скажет: «Ну и жизнь, только и отдых, когда спишь», —
поднимаются все:
— А бойцам на фронте легче? Много ли они отдыхают?
…Равнение на бойцов Красной Армии во всем — в стойкости, выносливости,
дисциплине — стало законом для всей бригады…»
В заметках на второй странице говорится о том, что в Мурманской области идет
сбор средств на постройку танковой колонны «Североморск», труженики
Хабаровского края делятся своим заработком для эскадрильи санитарной
авиации. И так повсюду, в том числе и у нас. Известно, что в фонд обороны
труженики Дюртюлинского района Башкирской АССР ежегодно добровольно вносили
2,8 — 3 миллиона рублей. Кроме того, только в 1943 году собрано средств на
строительство эскадрильи самолетов имени Салавата Юлаева и «Башкирский
истребитель» 2 миллиона рублей. Большую лепту в победу над врагом внесли
пионеры и учащиеся, за что они не раз получали благодарственные телеграммы
от Верховного Главнокомандующего. Одна из них гласит: «Передайте учащимся
Дюртюлинского района, собравшим 53665 рублей на строительство эскадрильи
«Пионер Башкирии», благодарность Красной Армии и мои пожелания здоровья и
успехов в учебе и общественной работе. Иосиф Сталин».
«Комсомолка» — газета молодежная. Поэтому она не могла не затронуть тему
любви между молодыми красноармейцами и девушками, преданности жён своим
мужьям-фронтовикам. Целая страница отведена письмам из действующей армии, в
которых наши бойцы с нежностью и благодарностью пишут о своих любимых, чьи
теплые, полные сердечных чувств весточки, поддержка и верность придают им
силы бить врага.
Судя по публикациям на полосе, письма слали и арийки своим арийцам. Но какие
это были послания? В заметке нашего воина сообщается о том, что среди прочих
трофеев из разгромленного немецкого штаба обнаружен чемодан с письмами,
адресованными «незнакомым солдатам», и приводятся некоторые образчики их: «С
тобой хочет познакомиться немецкая девушка. Ей семнадцать лет, у нее
красивая фигура и замечательный голос...», «Ты, наверное, не прочь
познакомиться с немецкой девушкой чистой крови. У нее стройные ноги и ей 18
лет, то есть она в цвету...», «...Многие мои подруги получали посылочки из
России. У них есть неплохие вещички. Может, и своей кошечке ты пришлешь
что-нибудь на память о еще неизвестном, но уже любимом солдате...».
Автор заметки с омерзением комментирует эти строки: «Какая разящая пустота и
пошлость! Читаешь и чувствуешь, словно ты находишься в зверинце, в котором
держат дрессированных волчиц... Они живут не чувствами, а инстинктами...»
К сожалению, такие проповедницы животной любви, оказывается, встречались и
среди наших женщин. Редакционная почта отражает отголосок гневных отповедей
гражданке Ливановой, погрязшей, как пишет один из красноармейцев, в
блудливых помыслах, разрушающих семью фронтовика. Приводится случай из
фронтовой жизни: солдат наш получил письмо из дому, что жинка его «балует»,
так он, бедолага, и осторожность потерял, подорвался на мине из-за этого…
Да, война — это жестокое испытание. В горе, в бедствиях, долгих разлуках
проверяются на крепость узы дружбы и семейные основы. Говорить о
преданности, честности и дружбе до гроба в мирное время — это одно, а
пронести священную чашу любви, не расплескав, через тяжелые годы войны —
совсем другое. Мы знаем, блистательно резюмирует развернувшуюся дискуссию
красноармеец К. Писарев, что наши верные подруги, живя одними помыслами с
нами, с честью пронесут ее сквозь все испытания.
На четвертой странице помещена подборка материалов из стран зарубежья о
поддержке Красной Армии, которая ведет ожесточенные бои с основными силами
фашистской Германии, о зверствах оккупационных властей в порабощенных
гитлеровцами территориях. Излагается, в частности, заявление бывшего
министра авиации Франции Пьера Кота с призывом к демократическим
правительствам немедленно открыть второй фронт в Европе. Сообщается о
свирепствовании военно-полевых судов в Люксембурге, о расстреле 116
французских патриотов в Париже, о стремлении оккупантов истребить всех
старших офицеров чехословацкого генерального штаба, о массовом выходе
рабочих из норвежских профсоюзов в знак протеста против поддержки
профсоюзных комитетов профашистского правительства Квислинга, о росте
детской беспризорности в Румынии...
Газетный номер завершается колонками, информирующими о культурной жизни в
стране. Что может волновать деятелей искусства в те грозные годины? Конечно
же, тема войны.
«В литературном объединении при отделе пропаганды и агитации ЦК ВЛКСМ Корней
Чуковский прочел свою новую антифашистскую сказку «Одолеем Бармалея»...».
«Казахское отделение Государственного издательства выпустило сборник песен
народных акынов об отечественной войне — «Гнев народа»...».
«В выставочном зале Московского товарищества художников открылась выставка
творчества пионеров столицы, на которой представлено более трехсот работ...
Они говорят о горячей любви к родине, к Москве, к истории своей страны, о
величайшей ненависти к врагам...».
...Вот и всё, что я смог прочесть из этой чудом сохранившейся в семейном
архиве газеты «Комсомольская правда» от 20 сентября 1942 года. Ее страницы
дают полное представление о том, каким неимоверным напряжением сил на
фронтах и в тылу выкована, выстрадана Великая Победа в Великой Отечественной
войне.
Но разве можно было предположить тогда, что в стране, которая так сильно
пострадала от фашизма, в наши дни могут появиться выродки, проповедующие эту
человеконенавистническую теорию, оскверняющие памятники советским воинам.
Может, одна из причин этого позорного явления в том, что молодежь мало знает
о суровых буднях тех лет, о подвиге нашего народа. Ведь не секрет, что
зачастую молодые люди, тем более дети, затрудняются назвать героев Великой
Отечественной.
И еще одна мысль не дает мне покоя. Сравним любой номер современной
«Комсомолки» и сентябрьский 1942 года. Скажем, за тот же день 20 сентября,
но только 2006 года. Конечно, она стала многоцветной, богато
иллюстрированной, каждый ее номер — «толстушка». Но о чем она пишет, к чему
призывает? Вот заголовки некоторых ее статей: «Под Рязанью автотрейлер сбил
железнодорожный мост…», «…а в Воронеже столкнулись два поезда», «Борис
Стругацкий попал в больницу…», «…а «товарищ Сухов» по-прежнему в
реанимации», «Дружественный» огонь на поражение», «Парни гламурные, девчонки
фигурные!», «Пугачева — моя козырная карта!», «Абдулов и Алферова снова
вместе», «Стриженова обиделась на мужа из-за Орбакайте»… И ни строчки о
повседневных делах в российской экономике, аграрном секторе. Единственное,
на мой взгляд, чтение для души — отрывки из дневника Мустая Карима под
заголовком «Год без Мустая», сверстанные на двух полосах, подготовленные
сотрудниками региональной редакции «Комсомолки». Но и они, дабы
соответствовать общему духу газеты, в анонсе на первой полосе не удержались
от экивоков: «Почему Мустай Карим отказался быть депутатом». И уж явное
стремление угодить своим московским коллегам из Издательского дома
«Комсомольская правда» прослеживается в местных сообщениях «Лифт со
школьником загорелся по вине неизвестного хулигана», «Уфимцы отдавали деньги
липовому агентству под действием гипноза?»
Сегодня, наверное, периодическая печать, радио и телевидение не могут
прожить без рекламы. А что же она, называющая себя любимой газетой
миллионов, рекламирует? Пиво «Белый медведь», водку «Эталон»… А мы
недоумеваем, чего это, дескать, страна спивается.
Нынешняя «Комсомолка» жалеет строчки для сообщений с производственных вахт,
строительных площадок, игнорирует человека труда. Но в то же время на целых
страницах живописует наряд какой-нибудь эстрадной дивы, смакует подробности
жития артистической богемы. Судя по рубрике «Читательский рейтинг»,
наибольшие отклики вызвали материалы «Рабочие-узбеки убили двоих русских
парней», «Лолита планирует родить ребенка», «Школьные пытки попали в
Интернет» и т.д. и т.п. Сдается нам, что повествования из производственной
сферы тоже могли попасть на страницы сегодняшней «Комсомолки», если бы в них
содержалось что-либо «жареное», из ряда громких сенсаций и скандалов. Все
остальное для нее неинтересно.
Так куда же нас пытается завести эта «Комсомолка», какое общественное мнение
стремится сформировать? Разве могут возвысить душу сплетни о знаменитостях,
погоня за сенсацией? Конечно нет. И разве не бездуховность является причиной
возникновения профашистских группировок в стране, победившей фашизм?
Когда я читал ту «Комсомолку» за 1942 год, испытывал боль за замученных
фашистами мирных жителей, жгучую ненависть к врагу, гордость за подвиги
советских солдат. Очень хочу, чтобы об этой газете, хотя бы с моих слов,
узнало как можно больше людей.
Вы можете высказать свое суждение об этом материале в
ФОРУМЕ ХРОНОСа
|
