№ 8'07

Рустем Латыпов

XPOHOC

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

Русское поле:

Бельские просторы

МОЛОКО

РУССКАЯ ЖИЗНЬ

ПОДЪЕМ

СЛОВО

ВЕСТНИК МСПС

"ПОЛДЕНЬ"

ПОДВИГ

СИБИРСКИЕ ОГНИ

Общество друзей Гайто Газданова

Энциклопедия творчества А.Платонова

Мемориальная страница Павла Флоренского

Страница Вадима Кожинова

Рустем Латыпов

Надежный форпост России

ДОБРОВОЛЬНОЕ ВХОЖДЕНИЕ БАШКИРИИ В СОСТАВ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА И НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ РОССИИ

Почти сразу же после того, как советский марксизм утратил в России статус государственной идеологии, лучшие представители отечественной гуманитарной науки с энтузиазмом включились в процесс поиска «национальной идеи» нового государства — Российской Федерации, который продолжается вот уже пятнадцать лет. Во многом это объясняется глубоким внутренним противоречием самого замысла. Действительно непросто совместить интересы олигарха и небогатого российского бюджетника, либералов и коммунистов, монархистов и республиканцев, представителей более ста национальностей и адептов десятков религиозных учений. Вместе с тем спрос на «национальную идею» никогда не ослабит интереса к этой теме, не случайно, как шутят некоторые политические деятели, изобретателю национальной идеи России обеспечен прижизненный золотой памятник…

Сегодня трудно предугадать контуры и формат будущей национальной идеи, но бесспорно одно — она обречена носить гибкий и синкретичный характер. Возможно, она включит в себя концепты «суверенной демократии» и «энергетической сверхдержавы» и самобытную модель российского гражданского общества. Вместе с тем в основе любой национальной идеи обязательно лежит осмысление великих исторических событий, ставших поворотными в истории государств, наций и цивилизаций. Можно ли представить себе национальную идею Франции без Жанны д′Арк? Национальная идея России не исключение, и в качестве одного из ее краеугольных камней может выступить историческая максима добровольного вхождения Башкирии в состав России — эпохальное историческое событие, 450-летний юбилей которого мы отмечаем в 2007 году.

Политическая история наших народов учит нас, что общенациональной идеей и основанной на ней политической стратегией должна быть формула «единства в многообразии», как фундамент многоэтничного общества и внутренней политики культурного плюрализма. Строительство общероссийской гражданской нации и развитие чувства принадлежности к общности россиян не исключают, а включают в себя уважение и поддержку прав российских национальностей на индивидуальном и коллективном уровнях. Это, прежде всего — справедливое политическое представительство и свободное развитие этнических культур, языков, образа жизни, право на выбор хозяйствования и общественного управления.

Вместе с тем в эпоху глобализации только крупные государства и находящиеся в их составе народы способны в перспективе обеспечить шансы на реализацию самобытности. В этом плане Россия призвана обеспечить глобализацию своей самобытности через сохранение самобытности каждой составной части.

В этой связи одним из краеугольных камней общенациональной идеи должна выступить история добровольного вхождения Башкирии в состав России, как достойный урок для молодого поколения и пример мудрого, пережившего века государственного решения для наших политиков.

Исторические аспекты добровольного вхождения Башкортостана в состав России на сегодняшний день глубоко изучены историками республики. Вместе с тем хочется подчеркнуть и актуализировать следующую знаковую сторону этого политического события — до установления договорных отношений с башкирами Московское государство структурировалось и развивалось как унитарное централизованное государство. Как известно из исторических источников, Иван IV «железом и кровью» ликвидировал феодальную олигархию и систему удельного землевладения бывших полунезависимых «суверенов» из рода Рюриковичей. Иван Грозный в письме к лидеру феодальной фронды, перебежчику Андрею Курбскому, писал: «Миловать мы своих холопов вольны и казнить их вольны тоже…». Присоединение к Москве Казанского ханства носило характер типичной средневековой военной операции и не выходило за рамки унитарной государственной парадигмы. Однако с выходом к центру «Евразийского хартленда» — Южному Уралу с его свободолюбивым пассионарным народом русская политическая элита в полной мере осознала, что для построения подлинно великого государства — «Евразийского третьего Рима» — старая унитарная парадигма не подходит. «Большая Польша» из Евразии не получится, с башкирами и другими народами Евразии необходимо строить отношения на договорной основе взаимовыгодного сотрудничества, уважения обычаев и культуры союзного народа. Осознанно избрав договорную, протофедеративную модель построения нового Евразийского государства, Иван Грозный проявил большую политическую прозорливость, чем правящие династии Казанского ханства и Ногайской Орды. Именно поэтому отнюдь не номинальные наследники Золотой Орды, а русское государство стало консолидирующим ядром народов Евразии. Можно сказать, что именно с этого знакового события Московская Русь становится Россией.

Хотим мы или нет, но даже столь отдаленные исторические события в современной России всегда приобретают актуальное политическое звучание, а иногда, к сожалению, становятся предметом политических спекуляций и попыток переписать историю в пользу текущей политической повестки дня. Так и сейчас в угоду политической конъюнктуре некоторые ангажированные публицисты пытаются поставить под сомнение значимость и сместить оценки предстоящего великого юбилея. Пожалуй, наиболее убедительный и аргументированный ответ на эти инсинуации дал профессор И.Г. Акманов в своем труде «За правдивое освещение истории народов». И.Г. Акманов писал: «В настоящее время нет никаких оснований для сомнений, а тем более для пересмотра вывода о добровольном вхождении Башкортостана в состав Русского государства»1. По мнению ученого, причиной мирного вхождения башкир и других народов Урало-Поволжья в состав России объяснялось «тяжелым положением башкир, чувашей, марийцев в XV — первой половине XVI веков в составе Казанского ханства, Ногайской Орды и других осколков Золотой Орды. Поэтому перечисленные народы в 1552 году не поддержали Казань в борьбе с Россией… Действия башкир во главе со своими беями были объективно продиктованы реальной социально-политической обстановкой в Приуралье и Среднем Поволжье в середине XVI века; эти шаги были исторически оправданными и мудрыми. Мирное вхождение в состав Русского государства обеспечило башкирам в тех сложных условиях более или менее нормальное социально-экономическое и политическое развитие. Вся занимаемая ими земля была оставлена в их руках на основе вотчинного права, башкиры имели широкую автономию»2. Исторический документ — шежере башкир племен Бурзян, Кыпсак, Усерган и Тамьян гласит, что «послы четырех башкирских племен ходили от указанных четырех племен, будучи приглашенными в город Казань к великому князю Ивану Васильевичу, (надеясь) на справедливость царя России. Из-за страданий, (которые) одни (башкиры) испытывали от Бусайхана, другие от ногайского мурзы или Бирган-бия Актуша, из-за отсутствия у них справедливости, из-за многочисленных обид этого Бусай-хана и бия Актуша, схватив передали хану России Ивану Васильевичу. Стали подданными Ивана Васильевича»3. Впоследствии этот выбор многократно подтверждали выдающиеся исторические и политические лидеры России и Башкортостана прошлого и настоящего — Салават Юлаев, Кинзя Арсланов, Ахмет-Заки Валиди, Шагит Ахметович Худайбердин и первый Президент Башкортостана Муртаза Губайдуллович Рахимов.

Таким образом, подписание договора с Россией было для башкир не делом сиюминутной прихоти, субъективных настроений тогдашних руководителей Башкортостана или вынужденной мерой в случайно сложившейся политической ситуации. Не каприз, не шантаж или подкуп определили историческое решение башкирского народа, а вся логика геополитического строения евразийского пространства, вся логика хозяйственного и правового, бытового и духовного генезиса как русского, так и башкирского народов.

Необходимо отметить, что в основе добровольного присоединения Башкортостана к Московскому государству на основе договорных, протофедеративных отношений, помимо внешнеполитических, лежали еще и внутренние предпосылки, заключавшиеся в стремительном развитии башкирского социума того времени. Об этом свидетельствует тот факт, что, ведя переговоры с Иваном Грозным, политическая элита Башкортостана той эпохи продемонстрировала наличие высокой правовой культуры, опыта государственного строительства и недюжинные дипломатические способности. Здесь не будет лишним напомнить, что «роды» (тюба, аймаки), и тем более «племена» (уру, иль), упомянутые в качестве субъектов договорных отношений с русским монархом в башкирских шежере, играли уже не родо-племенное, а административно-политическое значение.

В договоре с Россией башкиры с потрясающей для средневековья точностью определили формат всех основных параметров федеративного устройства. Это национально-культурная автономия (включающая в себя веротерпимость и культурологический плюрализм), разумная налоговая система, фиксированность платежей в центр (оговоренные размеры ясака), вотчинное право на землю предков (т.е. основа основ государственного существования любого народа — право иметь в коллективной собственности и свободном распоряжении свою землю): «Иван Васильевич обещал другими повинностями (учрежденными) без нашего согласия, не причинять башкирскому народу страданий. Составили указную (договорную) грамоту, (в которой) особо написали о наших землях и религии, дали слово и поклялись башкир, исповедующих ислам, никогда не насиловать в другую религию, и чтобы мы, (башкирские) роды, стали нести искреннюю службу»4.

Важно подчеркнуть, что юридическо-процедурный аспект заключенного договора был полностью соблюден. Башкиры каждого рода получали на руки специальные царские «жалованные грамоты», которые упорядочивали земельные отношения и имели форму упрощенного земельного кадастра. Эти грамоты выдавались «навечно», но порой в спорных случаях подтверждались царствующими монархами дополнительно. В полном соответствии с правилами делопроизводства (в том числе и финансового) того времени копии грамот фиксировались в специальных административных книгах в Москве: «(согласившись) на эти оговоренные между нами условия, взяв друг у друга подписи, нашу грамоту в городе Казани записали в книгу (досл. тетрадь). Записанная в эту же книгу указная (т.е. договорная) грамота все еще у нас в руках. И, кроме того, подписанное управлением казны письмо, полученное нами после уплаты, то есть доставки указанного ясака в 1567-м и 1568-м годах, до сего времени имеется у нас на руках»5.

Видный русский историк Рычков отмечал, что еще в середине XVIII века жалованные грамоты хранились у башкир, и имели юридическую силу. В виду наличия этих документов все попытки нарушить федеративные устои русско-башкирского союза со стороны коррумпированных чиновников и недобросовестных предпринимателей более позднего времени выглядели внеправовыми и нелегитимными не только в глазах башкирского, но и русского населения Башкортостана. Депутат царской Госдумы Ш.Сыртланов неоднократно подчеркивал в выступлениях, что башкиры — не покоренный силой оружия народ, что они не завоеваны, а вошли в государство на правах автономных друзей и союзников.

В свою очередь Россия обрела в Башкортостане надежный форпост для освоения Сибири, Дальнего Востока и Средней Азии, а в лице башкир получила народ граждан-патриотов. Общеизвестны исторические факты героического участия воинов Урала в ополчении Минина и Пожарского, Азовских походах Петра I, Семилетней войне, Первой мировой, Отечественных войнах 1812 и 1945 гг. Какая материальная выгода приводила башкир в составе русских армий в Берлин и Париж, знойные долины Кандагара и заснеженные поля Финляндии? По мнению выдающегося российского историка Л.Н. Гумилева, такая материальная выгода отсутствовала, их влекли туда союзнические обязательства и искренний порыв. Не случайно полководец Кутузов стал героем башкирских народных песен, а сказания о батыре Салавате — рыцаре без страха и упрека — неотъемлемой частью русского уральско-заводского фольклора. Нигде в России так бережно не относятся к творческому наследию С.Т. Аксакова, как в Республике Башкортостан, а уважительному отношению к русскому языку и традициям могут поучиться даже в великорусских регионах России. Достаточно привести пример с принятым «Законом о языках народов РБ», призванным развивать не только башкирский, но и русский языки. В этом плане в Башкортостане предвосхитили 2007 год, объявленный Годом русского языка в России. Такой формат взаимоотношений есть прямой результат исторического договора башкир с Иваном Грозным, и он был бы сегодня подписан любым нашим здравомыслящим современником, поскольку несет в себе конструктивное, объединяющее начало, а значит, является потенциальной основой национальной идеи России.

Историческая фабула и значение добровольного присоединения Башкортостана к русскому государству на основе широкой автономии и протофедеративных начал начисто разбивает необъективный миф об извечных тоталитарных тенденциях политической культуры народов Евразии. Как писал классик мировой социологии Питирим Сорокин: «Под железной крышей самодержавия уживались 100 тысяч крестьянских республик-общин». К 100 тысячам этих маленьких хозяйственно-бытовых «республик» очень гармонично и без особых проблем присоединились башкирские родовые республики с их курултаями и йынынами. По сути, башкиры разработали стабилизирующую социум-модель двухпалатного парламента: Народное Собрание, как нижняя палата с всеобщим правом голоса, и Курултай, как собрание наиболее мудрых людей, Совет Старейшин. Нижняя палата оберегала верхнюю от застойных явлений, а верхняя — нижнюю от чрезмерного радикализма. Позже эта модель будет принята всем цивилизованным человечеством как решение проблем соотношения демократии и технократии, как выход из противоречия между всеобщим правом и элитарностью знания.

Не удивительно, что сложившаяся модель современного российского федерализма во многом уникальна. Ему трудно подобрать аналоги в истории и современном мире. Поэтому некоторые политологи считают, что «неклассическая», «не американо-европейская» модель реального федерализма России не имеет право на существование. Эта модель не сводится ни к национально-государственному устройству (что отличало советскую модель), ни к территориальному (свойственному многим странам Запада). Попытки копировать опыт США, Германии и других государств не имели успеха, потому что расходились с российскими реалиями и противоречили интересам развития страны. Асимметрия, присутствующая в конституционных положениях о федеративной организации России, отразила сложный состав и исторические судьбы страны. Испокон веков национальная и религиозная терпимость, или комплиментарность, были неотъемлемой чертой всех трансконтинентальных евразийских государств — ведической «арья-варти», тюркского каганата, монгольской империи и Российского государства. Поэтому идеи федерализма во многом имеют именно евразийское происхождение. Тогда как идея национального государства — целиком и полностью европейская интеллектуальная конструкция. Поскольку то, что было возможным для этносов, компактно проживающих в Западной Европе, было немыслимо для Евразии с ее огромными геополитическими пространствами и сложной этнической чересполосицей. Более того, жизнеспособность трансевразийских государств во многом определялось последовательностью проводимой в нем национальной и религиозной политики.

В XIV веке золотоордынский хан Узбек, очевидно, поддавшись влиянию своих арабских религиозных советников, решил заменить традиционную, установленную еще Бату-ханом веротерпимость, жестким господством одной государственной религии — ислама. Более того, в своем «декрете» Узбек объявил о том, что все его подданные, отказавшиеся принять ислам, будут казнены.

По словам Л.Н. Гумилева, это стало крупной геополитической ошибкой Белой (в поэтическом оформлении) Золотой Орды, положив начало ее упадку. С этого времени историки фиксируют начало выраженного неприязненного отношения к политике Орды в русских землях. Более того, в результате значительная часть этнических монголов и кыпчаков, исповедовавших христианство (не только православного, но и несторианского толка), и даже язычники-тенгрианцы, покинули Золотую Орду и перешли на службу в Московское княжество, пополнив ряды русского дворянства, пассионарным порывом которого были одержаны победы в Куликовской битве, «противостоянии» на Угре, при взятии Казани и т. д.

Последовавший в XV веке распад Золотой Орды, к сожалению, ничему не научил ее номинальных наследников. Башкиры в составе Казанского и Сибирского ханств, а также Ногайской Орды подвергались, по словам профессора И.Г. Акманова, жестокому национальному угнетению. Забыв заветы Чингисхана, кстати, признанного ЮНЕСКО самым выдающимся правителем второго тысячелетия, о недопустимости сбора налогов с подданных, превышающих десятину (10%) годовых доходов, сибирский хан Кучум ввел практику тотальных поборов с башкирского населения. В этих условиях не приходится удивляться, что башкиры, как впрочем и многие другие народы Урало-Поволжья и Сибири, остались равнодушными к судьбе этих «осколков» Золотой Орды, не так давно имевшей статус «сверхдержавы» средневекового мира.

Поэтому, когда сегодня говорят об укреплении властной вертикали, необходимо отдавать себе отчет, что подлинное усиление российской государственности возможно только путем укрепления федеративных начал. Потому что федерализм и сепаратизм — принципиально различные понятия. Создателя централизованного русского государства — Ивана Васильевича IV (Грозного) трудно заподозрить в симпатиях к сепаратизму. Вместе с тем он лучше многих современных политиков осознал необходимость нового формата государственного устройства России, а потому укреплял принципы централизованного государства, внося в его архитектуру федеративные начала, заключив договор с «послами Урала». Принцип федерализма, заложенный в здание государственности России 450 лет назад, сыграл огромную роль в деле интеграции и внутренней консолидации Российской Федерации, утверждения авторитета страны на международной арене, сохранения национальной идентичности, а также экономического, социального и политического своеобразия России.

Велико значение исторического выбора башкир в контексте дня сегодняшнего. Государственная граница России проходит по Оренбургскому рубежу, как во времена Шагали Шакмана и Салавата Юлаева. Процессы глобализации не только не сняли, но и обострили существовавшие международные противоречия, конкуренцию за исчезающие мировые природные ресурсы. Сегодня Башкортостан немыслим без братского русского народа. Но и 140 миллионов русских, в сравнении с демографическим бумом восточной Азии, не такая уж большая геополитическая величина, поэтому Москва точно так же нуждается в поддержке башкир, как государственнического, патриотически настроенного народа в самом сердце России. Геополитически современный Башкортостан с его переплетением транспортных и культурных коммуникаций как бы скрепляет собой западную и восточную части страны в единый несокрушимый монолит.

Прав был Лев Николаевич Гумилев, когда говорил, что «Евразийские народы строили общую государственность, исходя из принципа первичности прав каждого народа на определенный образ жизни. На Руси этот принцип воплотился в концепции соборности и соблюдался совершенно неукоснительно… Исторический опыт показал, что пока за каждым народом сохранялось право быть самим собой, объединенная Евразия успешно сдерживала натиск и Западной Европы и Китая»6. Таким образом, современная Российская Федерация явилась продуктом совместного политического творчества многонационального народа России. Поэтому политические лидеры Башкортостана середины XVI века, имена которых донесли до нас башкирские шежере — князья Бикбау, Мешавли Кара-Кузяк, Искэ-бий, Шагали Шакман и восемнадцать других представителей башкирской аристократии, ездивших на переговоры к «белому царю», являются такими же основателями евразийской государственности России, как полководцы Ивана Грозного или птенцы «Гнезда Петрова». Более того, начатое ими дело живет и побеждает, а потому они с полным правом могут считаться нашими современниками.

Национальной идее нет необходимости возводить золотой памятник. Единственная жизнеспособная национальная идея многонациональной России в «единстве в многообразии», в уникальном опыте дружбы и братства евразийских народов. А памятник национальной идее России уже много десятилетий стоит на крутой возвышенности прекрасной Агидели и известен каждому жителю Башкортостана вне зависимости от национальной принадлежности как Монумент Дружбы, воздвигнутый в память великого политического события 450-летней давности. А потому в 2007 году нет задачи важнее, чем попытаться актуализировать в современной практике государственного строительства, а главное в общественном сознании России, весь политический и культурно-нравственный потенциал того эпохального для нашей Родины события. Ведь сегодня гораздо более мелкие исторические даты, не оказавшие ровным счетом никакого влияния на становление нашего Отечества, отмечаются с помпой, доминируют в медийном пространстве России и преподносятся как чуть ли не мировые феномены. И можно полностью согласиться с мнением Президента Башкортостана М.Г. Рахимова: «Надо донести до всей страны его историческое значение, высокий духовный, патриотический смысл… это событие стало одним из первых истоков дружбы и братства российских народов, предпосылкой будущих договорных федеративных отношений»7.

450-летний опыт межэтнического сотрудничества учит нас, что подлинная общенациональная идея России будет базироваться не на мондиалистских утопиях общегражданского «плавильного котла», а на политическом равновесии интересов, равноправии народов и этноконфессиональных «цетров сил», учете законных прав всех регионов Российской Федерации, и пусть история добровольного вхождения Башкирии в состав русского государства займет в ней достойное место.

Источники:

1 Акманов И. Г. За правдивое освещение истории народов. — Уфа: «Китап», 1995. — С. 8.

2 Акманов И.Г. За правдивое освещение истории народов. — Уфа: «Китап», 1995. — С. 9—10.

3 История государства и права Башкортостана. — Уфа: «Китап», 1996. — С. 15.

4 История государства и права Башкортостана. — Уфа: «Китап», 1996. — С. 16.

5 История государства и права Башкортостана. — Уфа: «Китап», 1996. — С. 16.

6 Гумилев Л.Н. От Руси до России: очерки этнической истории. — М: «Айрис-пресс», 2005 — С. 292.

7 Послание Президента Республики Башкортостан народу и Государственному Собранию — Курултаю — Республики Башкортостан. К новому качеству жизни людей (О положении в республике и основных направлениях ее развития в 2006 году). — Уфа, 2006. — С. 3—4.

Вы можете высказать свое суждение об этом материале в
ФОРУМЕ ХРОНОСа

© "БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ", 2007

Главный редактор - Горюхин Ю. А.

Редакционная коллегия:

Баимов Р. Н., Бикбаев Р. Т., Евсее­ва С. В., Карпухин И. Е., Паль Р. В., Сулей­ма­нов А. М., Фенин А. Л., Филиппов А. П., Фролов И. А., Хрулев В. И., Чарковский В. В., Чураева С. Р., Шафиков Г. Г., Якупова М. М.

Редакция

Приемная - Иванова н. н. (347) 277-79-76

Заместители главного редактора:

Чарковский В. В. (347) 223-64-01

Чураева С. Р. (347) 223-64-01

Ответственный секретарь - Фролов И. А. (347) 223-91-69

Отдел поэзии - Грахов Н. Л. (347) 223-91-69

Отдел прозы - Фаттахутдинова М. С.(347) 223-91-69

Отдел публицистики:

Чечуха А. Л. (347) 223-64-01

Коваль Ю. Н.  (347) 223-64-01

Технический редактор - Иргалина Р. С. (347) 223-91-69

Корректоры:

Казимова Т. А.

Тимофеева Н. А. (347) 277-79-76

Адрес для электронной почты bp2002@inbox.ru 

WEB-редактор Вячеслав Румянцев