|
|
Руслан Шагманов
Влажная уборка
Стальная громадина корабля конвульсивно дернулась всем телом и
протестующе взвизгнула, когда заработали автоматически включившиеся
тормозные двигатели, и, переходя на орбитальное вращение, зависла над
небольшой планетарной системой, имевшей, несмотря на свой относительно
небольшой размер, один относительно крупный естественный спутник и
предостаточное количество мелких, причем явно искусственного происхождения.
Меех А`Ил, потомственный Уборщик в четвертом поколении, взглянул на монитор
корабельного компьютера, дабы свериться с бланком заказа, что держал в
руках. Все сходилось. Он не ошибся, прибыв по указанному адресу.
Меех вздохнул, сложил бланк вчетверо и убрал его подальше, чтобы затем, по
прибытии в порт приписки, предъявить его к оплате. Встал со штурманского
кресла (летал он всегда один, но капитанский мостик был оборудован
стандартно — на трех членов экипажа), потянулся, разминая кости, и приступил
к работе.
В первую очередь Меех запустил по направлению объекта разведботы и включил
внешние обзорные экраны. Выведя на монитор головного компьютера первые
полученные данные, Меех от удивления поскреб начинавшую лысеть макушку.
Ничего себе планетенка! За годы долгой и безупречной службы в отделе очистки
(в активе его длинного послужного списка насчитывалось ни много ни мало
двести сорок восемь очищенных планет) с таким уровнем загрязнения ему еще
никогда не доводилось сталкиваться. Дернул же его черт связаться с подобным
заказом!
В его почтенном возрасте давно уже пора на пенсию, на заслуженный отдых. А
он, понимаете ли, по-прежнему, словно молодой козленок, носится по
Вселенной, выполняя грязную и непрестижную работу. Но он дал себе зарок:
довести количество очищенных планет до круглой цифры, до своеобразного
юбилея. И вот тогда... И тогда он сможет вести безмятежную жизнь, расходуя в
свое удовольствие порядочно накопленный капиталец.
От приятных мыслей, кружащих голову, Меех был вынужден вернуться в суровую
действительность. Перед ним вставала серьезная задача. Тут одним только
мытьем не обойдешься. Понадобится серьезная профилактика, а дезактивация
радиоактивных затянется на добрый десяток лет. И обязательно встанет
проблема сохранения естественного ландшафта, равно как животного и
растительного миров.
Меех понимал, что если его непосредственное начальство узнает о том, что он
безвозвратно загубил хоть одного представителя этой убогой планетенки, то не
сносить ему, Меху, головы.
Меех бросил взгляд на обзорные экраны и протяжно застонал.
Туземцы! К тому же цивилизованные! Именно их-то ему для полного счастья как
раз и не хватало!
В подобных случаях кодекс Уборщиков требовал личного присутствия на
поверхности планеты при проведении стандартных ассенизационных работ. Ведь
появятся и нестандартные ходы, которые могли потребовать в ход рутинного
делопроизводства личное вмешательство человека. Несомненно, это прибавит не
одну пару седых волос его и без того редкой шевелюре.
Меех А`Ил тяжело вздохнул и активизировал программу, запускающую модуль
системы жизнеобеспечения, служащий для сбора и хранения образцов клоповых
экземпляров всех видов многочисленной формы жизни, обитаемой на планете.
Ведь по завершении всех предписанных кодексом очистных работ ему надлежит
возродить все живое. И не дай Бог ему отступить от многочисленных
предписаний и циркуляров, которые частенько противоречат здравому смыслу и
самим себе...
Словом, работы хватит надолго. Так что желанная пенсия отодвигается на
неопределенный срок.
Меех запросил у компьютера сведения об укладе жизни господствующей расы,
чтобы подготовить специальный скафандр, искусно имитирующий местных жителей.
Конечно, было бы намного проще, если туземцы окажутся дикарями. Пусть
цивилизованными, но дикарями. С такими (он знал по опыту) проще справиться.
Таких можно приласкать, обмануть, подкупить, напугать, наконец.
Компьютер выдал обработанные данные, полученные от разведботов, подробно
обрисовал образы туземцев, их половые различия, кастовые принадлежности и
прочие мелочи, которые только на первый взгляд кажутся не столь важными и
необходимыми, но впоследствии могущими повлиять на первый контакт.
Непосредственный контакт необходим для вербовки сторонников и исполнителей,
требующихся для проведения всех пунктов длинного списка предстоящих
ассенизационных работ.
Однако еще одного, теперь более пристального, взгляда туземцев хватило,
чтобы вызвать у Меха страшные приступы мигрени. Теперь он окончательно
признал эту планету. Ранее у него уже случался заказ на ее очистку. Неужели
эти глупцы — аборигены, пережившие ту санобработку, так ничего и не поняли и
не извлекли должного урока из своего поведения?
Для полного успокоения своей не в меру разыгравшейся совести Меех справился
у бортового компьютера, чтобы затем не терзаться за возможную ошибку.
Так и есть. Ошибки быть не могло. Память его, несмотря на солидный возраст,
пока ни разу не подводила.
Случилось это на заре его далекой молодости, когда он сумел-таки вырваться
из-под плотной опеки Наставников, каким-то невероятным чудом заполучив в
личное владение корабль-ассенизатор и суперлицензию на самостоятельную
работу. Это был, как помнится, его десятый заказ. Тогда на исполнение всех
предписанных работ ему потребовалась уйма времени — добрых три десятка лет
стандартного межгалактического времени — и полное истощение сил, как
физических, так и моральных. Ох и намучился же он тогда!
Теперь же ему не стоило беспокоиться. Не случится ничего страшного, если он
вновь прибегнет к однажды опробованному и давшему положительный результат
сценарию.
Доселе туманные образы долгожданного отдыха вновь начинали приобретать
реальные очертания.
И воодушевленный уборщик принялся претворять в жизнь свой замысел.
Всех делов-то — повысить температуру в атмосфере на пяток-другой градусов.
Это вызовет обильное таяние ледников, расположенных на разных полюсах
полушарий. Пока суд да дело, он тем временем опустит модуль на поверхность
планеты, найдет там какого-нибудь простачка и внушит ему какую-нибудь лабуду
на почве религиозных мистерий-истерий на тему конца света. Дело техники.
(Кстати, надо будет тщательнее изучить корни местных вероисповеданий,
обязательно подвернется что-нибудь подходящее). Ведь однажды он подобное
проделал, и, надо признать, не без успеха. Вот только бы вспомнить, как
звали того туземца, что помогал ему в прошлый раз. Дай Бог памяти. То ли
Сет, то ли Мах...
Пальцы Меех А`Ила ловко порхали над клавиатурой, набирая приказы по
развертыванию программы предстоящей влажной уборки этой чрезвычайно
загаженной планетенки.
Все шло согласно штатному расписанию.
Как же все-таки там его звали? Никак на ум не приходит. Постой-постой, он
еще тогда модуль каким-то ковчегом обозвал...
Вспомнил! Да, точно! Ной!..
КСЕНОКОНВЕНТ
— Мистер Пиггель, подождите, можно вас задержать на пару вопросов для наших
читателей?!
Торопливую поступь председателя ксенокомиссии, занимающейся проблемой
неприятия чужих разумных рас и заседающей по этому поводу уже вторую неделю,
прервал ловкий репортер, неведомо как просочившийся сквозь плотные кордоны
ксенополиции, окружившей здание ООРР. В руках длинного и нескладного
репортера, своим обликом напоминающего богомола, была миниатюрная
видеокамера. В пустынном коридоре не было никого, кому можно было спихнуть
навязчивого журналиста. Отступать было некуда, и председатель лучезарно
улыбнулся, показывая добрую волю. Иначе нельзя, тут же обвинят в ксенофобии.
— Мистер Пиггель, я представляю журнал «Форбс», — торопливо зачастил
журналист-пройдоха, видимо имеющий широкие связи, иначе бы не смог
проникнуть в закулисы тщательно охраняемого здания. — Наши читатели
интересуются, каким образом связан процесс, затеянный вашей комиссией, с
новым законом о ксенофобии, недавно ратифицированный всеми правительствами
Земли?
— Хочу сразу предупредить уважаемых читателей уважаемого журнала, что вопрос
сформулирован несколько поспешно. Пока нами еще не выработаны все позиции,
которые бы показывали миролюбивость политики ООРР, — начал свой ответ
председатель с милой улыбкой на устах, в мыслях же посылая пронырливого
газетчика ко всем чертям. Комиссия по вопросам ксенофобии и вправду еще не
выработала единую концепцию своего поведения. Уж слишком сложен вопрос,
поднятый на заседании конвента. — Действительно, где грань между простой
жизнью, заполненной повседневностью, и тем всеобщим
человеконенавистничеством, преследовавшим всю историю земной цивилизации.
Таким образом, этим сложным вопросом должен задаться каждый считающий себя
разумным землянин.
Пиггель остановился, чтобы белоснежным платочком, вынутым из нагрудного
кармана безупречно сидевшего на теле костюма, вытереть пот. После чего
продолжил свою речь.
Концепция развития взаимоприемлемых отношений между разумными расами,
обитающими на старушке Земле, всегда находилась в острых противоречиях.
Особенно в те достославные времена, когда на планете доминировала
единственная раса. Раса так называемого «белого человека» (конец цитаты).
Господство несколько затянулось, что не могло не отразиться на развитии
остальных рас. Так называемый «белый человек» (конец цитаты) первым достиг
расцвета разума. Причем далеко не без помощи развития, в первую очередь,
техногенеза. Что отнюдь не является абсолютным показателем разумности. Тем
не менее, именно это позволило ему узурпировать всю власть. Он назвал себя
«Венцом творения Господня» (конец цитаты) и приписал себе исключительное
право быть «истиной в последней инстанции» (конец цитаты). Конечно, никто не
умаляет достоинств его достижений в различных сферах, скажем, в области
литературы, науки, а тем более технологических открытий. Не сочтите меня
законченным ксенофобом, ха-ха-ха...
Мистер Пиггель жеманно засмеялся. Он просто излучал очарование, которое
передавалось окружающим. Наверное, именно этот факт и выдвинул мистера
Пиггеля как единственную приемлемую кандидатуру на ответственный пост
председателя ксенокомиссии. Слегка сконфуженный смех председателя осторожно
поддержал репортер, не упускавший из эмоциональной речи ни единого слова. В
нынешний период тотальной политкорректности самыми страшными преступлениями
являлись уличение в ксенофобии и публичное разжигание межрасовой неприязни.
— Тем не менее, — продолжал мистер Пиггель, — именно за «белым человеком»
(конец цитаты) теперь уже юридически закреплено постыдное «изобретение войн
межвидовых, межэтнических, межрасовых» (конец цитаты). И сегодня, когда
цивилизация Земли стоит на пороге вступления во вселенское сообщество, в
момент, когда к нам с дружественным визитом прибыла делегация венеритов,
посланцев космического разума, перед всеми нами, землянами, стоит
ответственная задача — осудить ксенофобию как атавизм всего нашего прошлого.
И именно на меня возложена важная миссия — огласить общепринятое на
ксеноконвенте решение публично. На этом, дорогие наши читатели, позвольте
закончить и откланяться, иначе я опоздаю на заседание комиссии. До встречи в
конференц-зале.
Мистер Пиггель прощально улыбнулся в камеру и стал терпеливо дожидаться,
покуда репортер не свернет свою аппаратуру, чтобы скрепить мимолетное
общение традиционным рукопожатием, за которым последует не менее
традиционный обмен любезностями и благопожеланий.
— Вы были очень убедительны, мистер Пиггель!
— Спасибо за комплимент. Надеюсь, за это интервью вы получите Пулитцеровскую
премию.
— А вы — Нобелевскую, за установление мира на Земле.
И мистер Пиггель, помахав репортеру, двинулся дальше вдоль по коридору. Он
был удовлетворен своим выступлением, донельзя пропитанным политкорректностью
и скрупулезно выверенной сдержанностью. Дипломатическая осторожность и,
главное, общность и размытость ответов на поставленные вопросы, невероятно
сложные и до предела проблемные, должны быть оценены общественностью. Он,
как мог, старался никого не задеть своей излишней резкостью и не обидеть
чересчур пристальным вниманием. Миссис Пиггель, если она увидит это
интервью, будет приятно удивлена.
Скоро состоятся выборы Генерального Секретаря ООРР, на которые мистер
Пиггель собирался выставить свою скромную кандидатуру. После сегодняшнего
выступления на заседании ксеноконвента и успешного интервью влиятельному
журналу «Форбс» он надеялся на свою безоговорочную победу. А там, глядишь, и
до Нобелевской премии рукой подать (конец цитаты).
Мистер Пиггель остановился перед дверью, ведущей в зал заседаний Организации
Объединенных Разумных Рас, где ему предстояло держать речь перед Советом
Безопасности о недопустимости ксенофобии. Его охватило некоторое волнение,
поэтому мистер Пиггель немного задержался, чтобы привести себя в порядок и
взять себя в руки (конец цитаты).
Псы-охранники, одетые в парадную форму высших офицерских чинов сил быстрого
реагирования ООРР, стоявшие у входа в конференц-зал, лихо козырнули мистеру
Пиггелю и распахнули перед ним двустворчатые двери.
Это порадовало мистера Пиггеля, подняв настроение до недосягаемых высот. Его
свиное рыльце сияло от самодовольства, пятачок задергался, волоски жесткой
щетины встопорщились, возбуждение охватило все тело. Приняв важный, полный
сосредоточенности вид, мистер Пиггель торжественно вплыл в огромный зал, где
уже собрались все представители разумных рас на Земле, с нетерпением ожидая
начала заседания. Степенно подошел к трибуне и обратил свой взор на
многочисленные физиономии, морды и рыла, готовые внимать каждому его слову.
— Мы, представители новых разумных рас Земли, — торжественно начал свою речь
мистер Пиггель, терпеливо дождавшись, пока в зале уляжется шум, вызванный
его появлением, — впервые собрались вместе. Лишь недавно обретшие
долгожданную свободу и получившие все гражданские права такие расы, как
свиньи, собаки, кошки... Впрочем, перечисление всего состава ООРР займет
много времени, поэтому позвольте перейти непосредственно к делу. Перед нами
стоит один важный вопрос и связанная с ним проблема морального и этического
выбора. Осудим ли мы человека как разумную расу, долгое время осуществлявшую
ксеноцид по отношению к другим разумным расам? Осудим ли мы человека за все
его прегрешения и преступления, совершенные против животных и растений? Или
же поступим согласно известной истине, так называемой «библейской истине о
всепрощении» (конец цитаты)? Простим ли мы человека, оставив в числе
полноправных членов ООРР, тем самым предоставив ему последний шанс на
исправление? Кстати, поступив подобным гуманным способом, мы не нарушим
собственного установленного закона о ксенофобии!
Мистер Пиггель выждал, покуда буря в зале, поднятая его словами, не уляжется
(видимо, далеко не всем представителям разумных рас пришлось по вкусу его
предложение), и, улыбнувшись, продолжил заседание.
— Если вы не согласны с моей позицией, то я объявлю заседание ксеноконвента
и судебный процесс над человеком открытым. Начнем его с обвинения, после
чего наступит очередь защиты. Итак, Разумная Раса Обезьян, вам слово.
И мистер Пиггель, крупный кабан, представитель Разумной Расы Свиней, уступил
место за трибуной прыткой макаке-резус, представителю Разумной Расы Обезьян.
Рядом с ней расположилась огромная горилла, державшая в лапах с десяток
пухлых папок, в которых заключалась лишь малая толика всех прегрешений и
преступлений человека против природы.
— Итак, господа, позвольте начать с самого начала времен, — провозгласила
макака- резус, открывая первую папку, любезно протянутую помощником.
И работа ксеноконвента закипела.
Написать
отзыв в гостевую книгу Не забудьте
указывать автора и название обсуждаемого материала! |
