Лилия Кликич
Мой чай горчит…
ПТЕНЕЦ
Ветер слизал позолоту с деревьев,
сдунул остатки отрепьев с леска.
Так и застыл он — нагим у деревни,
выводком волчьим в нем бродит тоска.
Дня не пройдет, чтобы не моросило:
душу, дорогу ли — дождик сечет.
Слякоть — привычное дело в России,
ну а душевная слякоть — не в счет.
Выживем, как бы ни выли волчата,
в душу не впустим их множить грехи.
Птенчиком нежным, подслеповатым
пусть в уголке ее бьются стихи.
ТРУБАЧ
Он делал деньги из воздуха,
Но были они нелегкими:
Попробуй работать до одури
Сердцем, губами и легкими.
Его приглашали на свадьбы, но
Чаще случались похороны.
Лишь осени было надобно
Плеснуть в эту серость охрою.
И он разразился ноктюрнами,
Природа — рукоплесканьями.
Листва золотыми купюрами
Слеталась в футляр ожидания.
* * *
Две песни были у меня, две песни...
Одна — о звонком гулком поднебесье,
Другая — о пути моем земном,
Подвохах и препятствиях на нем.
Бледна луна, отставшая от ночи —
Она печали будущего прочит,
Закрасит утро в цвет тоски. И снова
Уныния ищу первооснову.
А от моей кручины листья чёрны.
Ссутулились под этой ношей тёрны.
Живу взахлеб и мучаясь, и каясь, —
То вверх взметнусь, то оземь разбиваюсь.
Но лишь взойдет на небосклоне имя,
Взлетаю следом мыслями своими
Над тяжестью и прозой мирозданья —
Легка прозрачной чистотой сознанья.
Мой чай горчит терновой чернотою,
Слащу его несбыточной мечтою,
Пью, обжигаясь: не смолкай же, песня,
О том пути, где я с любимым вместе...
БАБОЧКА
На ладонь упал кленовый лист,
На большую бабочку похожий.
Отпущу: вспорхни и покружись,
Радуй красотой своей прохожих!
В тоненьких прожилках бьется чуть
Жизни пульс. И пусть полет последний —
Так прекрасен он, что не хочу
Расставаться с бабочкой осенней.
* * *
Ну и что тут сказать —
наступила промозглая осень,
Грею тапками ноги, а руки — прыжками по клавишам.
Потоскливело вдруг, поплошело внезапно и очень
Разонравилось мне недописанной книги заглавие.
Под дождем полиняло нарядное летнее платье,
И скорей бы оно поменялось на белую мантию
Королевы зимы, чтобы взглядом восторженным гладить
Белоснежный покой и суровую чуять романтику.
Не подстроится осень под лето, хотя бы и бабье —
Я прогнозам не верю и не изучаю сценариев.
На «быть может» наложено строгое вето, и вправе я
Трем не срезанным розам места заготовить в гербарии...
Это — книга судьбы...
Виновата проклятая осень.
И уже поменять невозможно под зиму заглавие.
Я закрасить смогу на висках проступившую проседь,
Только в книге судьбы ничего никогда не исправлю я.
* * *
О, как захватывает дух азарт двойной игры!
Я пленной бабочкою бьюсь на острие иглы.
Сорвусь с нее одним рывком — моя продлится ль жизнь?
И пронесу ли правды крест я дальше чаши лжи?
А кто из нас игру ведет — один лишь знает Бог,
Какой тупик иль поворот он в ней задумать мог?
Пути Господни, знаешь сам... Тропа судьбы важна.
Я — о другом: как нить тонка и как она нежна!
Кому из нас предугадать двойной игры конец?
И если нить перетяну, не расслабляй, о нет!
Что нам дано — прими как есть, а не дано — прости.
Сожми ладонь — моя любовь дрожит в твоей горсти.
* * *
Я ревную тебя
к поэзии,
потому что она —
сильней,
потому что ее лезвие
полоснуло не раз по мне.
Я ревную тебя
к музыке,
потому что она —
в тебе,
потому что не мне музою
суждено нисходить с небес.
Не ревную тебя
к женщине, —
у нее тебя незачем красть,
только звездам дана вечная
над стихией твоей
власть.
* * *
Сам не ведаешь, с кем повелся:
Днем беспечальна и хороша,
Ночью ж черной средь ветхих ветел
Ведьмой пляшет моя душа.
Приворотного хочешь зелья?
Над котлом моим белый пар...
Поменяю я сны в постели
На лесной колдовской пожар.
Нашепчу и щепотками травы
Набросаю в кипящий котел —
Я сама той напьюсь отравы,
Чтоб хоть к мертвой ко мне пришел.
Написать
отзыв в гостевую книгу Не забудьте
указывать автора и название обсуждаемого материала! |
