Онемевшие пчелы
По ту сторону павликианской уверенности в невидимом.
Мягкий шелест продува: клубок шерстяных ниток на грядке грибной
потехи, в Паган отступая, домиком, рассчитывает старое на нуль исихазма.
...Посвящается великому латентному исихасту
Андрею Монастырскому, такому далекому,
такому близкому...
Симеон Новый Богослов. Афон. са. 949–1022.
«Запри двери твоей кельи, сядь в углу её, отвлеки свою мысль от всего
земного, телесного и скоропреходящего. Потом склони подбородок твой на грудь
свою и устреми чувственное и душевное око на пупок твой; далее, сожми обе
ноздри так, чтобы едва можно было дышать, и отыщи глазами то место сердца,
где сосредоточены все способности души. Сначала ты ничего не увидишь сквозь
тело своё, но когда проведёшь в таком положении день и ночь, тогда — о чудо!
— увидишь то, чего никогда не видал, — увидишь, что вокруг сердца
распространяется божественный свет».
Мертвые не навалены кучей
А в ручьях разговоры ведут:
их осталось немного
но не застить сверкающих глаз
башмачки перепачкав,
а прыгнуть
Все быстрее летя
над болтливой без умолку пашней... : А.М.
Онемевшие пчелы мои:
[Из певческого пропасечного недоцикла]
Серым поползнем шед
В крынки исподволь — Мара
Многотелый, тюленетелый...
Ходким говорнем, шепким губонным —
Истребительный Ангел Неспетого...
И зубастился рыжим шершенем,
Ратью ряженой,
Рыбьим помыслом,
Желтой ягодой, мягким витязем,
Зыбким посвистом:
Вый гортанный по над станицами
Толоконные дети страницами
Означали горнило чернильницы...
И скоро день отлетал —
Белым звуком в загривок
Сквозняками зеркал,
Из безнерпых приливов
Уносил воздух к морю..
Нисходяще лесовью
В гущи света водою-
Отсыхал на груди;
Обрастал в обонянье...
Как летели костря
В безысходность сиянья,
В холодеющий миг уль-печального камня —
Онемевшие пчёлы мои...
Скворешня отзимевших раков:
Озимых раков по стерне
Не вылущить мордатым мыком
Из мельтешенья куних сигов —
Сжиженье хвои в каберне
В капели винной на летале,
Скворца в расперенном ужЕ
Поила запахом металла,
Хрусталью трупной на меже —
Лосиная судьбень припева
Что мясом гибельных отсрочек
В газету санки самострела
Оледеневши понадрочит
Понадстоит на щуке мухой
Барсучьей дрянью в чернобурке
Щетинкой ленинской в ботве —
Ануке Мэээээээээээээээ!!
Ежалостью плугОвин бОрон
БурлАчит пробковым клУбнём,
Ополозняя яблок сОлон —
Сигачий взвизг руки над пнём.
И точкесть тоненьких безменов
Пиджачит гномов на куски
Освингиневших землемеров
Колючий свист лыжнячих ски.
Продоль жандармского джазея
Слагаль из камушков курятин
Тух всхлип и всхор и воскурея
Раскидистою кАдил мятой
Тако чтоб в Ошо хрюкнуть «надоть»
РаспластатИться по землИце
Озимо восклицаца раков —
Гнедых, пушистых журналистов...
Набивка Чучел:
Из виршевого набора «Таксидермисты»
Тромб в выщелке пальцем
В рогатом хвосте
Стянул оплетеньем
Зажатости «Цэ».
Борщатым огарком
Подкрашенным в пух
Лепниною катыш —
Безмозглый ухрюк.
Борщастое «капань»
Иглистых мущщин
В подтирочный сумрак
Как в суржик стремнин —
Как в меченый вОсхлип
Пызды-старшины
Бендеропетлюры
Кутеповой мши!
Хибаристой мрази —
Хохлистой замшИ
Опрелое «Штази»
Сливовой мошны.
Буденый отхарок
В усах — западне
В наледьи недОпых,
Безногих крупье...
Крапчатым сюсюком
Мандюк-вертопрах
Накаканый будень
Язычиной — Лях.
Вздымался безброво
Во зУбьи десЁн,
Во мраке поденном
Нахохлист костёл,
И в выпи искристой
Болотистый жмых
Подтлелся ногтисто
В каемочку глист...
И так доплетался безмногий язык,
урочище мяты, стремнинный ухвыст.
Поступь кашля:
Медвяный трупень под корою
Шершавился бугристым налом,
Чеканился в безрыбьи Трои
И щукой клювился на Канны.
Тростничный сумерок пустотный
Влезал разлапистой ступнёй
Под ногти сопьих, душных, сотых
Мужащих жужелец вожжой...
Я тех тумачил хлестким салом
Лечил подранков батагОм
Влезал облезлым мягким жалом
В кипяч яичных творогов
И в пенке ссученой на десны
Нахаркнул горькие стеблИ
Хвощей ватаги стоеросы:
В стволистой хвое жар фольги.
Мне пУчился пирог маслятый
Гигантских пойманных блядей...
Опят свирелевых сохатый,
Нависший в слухе лопарей;
Мордвы гроздей икотый возглас
Тупел бенгальским шмырк-грибом
Вставал на пальцы одноного,
Жужжал в колене мёртвым пнём.
Отлитый оловом и мятой,
Мячом подпрыгнутым в траве-
Я хлебничато-хлебничатый
Песочный пух маше-папье.
Хохломцы...:
Путеец крылий лицедей
Топырил пальцы вееромы
Влекомы поступью червей
Клоакой вытекшей плеромы...
Мы сжали шерсть в езже зжубастом
Припухших лапок в мельтешне
Не в рудокопе, но в сохатом
Оленью рыбкой на лыжне.
Растекшись молью в обонянье
Пыльцою серой в рукаве
Мерцалом жидкого ртутянья
Безликим запахом кашне.
Я трансгрессировал Улитки
В размах ресничных тонких жалл.
Опузыревшихся гостиных
Пустых парадных воский бал.
Мастикой каверзной намылен
Полипом в горле жанмарэ
Разрыхлен тапочком унынья
Пижамным вписком комаре.
Я оглянувшись заарканил
Своих же собственных стрельцов
Но изблевавшись врасстоянил
В двусантиметрье между строк.
Миногой панцирной в сочленье
Припелось ааа
Тянулся лук
Тетиво ззз
Лущилось тренье
Уздечки кож гнилых подпруг.
Сад чавкнет, кушая ручьи
И мы в ручьях!
Ааа мы до пят
мы под пятой.
Обречены.
Струить в камнях
И по плато
Взойтись в листве.
Кусманчик мясца:
Нефритовый зайчик, на рюмку взобрал...
Себя изогнал в поддув янтаря
Размазывал прелесть жемчужных забрал
Каменной зелью комкастого «зря» -
МоЕго словеска, притирки, сеструхи,
МоЕго подносья, взрубленного «пли»
Командой изжоги, ненастья, непрухи,
Напаженой сталью говнистой зари.
В берете мой зайчик, лизун и шестерка,
Никчёмный подтирок, кусманчик мясца,
Субтильный шерстенок, беличья норка
Ему засвистала трезубцем сосца -
Волчицы ромульей, изнанковой вши,
Проказы Тимурьей, Монгольей, Амурьей,
Елабужной Вохрой, Исчи, брат, исчи.
Гегелевский Фуфел:
И Гегель Гоголем играет
И Гугл Яндексом блюёт
И паперть партою вощает
Мастику мастиком жует...
И Гуголев Бараша тронет
Интимным ритмом, нежным Бро,
Обезвольпалом несмеянным,
Прелестным Ку реки на дно.
Московским девством,
Кататоном, пугливым сжатьем
Нук и рот,
ветшает пальства обнутшаньем
Нутра поденный нуль-приход --
Сеанс от трипа в день прудона
в шатобрианистый проход
наплюй наплюй наплюй хитона
хитина ящур: божемглот.
А носом Носов обещает
Незнайку в Знайца облупить,
Буратинизмом остругает
Острога двери в заелдыкъ.
В Манеж манящую циркачку
Межножий запах галифэ
Безменорукую усрачку
Двукилограммной Агапэ —
Вонзил в гортань нелепый тормоз
в прожилко-ноготиный Зык
Червленый шлем, говяжий волос
Разросся в череп — мозговит!
Так Гоголь Гегелем икает
И кегль пепельный гвоздит
и Кугель (-1) струнностно взимает
Слепого неба мертвый Гиг (-2).
Бездетны хрипоты в опальных могилах:
Бесплотны пилоты в воздушных кабинах,
Сребрится напильник в их пепельных спинах,
В пропеллерах быстрых искрится возня
Прозрачные руки струятся звеня.
Стремительным вспухом целовье теснин
Пространилось в щели маслЯных турбин
Фиксацией Гонга, визжаньем орла,
Мeталлом поплывшим по устью говна.
Юдолью чувашей, иглой казаков
Лопочет напевно чугун батагов
Антон(-3) клавешачий, кумека и Гнус
Деревий наличник возвел под Тунгус.
Нетелы движенья влетевших в улЕй
Истаявши пальцы не схватят тупей
Наросшим причмоком в набычьи пчелей
В открытом заводе медяк трубачей
Горнящих на звучьи.. икринки лучей,
Станком в благозвучьи, нерестом грачей:
Открылось дыханье у мертвых ткачей.
И паюсным залпом введенский пролет
Белесый опричник и кукольный мед.
Тачал под крылами ветрянник путей
Кружил облаками, взвивался в капЕль...
-1: Михаил Кугель — вельмий альтист, ныне живущий в Бельгии.
-2: Гиг — от флойдового «Great Gig in the Sky».
-3: Антон Батагов — замечательный московский пианист и композитор.
Написать
отзыв Не забудьте
указывать автора и название обсуждаемого материала! |
