|
|
"МУЛЯЖ" ЛИ? НЕТ, ВСЕГО ЛИШЬ "ЭКФРАСИС"!
ИЛИ
ПОПЫТКА ИЗВИНИТЬСЯ
Да и как извиниться - не нанося нового оскорбления - в прежнем?
В начале марта на славный "форум"
http://www.vekperevoda.com/forum/index.php "поэтов"-переводчиков
было совершено покушение в виде на оный "форум" вторжения - со стороны одной
моей давней приятельницы - с которой мы не виделись и не "перестукивались"
до того момента лет 25.
Грех вторжения и последовавшее затем изгнание вторженки "со присловием"
мне следует взять, и беру - на себя. Ни она, ни, каюсь, я - мы не знали, что
покушаемся на "закрытую" часть пространства, - по определению, открытого для
всех (форум - место в Риме, куда мог являться любой свободный - в любую его
точку и в любое время). Приятельница зашла на "форум", дабы (Бог ее знает
зачем? Ну - "ее дела") огласить для публичного обсуждения мой №159*
(переведенный мною
в числе прочих "из Петрарки"), который она только что, к своей несказанной
радости, выудила из интернета. Итак, она была с позором изгнана, №159
прекращен к существованию, а вторженка поимела личный "реприман" в виде "выговорошника"
от высокого начальника.
Итак, я смиренно прошу потерпевших простить наши с приятельницей "вольныя
и невольныя".
Дело с этим, видимо, теперь улажено. Хотя - начав бить поклоны, мне
показалось трудным остановиться. Придется каяться дальше, выше по времени.
Теперь Пост в самом его начале, и самое время поэту покаяться "во всех
отглаголаниях", возмогших когда-либо кому-либо нанести далеко не "отглагольно-рифменный"
урон.
Впрочем, начну, как водится, "аб ово" и с "дней минувших анекдота".
Когда я думаю об этом странном явлении "Петрарка" Бердникова, мне
приходит все чаще анекдот. Смысл такой - умирает отец большого семейства и
многочисленным взрослым сыновьям отказывает - кому что: дом... угодья...
мебель... накопления в деньгах. А самому юному завещает... судебное дело.
Не успел отец как следует миропомазаться, как к нему врывается молодой
человек в адвокатской мантии, весь красный от возбуждения, с криком: Отец!
Поздравь меня! Я выиграл завещанный тобою мне процесс!
Вообразите нешутейное горе старика-отца умирающего, который вынужден был
благословить счастливого сына следующими словесами: Дурак ты, парень! Ведь
этот процесс кормил еще твоего деда... Все мое нажитое благосостояние
обязано тому, что я всю жизнь веду этот процесс...
Тут, видимо, от невыносимого горя, он погрузился в кому и отошел... К
немалому удивлению счастливого адвоката...
Я не стану поминать в ходе этой эпистолы имена "отошедших в коме" русских
поэтов-переводчиков и литературоведов-историков, коих практически два
столетия кормили "переводы Петрарки".
Видит Бог, я не желал им зла, тем более - лишить куска хлеба. Я просто
никогда не мог вообразить себе - чего так мучиться-то? Собирать "ватагу"
(бурлаки какие-то). А дело то... всего двух-трех сезонов... для одного пера.
И качество - совсем-совсем иное (вне "коллективной ответственности").
- с "дней минувших анекдота"? Да. Но сколько же мне каяться, сколько же
просить прощения у обиженных мною крепких здоровяков, стоящих с примкнутыми
ложками у гроба с останками "автора-ископаемого", чья слава в веках
"завышена", мне, "отторгнутому" "учеными-литературоведами" и
"поэтами-переводчиками" вкупе - потому что "неадекватен подлиннику". (Сильно
повлияло и то, что я заявил о реальном существовании Лауры, - в абсолютный
разрез с утверждениями международной "ученой своры". Но это - особая песня.)
Принося униженные извинения по поводу невольно нанесенного кому-то
оскорбления, обязанного тогдашней моей мальчишеской выходке и
неконтролируемой о те поры энергии, я понимаю, что поздно было бы извиниться
перед Левиком или Хлодовским - обоими обожаемыми мною и посегодня великими -
поэтом и ученым. Да - Левик был великим поэтом, запрятанным в камзол "поэта"
(переводчика) его крутым временем. Да, Хлодовский был и остается - ученым,
самоотверженно-честным, несмотря на его крутое время. Левик был и остается
поэтом до кончика ногтя, до самой фразы, оброненной как-то мне, когдатошнему
юнцу (думаю, из-за моей любви к Сергею Петрову): "Зачем вам этот Державин,
Алеша? Пишите просто и внятно, как Пушкин или тот же я!" Да, Хлодовский,
ученый, был и остается честен передо мною, мелким вредителем, в частности,
когда в телефонном разговоре оброняет пустячок, полуфразу: "Дорогой мой, вы
не поняли Петрарки. Вообразили, что вы он и есть. Впрочем... не вообрази -
ничего бы у вас не вышло". Как мне хотелось крикнуть тогда ему в телефон,
ему, курирующему вот-вот выходящее "петрарковское" издание книжной серии "Литпамятников":
"А эти... ваши... они что - все-все в Петрарке поняли? Да многие ли из них
отличают на итальянском ижицу от хера?" Интересно, что бы он мне тогда
возразил? "Да. Верно. Вы правы. Но ведь у них выходит..." Думаю, что верно.
Сдается мне, что был бы он прав... У них выходит.
Именно это всегдашнее отторжение от себя, правильно проводимое в
отношение меня "группой товарищей", в последующие годы после "сочинения"
мною Петрарки, заставило меня выделить мою работу в особый от работы
"поэта"-переводчика жанр (в составе "придуманного" мною жанра давно уже
обретались лермонтовская "Сосна" да и пушкинский "Орландо"). Я не долго
думал, как "наш с ними жанр" обозначить. Прежде всего - следовало определить
ничего не значащий термин "адекватики". Это оказалось сравнительно легко. "Адекватисты"
работали и продолжают "творить" - в "формально-семантическом" ключе!
"Формальный" - стало быть - заостренный на форме: воспроизведение счета
слогов, рифмы, строфики - структурных моментов, несомненно важных творцу
оригинала. "Семантический" - заугленный на переносе постатейно моментов
двуязычного словаря. То и другое занятие требует длительного навыка, но
окупается, будучи внятно, если не "массовому читателю", то редактору
(издателю), от коего "растут деньги", которые он благонадежен получить от
продажи тиража книги - красиво изданной и увенчанной "добрым именем". Да, "я
не ваш". Но упаси меня Боже кинуть и малый камешек в какого-нибудь адепта
школы Левика - нет, не дождетесь! Да и Левик сам говаривал, каких трудов ему
стоило это "стояние за школу". Да разве сам я, ученик в школе
противоположной, школе "онтоложества", не сверяю сразу же полученный только
что результат с результатом "адекватиста" (если кто-то до меня "переводил"
то же) и радуюсь, как младенец, если "совпало в ответе". И то сказать - и я,
и они - все мы (не в обиду всяким-прочим будь сказано) - суть "воры в
законе", чей и "закон", и чьи малые и подлинные победы "в материале" не
могут быть поняты "фраерами" - честными добрыми малыми, "профанами",
"массами", не-посвященными в ремесле.
(Тут до меня дошло, что мой "оклик" может быть кем-то из "воров в законе"
воспринят как скрытое издевательство - "мы ни у кого ничего не украли";
"издаем и печатаемся на свои деньги"; "вы вильнете, а мы останемся
уголовничками". Но что я могу ответить на подобную "интерпретацию" моих
слов, как не "оставайтесь уж уголовничками"? Так Сальери, неправильно
истолковав слова друга "он же гений, Как ты и я" и вознегодовав на него за
постылый знак равенства, свалил Моцарта в довременную могилу.)
"Воров в законе" или нет, нас разделяет именно знак равенства,
проставляемый "адекватикой". Обладателю "дара Изоры" и просто "дара", гению
и злодею этот знак сулит просто неисчислимые возможности в изготовлении "поэто-муляжей",
подчас отменного качества. В самом деле - кто когда-либо сможет поднять руку
на экспонаты гипсового зала Музея изобразительных искусств, подобранные
когда-то с таким тщанием Иваном Цветаевым? Гипс, конечно, не мрамор, и
выдавать гипсовую поделку за что-то другое, более ценное, можно, с некоторой
непринужденностью, пожалуй, только на одном из блошиных рынков. Но муляж
есть муляж, и услуги, предлагаемые мастерами-муляжниками могут по спросу на
них и их распространению вполне соперничать с таковыми зубных техников или
кинофилов. О качестве муляжей речь никогда не идет. Но муляж есть муляж, и
он должен "соответствовать параметрами".
Мне не хочется никого вводить в заблуждение - "я не ваш". И точно так же
- "я вам не конкурент". Ведь вы все всегда - "и ваши псы, и ваши пастухи",
обвиняли меня и продолжаете так делать - в том, что я не "поэт"-переводчик,
что мои творения, создаваемые по разным (иногда по "классическому") поводам,
так или иначе не вписываются на ваш славный конвейер резиновых груш и
шелковых орхидей. Стоит ли принимать вам меня всерьез?
Вам-то?
Ну и напоследок: простите великодушно, отпустите с миром, не исказнив.
Если можете...
7 марта 2006
*159. Она в блаженном космосе идей
Витала до поры, когда природа,
Придав черты ей ангельского рода,
Ввела ее в унылый мир людей.
Как нимфы вод, как божества полей –
В ее власах все золото восхода,
А в сердце чистом – мысли слаще меда,
Хоть горько от него душе моей.
Не знаю красоты ее небесней:
Ее глаза так живы, так нежны,–
Что горестно и беспечально мне с ней.
Ее слова – как ветерок весны, -
Вздохнет она, и вздох звучит мне песней, –
А смех в ней чист как серебро струны.
Перевод А. Бердникова
Написать
отзыв Не забудьте
указывать автора и название обсуждаемого материала! |
