   |
| |
Наталья АЛЕКСЮТИНА |
|
|
НИКОЛАЙ КОНЯЕВ. О МАРСИАНАХ И ЖИТЕЛЯХ ЗЕМЛИ |
О проекте
XPOHOCРусское полеНОВОСТИ ДОМЕНАГОСТЕВАЯ КНИГАМОЛОКОБЕЛЬСКПОДЪЕМЖУРНАЛ СЛОВОВЕСТНИК МСПС"ПОЛДЕНЬ"ГАЗДАНОВПЛАТОНОВФЛОРЕНСКИЙНАУКАРОССИЯМГУСЛОВОГЕОСИНХРОНИЯ |
Жизнь - сплав событий. Неожиданных и
прогнозируемых. Радостных и неприятных.
Насколько у каждого из нас этот сплав
неповторим, настолько же он и непередаваем.
Разве можно объять и описать жизнь? И все-таки
находятся исследователи, жаждущие облечь
это удивительное действо в слово. В рассказ.
Одним из них является Николай Коняев. В
сборнике рассказов и повестей «Охота в
старых кварталах» (Санкт-Петербург,
Издательство писателей «Дума», 2002) ему
посчастливилось из целой цепи
разнообразных событий выстроить
уникальное здание под именем «жизнь».
Состоящая из этажей-рассказов, она
подкупает прежде всего тем, что кажется
предельно реальной, будто подсмотренной
минуту назад. И в то же время, рассказы
Коняева - не фотографические снимки, а
художественные этюды. За ними - автор.
Человек, которому важно донести до читателя
свое отношение к происходящему.
В книге неслучайно представлен широкий «ассортимент» рассказа: от психологического («Следующая остановка - конечная», «Гадюка», «Поминки») до «шутейного» («Асфальтовый мужик», «Обитатели строительных лесов», «Придурки»). Он подтвержден истиной повседневности, где от трагического до смешного - один шаг, и где комедия вполне может стать прологом драмы. В рассказах Николая Коняева принимают участие все те, кто нам знаком. Не по афишкам рекламных тумб, а изначально, глубинно. Те, кого мы видели и знали рядом - «жители земли». Так и назван один из рассказов, где за простодушием героев: Семена Порфирьевича и бабки Лизы, кроется тихая, добрая, чистая благость бытия. Где истина познается в непреходящем - в земле. «Так ведь надо, Семушка, землю устроить-то, - выбираясь на мостки, сказала она. - Я-то помру, а земля останется. Другие люди посадят чего, а такая фигура вырастет, они и вспомнят меня добрым словом. Вот, скажут, жила умелица, землю-то довела до чего. На земле живешь дак…» Жизнь в понимании автора есть бесконечное завоевание каждого дня любовью. Что примечательно, ко всякой человеческой судьбе, описанной в рассказах, Коняев находит свой язык. Отличный от предыдущей истории и в то же время родственный ей. О любви столько сказано! Но в исполнении автора книги она то светла и грустна («Дерево»), то измученно-тосклива («Третий маршрут»), то безнадежно-фальшива («Поминки»), то немилосердно-прекрасна («Столица нашего мира»). Нет похожих судеб, как и нет одинаковых историй любви. Этой аксиоме Николай Коняев следует на протяжении всего повествования. В его рассказах нет многосмысленности. Есть тонкое, чуткое существование прошлого и будущего, автора и героя. Есть моментальность и растянутое по запредельным мирам житие. Есть мистика, метафизика, рефлексия, динамика. Словом, тот набор различных форм, что приближают к сути постижения мира. Когда многообразие рассказов велико, невозможно выделить некую «жемчужину», которая призвана лишний раз убедить в даровитости автора. Но у Коняева она присутствует. И не одна. «Марсиане» - произведение вневременное, не потому что речь в нем о детях неординарных, созидателях-мечтателях, слегка аутичных, слегка презираемых, а потому что оно - о главном. О неподражаемости, необыкновенности мира, о тоске по неземному и такому необходимому всему земному теплу и пониманию. Если хотите, «Марсиане» - о вечном: о неотвратимости страдания художника, творца, человека. Такой же пронзительностью чувства обладает повесть «Столица мира нашего». Ей очень подходит сравнение с зыбкой паутиной лесных крон, через которую то тут, то там прорываются блики солнца. В повести много света и много печали, и это сочетание придает ей терпкий привкус чуда. Вся книга скрыта под названием «Охота в старых кварталах». Это показательно. Признавая тревожность времени, автор попытался это самое время отобразить. Увы, оно получилось страшным. Фантастичность сюжета (Человек как пропитание нутриям. Поиск и охота на него в трущобах Петербурга) настолько близка к действительности, что любой запоздалый прохожий склонен слышать эхо догоняющих шагов в мрачных дворах на Разъезжей. Рассказ вполне можно было бы вложить в копилку мифологии Петербурга, но он объемнее этого понятия. Он - о существующем ныне в государстве порядке вещей. Когда «маленький человек» все та же жертва, добыча. Когда его жизнь низведена до уровня пищи для домашней нутриевой фермы. Еще одно слагаемое книги Николая Коняева - трепетное сочувствие деревне. Истоку, который не иссякнет на щедрость сердечную, на своеобычность, разнохарактерность. Современная русская проза знает немало признаний в любви к крестьянству, но такое выражение нежности и сопричастности удается немногим. Коняев в числе избранных. В многочисленной глянцево-книжной продукции книга «Охота в старых кварталах» выделяется сочностью строки, выразительностью образов, содержательностью и авторским неравнодушием. И поэтому - ее хочется перечитывать. Наталья АЛЕКСЮТИНА Санкт-Петербург
|
|
РУССКИЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЖУРНАЛ |
| |
Гл. редактор журнала "МОЛОКО"Лидия Сычева
WEB-редактор Вячеслав Румянцев |
