|
|
|
|
Эдуард ХЛЫСТАЛОВ |
|
2003 г. |
МОЛОКО |
|
|
О проекте "МОЛОКО""РУССКАЯ ЖИЗНЬ"СЛАВЯНСТВО"ПОЛДЕНЬ""ПАРУС""ПОДЪЕМ""БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ"ЖУРНАЛ "СЛОВО""ВЕСТНИК МСПС""ПОДВИГ""СИБИРСКИЕ ОГНИ"РОМАН-ГАЗЕТАГАЗДАНОВПЛАТОНОВФЛОРЕНСКИЙНАУКА |
Эдуард ХЛЫСТАЛОВПРЕДАТЕЛИ С МАРШАЛЬСКИМИ ЗВЕЗДАМИ
С северной стороны лесопарка был широченный овраг, внизу которого тихо текла скромная
речушка Химка. Здесь, в стороне от жилых домов, за высоким глухим забором, в кустах
сирени и розариев стоял старинный двухэтажный деревянный дом с большими открытыми
террасами, украшенными тончайшей резьбой. Лучшего места для дачи маршалу и не требовалось, да и до Кремля в случае срочного вызова минут пятнадцать езды. К дому часто проносились чёрные легковые машины с занавешенными изнутри стёклами. Кто в них ехал, люди не знали. Однако красоты местного пейзажа стало портить строительство канала «Москва - Волга». Часть территории обнесли рядами колючей проволоки, построили вышки для часовых. Издали можно было видеть жалких, оборванных, бесцветных людишек, муравьями перевозивших землю тачками в створ будущего канала. Местные жители канальщиков жалели, но втайне и побаивались, кто знает, что придёт в голову шпиону или террористу. Маршал Тухачевский спокойно переносил соседство с зоной заключённых, потому что он с 1918 года борется с врагами советской власти, в прицел повидал восставших кронштадтских моряков, жителей Ярославля, тамбовских крестьян, кавказцев, его жизненный принцип прост: «Кто не с нами, тот против нас!» Врагу место в концлагере... ...Однажды тёплым летним вечером кто-то из мальчишек громко крикнул: «Дача Тухачевского горит!» Десятки мальчишек и девчонок побежали смотреть пожар.
Из-за забора было видно, как огонь пожирает заднюю стену дома. Во дворе суетились несколько человек, плескали воду редкими вёдрами, явно проигрывая полыхавшему пламени. Прибежавшие на пожар взрослые могли помочь в тушении, в крайнем случае вытащить рамы, снять с петель высокие двери с бронзовыми ручками, выставить мебель, но калитка была на запоре. А огонь пожирал уже второй этаж, злобно гудел, взрываясь сучками. Прибывшие на место пожарные машины не спасли дом, а только продлили горение. Когда стемнело, на месте кружевного дома высилась огромная чёрная куча пожарища, подмигивающая зловещими красными глазами. Сегодня, вспоминая подробности пожара, действия охраны, запрещение посторонним войти на территорию дачи, приходишь к убеждению, что её умышленно подожгли сотрудники спецслужб. Видимо, руководство НКВД СССР подозревало, что в укромном месте Тухачевский спрятал важные документы, которые так и не могли найти при многократных обысках.
СПЕЦСООБЩЕНИЕ Начиная с 20-х годов имена советских военачальников Михаила Тухачевского, Иона Якира, Василия Блюхера, Яна Гамарника, Виталия Примакова, Иеронима Уборевича, Бориса Фельдмана и ряда других не сходили со страниц газет и журналов. О них складывали легенды и песни: «Товарищ Блюхер, даёшь отпор...» Их портреты знал каждый школьник. О них снимались кинофильмы, выпускались книги, их награждали многочисленными орденами и медалями, сажали в президиумы высоких собраний, избирали делегатами и депутатами. Они многократно ездили за границу, имели персональные железнодорожные вагоны и автомобили, огромные квартиры, дачи, прислугу, круглосуточную охрану. Они лечились в кремлёвской больнице и лучших санаториях, куда ездили с домочадцами, порученцами, ординарцами, прихлебателями. По сравнению с нищенствующим народом они были небожителями, ангелами в коммунизме. Зато эти маршалы и комбриги должны были быть готовы в любую минуту встать на защиту Страны Советов и не раздумывая бросить в бой подчинённые дивизии против японцев, финнов, поляков, немцев... «Если завтра война, если завтра в поход...» Прикажут - пойдут и против своего народа. Сколько они положили казаков, кронштадтцев, тамбовцев, ярославцев... За подавление контры и заслужили почёт и уважение...
Кремлёвские вожди не дают спокойно вздохнуть народу, облагая каждого непомерными
налогами, займами, штрафами, разными другими податями. Пугая войной, мобилизовали
самую большую армию в мире, куют тысячи танков, орудий, самолётов, изготовили
химическое и бактериологическое оружие, способное уничтожить на Земле всё живое,
под ружьё фактически поставили всю страну. Провалы в народном хозяйстве, систематический
голод, карточные и талонные системы, отсутствие у людей самого необходимого объясняются
происками внутренних врагов-вредителей, мешающих советскому народу бодрым шагом
идти к светлому будущему. В угоду «мудрейшему из мудрейших» нарком внутренних дел Гершель Ягода (Иегуда) пачками арестовывает партийцев «ленинской гвардии», но Сталину и его сообщникам всё мало и мало. Вождь боится всего. Его пищу предварительно пробует доверенный врач; привыкший к бритью у парикмахера, теперь опасной бритвой неуклюже бреется сам; у него прокуренные, гнилые зубы, часто они нестерпимо болят, но он не доверяет дантисту - в один миг горло перехватит. Он-то знает, что в России достаточно каляевых, сазоновых, засуличей, способных бросить бомбу в его бронированный автомобиль, такие и в танке достанут. Поэтому Сталин сидит за высокими кремлёвскими стенами и покидает их только для поездки на дачу в Кунцево и Сочи. И то каждый раз меняет маршрут, уже в машине говорит шофёру, из каких ворот Кремля выезжать. У вождя полиартрит, хронически болят суставы ног, одно спасение - мацестинские ванны. Для него на окраине Сочи на высоком холме в тени могучих сосен построили двухэтажную дачу, тщательно замаскировав её от воздушного нападения. Всю территорию обнесли колючей проволокой, установили секретные посты охраны, дальние подступы заминировали. К Мацесте проложили замаскированные асфальтированные дороги, которые можно обнаружить, только подойдя к ним близко. Когда Иосиф Виссарионович приезжал на ванны, всех отдыхающих выгоняли. Ванны ему помогали, в них просиживал по нескольку часов, но вырваться туда для него было сложно. Только он указывал день поездки в Сочи и вид транспорта, неожиданно пересаживаясь из автомобиля на поезд.
С собой он всегда брал кого-нибудь из приближённых лиц. В этот раз с ним поехал
в Сочи Андрей Жданов, к чьему мнению Сталин последнее время стал прислушиваться.
Только что закончился суд над его злейшими врагами, особенно
Зиновьевым и
Каменевым,
всех их расстреляли, можно и отдохнуть. Однако вождя вновь потревожил ответственный
работник ЦК партии Николай Ежов: в армии имеется тщательно законспирированный
заговор против членов Политбюро. БЕСЕДА СО СТАЛИНЫМ С назначением наркомом Николая Ежова в НКВД началось что-то невообразимое. Почти вся верхушка чекистов была арестована, а затем по решению коллегии расстреляна. В центральный аппарат были назначены из периферийных органов надёжные сотрудники. Сам Ежов и ранее отличался невероятной работоспособностью, но став наркомом, круглые сутки проводил в здании на Лубянке, дома бывал редко. Его жена Евгения Соломоновна проводила дни в компании с писателем Исаком Бабелем. Ежову докладывали, что она, когда приходил Исак, зашторивает окна от любопытных, но наркому уже не до жены, он целиком ушёл в розыск и изобличение заговорщиков. Подстрекаемые им чекисты, словно сорвавшиеся с цепей бешеные собаки, буквально терзали общество, подозревая в каждом шпиона или диверсанта... В конце апреля 1937 года маршал Тухачевский должен был выехать в Лондон, чтобы присутствовать от СССР на коронации английского короля Георга VI. Предстоял великолепный вояж по нескольким европейским странам. При пересадках маршал рассчитывал побывать в Варшаве, потом в Берлине, встретиться с генералами Польши и Германии, а на обратном пути обязательно заехать в Париж. Он с трепетом ждал того дня, когда покинет эту сумасшедшую Москву, чтобы не видеть всегда раздражённого Клима, рябого «недоучившегося попа», а особенно его прихлебателя карлика Ежова. Тухачевский не знал, что арестованные на допросах уже называют его имя как одного из участников военного заговора. 21 апреля Ежов направил Сталину спецсообщение: «Нами сегодня получены данные от зарубежного источника, заслуживающего полного доверия, о том, что во время поездки тов. Тухачевского на коронационные торжества в Лондон над ним по заданию германских разведывательных органов предполагается совершить террористический акт... считаю целесообразным поездку тов. Тухачевского отменить. Прошу обсудить». Несомненно, Ежов составил этот документ по согласованию со Сталиным. Ещё не зная круга участников военного заговора, но боясь спровоцировать их на вооружённое выступление, они решили не выпускать за границу Тухачевского и сделали это с присущим им умением. На этом документе Сталин написал: «Членам ПБ. Как это ни печально, приходится согласиться с предложением т.Ежова. Нужно предложить т.Ворошилову представить другую кандидатуру. И.Сталин». Этот документ завизировал Ворошилов: «Показать М.Н. (Михаилу Николаевичу. - Э.Х.)». В нём имеется подпись Тухачевского, что он ознакомился с документом. Никакой для себя смертельной угрозы маршал не заметил, он действительно в своих выступлениях, статьях и книгах клеймил германское руководство и всячески разжигал ненависть между Сталиным и Гитлером. 22 апреля Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление заменить т.Тухачевского на т.Орлова.
Проявив «заботу» о безопасности Тухачевского, Ежов лично стал собирать сведения
об участниках заговора, он создал следственную бригаду из более чем ста сотрудников
НКВД Москвы и области. По существовавшим тогда беззаконию и произволу этих показаний было достаточно, чтобы через день-два всех названных военных расстрелять, хоть тайно, хоть гласно, с информацией на весь мир. Но Сталин и Ежов решают начать опасную игру и выявить всех заговорщиков. Сталин лично стал участвовать в допросах некоторых военачальников. Арестованный ещё 14 августа 1936 года комкор Виталий Примаков, как сторонник Л. Троцкого, не признавал себя виновным несколько месяцев. Его возили на заседание Политбюро, он писал личные письма Сталину, протестуя против незаконного ареста, однако не выдержал и 8 мая I937 года дал очень важные показания: «В течение девяти месяцев я запирался перед следствием по делу о троцкистской контрреволюционной организации и в этом запирательстве дошёл до такой наглости, что даже на Политбюро перед т.Сталиным продолжал запираться и всячески уменьшать свою вину. Тов. Сталин правильно сказал, что «Примаков - трус, запираться в таком деле - это трусость». Действительно, с моей стороны это была трусость и ложный стыд за обман. Настоящим заявляю, что, вернувшись из Японии в 1930 г., я связался с Дрейцером и Шмитом, а через Дрейцера и Путну с Мрачковским и начал троцкистскую работу, о которой дам следствию полное показание». Если до показаний Примакова сведения о Тухачевском и его сообщниках имели общий, часто неконкретный характер, комкор всех расставил на свои места. Он собственноручно 20 дней с утра до позднего вечера писал свои показания по делу. 14 мая он сообщал: «...Троцкистская организация считала, что Якир наиболее подходил на пост Народного
комиссара вместо Ворошилова... Считали, что Якир является строжайшим образом законспирированным
троцкистом, и допускали, что он - Якир лично связан с Троцким и, возможно, выполняет
совершенно секретные нам неизвестные самостоятельные задачи...» В сопроводительном письме к протоколу 14 мая Ежов писал: «Направляю первый протокол допроса от 14 мая с.г. Сообщаю: Гаркавый, Василенко, Туровский, Зюк, Гарюшенко, Вележнев, Савицкий, Смолин, Лапин и Ольшанский - арестованы. Прошу санкционировать арест: 1) Чанышева (командир 1-й Татарской дивизии); 2) Кошелева (начальник штаба 13-го корпуса); 3) Кельбейна (командир 75-й дивизии); 4) Казанского (бывший командир 5-го стрелкового корпуса); 5) Бутырского (бывший начальник штаба КВО); 6) Клышейко (командир авиабригады); 7) Клочко (бывший военный атташе в Турции); 8) Зенека (начальник Ленинградской школы танковых техников)». 21 мая Примаков дал показания о том, что во главе заговора стоит Тухачевский, который лично связан с Троцким. (Троцкий в это время был изгнан из СССР.) В этом протоколе он назвал ещё 40 видных военных как участников военно-троцкистского заговора. Следует отметить, что Примаков писал свои показания только в присутствии рядового чекиста, который не только не вмешивался в работу Примакова, но и не имел права читать им написанное. Показания Примакова позволили чекистам получить признания и от арестованного Витовта Путны - военного атташе СССР в Великобритании. Направляя в Политбюро копию этого протокола, Ежов в сопроводительном письме отметил: «...Путна показал, что в 1935 г. он лично вручил Тухачевскому письмо от Троцкого с прямым предложением принять участие в троцкистском заговоре. Тухачевский после ознакомления с этим письмом поручил Путне передать, что Троцкий может на него рассчитывать...» Ежову становилось понятным, что в военном заговоре принимают участие командующие главных военных округов - Московского, Белорусского, Киевского, Ленинградского и руководство НКВД. И если бы Ягоду не сместили с должности наркома, переворот в стране давно бы уже произошёл. Сталин и Ежов продолжали действовать крайне осторожно, ведь под водительством подозреваемых в заговоре командующих находились лучшие воинские подразделения, которые они могут двинуть на Москву. 11 мая был издан приказ о смещении Тухачевского с поста первого заместителя наркома обороны и назначении его командующим Приволжским военным округом. Якир переводился из Киева в Ленинград. Таким способом Сталин оторвал главных заговорщиков от верных воинских подразделений. (Эти перестановки в армии в наше время отдельные политологи будут квалифицировать как азиатскую жестокость Сталина, который сегодня назначает на высокую должность, а завтра даёт санкцию на арест.) Этот приказ о переводе взялся объявить Тухачевскому сам Сталин.
БЕСЕДА СО СТАЛИНЫМ ОДИН НА ОДИН 12 мая Тухачевскому позвонили из Кремля и попросили завтра прийти к
Сталину. С тяжёлым сердцем принял маршал это сообщение. Последние дни как-то изменился
к нему Клим. Меньше стало поступать на подпись служебных документов. Несколько
дней назад, неожиданно возвратившись в свой кабинет, он застал двух смутившихся
электриков с лестницей-стремянкой, которые якобы меняли лампочки в люстре, а теперь
он понимает, что ставили «жучки» подслушивания... Болела голова. Решил поехать
на дачу в Покровско-Глебово. Приказал вызвать Кузьмину. Оказалось, что она несколько
дней не является на службу... Что с ней?!
УГОЛОВНОЕ ДЕЛО № 967581 Михаила Тухачевского арестовали 22 мая в Куйбышеве. Тайно доставили
в Москву только 24 мая. Боясь, что арестованного могут отбить, чекисты следовали
в столицу с большими предосторожностями, меняя поезда и направления. Маршал был
посажен во внутреннюю тюрьму НКВД под номером 94.
|
|
|
РУССКИЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЖУРНАЛ |
|
|
Гл. редактор журнала "МОЛОКО"Лидия Сычева
WEB-редактор Вячеслав Румянцев |
Я вырос в небольшом посёлке Покровско-Глебово, на окраине Москвы. Наш дом примыкал
к великолепнейшему имению княгини Шаховской, с дворцом в глубине лесопарка, рукотворными
прудами с переходными мостиками, вечнозелёными оранжереями. Когда-то на аллеях
стояли беломраморные скульптуры, но после революции им поотбивали носы и фиговые
листья, кое-что подрисовали углём, пришлось их с пьедесталов снимать.