Максим Жих

2010 г.

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Максим Жих

О региональном политогенезе в Киевской Руси (к постановке проблемы)[1] 

Остатки печи Х века из Берестья. Фото автора статьи.

Проблема генезиса древнерусской государственности всегда была и остаётся ныне одной из центральных для отечественной исторической науки[2]. Но не смотря на это, один из её аспектов – региональный – практически всегда ускользает от внимания историков, рассматривающих этот вопрос, обычно, в общедревнерусском масштабе и на материалах всей Древней Руси в целом. Это происходит, как нам представляется, по ряду причин. Во-первых, сказывается состояние источниковой базы, которая далеко не всегда позволяет сколько-нибудь глубоко проникнуть в жизнь отдельных регионов Древней Руси на раннем этапе. Однако есть и вторая, и как нам представляется более глубокая причина такого состояния историографии вопроса о рождении государственности в отдельных регионах восточнославянского мира. Речь идёт о влиянии на неё весьма распространённой историографической конструкции, согласно которой первоначально – примерно с конца IX по середину XI или первую треть XII в. – существовало некое «единое древнерусское централизованное государство»[3], впоследствии распавшееся на отдельные «самостоятельные княжества, равные по своему значению крупным королевствам Запада»[4]. При таком подходе сам вопрос о рассмотрении генезиса древнерусской государственности в рамках отдельных регионах восточнославянского мира лишается смысла, так как она рассматривается как явление сугубо общедревнерусское[5], а региональный аспект может изучаться только с точки зрения постепенного вызревания в лоне единого Древнерусского государства отдельных самостоятельных «государств-княжеств» и их последующего обособления[6]. Именно поэтому, не смотря на существование значительного числа работ, посвящённых истории отдельных регионов Древней Руси как в дореволюционной[7] историографии, так и в советской и современной[8], проблема рождения в них государственности пока ещё не была даже чётко поставлена. Это в полной мере относится и к исследованиям, специально посвящённым исследованию истории интересующего нас региона Древней Руси – Галицкой и Волынской землям домонгольского времени[9]. В новейшей историографии эту мысль наиболее чётко выразил П. С. Стефанович, согласно которому «Галицкое княжество (П. С. Стефанович предпочитает всё время использовать этот внеисточниковый анахронистический термин – М. Ж.) и прочие русские земли составляли до начала XII в. единое Древнерусское государство»[10].

Даже в фундаментальном исследовании А. Н. Насонова, посвящённом сложению территории Древней Руси в целом и отдельных древнерусских земель в частности[11], не была преодолена указанная выше тенденция и не было показано возникновение и развитие государственности в отдельных древнерусских землях, да и сама эта проблема не была даже (опять-таки – !) чётко поставлена, хотя она неразрывно связана с формированием их территорий, которое так блестяще исследовал А. Н. Насонов. Учёный, правда, оговаривался, что «предмет нашего исследования – образование древнерусской государственной территории… В нашу задачу не входит изучение сложного процесса образования древнерусского государства (опять-таки, речь идёт о едином изначальном государстве, а не о формировании государственности в отдельных регионах Древней Руси, хотя по ходу книги данный вопрос затрагивался неоднократно – М. Ж.); наша тема более специальная (выделено мной – М. Ж.)»[12].  Однако, это, как нам представляется, серьёзная методологическая ошибка, ибо нельзя говорить о формировании государственной территории, не показав при этом параллельный и определяющий её во многом, процесс формирования самой государственности, тем более что как о том пойдёт речь ниже, сам А. Н. Насонов связывал формирование государственной территории с утверждением на ней государственных институтов. Впрочем, надо отметить, что в самой книге автор не раз касается проблемы формирования государственности как в Древней Руси в целом, так и отдельных её регионов – в частности, правда делает это, скорее эмпирически, так как чёткой связи процесса политогенеза с формированием территории отдельных политических единиц на теоретическом уровне он чётко не обозначил. С аналогичных позиций было впоследствии написано исследование В. А. Кучкина, посвящённое формированию государственной территории Северо-Восточной Руси[13], в котором также механизм регионального политогенеза и его связь с формированием государственной территории городов-государств Северо-Восточной Руси оказался нераскрытым. Становление региональной государственности Древней Руси и складывание территорий её «региональных государств» учёный односторонне связывал с деятельностью князей и обособлением их владений-княжеств.   

Единственное исследование, автор которого попытался, в известной мере, заполнить указанную историографическую лакуну – изучение регионального политогенеза в Древней Руси  – монография Н. Ф. Котляра, посвящённая формированию территории и возникновению городов в Галицкой и Волынской землях[14]. При этом любопытно, что, не смотря на то, что фактически книга посвящена, во многом, именно формированию государственности в Галицкой и Волынской землях, в названии её эта проблема вообще не затронута и нигде в книге не поставлена сколько-нибудь чётко. Таким образом, на теоретическом уровне для Н. Ф. Котляра её также не существовало: он наблюдал в Галицко-Волынской Руси не формирование государственности, а всего лишь формирование территории, хотя и понимал, что второе немыслимо без первого[15]. Совершенно понятно, что для того, чтобы говорить о формировании территории той или иной земли необходимо показать процесс становления в ней государственности, или хотя бы некоей политической организации, ибо территория не может существовать как некая абстрактная величина. Территория может быть у некоей политической единицы, обладающей некими структурами управления принадлежащей ему территории. Следовательно, раз мы говорим о формировании территории Галицко-Волынской Руси, то логично ставить вопрос и о той политической единице (или единицах), коим эта территория принадлежала и об их социально-политическом характере. Для Н. Ф. Котляра, как и для большинства других современных исследователей, последний вопрос однозначен: речь, по его мнению, идёт о феодальных княжествах[16]. Между тем, последнее утверждение существует у Н. Ф. Котляра скорее на абстрактно-теоретическом, чем на конкретно-историческом уровне[17]: ни в каких источниках домонгольского времени этот термин – княжества – не известен и является историографической фикцией. В источниках применительно к социально-политическим единицам, из которых слагалась Русь домонгольского времени употребляются понятия волость, область и земля. Об их значении речь у нас пойдёт впереди. Но как бы то ни было, в источниках употребляются именно эти термины. Ни один из них нет возможности интерпретировать как княжество в том смысле, в каком стало употребляться это понятие после своего появления и распространения в послемонгольскую эпоху, когда само древнерусское общество претерпело серьёзные изменения. Поэтому, по ходу изложения Н. Ф. Котляр предпочитает внеисточниковому термину княжество реальные древнерусские понятия волость и особенно – земля. Между тем, дело тут не просто в выборе того или иного слова для обозначения социально-политических единиц Древней Руси: реальных древнерусских волости и земли или «кабинетного» княжества. За этими терминами скрывается совершенно различная суть, о которой подробнее речь пойдёт впереди: территория, принадлежавшая (по мнению некоторых учёных, на правах феодальной земельной собственности) князю в одном случае, и территория, связанная с определённым политическим центром – городом – по имени которого она и получает своё название – в другом – город-государство. Понятно, что сосуществовать в реальности эти две политические формы не могли и именно принятие исторической реальности одной из них, и, соответственно, отвержение второй, разводит современных историков Древней Руси «по разные стороны баррикад». В книге Н. Ф. Котляра они причудливым образом сосуществуют, что объясняется несогласованностью конкретно-исторических и теоретических представлений учёного (см. примеч. 11). При этом исследователь отмечает тесную связь сложения тех или иных политических объединений с возникновением городов – их политико-административных центров[18], но не делает из этого наблюдения очевидного вывода о городском характере древнейшей восточнославянской государственности, в чём опять-таки сказалось противоречие конкретно-исторических наблюдений и теоретических установок Н. Ф. Котляра, согласно которым он в Древней Руси должен обнаружить ни что иное, как раннефеодальные монархии-княжества.  

Вышеописанные парадоксы работы Н. Ф. Котляра объясняются не только его зависимостью от господствовавших в советской историографии схем древнерусского исторического процесса, сплошь и рядом расходившимися с имевшимся у исследователей историческим материалом,   но и нечёткостью постановки теоретических вопросов политогенеза и его связи с градообразованием. Впрочем, последнее вовсе не является индивидуальным недочётом Н. Ф. Котляра. Недостаточная постановка теоретических вопросов – это общее место историографии Древней Руси, в том числе и интересующей нас проблемы древнерусского политогенеза. Представляется, что в немалой мере по этой причине дискуссии на эту тему и идут так долго: среди исследователей просто отсутствует сколько-нибудь ясное понимание того, о чём собственно, идёт дискуссия. Его не могут заменить произвольно выбранные куски той или иной общетеоретической концепции, тем более что и они у всех историков оказываются различными.

Представляется совершенно необходимым заполнить эту историографическую лакуну и детально рассмотреть на теоретическом и конкретно-историческом уровнях политогенез и градообразование в Древней Руси как неразрывно связанные процессы в их связи с формированием государственной территории во всех регионах Древней Руси. Автор этих строк намерен выполнить такое исследование на примере одного из древнерусских регионов: Галицкой и Волынской земель и выявить конкретные механизмы древнерусского политогенеза в его неразрывной связи с древнерусским градообразованием и формированием государственной территории в Галицкой и Волынской землях с учётом всех особенностей присущих этому региону и протекавшим в нём перечисленным процессам в сравнении с другими районами Киевской Руси.

Для реализации поставленной цели будет необходимо, на наш взгляд, выполнить следующие задачи:

- рассмотреть проблему соотношения города и государства в Древней Руси;

- рассмотреть общие вопросы древнерусского градообразования и сопоставить их с градообразовательными процессами в Галиции и на Волыни;

- рассмотреть этнокультурные и социально-политические процессы в Галиции и на Волыни во второй половине I тыс. н. э. Изучить характер политических объединений, существовавших в данных регионах в указанное время;

- рассмотреть последовательную смену нескольких типов поселений в указанных регионах и сопоставить её с их социально-политическим развитием;

- рассмотреть генезис крупнейших городов региона;

- рассмотреть процесс перехода к территориально-общинным отношениям в указанных регионах и проследить процессы генезиса городских общин;

- рассмотреть процессы структурирования в указанных регионах городовых волостей – «городов-государств»;

- рассмотреть роль городов в политогенезе Галиции и Волыни и в системе сложившейся там в XI-XII вв. государственности[19]. 

Последовательное рассмотрение перечисленных вопросов позволит, на наш взгляд, рельефно представить картину социально-политического развития Галичины и Волыни в переходную для Древней Руси эпоху. При этом, важными моментами являются, во-первых, понимание неразрывности процессов политогенеза и градообразования[20] в целом, и в Древней Руси – в частности, и, во-вторых, – городского характера самой древнейшей русской государственности, представленной первоначально в форме волостей – территориально-политических структур, построенных на основе иерархии общин и состоящих из общины главного города, общин подчинённых ему «младших» городов (пригородов) и сельских общин, типологически сходных с античными полисами – «города-государства», как называют их современные учёные[21]. Процесс формирования этих политических объединений был теснейшим образом связан с формированием их территорий, хотя, как будет показано ниже, для обозначения социально-политической единицы и принадлежавшей ей территории в Древней Руси употреблялись разные термины, следовательно, семантически эти понятия – город-государство как политический организм и как территориально-политическая структура – различались, хотя одно и было неотделимо от другого. Учитывая то, что в домонгольской Руси государственность была представлена в форме городов-государств – территориальных общин вопрос о связи процесса генезиса древнерусской государственности и складывания её государственной территории приобретает особую важность.

Из сказанного следует, что древнерусский политогенез вовсе не был единым процессом, каковым его часто представляют исследователи. Он шёл параллельно – и асинхронно – в разных регионах, хотя и в едином направлении – в направлении складывания городов-государств (волостей древнерусских источников). При этом следует указать не только на асинхронность развития отдельных регионов Древней Руси, но и на присущие каждому из них особенности.      

Определяя степень изученности темы, можно вспомнить слова, сказанные в своё время известным славистом В. А. Мошиным, который заметил (правда сказано это было относительно варяго-русского вопроса, но думается, что эти слова правомерны относительно любой исторической проблемы): «главным условием на право исследования … вопроса должно быть знакомство с тем, что уже сделано в этой области».[22] В нашем случае эту задачу выполнить и легко и трудно одновременно, ибо с одной стороны исследований, посвящённых истории Галицкой и Волынской земель существует немало и вопросы градообразования и политогенеза там так или иначе затрагиваются, пусть, на теоретическом уровне, эта проблема и не ставится чётко. С другой стороны, работ, посвящённых непосредственно изучению процессов политогенеза, градообразования и формирования территории Галицко-Волынской Руси[23], за единственным рассмотренным выше исключением[24], не существует. Процесс рождения здесь волостей – городов-государств пока ещё ждёт своего исследователя. Кратко его рассматривали И. Я. Фроянов и А. Ю. Дворниченко в своей работе, посвящённой городам-государствам Древней Руси[25], наметив общее направление дальнейших исследований. А. В. Майоров в своей недавней фундаментальной работе, посвящённой социально-политической истории Галицко-Волынской Руси[26], убедительно обосновавший новую концепцию истории Галичины и Волыни, как городов-государств, а не феодальных княжеств[27], и явившейся ценнейшим вкладом в созидание новой концепции истории Древней Руси в целом не коснулся, к сожалению проблемы генезиса городских вечевых общин и становления городов-государств в Юго-Западной Руси, начав изложение с событий 80-х гг. XI в. в ходе которых городские общины выступают как уже сложившиеся социально-политические объединения[28]. Процесс их генезиса остался вне поля зрения учёного. Мы попытаемся восполнить этот пробел.

Рассмотрение указанных проблем следует, на наш взгляд, вести в широких хронологических рамках, которые должны охватывать период от формирования первых славянских этнополитических объединений в регионе в середине I тыс. н.э., произошедшего в условиях Великого переселения народов и начавшегося великого славянского расселения вплоть до оформления Галицкой и Волынской земель-волостей – «городов-государств», то есть до середины XII в. Период с середины XII в до монгольского нашествия, связанный с возникновением новых городов и рождением новых волостных объединений требует отдельного исследования.     

Пришло время дать рельефную картину – параллельного и подчас асинхронного – становления древнерусской государственности во всех регионах Древней Руси, а не ограничиваться рассуждениями о «возникновении древнерусского государства» и «рождении древнерусской государственности» в целом. Мы попытаемся сделать это на примере Галицкой и Волынской земель.

Примечания

Впервые опубликовано в издании: Украинский исторический сборник / Редакционная коллегия: Т.В. Чухлиб (отв. ред) и др. Вып. 12. Киев, 2009. С. 42-48.

[1] Настоящая статья является прологом к предполагаемому автором большому исследованию.

[2] Основные обобщающие исследования проблемы рождения древнерусской государственности, освещающие её с разных позиций: Мавродин В. В. 1) Образование Древнерусского государства. Л., 1945; 2) Образование древнерусского государства и формирование древнерусской народности. Л., 1971; Греков Б. Д. 1) Борьба Руси за создание своего государства. М.; Л., 1945; 2) Киевская Русь. М., 1953; Рыбаков Б. А. 1) Первые века русской истории. М., 1964; 2) Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. М., 1982; Фроянов И. Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории // Фроянов И. Я. Начала русской истории. Избранное. СПб., 2001; 2) К истории зарождения Русского государства // Там же; Петрухин В. Я. 1) Начало этнокультурной истории Руси IX-XI вв. Смоленск; М., 1995; 2) Древняя Русь: народ, князья, религия // Из истории русской культуры. Т. I (Древняя Русь). М., 2000; Свердлов М. Б. Домонгольская Русь: Князь и княжеская власть на Руси VI – первой трети XIII в. СПб., 2003; Кузьмин А. Г. Начало Руси: Тайны рождения русского народа. М., 2003; Горский А. А. Русь: от славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Историографический обзор см.: Шаскольский И. П. Образование древнерусского государства // Советская историография Киевской Руси / Отв. ред. В. В. Мавродин. Л., 1987; Шишкин И. Г 1) Проблемы образования древнерусского государства в советской историографии. Докт. Дис. Тюмень, 1997; 2) Теоретико-методологические проблемы и концептуальные подходы к изучению древнерусского государства в отечественной исторической науке советского периода // Российская государственность: уровни власти. Историческая динамика. Ижевск, 2001; Пузанов В. В. О спорных вопросах изучения генезиса восточнославянской государственности в новейшей отечественной историографии // Средневековая и новая Россия. Сб. научных статей к 60-летию профессора И. Я. Фроянова / Отв. ред. В. М. Воробьёв и А Ю. Дворниченко. СПб., 1996.

[3] Дворниченко А. Ю. О восточнославянском политогенезе в VI-X вв. // Rossica antiqua:  Исследования и материалы. 2006 / Отв. ред. А. Ю. Дворниченко, А. В. Майоров. СПб., 2006. С. 184.

[4] Рыбаков Б. А. Киевская Русь… С. 5.

[5] Именно такой подход характерен для большинства работ, указанных в примеч. 1. Не смотря на свои огромные различия во взглядах на ряд теоретических и конкретно-исторических проблем древнерусского политогенеза в этом моменте их авторы едины.

[6] Ср.: Рыбаков Б. А. Киевская Русь… С. 469-564.

[7] См. например: Иловайский Д. И. История Рязанского княжества. М., 1858; Голубовский П. В. История Северской земли до половины XIV в. Киев, 1881; Багалiй Д. I. Исторiя Северской земли до половини XIV ст. Киïв, 1882; Данилевич В. Е. Очерк истории Полоцкой земли до конца XIV ст. Киев, 1896; Ляскороноский В. Г. История Переяславльской земли с древнейших времён до половины XIII ст. Киев, 1897;  Грушевский М. С. Очерки истории Турово-Пинского княжества X-XIII вв. // Университетские известия. № 6. Киев, 1901 и т. д.  

[8] См. например: Воронин Н. Н. Владимиро-Суздальская земля в X-XIII вв. // Проблемы истории докапиталистических обществ. 1935. № 5-6; Галкин В. А. Суздальская Русь. Иваново, 1939; Мавродин В. В. Очерки истории Левобережной Украины: С древнейших времён до второй половины XIV в. 2-е изд. СПб., 2002; Монгайт А. Л. Рязанская земля. М., 1961; Алексеев Л. В. 1) Полоцкая земля (очерки истории Северной Белоруссии) в IX-XIII вв. М., 1966; 2) Смоленская земля в IX-XIII вв.: Очерки истории Смоленщины и Восточной Белоруссии. М., 1980; 3) Западные земли домонгольской Руси: очерки истории, археологии, культуры. В 2-х Кн. М., 2006; Древнерусские княжества X-XIII вв. М., 1985; Толочко П. П. 1) Киев и Киевская земля в XII-XIII вв. Автореферат диссертации на соискание учёной степени доктора исторических наук. Киев, 1975; 2) Киевская земля в эпоху феодальной раздробленности XII-XIII вв. Киев, 1989; Лимонов Ю. А. Владимиро-Суздальская Русь: Очерки социально-политической истории. Л., 1987 и т. д.      

[9] См. например: Зубрицкий Д. И. Критико-историческая повесть временных лет Червонной или Галицкой Руси / Пер. О. М. Бодянского. М., 1845; 2) История древнего Галичско-Русского княжества. Львов, 1852-1855. Ч. I-III; Клеванов А. С. История Юго-Западной Руси от её начала до половины XIV века М., 1849; Шараневич И. И. История Галицко-Володимирской Руси от найдавнейших времен до року 1453. Львов, 1863; Смирнов М. П. Судьбы Червонной или Галицкой Руси до соединения её с Польшею (1387). СПб., 1860; Андрияшев А. М. Очерк истории Волынской земли до конца XIV ст. Киев, 1887; Иванов П. А. Исторические судьбы Волынской земли с древнейших времён до конца XIV века. Одесса, 1895; Пашуто В. Т. Очерки по истории Галицко-Волынской Руси. Б. м., 1950; Софроненко К. А. Общественно-политический строй Галицко-Волынской Руси XI – первой половины XIII в. М., 1955; Крип’якевич I. П. Галицько-Волынское князiвство. Киïв, 1984 (Львiв, 1999 – второе издание); Котляр М. Ф. Галицько-Волинська Русь. Киïв, 1998 и т. д.

[10] Стефанович П. С. Отношения князя и знати в Галицком и Волынском княжествах до конца XII в. // Средневековая Русь. Вы. 7 / Отв. ред. А. А. Горский. М., 2007. С. 122.

[11] Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории древнерусского государства. 2-е изд. // Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории древнерусского государства. Монголы и Русь. СПб., 2002.

[12] Там же. С. 7.

[13] Кучкин В. А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. М., 1984.

[14] Котляр Н. Ф. Формирование территории и возникновение городов Галицко-Волынской Руси IX-XIII вв. Киев, 1985. 

[15] Там же. С. 4: «вопрос о зарождении государства неотделим от вопроса о формировании его территории». Однако это утверждение осталось неразвитым в работе Н. Ф. Котляра: ход политогенеза в Галицкой и Волынской землях остался в ней непоказанным, а его механизмы нераскрытыми. Его связь с формированием её территории также осталась нераскрытой. 

[16] Там же.

[17] Это, вообще, важная деталь монографии Н. Ф. Котляра: теоретический и конкретно-исторический уровни изучения рассматриваемых проблем у него существуют параллельно и независимо друг от друга, практически не пересекаясь. Поэтому многие конкретные выводы Н. Ф. Котляра, в массе своей очень интересные, повсюду вступают в противоречие с его абстрактными теоретическими установками о «феодализме в Древней Руси» и т. д.

[18] Котляр Н. Ф. Формирование территории… С. 4 и др.

[19] О том, можно или нет называть сложившуюся там в указанное время социально-политическую структуру государством  – вопрос, требующий отдельного серьёзного рассмотрения.

[20] См. о соотношении города и государства в различных ранних государствах: Город и государство в древних обществах / Отв. ред. В. В. Мавродин. Л., 1982;  Становление и развитие раннеклассовых обществ. Город и государство / Под ред. Г. Л. Курбатова, Э. Д. Фролова, И. Я. Фроянова. Л., 1986.

[21] Фроянов И. Я., Дворниченко А. Ю. Города-государства Древней Руси. Л., 1988. 

[22] Мошин В. А. Варяго-русский вопрос // Slavia, r. X, V, Praze, 1931. С. 111.

[23] Мы пользуемся этим условным историографическим понятием в силу того, что оно отражает известную близость процессов социально-политического развития и градообразования в эти землях, составлявших единый исторический регион Древней Руси. Для нас этот термин – Галицко-Волынская Русь – равнозначен Юго-Западной Руси. 

[24] Котляр Н. Ф. Формирование территории…

[25] Фроянов И. Я., Дворниченко А. Ю. Города-государства… С. 103-156.

[26] Майоров А. В. Галицко-Волынская Русь: Очерки социально-политических отношений в домонгольский период. Князь, бояре и городская община. СПб., 2001.

[27] Очень странными нам кажутся слова П. С. Стефановича, который, полемизируя с А. В. Майоровым, заявляет, что «Целью автора (А. В. Майорова – М. Ж.) было показать, что эти княжества (Галицкое и Волынское – М. Ж.) не являются исключением в ряду других «древнерусских земель-волостей» (выделено мной – М. Ж.)» (Стефанович П. С. Отношения князя и знати… С. 138). П. С. Стефанович, упорно предпочитая реальным древнерусским понятиям волость и земля искусственный анахронистический термин княжества, в сущности навязывает его и древнерусским источникам и историческим реалиям с одной стороны и своим оппонентам – с другой  На наш взгляд, это совершенно некорректно.

[28] Там же. С. 91-198.

Далее читайте:

Максим ЖИХ (авторская страница).

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС