Сергей Сокуров

2010 г.

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

ХРОНОС:

Родственные проекты:

5 303 424 ЧАСА НАЗАД

(дек. 1404 - дек. 2009)

Великий князь Василий I Дмитриевич (сидит, сзади – свита)
и чернец Лазарь Сербин беседуют о дивном часозвонье.
Москва. Кремль, княжье подворье, Благовещенский собор,
за ним арочная башня с часником. Декабрь, 1404 год.

1. И «замысли часник»

Может быть, при пращурах «счастливые часов не наблюдали» в полном смысле этой явно устаревшей поговорки. В наши времена, когда « время - деньги», избранником счастья может оказаться тот, кто внимательно наблюдает не только за часами, но за минутами и секундами, дабы раньше других успеть к тому месту, где распределяются материальные ценности, которые и стали мерилом довольства.

Первым из русских людей эту очевидную истину понял Василий I Дмитриевич, Великий князь Владимирский и Московский, сын победителя Мамая на Куликовом поле, человек сложный, так до конца до сих пор не понятый, терпеливый и твёрдый, «себе на уме». В делах бранных проявлял осторожность и, притом, - бесстрашие (не колеблясь, вывел рать навстречу непобедимому Тамерлану). Отмечу ещё одну особенность его натуры: князь Василий, подобно своему далёкому венценосному последователю, увлекался ремёслами (известны златокованые изделия его рук, книжные оклады, например). Он первым из Калитовичей коснулся Запада, когда бежал домой через Литву из Сарая, где несколько лет пробыл заложником хана. Видимо, в Вильнюсе и приметил механизм, поразивший его воображение. И «замысли часник», по словам летописца.

Сей предмет был не только полезен в повседневной жизни. Обладать им считалось весьма престижно. Только самые богатые города Европы обзаводились железным часомерием, более надёжным и точным, чем солнечные часы, зависящие от погоды. О песочных и водяных и говорить нечего. Сказывали заморские гости, будто в ещё в 996 году от Рождества Христова в Магдебурге появились башенные часы с гирями. Так ли, не ведомо. А вот доподлинно известно, что у других «немцев», в Руане и Солсбери, отсчитывается время на часозвонях уже лет двадцать. В отличие от других стихий, получить хоть какую-то власть над временем раньше человек не мог. Даже точному измерению оно не поддавалось, о чём сетовал Аристотель. Поэтому обладатель технической новинки, часника, как бы приближался в своём сознании и во мнении окружающих, к эдакому демиургу.

Вряд ли кто из владетелей осколков Руси отказался бы от такого приобретения. Да только один Василий Дмитриевич согласился, не торгуясь, выложить из прадедовой калиты аж 150 рублей за «предмет роскоши» . Читатель фантастически ошибётся, сопоставляя те рубли с нашими, постперестроечными бумажками и латунью. Во-первых, то было высокой пробы звонкое серебро, и потянуло оно на 36 с половиной фунтов ( 15 кг). Во-вторых, шесть веков тому назад за 1 рубль можно было купить 260 пудов хлеба, то есть 4160 кг. Следовательно, князь не пожалел на чудо века 624 тонн хлеба. И, представьте, голодомора при феодализме не случилось! Правда, тогда ещё не было украинцев. А если и были, то на Москве о них ещё не прознали, и москалям не было кого морить.

Да, такую цену назвали князю сведущие люди. Однако уложиться в неё не удалось. Свидетель покупки точную сумму не назвал, лишь отметил «более». Вот эта запись: « Цена же сему бяше вящьше полутораста рублев». Было бы удивительно, если бы не «вящше», а «менее». Ведь за морем телушка – полушка.

2. Найти исполнителей.

Задачу себе князь поставил не из простых, со многими неизвестными. Где именно купить замысловатое изделие, чтобы не сомневаться в качестве? Далее, проблемы доставки всей этой горы железа в великокняжескую столицу. Не просто преодолеть бесчисленные границы и таможни. Западные соседи пристально отслеживали груз, доставляемый в поднимающуюся Москву, особенно металлический: что у вас в ящиках бренчит? Пушки? Пищали? Дроб? Ядра? А куда порох припрятали? Но главная трудность в этом вопросе - вечное российское бездорожье. Ладно, с Божьей помощью (да и сам не плошай!) русский человек и это препятствие осилит, где водным путем, где посуху. Телеги, струги найдутся, мужики к любому тяглу привычны.

Потом часовой механизм необходимо собрать и поднять повыше, чтобы циферблат виден был издалека, а пудовые гири не касались земли… Стоп! Представляю, как, рассуждая сам с собой, великий князь на этом месте хлопнул себя ладонью по лбу. Куда поднять? Требуется башня особой конструкции! И эту мысль отметил в свитке писец.

Наконец, собранный часник надо запустить с урочного момента, подсказанного солнцем, и продолжительное время поддерживать его ход умелым обхождением. Понятно, для всего этого необходимы опыт часового мастера, хватка бывалого купца, поднаторевшего на делах с иноземцами, организаторские способности перевозчика тяжёлых и габаритных грузов, навыки в каменном строении, астрономические знания. Набирается по меньшему счёту пятёрка специалистов, и только двоих из них можно сыскать на Москве. Каменных дел умельца, как обычно, даст Псков. А вот остальных, часовщика и звёздочёта, придётся выбирать среди латинцев, схизматиков. Обойдутся не дёшево. Каждый запросит по десяти рублёв в год, не меньше.

То ли кто из бояр подсказал князю способ сэкономить, то ли Василий Дмитриевич предвосхитил известную мысль, вложенную Пушкиным в толоконный лоб попа: нужен мне работник: повар, столяр, плотник. Как бы там ни было, подобный мастер на все руки нашёлся в Первопрестольной-таки. И не схизматик. Православный!

3.«Мастер и художник» Лазарь

Нет для мастера большей похвалы, чем назвать его художником. Изготовители механизмов, отмеряющих время, чаще других ремесленников удостаивались столь высокой оценки. Пётр I , к примеру, решительно относил часовое дело к искусству. В правлении князя Василия в его владениях, свидетельствует хронист, появился некоторый чернец, иже от Святыя горы пришеший, родом Сербин, именем Лазарь». В той же летописи ему дана характеристика: «Мастер же и художник бяше ». Некогда он принял постриг на горе Афон, что на греческом полуострове Айон-Орос в Эгейском море. Там находились православные обители, откуда странствующие монахи несли свет истиной веры во все стороны. Был ли Лазарь часовщиком в миру или учился этому искусству, закатав рукава рясы, неизвестно. Он-то и взвалил на себя ответственность за всю работу.

Разумеется, признанный мастер знал, куда ехать, чтобы привезти часовой механизм, в общих чертах описанный высокородным заказчиком. С курантами, то есть с боем. Но в устройстве того часника должна быть техническая особенность, приспособленная под своеобразный счёт времени москвичами, вообще, значительной частью православной Руси.

Заглянем в летопись. Под 8 сентября 1380 года записано: «В седьмом часу начали поганые одолевать». Нам, привыкшим к современным часам, странно: активная фаза Куликовской битвы, известно, длилась чуть более трёх часов, а в тот осенний день солнце, как и было ему положено с Сотворения Мира, взошло над полем между Доном и Непрядвой около семи. Получается, сражение завязалось в ночных сумерках? Такого тогда не бывало. Да и свидетель пишет, что рать князя Дмитрия сошлась в кровавой сечи с ордой эмира Мамая спустя четыре-пять часов после рассвета, когда рассеялся туман. То есть, считая по-нашему, сигнал к атаке с Красной горки прозвучал в околополуденное время, а поганые начали одолевать близко к 14-и часам. Через час, примерно, они побежали после удара засадного полка, преследуемые до вечера.

Из этого следует: наши предки начинали сутки с восходом Солнца. Притом, размеряли и рассчитывали отдельно 12 часов дневных и 12 ночных по византийской системе счета времени. Разумеется, только в дни весеннего и осеннего равноденствия такие часы равны по продолжительности. При солнцеворотах же, при летнем и зимнем солнцестоянии, на широте Москвы дневной час то в 2,5 раза длиннее зимнего, то наоборот. И это соотношение что ни день меняется. Чтобы механические часы показывали круглый год двенадцать часов днем и двенадцать часов ночью, необходимо либо менять скорость вращения циферблата или стрелки каждые 12 часов, либо в устройстве часов должно быть два механизма, ночной и дневной. И стрелка должна переключаться с одного на другой при смене дня и ночи.

Изготовить такие часы чрезвычайно сложно, - вздыхал в пути Лазарь Сербин и взбадривал себя мыслью. - Однако можно, если к 150-рублям прибавить « вящше»

4. Часомерие – дело государственной важности

При жизни Василия Дмитриевича над Москвой-рекой еще не красовался величественный Кремль, кирпичное творение мастеров, вывезенных из Италии вместе с царевной Софьей Палеолог Государём Всея Руси Иваном III . Тогда склоны холма были круче, и белокаменная стена Дмитрия Донского, невысокая, с приземистыми башнями, окружала деревянные, в основном, храмы и терема.

В начале 1404 года санным путём въехал через ворота Фроловской башни обоз, груженный разновеликими ящиками. Он миновал Соборную площадь, обогнул церковь Благовещенья, и телеги одна за другой стали накапливаться на княжьем дворе. Из крытого возка живо вынырнул старец в полушубке поверх рясы. По виду южанин: большой крючковатый нос на темном лице придавали чернецу сходство с птицей. Кто-то окликнул «отец Лазарь», и чернец повернулся на голос. Ящики сгрузили неподалёку от котлована под какое-то строение, прикрыли рогожами. На крыльце теремного дворца показался князь в окружении домочадцев и слуг, довольно улыбаясь в рыжую бороду, раздвоенную на конце, дал знак Сербину войти в покои.

Весну и лето груз пролежал нетронутым. Над ним возвели тесовый навес, днём и ночью вокруг ходили сторожа. Иногда появлялся князь, заглядывал под рогожи, пытался приподнять крышку, где гвозди позволяли. Завидев Сербина, сразу отходил, сохраняя достоинство. Понимал, кто здесь, под навесом, хозяин.

Между тем из котлована вырастала башня под присмотром мастера Лазаря. Через 150 лет старанием изографа миниатюра с изображение башни попадёт в «Лицевой летописный свод»; мне остаётся только описать сооружение. Оно напоминало плоскую северную звонницу арочными проёмами в сплошной толще кирпичной кладки и ступенчатым аттиком. Но «главный архитектор» внёс в эту строгую конструкцию и родное ему, средиземноморское – две тосканские колонны красного камня по бокам сооружения, с фасада. Нарушение церковной традиции? Отнюдь нет. Это не звонница при храме, это часозвонь, строение на Москве небывалое. И ещё новшество: в глухом простенке сооружения оставлена полость. Жильцы и посетители Кремля уже проведали, в ней поместят диковинный механизм. Место для единственного на Руси часника выбрано с расчётом. Поутру, выглянув из оконца своих покоев, хозяин земли заокской мог прикинуть: спешить ли на совет с ближними боярами или позавтракать можно, время позволяет.

Пришло время вскрывать ящики. Великий князь все великие дела забросил, понимая, что предстоит дело особой государственной важности. Это тебе не книжный оклад выковывать в часы досуга! Наконец, крышки с ящиков сняли. Взорам предстала их начинка, поражая публику обилием замысловатых металлических деталей: гири, с «ушками», штанги, цепи, маятник, зубчатые колёса. Недаром башенные часы назывались колёсными. В отдельной упаковке оказалась плоская стальная пружина. Дети боярские оттеснили разношёрстную толпу к церкви; знатные составили компанию княжатам и княгине на высоком крыльце терема. В уголке пристроился писец, разложив свои принадлежности на широких перилах, изготовился «вести репортаж» из XV века. Рабочие унесли растерзанную тару. Под навесом остались мастера и подмастерье, ученики - для чёрной работы. Среди них энергично передвигался Лазарь в укороченной рясе. Сюда же затесался великий князь, сбросивший кафтан. Рукава его рубахи отбеленного полотна были засучены.

Перед сборкой механизма части его разложили на свежих рогожах в том порядке, что указал Сербин. Затем принялись собирать отдельные узлы. При помощи хитрых приспособлений их поднимали на часозвонь. Там производили окончательный монтаж. Всем распоряжался мастер и художник. Он подгонял, давал советы, спорил; где надо, приказывал. Иногда нерадивые ученики получали от него затрещины. Ремесленная ватага была разноязыкой, мелькали и русские лица северо-западного типа. Работа часовщиков затянулась надолго – не оглобля из лесины вытёсывалась. С каждым днём желающих поглазеть на священнодействие становилось всё меньше. Лишь прирождённые зеваки оставались верны себе. Да великий князь время от времени появлялся под навесом, когда приходила очередь сборки какого-нибудь сложного узла, с интересом выслушивал пояснения неутомимого старца Лазаря.

5. Последние часы отечественной истории без часов.

Выпал снег. На башне- часозвоне, справа от нижней арки, на высоте ее свода, появился жестяной указной круг с указными словами. Перевожу: циферблат с буквами древнерусского алфавита, которые служили также цифрами до 1702 года. Но любой из нас, увидев сие творение воочию, сразу бы заметил отсутствие стрелок. Не успели прикрепить, что ли? Или, при доставке груза, по дороге потеряли? Ну, без большой стрелки в то время обходились. Изначально каждый человек свое личное ощущение времени сверял по солнцу и звездам да по собственному желудку. Разумеется, ощущения не совпадали. Фраз, подобных такой, как «встретимся в час пятнадцать», не произносили. Вообще, долгое время от первых механических часов никаких минут не ждали, довольствовались половинками на глазок, отчего в минутной стрелке нужды не было. И часовая появилась не сразу. Принцип определения времени был другой. Минутку терпения!

Над аркой нижнего яруса башни находилась арка значительно меньших размеров. В ней подвесили колокол. На него из-за указного круга нацелился для удара молоток на длинном рычаге. Это не художественный вымысел. Раскроем «Лицевой свод».

На миниатюре показаны большие часы круглой формы. В центре циферблата выступает полушарие, с лучами, образ солнца. Поле указного круга разбито на четыре сектора, с волнообразным орнаментом. По широкому внешнему ободу нанесены десять кириллических букв (цифры от 1 до 10) и две буквы двойные (11 и 12). Да, стрелок нет. Если это не упущение изографа, значит, вращался обод. По всей видимости, реальное время показывал тот знак, который занимал при вращении обода самое верхнее положение. Только там буква находилась в правильном положении; в других местах она виделась стоящим под башней наклоненной, лежащей на боку, перевернутой. В пользу такого заключения говорит отсутствие рядом с циферблатом какого-либо указателя. На миниатюре часы изображены с тремя разновеликими гирями на цепях. Одна гиря, предположим, приводила в действие основной механизм часов, вторая, ежечасно, – устройство боя, третья – планетарный механизм. Что до последнего, летописец отметил свойство часника показывать фазы Луны: чудны вельми с Луною. Однако миниатюра этого не подтверждает. Но хронисту больше доверия. Он свидетель. Последуем за ним на торжество запуска механизма в декабрьский день 1404 года.

6. Пуск!

Часовой механизм в Кремле был готов к работе накануне зимнего солнцестояния. К этому таинственному событию, связанному с Божественным промыслом, князь и приурочил пуск часомерного устройства. До рассвета собрались возле часозвони кремлёвские жильцы и гости, знатные и простонародье. Будить никого не пришлось, за самую долгую ночь в году все выспались. На лицах ожидание чуда. Писец, с чернильницей за пазухой, успевает и записывать и чёркать эскиз, которым через полтора века воспользуется царский изограф. А мы - миниатюрой. Кроме неё и нескольких строчек в летописи, других свидетельств нет.

Князю поставили скамейку с пуховым валиком, чтобы не отморозил чего. Заботливая княгиня, дочь литовского князя Витовта, накинула на мужа поверх чёрной шубы алый плащ; голову главный виновник торжества покрыл золототканой шапкой с меховой опушкой. Сзади и по бокам стали домочадцы, любимые дружинники, свита. Остальной люд полукольцом охватил площадку перед фасадом башни, освещённым пламенем костра. Между толпой и мастером Сербиным, который занял место у дверей в стене под часами, образовалось пустое пространство. Инок с трудом сдерживает волнение. Не дай, Бог, механизм откажет! Этой ночью он не сомкнул глаз. Усердно молился. Помылся в лохани. Надел чистое исподнее и новую, коричневого цвета, зимнюю рясу. Вынул из заветного сундучка куколь, тоже коричневый, но выцветший, память Святой горы.

Постепенно серый рассвет разливался по Кремлёвскому холму. Костёр затоптали. Гул толпы утихал, и наступило молчание. Лазарь убедился, что в чистом небе потухла важная для его расчётов звезда, и скрылся за дверью в полости стены. Оттуда послышался металлический скрежет, позванивали цепи. Когда ступенчатый верх часозвони озарился невидимым снизу солнцем, молоток за указным кругом пришёл в движение, плавно отклонился вправо и при обратном резком движении ударил в колокол. Родился звук, сердцу русскому близкий. Но чуткое ухо отличило его от того колокольного звона, что зовёт к заутрени. Он был иным. Он вышел за кремлёвскую стену, протёк над крышами Москвы, услышан был далеко за околицей столицы.

И толпа, возликовав, радостно вскрикнула, подалась вперёд, к источнику звука, сузив круг. Ничего, что глазу незаметно вращение диска! Внутри башни что-то шевелится, «тикает». Мало кто сомневается, немного терпения, и вновь ударят куранты, теперь два раза, потом три, и так до двенадцати, когда зимнее солнце скроется за окоёмом. Потом всё повторится сначала.

А возбуждённый Лазарь уже возле князя, обмениваются впечатлениями. Жестикуляция Сербина предельно выразительна. Даже седая борода в красноречивом движении. Обратите внимание! Понятно, южанин. Жесты Василия Дмитриевича не в пример сдержаны. Тоже понятно, ведь хозяину полунощной страны не гоже давать волю чувствам, как ремесленнику, хоть и «художнику». Нам не известны слова, которыми обмениваются виновники торжества. Но летописец, делясь с бумагой своими ощущениями, восторженно передаёт их изысканность, чего часто лишена современная нам русская речь:

«Сей часник наречется часомерье; на всякий же час ударяет молотом в колокол размеряя и рассчитывая часы ночные и дневные; не бо человек ударяше, но человековидно, самозвонно, страннолепно сотворено есть человеческою хитростью, преизмечтанно и преухещренно».

«Человековидно» значит «как человек», и это значение подкрепляется словом «самозвонно». А «страннолепно, преизмечтанно и преухещренно» - это же пир русской речи! За эти пять слов, да за «человеческую хитрость», что значит «творческое ухищрение», я бы отдал многие десятки новых слов, которые проникли в русский язык за последние двадцать лет, в первую очередь «шопинг, тинэйджер, эксклюзив, мэнэджер» и иже с ними. Да, отдал бы! Но как взять те, из XV века, вернуть их в наш лексикон? Мы те слова забыли. А их знал даже мастер и художник Лазарь, византиец по мировоззрению, серб по национальности, нашедший на Руси вторую родину. Мир праху его!

7. Время московское

В 2004 году у русских был ненадуманный повод широко и шумно отметить 600-летний юбилей события, которое на пути технического прогресса явилось немаловажной вехой для России. И более того! Круглую годовщину не отметили. Не воспользовались и «округлой», 605-летием. Но никогда не поздно помянуть наших предков, если есть за что.

Во-первых, помянем Василия Дмитриевича. Многими добрыми делами заслужил сын Донского добрую память о себе. Главное, он один из активных соавторов нашей Родины в её движении во времени. А к понятию «время» причастен как никто из власть имущих. Ибо при нём, замыслившим часник, его волей и средствами, заявил о себе первый час русской истории в точно измеряемом времени медным, храмовым голосом.

Поднимем бокалы в память о мастере и художнике Лазаре. Само время уже наградило его, сохранив до наших дней механизм, впервые налаженный руками Сербина. Механизм пережил и ту башню- часозвонь, и множество починок и реставраций, и бесчисленные пожары в деревянной Москве. В 1624 году ярославские купцы купили списанные куранты и восстановили их у себя на звоннице Спасского монастыря.

А в Кремле прописаны уже «новые» главные часы страны, Петровские. Тоже на Спасской башне (при Василии I – Фроловской), через ворота которой в 1404 году проехал обоз с дорогой покупкой). Этот часник конечно же «помнит» своего предшественника. Они даже перезваниваются. По русским меркам от Ярославля до Москвы рукой подать. В одно и то же время, согласно, взводятся механизмы, куранты играют вступительную мелодию, и волею Бога, который лишь один властен над временем, гудит литая медь.

Если бы полгода тому назад, в день зимнего солнцестояния, кто-нибудь спросил у меня, «который час», я бы сказал, не согрешив против истины:

- Пять миллионов триста три тысячи четыреста двадцать четвёртый.

… А Московское время продолжается.

Далее читайте:

Василий I Дмитриевич (1371-1425), из рода Московских великих князей.

Последние часы отечественной истории наступят нескоро. Это очевидно. Также очевидно то, что на отечественных исторических часах натикало уже очень много времени. Даже при описании далеко не самых старинных событий сегодня приходится считать цифрами такого порядка: 5 303 424. Однако, как и всякому точному прибору, необходим ремонт часов нашей истории, равно как и ремонт обычных часов - чтобы быстро и качественно.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

> НА ГЛАВНУЮ > СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ > СТАТЬИ 2010 ГОДА >