   |
| |
 |
А.Г.Мухина |
СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ |
|
XPOHOCБИБЛИОТЕКА ХРОНОСАИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИБИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫСТРАНЫ И ГОСУДАРСТВАИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИЭТНОНИМЫРЕЛИГИИ МИРАСТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫМЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯКАРТА САЙТААВТОРЫ ХРОНОСА |
Просветительский потенциал "Переписки" (1783) Жака Пьера БриссоА.Г. Мухина
Появление журнала относится к позднему этапу французского Просвещения, когда главную роль играла популяризация его идей, а не создание теории. Общественная жизнь Франции отличалась тогда невиданной политизацией, и становление журналистки сопровождалось ее борьбой "против философского и литературного духа". Франция вдохновлялась примером Голландии, особенно Англии, пресса которой отличалась насыщенной информацией и политической остротой. Во второй половине ХVIII в. Франция преуспела в издании литературных журналов, но не имела исторической и политической периодики, ее затопил поток мелких, пустых, развлекательных изданий, число которых доходило до 90, большая часть их не сохранилась, среди журналистов было мало заметных имен(3). В этом море не затерялся Бриссо (1754-1793), заявивший о себе к началу 80-х годов как "радикальный памфлетист"(4). Сын провинциального пирожника, не окончивший колледжа, проявил способности и волю к самообразованию. Он рано начал самостоятельную жизнь: секретарем у юриста. Получив наследство в 4000 ливров, он женился по взаимной любви на дочери вдовы негоциата Фелесите Дюпон, купил ученую степень за 500-600 ливров в Реймском университете, снискавшем репутацию "рынка званий", чтобы заняться адвокатурой в парижском парламенте, но неудачно, и тогда решил "всецело посвятить себя писательству и наукам". Подстегивало честолюбие: он "сгорал от нетерпения дебютировать с крупным произведением и прославиться". Не избежал "болезни" века - стремления к универсальному: еще в юности мечтал создать "Теорию языков Европы", это сделало его полиглотом, помогло издать в 1781 г. "Всеобщую историю уголовного законодательства" и "Философскую библиотеку уголовных законов", чтобы информировать о принципах свободы англичан и американцев(5). В 1782 г. Бриссо задумал выпускать свой политический журнал в Лондоне, собрать вокруг него корреспондентов из разных стран, от разных "классов", кружков, академий: "Пусть пишет литератор, юрист, магистрат, врач, вояжер, женщина, истинный гражданин"(6). Идея не была новой. "Переписки" давно вошли в моду и стали "самым значительным феноменом французской литературы ХVIII века". Говорили о "Республике ученых": Энциклопедия Дидро и Д'Аламбера, "Литературная переписка" М. Гримма создавали климат интеллектуального сотрудничества. Начиная с аббата Прево, во Франции не ослабевали намерения объединить литературные таланты Европы, образовать "конфедерацию" литературных республик и тем преодолеть национальную замкнутость. Под разными названиями появлялись журналы с претензией на универсальность, на то, чтобы стать "главной книгой для всей Европы"(7). Чутье пропагандиста подсказывало Бриссо, что место книги, многотомных сочинений, которых "народ не читал", призвана занять периодика. И объяснял: "Читали Монтескье, но не читали Пуффендорфа, Гоббса... Читали... но как? Цитировали, восхищались, но не более: 96% едва одолели несколько глав, 60% знали только название... В библиотеки ставят книги для парадности". "Читают романы, брошюры, памфлеты - безделицы, не требующие ума". Поэтому надо помочь читателю в выборе литературы, авторов, информировать о "действительно полезном". Среди обилия периодических изданий (по данным Бриссо, тогда печаталось более 550 газет и журналов, главным образом, в Англии, Франции, Германии) автору "Переписки" хотелось занять ведущее место(8). Бриссо вошел в контакт с деловыми людьми и возможными корреспондентами. В 1782 г. он совершил поездку по маршруту: Париж - Шалон - Лион - Женева - Берн - Невшатель - Париж - Булонь - Лондон. Три месяца пробыл в Швейцарии, познакомился с женевским банкиром Этьеном Клавьером, будущим министром финансов в жирондистском правительстве, а тогда высланным из страны за участие в выступлениях против магистрата. Богатый финансист не раз потом оплачивал его перо, а при первом знакомстве заказал написать памфлет, названный Бриссо "Филадельфиец в Женеве или письмо одного американца о последней революции в Женеве". В Невшателе он договорился о печатании и распространении журнала во Франции с типографским обществом и встретился с писателем Луи Себастьяном Мерсье, бежавшим сюда из Парижа, спасаясь от преследований за участие в третьем издании "Истории обеих Индий" Рейналя, которое было запрещено парижским парламентом. Бриссо очень завидовал его известности(9). Затем он поселился в Лондоне во французской колонии пригорода Бромптон по соседству с редактором преуспевающего журнала "Курьера Европы" Делятуром, который издавался с 1776 г. (главный интерес его был связан с англо-американской войной) и в котором Бриссо дебютировал, а в 1783 г. вновь стал его сотрудником по международным и политическим проблемам, одновременно работая над книгой о политике Англии в Индии(10). "Переписка" была его собственным делом, он намеревался переводить ее на итальянский и английский язык. Интересно посмотреть на нее как на источник исторического сознания ее автора - субъекта Просвещения, учитывая при этом, что сознание - не просто сумма знаний, а реализованная мысль и способ бытия(11). Бриссо - сын своего века - признавал примат законодательства и уповал на образцовую конституцию, отсюда его интерес прежде всего к двум "заповедникам свободы": Англии и США, хотя его англомания сильно поколебалась и отступила перед восхитившими его конституционными экспериментами Северной Америки. Опыт этих стран, преломленный в теориях просветителей: Рейналя (под его именем скрывался Дидро, которому принадлежало авторство последних книг "Истории обеих Индий", посвященных Американской революции) и Мабли, увлек журналиста поиском совершенной модели государственного устройства, но не в теоретическом, а утилитарном смысле: речь шла об отборе принципов и способах их достижения. В этом стремлении проявился у него вкус к политике, правовым и международным вопросам, обостренное чувство несовершенства мира и нетерпение увидеть мир обновленным. Достаточно наивно звучал призыв журнала: "чтобы сделать народы и каждого человека счастливым, надо дать им хорошие законы"(12). Известно, что главная мысль Просвещения - это реформа. В "Переписке" же активно применялось понятие "революция", хотя часто смысл его заключался в комплексе реформ, либо просто - в улучшениях, словно читателя убеждали свыкнуться с этим термином. Это понятие часто употреблялось в информации о внутреннем положении разных стран Европы. "Удивительная революция" происходила в Пруссии, где просвещенный "деспотизм" Фридриха II служил "общественному благу", процветанию страны, культурному и научному преуспеванию, где "пропаганда просвещения стала всеобщей", за что монарха можно было увенчать лаврами Цезаря и Македонского. "Революцию" осуществлял в Швеции Густав III, "отец народов", превративший страну в образец религиозной и политической терпимости. В Неаполе "революция" затрагивала управление, в Испании она проявлялась в проникновении "философского духа" (тайно читали Вольтера, Руссо, Рейналя). Только в Голландии "ужасный кризис" опрокинул надежды на "большие реформы". С уважением писалось о деятельности российских "деспотов": Петра I, Екатерины II. Традиционно негативно оценивалось положение в Турции, а еще в Польше - сосредоточии дворянского деспотизма, преодолеть который "Переписка" считала возможным, если следовать советам Руссо и Мабли - через отречение дворян от своих привилегий и введение нового политического, гражданского, уголовного кодекса(13). В целом "Переписка" находила условия для радикальных реформ в Европе "неблагоприятными": континент не выходил из военных и религиозных конфликтов, а принятие конституции требовало мира, кроме того, все упиралось в человеческий фактор: нужен был авторитетный реформатор и возникала проблема ментальности, так как "умы не были подготовлены к революции". Значение нравов, которое выходило даже на первый план, Бриссо постигал не только из "Духа законов", он обращался к истории Английской революции, ибо данная тема являлась уже классической. Достаточно привести на этот счет фрагмент "Переписки": "Дело не в сильном реформаторе, а в народе, который чувствует справедливость и доброту его действий. У народа есть политический инстинкт, который его почти не обманывает. Когда Яков I и его сын неосторожно захотели наложить свою руку на шотландский пуританизм, они возмутили против себя всю нацию... Эти диспуты по пустякам стоили жизни Карлу"(14). Постоянное обращение "Переписки" к английскому опыту было понятным: для просвещенной Европы она являлась примером гармоничного соответствия между свободным народом и лучшей в регионе конституцией. Франция, по мнению Бриссо, стояла "перед неизбежной революцией", поскольку преуспела в прогрессе разума: этому достижению страна была обязана творениям французских философов, которые обладали "магическим секретом" - найти "путь к человеческому сердцу", писать "для читателя" (а не ученых - как немецкие эрудиты) и воодушевлять его. Оставалось возбудить вкус к свободе, создать общественное мнение. "Переписка" благоговела перед силой печатного слова, не останавливаясь перед преувеличениями: "Без газет Американская революция не смогла бы совершиться". Памфлет "Здравый смысл" Т. Пейна "в виде брошюры остался бы неизвестным... если газеты ... не переиздали его, не распространяли повсюду, не увлекли сражавшихся... "(15). Бриссо буквально грезил революцией, приковывал внимание к политическому опыту Англии и США, отбирая из него достаточно пристрастно исторические события. Уместно вспомнить слова известного ученого Ф. Фюре на этот счет: "Нет чистого факта". "Исторический факт есть интеллектуальный выбор"(16). Бриссо отдавал предпочтение республике, где "победила свобода". Тем более что американцы вступали в "самый благоприятный возраст", в пору "молодости нации", "энергии и силы". Здесь открывалась возможность для масштабного эксперимента, для "ансамбля преобразований": "Америка... входит в политический мир очищенная огнем гражданской войны, это тот огонь, который развивает патриотизм, тот огонь, который разрушает мелкий личный интерес и заставляет человека быть добродельным..."(17). Американская война несомненно повлияла на политическое развитие самого автора - будущего лидера жирондистской "партии войны", обратившего внимание на действенность вооруженного сопротивления. Правда, трудно сказать, чье воздействие на него было сильнее: "Истории" Рейналя или истории самой войны за независимость. В какой-то мере он шел от фактов, но больше было ожиданий. Как радикальные политические авторы того времени, Бриссо считал эту революцию учителем Европы и находил ее последователей в антиаристократическом движении Женевы, в антибританских действиях ирландцев и шотландцев начала 80-х годов. В "Переписке" звучала надежда на большой размах событий в Европе, приводилась историческая аналогия: синхронные "революции" середины ХУII века в Швеции, Польше, Женеве, Голландии, Америке, среди которых выделялись победы Кромвеля. Тогда центром борьбы являлась Англия, а в настоящий век на эту роль выдвигались США, примеру которых должны были последовать угнетенные нации. Журнал писал о возможности предоставления независимости Ирландии, политических уступок Шотландии(18). Победа США над Англией в войне (1775-1783) оценивалась в глобальном масштабе как приговор заморским колониальным империям. Это соответствовало духу экономического либерализма со свободой торговли, расцвет которой связывался тогда у ряда авторов с ликвидацией колоний, даже с добровольным отказом от них. Потому ближайшее будущее казалось безоблачным и счастливым: "повсюду исчезнет зло", "совершится революция не менее удивительная, чем Американская, которая достойно завершит век столь богатый значительными событиями"(19). Что это? Экстаз пророка? Нетерпение революционера? Иллюзии утописта? У того поколения все эти свойства укоренялись верой в "царство разума", указывая на утопический характер сознания. Г.В. Флоровский видел в утопизме "постоянный... соблазн человеческой мысли, ее отрицательный полюс, заряженный величайшей, хотя и ядовитой энергией". "В него упиралась... обмирщавшаяся философия нового времени, эпоха Просвещения", и одним из его проявлений была вера "в осуществление беспорочного общественного строя, земного града", вера в учреждения(20). Действительно, когда "Переписка" рассуждала о просветительском конституционализме применительно к США, она оценивала момент самым подходящим для того, чтобы "дать ей (Америке. - Г.М.) лучшие законы". Вопрос заключался в одном: где взять "философского гения", чтобы "сотворить чудо". Если Америка "создала героев, ученых-политиков", то не стала "родиной ни одной книги, подобной "Духу законов". Предлагалось собрать в США интернациональный "Консилиум" и за семь-восемь лет создать Американский кодекс. Пафос Бриссо достигал здесь наивысшего предела: "Нет, никто из смертных не может приблизиться к Божеству, кроме добродельного законодателя"(21). Пока же "Переписка" довольствовалась малым и восторженно приветствовала Пенсильванскую конституцию, "столь прекрасно" признававшую права человека(22). Ведь она была самой демократичной, без имущественного ценза. Если сравнить пафосные оценки Бриссо с рассуждениями его современника, просветителя Г. Б. Мабли, то можно убедиться, насколько схематичны, односторонни доводы первого. В 1783 г. Мабли сообщал посланнику США Адамсу, что конституция этого штата "слишком демократична", "соответствует простым и чистым нравам земледельцев, но индустрия и торговля Филадельфии ставят вопрос о другой пропорции", тем самым он настаивал на балансе социальных и политических интересов, так как не связывал перспективы развития страны только с аграрным сектором. Кроме того, ссылаясь на пример Англии, которая постепенно завоевывала свободу, он отстаивал осторожное движение к демократии и потому выражал свое предпочтение штату Нью-Йорк, где была принята умеренная конституция, основанная на балансе аристократии и демократии(23). Бриссо же видел секрет Америки в "чистых нравах" земледельцев, в ее "счастливом климате", где "все могут быть собственниками", благодаря широким возможностям приобретения земли. Как последователь Локка он отстаивал приоритет частной жизни человека: "Существование свободы... невозможно без личной независимости. А независимость - без собственности и профессии... как условие защиты от нужды и подчинения". Потому его интересовала проблема: государство - общество. В этом он утверждался на либеральных позициях и негодовал: "Всякое правление... монархическое, демократическое, аристократическое стремится усилиться... за счет общества. Его сила в слабом обществе, его величие - в унижении общества, само его процветание - в неблагополучии общества"(24). Можно было бы принять эти доводы как чистую рефлексию, если б не признания Бриссо в связи с его поездкой в США: "Чем менее активно и сильно правительство, тем более деятельно, могущественно и счастливо общество. Вот феномен, который демонстрирует современная история СШ". С этой страной он стал связывать "тип правления, основанный на самой большой свободе", что ее можно было уподобить "свободе естественного состояния", основанный на трех принципах: выборности властей, частой их сменяемости, отсутствии сильного правительства. Поэтому он называл американцев "первым народом земли"(25).Так американская реальность стала конкретизацией принципов: примата общества над государством, суверенитета народа, приоритета республики. Вслед за Монтескье он оценивал политическое правление через его отношение к свободе, которую определял как "самое совершенное состояние общества... когда человек подчиняется только законам". Гарантии же свободы и собственности он видел в принятии политического, гражданского и уголовного кодекса, находя, что Америка созрела для этого(26). Что касается Европы, то здесь пока можно было вести речь только об "улучшениях" "действующих конституций", избегая их критики. Поэтому "Переписка" уделяла главное внимание пропаганде идеи правового государства и гражданского общества, на пути к которому более всего преуспели США. Когда рухнули планы сделать журнал европейским факелом Просвещения, Бриссо решил издавать "Обзор наук и искусств Англии", намереваясь знакомить французов с интеллектуальной жизнью этой страны, но прежде всего - с ее политическим строем: хотелось сделать известной английскую конституцию, "заставить полюбить ее и стремиться к ней", ибо автору казалось, что она способна стать моделью для обществ, которые "хотели изменить свой режим". Силу Англии он видел в ее свободе, в народном суверенитете, хотя не считал ее безупречной, свободной от недостатков(27). Верный своему веку, он выражал надежды грядущей цивилизации в универсальных, надклассовых категориях: свобода, счастье, конституция, права человека, благо общества, человечества. Вместе с тем Бриссо мог ставить вопросы и конкретно, когда, в частности, речь заходила об антисеньориальных преобразованиях. Он предлагал "уничтожить различия между дворянским и ротюрным состоянием" через выкуп феодальных прав(28), отменить политические привилегии аристократии, обеспечить защиту свободы и собственности людей и ссылался при этом на самые убедительные примеры, связанные с достижениями только что подписавших мирный договор двух стран: старой Англии и молодой конфедерации в Северной Америке. Так "Переписка" Бриссо демонстрировала усвоение основных идей общественно-политической мысли французского Просвещения, умение соединять их с историческим опытом тех стран западного мира, которые шли во главе либерального прогресса. (1) C o r r e s p o n d a n c e universelle sur ce qui interesse le bonheur de l' homme et de la societe. V. 1. Neuchatelle, 1783. N 1-6. 379 pp. Correspondance sur ce qui interesse le bonheur de l' homme et la societe. V. 2. London, 1783. N 1-6. 192 pp. (2) B r i s s o t de Warville J. P. Memoires (1754-1793). T. 1-2. Par Perroud Cl.. P., 1911. T. 1. P. 329. (3) S o b o u l A. , L e m a r c h a n d G., F o g e l M. Le siecle des Lumieres. T. I..V.1-2. P., 1977. V. I. P. 366. H a t i n E. Histoire politique et litteraire de la presse en France. T. 1-8. P., 1859-1861. T. 2. P. 330, 335. T. 3. P. 278, 298, 46. (4) S y d e n h a m M. J. The Girondins. University of London. 1961. P. 61. (5) B r i s s o t. Memoires... T. I. P. 181, 186, 193, 194-196, 53-56, 226. (6) C o r r e s p o n d a n c e ... V. I. N 1. P. 18-19, 3-5. (7) H i s t o i r e litteraire de la France. T. -10. P., 1974-1978. T. 5.Premiere partie. P. 105. Hatin E. Op. cit. T. 3. P. 92-97. (8) C o r r e s p o n d a n c e... V. 1. N 1. P. 3-5. (9) B r i s s o t.... Memoires... T.1. P. 244-298. Manceron Cl. Les homme de la liberte. 1774-1797. T. 1-3. P., 1976. T. 3. P. 115-158. (10) H a t i n E. Op. cit. T. 3. P. 404-427. Brissot... Memoires... T. 1. P. 302-309. (11) М а м а р д а ш в и л и М. К. Сознание как философская проблема // Вопросы философии. 1990. N 10. С. 3. (12) C o r r e s p o n d a n c e... V. 1. № 1. P. 11, 13, 7. (13) I d i d . № 4. P. 273-278, 254, 260-262. № I. P.47. (14) I b i d. V. VII. № 3. P. 139. (15) I b i d. № 1. P. 8-9. № 3. P. 150, 147. Brissot... Memoires... T. II. P. 180. (16) F u r e t F. L'Atelier de l'Histoire. P., 1982. P.23. (17) C o r r e s p o n d a n c e... V. II. № 2. P. 85. (18) I b i d. V. I. № 4. P. 231, 230-231. № 5. P. 294. № 3. . 164-165. (19) I b i d. V. I. № 3. . 147, 158-159, 168. (20) Ф л о р о в с к и й Г. В. Метафизические предпосылки утопизма // Вопросы философии. 1990. №10. С.83-84. (21) I b i d. V. II. № 2. P. 87-93. (22) I b i d. V. I. № 3. P. 169. (23) De M a b l y. Observation sur gouvernement et les lois des lois des Etats-Unis d'Amerique// De Mably. Collection complete des ?uvres. T. 1-15. P., 1794-1795. T. 8. P. 386-387, 340, 349, 353-355, 379. (24) C o r r e s p o n d a n c e... V. II. №3. P. 150. (25) B r i s s o t de W a r v i l l e J. P. Nouveau voyage dans les Etas-Unis de l'Amerique septentrionale, fait en 1788. T. I-2. P., 1791. T. I. P.XLIV, XXVIII, XXIV, XII, V. (26) I b i d. T. I. P. I-II. Correspondance...V. II. P.83-85. (27) C o r r e s p o n d a c e... V. I. № 1. P. 21. № 4. P. 226-227, 213, 220, 221. № 5. P. 345-346. Brissot... Memoires... N.1. P. 330. (28) C o r r e s p o n d a n c e ... V. II. P. 84, 85. "Исторический ежегодник", год, страница 116-122. © Омский государственный университет, 1999 Перепечатыва6ется с сайта: http://www.omsu.omskreg.ru/histbook/articles/y1998/a116/article.shtml Литература:Карп С.Я. Проблема собственности в творчестве Бриссо накануне Великой французской революции. В кн.: Из истории буржуазных революций нового времени. М.1985. Карп С.Я. Бриссо о государстве. В сб. Французская революция XVIII века : экономика, политика, идеология. М. Наука. 1988. с. 109-128. Карп С.Я. Бриссо о "Наказе" Екатерины II Уложенной комиссии 1767 г. В сб.: Великая французская революция и Россия. М. Прогресс. 1989. с. 512-516. Мухина Г.А. "Политическое завещание Англии", написанное Ж.П.Бриссо. В кн.: Проблемы идейно-политической борьбы в странах Западной Европы в новое и новейшее время. Омск. 1986. с. 46-62. Здесь читайте:Бриссо де Варвилль Жак Пьер (1754 - 1793), биографические материалы Великая французская революция (хронологическая таблица)
|
|
СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ |
|
Проект ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,на 2-х доменах: www.hrono.ru и www.hronos.km.ru,редактор Вячеслав РумянцевПри цитировании давайте ссылку на ХРОНОС |
В Музее книги Российской государственной библиотеки хранится комплект французского политического журнала "Всеобщая переписка обо всем кого волнует человеческое и общественное счастье"