Юрий Круглов

МАКУШКА ЛЕТА

XPOHOС

НОВОСТИ ДОМЕНА

ГОСТЕВАЯ КНИГА

Фольклор. Календарь народной жизни

Июль — страдник, сенозарник

Июль был тяжелым для крестьянина временем: и ответственным, и трагическим, и радостным. Радостным, если созревал богатый урожай, сенокос; трагическим, если стояла засуха. Ответственным, потому что, считали, как поработаешь летом, так и «полопаешь» зимой. Говорили: «Не топор кормит мужика, а июльская работа». Отмечали: «Плясала б баба, плясала, да макушка лета настала», «Сбил сенозарник спесь, что некогда на палати лечь». Но работа была вдвойне трудной из-за того, что «июль — макушка лета — устали не знает, все прибирает», то есть в закромах пусто, нечего есть: «В июле на дворе пусто, а в поле густо».

Метко, с любовью наблюдал народ за погодой. «В июле солнце без огня горит», «Июль — месяц ягод, зеленая страда». Но в то же время: «В июле хоть разденься, а все легче не будет». Приметы погоды обнадеживали и пугали: «Если тучи простираются по небу полосами — будет дождь», «Если утром трава сухая, к ночи ожидай дождя». Зеленоватая окраска луны сулила наступление засухи. Примечали: если мысленно можно повесить ведро на рог месяца — быть суше, если же ведро упадет — к дождю. Утром туман стелется по воде — будет хорошая погода.

Оттого что июль — сенозарник, страдник, некогда было крестьянину развлекаться, а потому в этот месяц фактически и не было особо выдающихся праздников: работа, работа и еще раз работа. «Работа и мучит, и кормит, и учит». «У кого работа, у того и хлеб». «Без труда нет плода»… Присловья учили: «Кузьмы и Демьяны пришли — на покос пошли» (14 июля по нов.ст.). В этот же день предписывалось «в огороде гряды полоть», можно уже было вырывать корневые овощи.

На Андрея-налива (17 июля по нов.ст.) примечали, что если озими «в наливы пошли», а «батюшка-овес до половины дорос», если «озими в наливе, греча на всходе», то созревание зерновых идет нормально, можно ожидать хороший урожай.

25 июля по нов. ст. — «Прокл — великие росы»: «На Прокла поле от росы промокло». С одной стороны, «утренняя роса — добрая слеза: ею лес умывается, с ночкой прощается», с другой — обильные росы мешали сенокосу; из-за больших рос часто возникал сеногной, поэтому старались закончить покос к этому дню.

И все-таки два летних больших праздника народ справлял. Не мог он не отметить ритуальными, обрядово-магическими действиями, песнями, играми поворотные, рубежные моменты своей трудовой жизни. Это — Петров день (петровки) и Ильин день.

Петровки

Петровки — народное название великого православного праздника, посвященного памяти первоверховных апостолов Петра и Павла. Он отмечался и отмечается 29 июня (по нов.ст. 12 июля). Оба апостола — самые страстные ревнители христианства, больше других апостолов, как считается, сделавших для обращения в новую веру иудеев и язычников, а потому и получившие определение «первоверховные». Но не по этому только признаку им посвящен один и тот же праздник. Будучи самыми ярыми проповедниками христианства, они и закончили свою жизнь одинаково, приняв мученическую смерть. И были казнены в один день, на который сейчас и приходится праздник. Вместе с тем, надо отметить, в разных источниках мы встречаем указания на то, что казнь их произошла то в 64, то в 67 году, а то и вовсе — этот день не является днем их смерти: 29 июня — день переселения реликвий апостолов Петра и Павла из Рима в Сан-Себастьяно. Со временем это событие забылось, а праздник стал восприниматься как день мученичества апостолов, их смерти. И хотя они были казнены в разные дни, но по близости страданий составляют как бы одно целое.

Название праздника варьируется в народе: то это «Петр-Павел», то «Петры и Павлы», то «Петро», то «Петров день». Чаще всего употребляется последнее название или «петровки». Это указывает на то, что народ выделяет для себя больше Петра, чем Павла. Очевидно, такое предпочтение можно объяснить и тем, что любое название должно быть как можно более коротким, и тем, что образ апостола Петра более привлекателен для человека, он ближе к нему и своими сомнениями, и горячностью, и происхождением.

Петр был уроженцем города Вифсаиды, сыном Ионы и братом другого апостола — Андрея Первозванного. До призвания к апостольскому служению он носил другое имя — Симон. Имя Кифа (Петр) — еврейское слово, в переводе означающее «скала, камень», было дано ему самим Иисусом Христом, сказавшим: «Ты — Петр, и на сем камне я создам церковь мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи царства небесного». Бог-сын тем самым подчеркнул, что новое учение прежде всего для таких людей, каким был Симон (а он был простым рыбаком); благодаря этим словам апостол Петр в народном сознании на том свете является «ключарем», стоит у ворот рая и пропускает в него только праведников и раскаявшихся грешников.

Апостол Петр, в отличие от апостола Павла, находился рядом с Иисусом Христом, с того самого времени, когда Христос призвал к себе первых 12 учеников. Он видел Бога-сына рядом, Бог-сын был непосредственным его учителем. Христос исцелил его тещу от горячки, он устроил апостолам чудесную ловлю рыбы в таком количестве, что даже «сеть прорвалась». Однажды во время шторма на Галилейском озере Господь шел по волнам, чтобы спасти своих утопавших учеников, и позволил Петру присоединиться к нему: тот тоже некоторое время шел рядом с ним по волнам «аки посуху». Петр первым понял и засвидетельствовал свою веру в божественное посланничество Христа. Один из самых преданных учеников, до сошествия на них Святого Духа, он был прежде всего человеком. Петр сомневался в том, что так уж необходимы Христу страдания и смерть. Господь отвечал ему: «Отойди от меня, сатана; ты мне соблазн; потому что думаешь не о том, что божие, но что человеческое».

Христос особо выделял из всех учеников трех: Иакова, Иоанна и, конечно же, Петра. Именно они были свидетелями воскрешения дочери Иаира, именно они были на горе Фавор и видели Преображение Господа, именно они стали свидетелями уничижения и душевных страданий Христа в Гефсиманском саду. Там же, когда Иуда с отрядом воинов и слугами первосвященника появился в саду и хотел арестовать Господа, Петр, движимый горячей любовью и преданностью, вынул меч и отсек правое ухо рабу первосвященника Малху. В своей преданности и любви Петр в общении с Господом нередко переходил границы. Когда Христос умывал ноги своим ученикам, Петр воспротивился этому: «Тебе ли, Господи, умывать мои ноги? Не умоешь ног моих вовек!» — «Если не умою тебя, не имеешь части со мною», — отвечал Господь. Петр впал в другую крайность: «Господи! — воскликнул он. — Не только ноги мои, но и руки, и голову»…

Петр горяч, непосредственен, искренен в проявлениях своих чувств — как высоких, так и грешных. С одной стороны, он утверждает: «Господи! Почему я не могу идти за тобою теперь? Я душу мою положу за тебя!» На что Господь ему отвечает: «Душу свою за меня положишь? Истинно, истинно говорю тебе: не пропоет петух, как отречешься от меня трижды». И в самом деле Петр, последовав за схваченным людьми первосвященника Христом, узнаваемый охраной, трижды отказывался от обвинений в том, что он знает Христа, что он, Петр, — ученик его.

Свой тяжкий грех Петр искупает слезным раскаянием. «И, вышед вон, — рассказывает евангелист Матфей, — он плакал горько». За искреннее раскаяние был прощен Христом, который, как и прежде, выделяет его из всех апостолов. Явившись в день своего воскресения Марии Магдалине и другим женам-мироносицам, он просит сообщить о своем воскресении апостолам: «Идите, скажите ученикам и Петру»… Христос трижды повторяет ему, утверждая снова в апостольском звании: «Паси овец моих»…

Петр после сошествия на апостолов Святого Духа становится талантливейшим проповедником. Сразу же в день Пятидесятницы он обратил в христиан своею проповедью сначала пять тысяч, а затем три тысячи душ. Он обличает Симона-волхва, исцеляет больных, воскресает мертвых. Когда Петр проходил по улицам, люди выносили больных и клали на его пути; и они становились здоровыми, лишь только на них падала тень проходившего мимо апостола.

Неистовый проповедник, Петр преследовался властями, его несколько раз сажали в тюрьму, приговаривали к смерти. Однажды произошла невероятная, чудесная история. Апостол ожидал исполнения смертного приговора, и вот ночью вдруг сделалось светло в темнице: явился ангел Петру и сказал: «Встань скорее!» Он встал, и цепи свалились с его рук. «Оденься, обуйся, подпояшься и иди за мной», — приказал ангел. Петр последовал за ним, думая, что все это ему приснилось. Прошли они незамеченными мимо первых часовых, мимо вторых, подошли к железным воротам на улицу, растворившимся без шума, вышли за ворота, прошли улицу, и ангел исчез. Придя в себя, Петр воскликнул: «Теперь я вижу воистину, что Господь послал ангела своего и избавил меня от рук Ирода!»

Апостол Петр проповедовал Евангелие в царствование в Риме императора Нерона, гонителя и мучителя первых христиан. По преданию, римские христиане, когда Петр был в Риме, боясь, что апостола могут схватить и подвергнуть пыткам и издевательствам, упросили его не подвергать себя опасности и незаметно покинуть Рим. Петр потихоньку ночью вышел из города и вдруг увидел идущего навстречу Иисуса Христа. Ученик, испугавшись такой неожиданной встрече, поклонился учителю и спросил: «Господи! Куда идешь?» Господь же отвечал: «Иду в Рим, чтобы меня там опять распяли», — и исчез. Понял апостол, что не следует ему избегать мучений, и вернулся в Рим. Язычники его схватили, мучили и приговорили к распятию. Об одном лишь просил апостол: не распинать его на кресте, как Христа, вверх головою. Язычники, посмеявшись, распяли его, как он и просил, вниз головою. Петр был погребен на Ватиканском холме около места казни; останки его гробницы были найдены археологами под алтарем знаменитого собора святого Петра в Риме.

Существует и легенда о пребывании Петра в Риме. Рассказывают, будто он в течение двадцати пяти лет являлся первым епископом в Риме и передал главенство над всею христианской церковью своим преемникам — папам римским.

Если рассказы о смерти апостола, можно считать, действительны в своей основе, то легенда, что тоже очевидно, — вымысел, объясняющий нам агрессивность католицизма по отношению к православию, стремление подчинить себе и протестантов, и православных людей.

Рождение и судьба апостола Павла, кроме проповеднической деятельности на благо христианства и смерти, своеобразны, отличаются от жизни апостола Петра.

Родом он был из города Тарса в Киликии, принадлежал к богатой семье фарисеев, ненавидевших христиан, а потому преследовавших и уничтожавших их. До того, как он стал Павлом (это его апостольское имя, означавшее «малость», «малый»), имя его было Савл. Так его назвали в честь иудейского царя Саула. Получив прекрасное образование, он жил в Иерусалиме и, будучи правоверным иудеем, занимался тем, что преследовал христиан. Знавшие его отмечали силу ума, твердость воли и живость чувств молодого, тридцатилетнего Савла. Он был опасным противником христиан, его называют в числе тех, кто организовал и сам участвовал в убийстве первомученика-христианина Стефана.

Разгромив христианскую общину в Иерусалиме, он обратился к первосвященникам с просьбой разрешить ему пойти в Дамаск, где проживало немало христиан, взять их в неволю, привести в Иерусалим и уничтожить в храме. Он получил такое разрешение и направился со своими слугами и воинами в Дамаск, но по дороге внезапно был поражен необычной вспышкой яркого света и ослеп. Он упал в ужасе на землю и услышал глас: «Савл, Савл! Что ты гонишь меня?» «Кто ты, Господи?» — спросил Савл. «Я — Иисус, которого ты гонишь. Встань и иди в Дамаск; там тебе будет сказано, что тебе надобно делать».

Спутники Савла также слышали этот голос и тоже оцепенели от ужаса. Савл же, встав с земли, сказал им, чтобы они его привели в Дамаск. В городе он провел три дня и три ночи в непрестанных молитвах, и чудесная перемена случилась с ним. Пламенная любовь к Христу затмила ненависть к христианам. В это же время одному из апостолов, живших там, —Ананию, явился Христос и повелел пойти к Савлу и сказать: «Брат Савл! Господь Иисус, явившийся тебе на пути, послал меня, чтобы ты прозрел и исполнился Святого Духа». Ананий не посмел ослушаться Учителя, хотя и сомневался, надо ли идти к Савлу — гонителю христиан. Он, возложив свои руки на голову Савла, произнес слова, сказанные ему Христом, и у Савла, рассказывают, как будто чешуя спала с глаз, он вдруг прозрел. Вскоре он принял святое крещение и стал проповедовать в синагогах Иерусалима христианское учение, чем очень удивлял своих бывших единоверцев, которые решили тут же его убить. Но христиане, знавшие Павла по Дамаску, спасли его.

Можно представить себе, почему бывшие единоверцы решились на крайние меры: зная его личные качества, они понимали, что перед ними выступает сильнейший и талантливейший противник, враг. И действительно, апостол Павел является одним из самых замечательных христианских проповедников. Как и Петр, и другие апостолы, на своем нелегком, подвижническом пути он встречал порою неодолимые препятствия, но всегда преодолевал их.

Если Петр проповедовал христианство главным образом среди иудеев, то Павел — среди язычников. Известно, что на Кипре он своим красноречием и чудесами сумел сделать христианином правителя острова Сергия; в Листре исцелил хромого от рождения, и это произвело такое впечатление на народ, что его и другого апостола, бывшего с ним, — Варнаву, стали называть богами и хотели в их честь совершить жертвоприношение. С трудом апостолам удалось убедить их в том, что они — простые люди и пришли к ним, чтобы обратить их в истинную веру. И тот же народ, считавший Павла чуть ли не богом, подстрекаемый иудеями, побил его камнями и, думая, что он умер, вытащили за городские стены и бросили там на съедение зверям. Но Господь не дал умереть лучшему проповеднику: наутро он невредимым вернулся в город, и многие жители стали христианами.

Во многих странах и городах проповедовал Павел — и в Македонии, и в Солуне, и в Афинах, и в Коринфе, Ефесе… За время многочисленных и многолетних путешествий много он испытал лишений, его преследовали, не раз он попадал в темницы. И всегда Господь спасал его, не раз избавлял от оков. Как тень Петра исцеляла больных, достаточно было прикоснуться к одеждам Павла, чтобы стать снова здоровым. Уже в преклонных годах предстал он перед Нероном и был приговорен к смерти за то, что, рассказывают, обратил в христианство одну из его жен.

В отличие от Петра, Павел был римским гражданином, а потому избавлен был от смерти на кресте, считавшейся у римлян позорной: великому проповеднику святому Павлу отрубили голову.

Таковы святые апостолы Петр и Павел, день памяти которых весь христианский мир отмечал и отмечает 29 июня (12 июля — по нов. ст.).

Однако необходимо заметить, что христианская история, жизнь и судьба двух великих апостолов имеет весьма касательное отношение к календарному празднику, как его понимал сам народ. Лишь в двух моментах прослеживается такая связь: в народном сознании Петр (иногда вместе с Павлом) стоят у ворот рая и не пускают в него недостойных; и этот праздник считают своим профессиональным рыбаки; связь в этом случае тоже очевидна: Петр, до того, как стать учеником Христа, был «рыбарем». В этот день на рыболовецких угодьях устраивали крестные ходы и молебны, собирали деньги на «мирскую свечу Петру-рыболову» и ставили ее в церкви перед его иконописным изображением. Рыбаки украшали свою одежду растением, называвшимся «петровым крестом». На праздничном столе обязательно должны быть блюда из свежей рыбы. Например, из нее готовили на Ангаре уху — «щербу». В начале застолья один из старших в семье приглашал святых:

Петры и Павлы!

Садитесь хлеба-соли кушать:

Вам каша — нам чаша,

Вам рыбка — нам щерба…

Рыбаки во многих местностях считали этот день началом летнего сезона ловли рыбы, устанавливали новые цены на товар и заключали новые договора с торговцами, купцами.

В основе же праздника — языческие представления о природе, сельскохозяйственном и общественном быте народа. Считается, например, что Петр является и покровителем земледельцев. Он, как и Господь, ходит по земле, нередко вместе с Христом, и совершает благодеяния. Ученые приводят при этом в качестве доказательства легенду о встрече святого с крестьянином, вспахивающим поле. Петр попросил его напоить водой, и тот, поскольку воды не было, побежал за нею в деревню. Святому так понравилось отношение к нему простолюдина, что он допахал пашню, посеял, проборонил ее, а на прощание подарил вернувшемуся с водой мужику две торбы: с солнечной погодой и с дождем. Такого сюжета мы не встретим в евангелиях, ясно, что Петр выступает здесь вместо какого-то языческого божества, покровителя земледелия — очевидно, Перуна.

Петров день в ряде губерний отмечался и как праздник пастухов. В этот день крестьянская община выплачивала им деньги за прошедшее время пастьбы. Одаривали пастухов яйцами, хлебом и маслом. Совершенно очевидно, что и в этом случае основа обычая — языческая: ни Петр, ни тем более Павел к пастушеской профессии отношения не имели.

Петровки, в чем можно убедиться уже на последнем примере, являются действительно важным праздником для крестьянина-земледельца. Он был тем рубежом, той границей, по одну сторону которой оставалась весна, по другую — начиналось лето. Еще точнее: Петров день — это окончание весны, которая начиналась после Масленицы. При прощании с ней пели:

Сударыня наша Масленица!

Протянися до Велика дня,

От Велика дня до Петрова дня!

В некоторых местностях этот праздник так и называли — «проводы весны». Говорили: «С Петрова дня — красное лето», замечали: «Как придет Петр, так и будет тепло», «Петр-Павел жару прибавил». В то же время отмечали, что время солнцеворота прошло: «Петр-Павел день убавил». Приметили давно: после этого дня кукушка переставала куковать, а соловей петь.

Но можно ли окончание весны свести только к Петрову дню? Правы те ученые, которые видели общие черты между Петровым днем и праздником Ивана Купалы. Вместе с тем считают, что эти два народных праздника образуют цикл, включая и обрядовые, магические действия дня Аграфены Купальницы, совершавшиеся 23 июня (по нов. стилю — 6 июля), за день до Ивана Купалы.

И действительно, сходство существует. И на Ивана Купалу, и в Петров день ходили смотреть на игру солнца: верили, что оно в эти ранние утренние часы разбрасывает золотые ленты; и если кому посчастливится их увидеть, будет удачлив целый год.

И в этот, и в другой праздник придавали большое значение воде: купались, брали воду из трех источников и использовали ее для ритуального омовения и для питья, чтобы быть здоровым. Для этого же жгли костры.

Молодежно-брачное значение имели устраиваемые в эти дни молодежные гулянья. Ставили качели, ставшие в ряде мест даже символом праздников. Считали: «Как ни сторонись, девка, а на петровских качелях с пареньком покачаешься», «Петровы качели — девичье веселье». И прямо указывали: «На Петров день качались, к Покрову свадьбу-радость справили».

Характерны для обоих праздников обрядовые бесчинства молодежи. Особое внимание, например, в Архангельской губернии молодежь уделяла бороне: ее тайно похищали со дворов, где жили девушки, «чтоб свадеб было больше».

И на Ивана Купалу, и в Петровки бесновалась нечистая сила, прежде всего ведьмы и колдуны. Пели:

Зарождалися три ведьмы

На Петра и на Павла…

Андрей Рублев. Фрагмент росписи Успенского собора во Владимире. Апостол Павел и группа апостолов и пророков. 1408 г.

Но думается, что ритуальные, обрядовые магические действия, совершаемые на «Петра и на Павла», свидетельствуют не о цикле, а о том, что в дни летнего солнцеворота язычники справляли единый многодневный праздник, каковыми были, например, и святки, и Масленица. Как правило, если в данной местности широко праздновался Иван Купала, в тени оставался Петров день, и наоборот. Нельзя было одни и те же обрядовые обычаи совершать дважды через четыре дня хотя бы потому, что дни эти были «горячими» для крестьянина. Как известно, «летний день год кормит».

Представляется ошибочным и мнение о том, что петровки «весну заканчивают». Какой же рубеж между весной и летом 12 июля? Это время — «макушка лета», его середина. Трудно представить себе не предвзято настроенного человека, который согласился бы с учеными, что наконец-то весна 12 июля закончилась.

Но тогда как объяснить, что народные верования, календарный фольклор все-таки утверждает это? Следует в связи с этим обратить внимание и на время празднования Масленицы. Зима еще далеко не закончилась, вокруг сугробы снега, снег еще идет, крепкие морозы случаются… А все средства массовой информации и раньше, и сейчас на все лады уверяют нас, что мы с зимой прощаемся. Суть Масленицы, конечно же, в этом, но из-за того, что после нее сразу же начинался Великий семинедельный пост, который строго запрещал всякие развлечения, тем более языческие, время празднования Масленицы сдвинулось в зиму. Так же можно объяснить, почему прощание с весной затянулось у нас, приходится на середину лета. Перед Петровым днем заканчивался Петровский пост, в который церковью также запрещались какие-либо развлечения, тем более напоминающие о языческих временах.

Илья-пророк

Ильин день — день памяти ветхозаветного святого пророка Илии; праздник приходится на 20 июля/2 августа. С одной стороны, Илья-пророк — один из немногих персонажей Ветхого Завета, ставшего и христианским святым, с другой — праздником в том смысле, в каком мы сейчас понимаем это слово, день его памяти назвать, конечно, нельзя. С.В.Максимов, опираясь на народные воззрения, так изобразил его: «На огненной колеснице, могучий, седой старец, с грозными очами, разъезжает из конца в конец по беспредельным небесным полям, и карающая рука его сыплет с надзвездной высоты огненные каменные стрелы, поражая испуганные сонмы бесов и преступивших закон божий сынов человеческих. Куда ни появится этот грозный старик, он всюду несет с собою огонь, ужас, смерть и разрушение. Его непреклонное сердце не смягчат ни вопли, ни стоны пораженных, и взор его грозных очей не остановится на зрелищах земных несчастий. Совершив правосудие неба, он, как бурный вихрь, мчится на своей сверкающей колеснице все дальше и дальше, и по могучим плечам его только рассыпаются седые кудри да по ветру развевается белая, серебристая борода».

Илья-пророк родился задолго до Рождества Христова — в IX в. Происходил родом из г.Фесвы, почему получил свое второе имя — Илья Фесвитянин; жил он, потомок племени Аарона, сын Савака из Фезвита (Аравия), в Галааде. Облик его, характер во многом схожи с внешностью и поведением Иоанна Крестителя. И он — нищенствующий аскет-подвижник, заросший волосами, подпоясанный кожаным поясом и одаренный почти божественной властью чудотворец. И он — проповедник, обличал пороки грешников и умел предсказывать будущее от имени Бога, Бога Ягве, и имя получил соответствующее: Илия означает «Бог мой Ягве».

Жил Илья-пророк во времена правления израильского царя Ахавы, когда у евреев было распространено язычество, и сам царь под влиянием жены финикиянки Иезавели, уйдя от истинной веры, стал поклоняться языческим финикийским богам Ваалу и Астарте, поставив им в Самарии жертвенник. Илия яростно боролся с язычеством, обличал самого царя, за что подвергался преследованиям. Обладая пророческим даром, чтобы укрепить своих соплеменников в вере в Бога Ягве, он совершил много чудес: умножал для людей пищу, воскресил у бедной вдовы умершего сына, на горе Кармил низвел огонь с неба и вызвал дождь, наслал, а затем прекратил длительную засуху и голод, сжигал небесным огнем царские отряды, милотью (плащом из овчины) разделил воды Иордана и перешел через реку посуху со своим учеником Елисеем. Перед своим вознесением он спросил ученика: «Проси, что сделать тебе, прежде нежели я буду взят от тебя». И сказал Елисей: «Дух, который в тебе, пусть будет на мне вдвойне». И сказал Илия: «Трудного ты просишь. Если увидишь, как я буду взят от тебя, то будет тебе так, а если не увидишь, не будет». Когда они шли и дорогою разговаривали, вдруг явилась колесница огненная и кони огненные, и разлучили их обоих: понесся Илия в вихре на небо.

Почему же Илья-пророк, ветхозаветный старец, стал одним из самых почитаемых святых на Руси, особенно на Севере — в новгородских и псковских землях? Его изображали на иконах (особенно известна икона под названием «Огненное восхождение пророка Илии»), в произведениях ювелирного искусства, на лубочных картинках. О нем сложено немало легенд. Кстати, почитание ветхозаветного Ильи-пророка существовало на Руси с глубокой древности, еще до принятия христианства. В Киеве задолго до этого эпохального всегогосударственного события существовала христианская община и, как свидетельствуют летописи, существовала и церковь во имя святого Илии-пророка.

Образ Ильи-пророка, как это ни покажется странным, связан прежде всего с древнерусским язычеством. Особым уважением у наших предков-язычников пользовался Перун — бог грома и молний, бог дождей и ветров. Как описывал его еще в начале ХХ века Н.П. Степанов, Перун, независимый и могучий, то носился в вихре по небу на своей огненной колеснице, разбрасывая на непокорных и злых свои огненные стрелы, то спокойно и милостиво проливал на землю благодатный дождь. На зиму, вместе с природой, Перун засыпал, и все знали, что до выезда его на небо (до первого весеннего грома) ни земля не растворится, ни деревья не распустятся. Перун в народном представлении был установителем и покровителем земледелия, творцом урожаев и вообще подателем пищи. С принятием христианства, когда старые, языческие боги должны были пасть под натиском новой религии, а природа вела себя по-прежнему, только Илья-пророк мог достойно заменить в умах полуязычников-полухристиан образ Перуна, только он один, державший так мощно в своих руках небесные стихии, грозно поражавший небесным огнем врагов истины и так чудесно скрывавшийся в небесные высоты. Заменив в народном представлении Перуна, Илья-пророк принял на себя и его обязанности, стал защитником и покровителем земледелия и скотоводства, изменив постепенно свой полуязыческий-полухристианский облик на чисто христианский.

Думаю, что большинство из нас в детстве слышали от взрослых, когда гремел первый весенний гром, что это Илья-пророк выехал на небо, и именно он — повелитель грома и молний, от него зависит — быть дождю или нет. Мы страшно боимся раскатов грома и сверкания молний и боимся быть физически уничтоженными. И тому есть основания: действительно, в любой деревне (не говоря уже о городе) расскажут, как от грозы погибали люди, животные, полыхали пожары. Гениальная вопленица Ирина Федосова создала устрашающей силы образ тучи-грозы, насланной на погибшего от нее «Ильей — светом преподобным». С утра еще солнце жалобно воспекало, была тишина на широкой уличке, но вдруг стало солнышко за облака тулитися, и вот пришла туча темная, со громом эта туча, со молнией со свистучей, с огнем она палящим:

На горы шла туча на высокие:

Горы с этой тучи порастрескались,

Мелки камешки со страсти покатилися!

Уже шла да грозна туча эта темная,

По лесам шла она по дремучим:

Леса к земле с этой тучи приклонилися,

По корешку они все приломалися!

Уже как да шла грозна эта тученька:

В темном лесе дики звери убоялися,

По своим местам звери убиралися!

Становилась туча темная на синё море:

Сине море со дна всё расходилося,

Страшно-ужасно тут море расшумелося…

По селам пошла туча деревенским:

Знать, деревнями-то туча разгремелася,

Мать сыра земля со грому надрожалася —

С тучи добрые дома да пошатались…

Федосова поэтически очень верно передает страх людей перед наступающей грозой, посланной на них Богом за их грехи. Крестьяне «с этой страсти, с переполоху» бегут с полей в свои дома, «затопляют свечи да воску ярого, кланяются матери сырой земле» и умоляют своими молитвами Бога:

Спаси, Господи, ведь души да наши грешные,

От стрелы ты сохрани да нас, от молнии,

Пронеси, Господи, тучу на чисто поле,

На чисто поле тучу, за синё море!

Илья-пророк, верили, наказывает за грехи, и спасение от него только в принятых защитных мерах: закрывались в доме все окна и двери, молились от «грома-молнии», зажигались перед иконами свечи; особенно помогала «четверговая свеча», хранившаяся специально для таких случаев с Великого четверга Страстной недели Великого поста.

От молнии погибали не только грешные люди, но и безгрешные домашние животные. Поэтому в Ильин день во многих местностях домашнюю скотину не выгоняли на пастбище. Погибали и дикие звери. Объясняли это тем, что Ильи-пророка боялись не только нагрешившие люди, но и бесы, нечистая сила. Бесы, скрываясь от огненных стрел праведного Илии, вселялись в диких животных, но от гибели не спасались. Даже Сатана трепещет перед пророком. Застигнутый в облаках, он пускается на хитрости: «А я в христианский дом влечу и сожгу его!» Илья же в ответ: «Я не пощажу дома, поражу тебя!» И ударяет Сатану своим жезлом так, что трещит небосвод, огненным дождем рассыпаются каменные стрелы. Сатана же продолжает: «Я в скотину влечу, я в человека войду и погублю их! Я в церковь божию влечу и сожгу её!» Но Илья неумолим: «Я и церкви святой не пощажу, но сокрушу тебя!»

Так легенды об Илье объясняют гибель и животных, и людей, погибших во время грозы, такова причина и возникавших пожаров, когда сгорали от молнии деревни и храмы.

Однако без небесной влаги, дождя жизнь невозможна на земле, распоряжается же ею Илья-пророк, который в одной скопческой песне величается таким образом: колесница у него золотая, огненная, конь белый, храбрый, хорошо конь убран, золотыми подковами подкован, хвост у него жемчужный, гривушка позолоченная, крупным жемчугом унизанная, в очах у него драгоценные камни сверкают, а из «уст его огонь-пламень горит». Сам же батюшка Илья — «над пророками пророк».

В народе еще в XIX века существовало мнение о том, что дождь проливается на землю благодаря Илии. В Смоленской губернии так объясняли причины дождя: «Илья развозит по небу воду для всех святых и, если расплескает малость, так на земле дождь идет». На вопрос, отчего не бывает грозы с дождями зимой, тоже существовал ответ: «А зимою святые без воды сидят». Во Владимирской губернии рассказывали легенду о любопытном мужичке, который лично захотел узнать, отчего бывает дождь, забрался на небо и увидел пророка Илию, разъезжавшего взад-вперед на своей громыхающей колеснице; из-под копыт крылатых коней сверкали молнии. «Подъехал Илья-пророк к большому чану с водой, — рассказывал потом мужик, — стал черпать из чана воду ковшом и ну поливать ею небо. От этого самого и полился на землю дождь. Потом батюшка Илья подъехал ко мне и баит: «Ну что, мужичок, насмотрелся, отчего происходит гром и дождь? Теперь пойди, найди на небе дыру, в кою закатывается месяц, спустись на землю и расскажи всем людям, отчего бывает гром, молния и дождь».

Конечно же, грозы случаются нечасто, дожди поливают землю нерегулярно, отчего бывают то засухи, то наводнения. И то и другое — плохо. В Илии же видели того, кто наделяет урожаем; так и называли его в некоторых деревнях «Наделящий». Известно, что в старину в ряде губерний крестьяне на воротах ставили чашку с зернами ржи и овса и просили священников «провеличать Илию на плодородие хлеба». Совершали молебны, крестные ходы. Церковный «Новгородский чиновник», например, сообщал, что в Ильин день и в течение недели после него совершались, по просьбе земледельцев, крестные ходы в Ильинскую церковь на Славне улице с молебнами о дожде или о ясной погоде Илье-пророку.

И не случайно был избран этот день для чествования святого. Ильин день означал рубеж между летом и осенью. Так и говорили: «На Ильин день до обеда лето, после обеда — осень», «Илья лето кончает». Четко фиксировали изменения в погоде, в природе: «Придет Петрок — отщипнет листок, придет Илья — отщипнет и два», «Петр-Павел на час день убавил, а Илья-пророк — на два уволок», «С Ильина дня ночь длинна: работник высыпается, а кони наедаются». Ночи становятся не только длиннее, но и темнее: «После Ильина дня в поле сива коня не увидишь». Утром становится холоднее: «На Ильин день и камень прозябнет». И вообще: «До Ильи тучи ходят по ветру, а после Ильина дня — против ветра»...

О границе между летом и осенью напоминали присловья, предупреждавшие нерадивых хозяев: «Илья-пророк — косьбе срок». А почему? «До Ильина дня сено сметать — пуд меду в него накласть» или «До Ильина дня в сене пуд меду, после Ильина дня — пуд навозу». Или: «Сенокос надобно кончать до Ильина дня: после Ильи на вилах сено сушить». Присловье напоминало о том, что обилие дождей после Ильина дня может испортить сено. Считалось же, что «до Ильи поп дождя не умолит, а после Ильи баба фартуком нагонит». Или прямо: «Придет Илья — принесет гнилья», «До Ильина дня под кустом сушит, а после Ильи и на кусте не сохнет».

Огненное восхождение пророка Илии. Первая половина XVIII века

Рубежным является Ильин день и для уборки урожая. Если с сенокосом к этому дню надо было заканчивать, то накануне или после него в большинстве губерний начиналась жатва: «Илья жниво зачинает, лето кончает», «Ильин день зажинает», «Петр с колосом, Илья с колобком», «Илья в поле копны считает»… Последнее присловье — о покровителе урожая: пророк ездит в поля и считает «копёнки» сжатого хлеба. И дождь-то он дает только тогда, когда хлеб убран. Считалось, что если на Ильин день бывает гроза, то это значит Илья-пророк поехал смотреть, каков урожай, сколько нажато хлеба. И вообще: «Пророк Илья куда ни махнет, всюду жито растет».

К Ильину дню в большинстве губерний уже готов первый сноп. «Первый сноп, — говорили, — первый осенний праздник». Чтобы появились копны к Ильину дню, начинали жатву раньше — на Афиногена (29 июля — по ст.ст. 16 июля). Считали, что в этот день «лето перешагнуло знойный возраст», «птицы замолкают», «пташки задумываются». Пели, например, в Брянской губернии:

Пора же, мати, жито жати:

Ох, и колосок налился,

Колосок налился!

А. Коринфский на рубеже XIX—XX вв. ярко изобразил начало жатвы. Выходили поутру зажинщики с зажинщицами на свои загоны: зацветала-пестрилась нива мужицкими рубахами да платками бабьими; перезванивали серпы отточенные-зубреные; песни зажнивные перекликались от межи до межи, с поля на поле перелетывали. На каждом загоне шла впереди всех сама хозяйка, мужняя жена, с хлебом-солью да со свечой. Первый сжатый сноп — «зажиночный» — звался «снопом-именинником» и ставился отдельно от других. Ввечеру брала его зажинщица-баба, шла с ним впереди своих домашних, вносила в избу, клала три земных поклона перед иконами и ставила именинника в красный угол, перед божницею. Сноп этот стоял до самого конца жатвы — до «спожинок-дожинок», потом обмолачивался наособицу; весь умолот его собирался в чистую посудину и относился в храм, где его святили, чтобы примешивать это зерно к семенам при засеве озимого поля. Солома снопа- именинника сберегалась для домашней животины — на лихой случай: прикармливали ею заболевший рогатый скот. В стародавнюю пору, замечал А. Коринфский, во многих местностях зажиночный сноп переносился по прошествии семи дней из красного угла (божницы) в овин, где и стоял он вплоть до первой молотьбы нового хлеба. Приметливые люди говорили, что соблюдением этого обычая обеспечивался добрый умолот новины.

Именно перед Ильиным днем вспахивали или делали запашку под озимые; если этого не сделать, будущий урожай будет плохим. Присловья убеждали: «К Ильину дню хоть кнутом прохлысни, да заборони (пар)»; «До Ильи хоть одним зубом (бороны) подери (пашню под озимые)». На Ильин день примечали: если с утра облачно, то сев должен быть ранний и можно ожидать обильного урожая; если облачно в полдень — средний сев и урожай, а если вечером — сев поздний и урожай плохой…

На рубеже времен года примечали и другие особенности растительного и животного мира. Утверждали: муха до Ильина дня кусается, а после запасается; после Ильина дня комары перестают кусаться; до Ильи грачи поодиночке, а после Ильи большими стаями; с Ильи-пророка открываются волчьи выходы (норы), начиналась охота на волков. И вообще на Ильин день «зверь и гад» (змеи) бродят по воле, что является еще одним объяснением, почему в этот день не выгоняют скот на пастбище.

С Ильина дня вода в водоемах становится холодной. Эта примета особенно характерна для северной и средней полосы России. Существовал запрет: с Ильина дня вода студёна станет, купаться нельзя. Утверждали: «До Ильи мужик купается, а с Ильи с рекой прощается». Запреты были очень жесткими. В Чердынском уезде Пермской губернии говорили, что если кто купается после Ильина дня, то может заболеть или утонуть. Причины такого природного явления указывают разные. В Новгородской губернии считали, что в этот день олень реку переплыл и воду остудил, в ряде других территорий олень лишь опускает в воду переднюю ногу, и вода делается холодной. Есть и такое объяснение: в этот день Илья-пророк ездит по небу, а один из его коней теряет подкову, падающую обязательно в воду, отчего та становится сразу холодной. Есть и еще одно объяснение, известное до сих пор всем на Руси…

И еще. Связь с язычеством праздника Ильи-пророка сохранилась в некоторых местностях вплоть до ХХ века. В этот день устраивалось у церкви жертвоприношение. На собранные миром деньги покупали быка или барана, резали, варили, съедали, а затем те, кто участвовал в трапезе, за съеденное мясо собирали деньги и отдавали в церковь.

И еще — последнее. Существовал жесткий запрет работать в Ильин день: пророк мог очень обидеться и жестоко наказать. Убеждали: «На Илью грех возить сено — Илья сожжет его», «На Ильин день стогов не мечут — спалит грозой» и т.д. Известен случай, когда односельчане в этот день перехватили мужика, ехавшего на запряженной лошади за сеном. Его остановили, выпрягли лошадь, сняли с нее хомут и отнесли в кабак, чтобы хорошо отпраздновать день Ильи-пророка.

Прав был А.Коринфский, писавший: «Всюду, где встречал имя грозного пророка в дошедших до наших дней от стародавней старины памятниках русского народного творчества, — везде он является в венце своего праведного гнева на нечестивых грешников и с отеческими заботами о благочестивых и добрых. С каким обликом жил он в представлении отдаленнейших предков русского простолюдина, таким остается и теперь у нас в народе».

© ЖУРНАЛ "СЛОВО", 2003

WEB-редактор Вячеслав Румянцев