II Романовские чтения

2009 г.

РУССКОЕ ПОЛЕ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

II Романовские чтения

Баранов А.Н.

Костромской государственный университет им. Н.А.Некрасова

Российская интеллигенция и власть в отечественной историографии начала ХХ века

Дооктябрьский период в отечественной историографии характеризуется чрезвычайно широким спектром оценок и мнений, высоким уровнем политизированности в обсуждении сущности интеллигенции, критериев принадлежности к ней, места, роли и функций интеллигенции в обществе. Видные историки, философы, писатели, журналисты, идеологи политических партий высказывали свои взгляды на интеллигенцию, нередко занимая полярные позиции.  Большинство вышедших в это время работ высоко оценивали роль интеллигенции в политическом процессе, показывая ее как единственную самостоятельную политическую силу, участвующую в оппозиционном движении, общественно-политические взгляды которой верно отражают направление исторического развития России. Но в ряде публикаций были даны противоположные оценки, как самой интеллигенции, так и ее роли в развитии общества.

В дореволюционной историографии можно выделить три направления: либеральное, народническое и марксистское.

В начале ХХ века один из ведущих публицистов «Русской мысли» Ф.К.Арнольд, определяя состояние вопроса о русской интеллигенции, писал: «Существует ряд вопросов, для решения которых в том или ином смысле, казалось бы, накопилось уже достаточно материала и которые, тем не менее, остаются нерешенными, хотя время от времени они всплывают на поверхность и страстно обсуждаются с самых различных точек зрения. Таков вопрос о нашей многострадальной интеллигенции, о ее значении в русской общественной жизни, о самом ее существовании и определении».[i]

Несмотря на то, что к этому времени термин «интеллигенция» имел хождение в русской литературе почти полвека, общепринятого определения интеллигенции выработано не было.

Одним из первых в исследуемый период, попытку определить интеллигенцию с позиций идеализма предпринял Н.А.Бердяев.

В статье «Критика исторического материализма» он определяет сверхклассовую интеллигенцию, как ту «... часть человечества, в которой идеальная сторона человеческого духа победила групповую ограниченность. Интеллигент - это человек с наибольшей внутренней свободой, он живет в первую очередь: интересами разума, интеллекта, духовный голод есть его преобладающая страсть».[ii] Таким образом, в основу предложенного определения Бердяев положил два признака: космополитизм и специфику внутреннего мира. Интеллигенция выступает как надклассовое и наднациональное явление, - «часть человечества», а не нации.

В ответ на статью Н.А.Бердяева в журнале «Образование» была опубликована статья А.С. Изгоева «Интеллигенция  как социальная группа». Изгоев дал определение класса и в его основу положил способ вхождения человека в экономические отношения с другими людьми. Таких способов было выделено четыре: 1) посредством своего физического труда; 2) посредством умственного труда; 3) через владение землей; 4) посредством владения капиталом. Соответственно этим способам выделялось четыре класса: 1) физических работников; 2) умственных работников; 3) земледельцев; 4) капиталистов. При этом Изгоев подчеркивает, что класс работников умственного труда и интеллигенция - это не одно и то же. Класс умственных работников может подразделяться на множество групп, в зависимости от признака, положенного в основу. Для интеллигенции таким признаком, согласно А.С. Изгоеву, является «присущий профессиональной деятельности этих лиц элемент учительства в широком смысле слова».[iii] Он указывает, что необходимым условием выполнения интеллигенцией ее профессиональных обязанностей является свобода. Исходя из этого, вся деятельность интеллигенции мотивирована стремлением к наиболее полной свободе. На этом пути ей противостоит бюрократия. «Бюрократия - это группа людей, формально исходящих от Верховной Власти». И, как отмечает Изгоев, бюрократия  выступает орудием  верховной власти и тех общественных сил, чьи интересы данная власть представляет. В условиях, когда верховная власть номинально независима от каких бы то ни было общественных групп, бюрократия превращается в самодовлеющую силу, главная цель которой -сохранить свое привилегированное положение любой ценой. Изгоев выделяет важную закономерность: чем более подавлены и не развиты общественные группы, тем полнее господство бюрократии.

Исходя из данных положений, был сделан вывод об особом значении интеллигенции. «Когда в окружающей жизни мало простора, интеллигенция в силу присущего ей стремления к свободе, становится на самый высший пьедестал, в стране переживают героическую эпоху. Так было во всех странах, везде было время, когда интеллигенция рождала героев».[iv] Необходимо учитывать, что статья А.С. Изгоева публиковалась в легальном, т.е. подцензурном журнале.

Главным признаком интеллигенции А.С.Изгоев считал деятельность по распространению знаний – «учительство». Согласно этому, она противостоит бюрократии не только потому, что интеллигенция (или ее часть) революционна, но и по самому своему условию существования. Несмотря на то, что интеллигенция малочисленна, «теоретична» и «оторвана от жизни», бюрократия ее победить не может, поскольку «...современное общество немыслимо без распространения знаний, без интеллигенции».[v]

Определяя роль русской интеллигенции, П.Б.Струве писал: «Русская демократия - это демократическая интеллигенция».[vi]

Традиционно авторство термина «интеллигенция» приписывается русскому писателю П.Д. Бобарыкину, который ввел его в оборот в 1866 году.[vii] П.Д. Бобарыкин, придерживавшийся либерально-демократических взглядов, в ноябре 1904 года в публичной лекции в пользу Пречистенских классов для рабочих разъяснял, что под интеллигенцией он понимает «самый образованный, культурный, передовой слой общества известной страны».[viii]

Необходимо отметить, что как в отечественной, так и мировой научной литературе ссылки на П.Д.Боборыкина как на пионера в употреблении современного понятия интеллигенции вызывают частые нарекания. В.Р.Лейкина-Свирская указывает: «Весьма долго существовало мнение, будто слово «интеллигенция» в русский язык введено писателем П.Д.Боборыкиным. В научной литературе от него уже давно отказались и, думается, вполне обоснованно».[ix] Данную точку зрения разделяют и ряд других ученых (Л.Я. Смоляков, М.Е. Добрускин), ставя под сомнение авторство П.Д.Боборыкина и считая, что это утверждение основано исключительно на свидетельстве его самого.

В 1909 году в сборнике «В защиту интеллигенции» П.Д. Бобарыкин определяет интеллигенцию, как верхний, образованный слой общества, состоящий из людей «высшей умственной и этической культуры».[x] Исходя из этого видно, что он в данное понятие вкладывал, с одной стороны, нравственно-этическое содержание, а с другой, относил интеллигенцию, в социологическом плане, к интеллектуальной элите общества. При этом  признавал, что интеллигенция не является  единым целым, а с точки зрения общественной активности, распадается на различные общественные группы и течения, в основном все же придерживаясь либеральных направлений.[xi]

Взгляды П.Д. Бобарыкина во многом совпадали со взглядами идеологов конституционно-демократической партии, уделявших значительное внимание интеллигенции и той роли, которую она играет в обществе. Рассмотрением данных вопросов занимались члены ЦК кадетской партии П.Н.Милюков, Н.А.Гредескул, И.И.Петрункевич, А.А.Корнилов, К.К.Арсеньев и другие представители партии, а также видные историки, юристы, литераторы, экономисты, находившиеся в «околокадетских» кругах и придерживавшиеся либеральных взглядов.

В целом, сущность интеллигенции, которую пытались определить либеральные деятели, представляется неоднозначной. Так, Н.А.Гредескул писал, что «интеллигенция», в смысле «ума» и «понимания», так же, как в смысле «нравственной чуткости», существует, конечно, у всех народов и во все времена. «Интеллигенция» - это всегда и всюду «верхний слой» социального духа, его «сливки», его «цвет».[xii] Этим определением Н.А. Гредескул подчеркивал элитарность интеллигенции.

Известный русский литературовед и языковед, автор «Истории русской интеллигенции»[xiii] Д.Н. Овсянико-Куликовский, стоявший на либеральных позициях, иначе определял природу интеллигенции. «Интеллигенция, - писал автор, - это все образованное общество; в ее состав входят все, кто так или иначе, прямо или косвенно, активно или пассивно принимает участие в умственной жизни страны».[xiv] При этом Д.Н. Овсянико-Куликовский подчеркивает, что «умственная активность» является той основной чертой, которая отличает интеллигенцию от остальной массы населения. Он указывает, что этой особенностью определяется вся психология интеллигенции, как в общих, так и типичных чертах у разных народов и в разные эпохи. «Интеллигенция есть мыслящая среда, где вырабатываются умственные блага, так называемые «духовные ценности».[xv]

Таким образом, Д.Н. Овсянико-Куликовский  характеризовал интеллигенцию не как элитарное, узкое образование, а как относительно широкую группу людей, которая обладает определенным образовательным уровнем и такой отличительной чертой, как участие в умственной жизни страны. Основное внимание ученый сосредоточил на рассмотрении того значительного влияния, которое русская интеллигенция оказала на умственное и нравственное  развитие народа, не затронув при этом проблему участия интеллигенции в российском политическом процессе.[xvi] Определив интеллигенцию как образованную и мыслящую часть общества, создающую и распространяющую общечеловеческие духовные ценности, он поставил своей задачей  исследование психологии данной социальной группы. По  его мнению, изменение психологических характеристик интеллигенции зависит от двух основных факторов. Во-первых, от внешнего, под которым понимаются экономические процессы, политика правительства и т.д.; во-вторых, от внутреннего, который заключается в изменении социального состава интеллигенции как группы. Он показывал взаимосвязь данных двух факторов. Источником, с помощью которого Овсянико-Куликовский изучал психологию русской интеллигенции Х1Х века, выступала русская литература.

Главный идеолог конституционно-демократической партии П.Н. Милюков попытался дать понятие интеллигенции как в узком (собственно «интеллигенция»), так и широком («образованный класс») смысле слова, стараясь таким образом снять возникшее противоречие. «Термины «интеллигенция» и «образованный» класс иногда сливаются как синонимы, а иногда противопоставляются одно другому как понятия соотносительные. Я представляю себе их отношение в виде двух концентрических кругов. Интеллигенция - тесный внутренний круг: ей принадлежит инициатива и творчество. Большой круг «образованного слоя» является средой непосредственного воздействия интеллигенции. С расширением круга влияния изменяется и размер, и характер интеллигентского воздействия. Начавшись с индивидуального, личного, кружкового, эмоционального и непосредственного, влияние это становится литературным, коллективным, рациональным и научным. Ни центральное ядро интеллигенции, ни образованную среду, конечно, нет надобности представлять едиными».[xvii] Следует отметить, что П.Н.Милюков сделал упор на нравственно-этический аспект и в меньшей степени отразил социально-экономическую характеристику, что привело к некоторой односторонности определения.

Лидер кадетов признавал глубокое своеобразие русского исторического процесса. Но, при этом, не считал это своеобразие неизменным и неразложимым. И не усматривал в данном своеобразии природных и исторических условий залога особого совершенства русской культуры. Он определял их как тормоз, объясняющий запоздалость ее развития.[xviii] Отражая общие взгляды российской интеллигенции, П.Н.Милюков всячески доказывал, что нет причин думать, что политическое развитие России должно остановиться. Он доказывал, что в России, как и в других странах Европы, военно-национальное государство постепенно превратится в промышленно-правовое.[xix] Каковы бы ни были «коренные различия» России и западноевропейских государств, всем им одинаково присущи «законы политической биологии», т.е. общие законы политической эволюции, утверждал П.Н.Милюков, и на известной стадии этой эволюции «политическое представительство является неизбежной формой, совершенно независимо от тех конкретных черт, которые это представительство может принять под влиянием тех или других местных условий данной страны».[xx]

Как особенность, Милюков рассматривает своеобразное место государства в русской истории. С одной стороны, государство выступает как тормоз политизации российского общества, подвергает огосударствлению все его сферы. Милюков показывал, сколь всемогуще, вездесуще и всеведуще русское государство и как оно опекает своего подданного.[xxi] С другой стороны, оно играет прогрессивную роль в качестве созидательного начала, символа общенациональных интересов и единственно реальной силы, противостоящей узкоклассовым эгоистическим стремлениям. Не случайно, отмечает историк, именно по инициативе государства начинались все преобразования в России.

Согласно Милюкову, предстоящие преобразования обусловлены двумя основными факторами: во-первых, эволюционным развитием российского общества; во-вторых, определенным опытом общественно-целесообразной деятельности государства. Наиболее приемлемой формой выступают реформы, направленные на совершенствование и укрепление российской государственности. Первоочередными для России историк называет политические реформы, проведение которых должно быть своевременно и обусловлено внутренними экономическими потребностями страны. Более того, «политическая реформа должна предшествовать социальной».[xxii]

Наряду с государством, носителем идеи общего блага, общенациональных интересов, Милюков называет интеллигенцию. Она раньше и лучше других познакомилась с европейскими теориями общественного развития, а также по методу формирования является бессословной средой, которой общенациональные интересы ближе и понятнее.

Идеологи либеральной интеллигенции были убеждены в том, что создание политических партий в стране является неизбежной и исторически насущной задачей. В письме Д.И.Шаховскому П.Б.Струве писал, что «нужна организация политической партии, которая поставила бы себе задачу использовать огромную накопившуюся революционную энергию русской интеллигенции и постепенно... оздоровила всю революционную среду».[xxiii]

Известный русский экономист и историк, видный деятель кадетской партии М.И.Туган-Барановский, исходя из определения класса как общественной группы, члены которой находятся в одинаковом положении по отношению к процессу присвоения одними общественными группами прибавочного труда других групп, считал, что ни к одному из существующих классов интеллигенцию причислить нельзя, но и самостоятельного класса она не образует. Интеллигенция, по его мнению, это «совокупность профессиональных общественных групп без определенной классовой окраски»[xxiv], и представители этой социальной общности могут примыкать к любому классу. Он также указывал, что термин «интеллигенция» в России употребляется не столько для обозначения определенной социально-экономической, сколько социально-этической категории. Под интеллигенцией у нас обычно понимают не вообще представителей умственного труда («мыслящий пролетариат», как определял разночинную интеллигенцию Писарев), а преимущественно людей определенного социального мировоззрения, определенного морального облика».[xxv] При этом М.И.Туган-Барановский считал, что противоречия нет, так как, по его мнению, данное социально-этическое понимание термина «интеллигенция» может в общественном сознании сливаться с «социально-экономическим его пониманием (интеллигенция  как группа представителей умственного труда)».[xxvi]

Таким образом, мы можем наблюдать, что в кадетской литературе проблема определения термина «интеллигенция» получила широкое освещение. При этом общее его толкование, ввиду различия во взглядах идеологов кадетской партии, выработано не было. Некоторые либеральные деятели отмечали, что интеллигенция является относительно широкой  социальной группой, занимающейся интеллектуальным трудом, другим интеллигенция представлялась узким слоем, интеллектуальной и духовной элитой нации. Имели место и небезуспешные попытки объединить данные точки зрения.

В начале XX в. широкое распространение получило и в определенной мере стало классическим определение интеллигенции, данное Р.В. Ивановым-Разумником в его работе «Что такое интеллигенция?» (1907 г.).

«...Интеллигенция, - указывал автор, - есть этически - анти-мещанская, социологически-внесословная, внеклассовая, преемственная группа, характеризуемая творчеством новых форм и идеалов и активным проведением их в жизнь в направлении к физическому и умственному, общественному и личному освобождению личности».[xxvii] Он подчеркивал, что к интеллигенции может принадлежать полуграмотный крестьянин, и в тоже время никакой универсальный диплом не даст право его обладателю причислить себя к интеллигенции. В представленном определении интеллигенции Р.В. Ивановым-Разумником совмещены этико-психологический и социологический подходы, при этом интеллигенция выступает как особая группа, назначение которой заключается в идеологическом формировании личности. В мировоззренческом плане исследователь противопоставлял интеллигенцию мелкобуржуазной городской среде, проводя водораздел между преимущественно теоретическим сознанием интеллигентов и обыденным сознанием мещан. Однако, Иванов-Разумник не видел роли интеллигенции в государственном строительстве, в организации хозяйственного труда, отводя ей место лишь в духовной жизни общества.

Лидер крайне левого крыла партии эсеров Лозинский Е.И. еще в 1907 году писал об интеллигенции: «Это класс привилегированный эксплуататорский, питающийся внетрудовым доходом, неоплаченным трудом ручных рабочих».[xxviii] Он утверждал, что огромный и все более сложный производственный механизм современного ему общества становится для «физических рабочих» все большей тайной, доступной лишь образованному меньшинству и его потомству, и именно этим путем готовится грядущее мировое господство интеллигенции.

Наряду с социологическим и нравственно-этическим подходом в этот период времени начинает использоваться классовый подход в оценке интеллигенции. Авторы социал-демократического направления, оценивая весьма критически роль интеллигенции в общественно-политическом развитии страны, осуждали представителей образованного общества за медленное выступление против абсолютизма, приверженность к эволюционизму и реформаторской тактике.[xxix]

Идеолог марксизма Г.В.Плеханов доказывал, что идеалы интеллигенции всегда носят классовый характер и рождаются на конкретной почве классовых отношений.[xxx] Он полагал что, интеллигенция является передовой частью каждого класса, его идеологом. При этом, ссылаясь на К.Маркса, отмечал, что «воспитателем» может быть только передовая часть класса. Г.В.Плеханов считал, что интеллигенты должны слиться с наиболее прогрессивным классом своего времени, и взять на себя роль его идеолога.

В.И.Ленин, в работе «Шаг вперед, два шага назад» (1904 г.), относил к интеллигенции «всех образованных людей, представителей свободных профессий вообще, представителей умственного труда (brain workers, как говорят англичане) в отличие от представителей физического труда».[xxxi] То есть интеллигент от неинтеллигента отличается тем, что преимущественно занимается умственной работой. В то же время, в статье «Задачи революционной молодежи» (1903 г.) он подчеркивал, что «интеллигенция потому и называется интеллигенцией, что всего сознательнее, всего решительнее и всего точнее отражает и выражает развитие классовых интересов и политических группировок во всем обществе»[xxxii]. При этом он не признавал внеклассового, внесословного характера интеллигенции, считая, что члены этой социальной группы всегда выражают интересы определенных классов, и, соответственно, выделял буржуазную, мелкобуржуазную и пролетарскую интеллигенции.

В последствии в советской исторической науке ленинские определения интеллигенции стали официальными, и за ней закрепился статус социальной прослойки.

По мнению большевика В.В.Воровского, интеллигенция является особым социальным слоем, который складывается из представителей разных классов, и не имеет своих особых глубоких общественных задач. Интеллигенция либо выдвигает общие всем прогрессивным классам культурные задачи, либо обособленные задачи того или другого класса. Особым свойством интеллигентского мышления В.В.Воровский называет рационализм, поскольку «культ мысли, разума, крайне характерен для интеллигента-рационалиста, для которого мысль является главным орудием производства, питающим его и материально, и нравственно, орудием к которому приспособлена вся жизнь интеллигента и... его мышление».[xxxiii]

Формирование интеллигенции, как считал В.В.Воровский, идет из двух основных источников: разночинцев (мелкой буржуазии) и дворян. Интеллигенция как промежуточный слой обладает мелкобуржуазным характером в связи со своим происхождением и материальным положением, при этом по своему развитию она находится на высоте современной буржуазной культуры. Считая мысль главным орудием образованного человека, автор в тоже время не видел в этом орудии большой ценности для интеллигента. Он писал, что «относительное конкретное, диалектическое мышление доступно только классу, который сам развивается. Интеллигенция же, как таковая, не развивается, ей предстоит лишь растворение в складывающихся и крепнущих классах буржуазного общества».[xxxiv]

Значительный интерес представляет меньшевистское 5-томное издание «Общественное движение в России в начале ХХ века». Его авторы, рассматривая участие интеллигенции в общественно-политическом процессе, отмечали, что представители российского образованного общества занимали ведущие позиции в освободительном движении накануне первой русской революции. Так, Н.Череванин писал, что: «В предреволюционный период только один слой населения в своей массе стоял в непримиримой оппозиции к самодержавию и сознательно стремился к свободному конституционному строю. Этим слоем населения была интеллигенция».[xxxv] Он предложил выражение, «профессиональная интеллигенция» для обозначения слоя людей, зарабатывающих средства к жизни умственным трудом. Н.Череванин считал, что профессиональная интеллигенция выступает промежуточным слоем между эксплуататорскими классами и рабочей массой: верхние ее слои по своему социальному и экономическому положению приближаются к владельческой буржуазии, а нижние, соответственно, менее обеспеченные ее слои очень близко подходят к рабочему пролетариату.

Л.Д.Троцкий в статье «Интеллигенция и социализм» (1910г.) рассматривал интеллигенцию как класс умственных работников, чьей сферой деятельности является культура (развитие техники, науки, искусства), что объясняет «духовный» характер ее работы. К представителям интеллигенции он относил врачей, адвокатов, писателей, художников, скульпторов, артистов, директоров заводов и фабрик, инженеров, несущих административные обязанности.[xxxvi] Материальные интересы и социальные связи, по мнению Л.Д.Троцкого, сближают интеллигенцию с буржуазией, тем самым отдаляя ее от пролетариата и социализма.

Таким образом, дискуссии досоветского периода историографии не привели к выработке общепризнанного понятия «интеллигенция». Данное понятие в дореволюционной историографии рассматривалось вместе с вопросом о месте интеллигенции в социальной структуре общества. В решении этой проблемы можно выделить три основных направления: первое определяло интеллигенцию в России как отдельный класс, второе - как внеклассовое образование, третье включало интеллигенцию составной частью в основные классы российского общества. Многообразие подходов и полярность мнений в обсуждении проблем интеллигенции объясняется особенностью социально-экономического развития России в начале ХХ века, обострением политической борьбы, неоднородностью самой интеллигенции и возрастанием ее роли в общественно-политической жизни страны.

Примечания

[i] Арнольд Ф.К. Журнальное обозрение // Русская мысль. - 1904. - №3. - С.164.

[ii] Бердяев Н.А. Критика исторического материализма // Мир божий. - 1903. - №10. - С.28.

[iii] Изгоев А.С. Интеллигенция как социальная группа // Образование. - 1904. - 1. - С.86.

[iv] Там же. - С.88.

[v] Изгоев А.С. Интеллигенция как социальная группа // Образование. - 1904. - 1. - С.92.

[vi] Российский  Государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). - Ф.Струве. - 279. - Оп.1. - Д.42. - Л.5.

[vii] Бобарыкин П.Д. Погнившие «Вехи»//В защиту интеллигенции. Сб.ст. - М., 1909. - С.128.

[viii] Он же. Русская интеллигенция //Русская мысль. - 1904. - №12. - С.80.

[ix]Лейкина-Свирская В. Р. Формирование и историческая роль интеллигенции как исследовательская проблема. //Социальная структура общества в XIX веке. - М., 1982. - С. 45.

[x] Бобарыкин П.Д.  Подгнившие «Вехи» //В защиту интеллигенции. Сб.ст. - М., 1909. - С.134.

[xi] Там же. - С.134-135.

[xii] Гредескул Н.А. Перелом русской интеллигенции и его действительный смысл //Вехи; Интеллигенция в России: Сб.ст. 1909-1910. - М.: 1991. - С.233.

[xiii] Овсянико-Куликовский Д.Н. История русской интеллигенции: Итоги русской художественной литературы Х1Х века. Ч. 1-3. -М., 1906-1911.

[xiv]Овсянико-Куликовский Д.Н. Психология русской интеллигенции //Вехи; Интеллигенция в России: Сб.ст. 1909-1910. - М.: 1991. - С.382.

[xv] Там же. - С.385.

[xvi] Овсянико-Куликовский Д.Н. История русской интеллигенции. - СПб, 1906-1911. - Т-3.

[xvii] Милюков П.Н. Интеллигенция и историческая традиция // Вехи; Интеллигенция в России: Сб.ст. 1909-1910. - М.: 1991. - С.298-299.

[xviii] Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. Т.1. - М., 1993. - С.37.

[xix] Он же. “Исконные начала” и “требования жизни” в русском государственном строе. - Ростов-на-Дону, 1905. - С.7.

[xx] Милюков П.Н. Год борьбы. Публицистическая хроника. 1905-1906.- СПб., 1907. - С. 22

[xxi] Он же. Введение в курс “русской истории”. Лекции, читанные на историко-филологическом факультете Московского университета в 1894-95 акад.году прив.-доц. П.Н.Милюковым. Вып. III. - М. - 1895. - С.81-82.

[xxii] Он же. Воспоминания (1859-1917). Т.1. - М., 1990. - С.266

[xxiii] Российский государственный архив социальной и политической истории (РГАСПИ).- Ф.302. -Д.40. -Л.13

[xxiv] Туган-Барановский. М.И. Основы политической экономии. - Пг. - 1917. - С.364.

[xxv] Он же. Интеллигенция и социализм // Вехи; Интеллигенция в России: Сб.ст. 1909-1910. - М.: 1991. - С.430.

[xxvi] Там же. - С.431.

[xxvii] Иванов-Разумник Р.В. Что такое интеллигенция.// Интеллигенция. Власть. Народ. Анталогия. М. - 1993. - С.80.

[xxviii] Лозинский Е. Что же такое, наконец, интеллигенция?-  СПб., 1907. - С. 258.

[xxix] Маунбрехер М. Интеллигенция и социал-демократия. - Одесса. - 1906; Шулятников В. Из истории и практики классовой борьбы. // Вопросы об интеллигенции. - М. - 1907; Воронцов В.П. Наши направления // Образ будущего в русской социально-экономической мысли конца Х1Х - начала ХХ века. Избран.произвед. М. - 1994. - С.52; и др.

[xxx] Плеханов Г.В. Идеология мещанина нашего времени. // Избранные философские произведения. – Т V. - C.541 – 544.)

[xxxi] Ленин В.И. Шаг вперед, два шага назад // Полн.собр.соч. - Т.8. - С.309.

[xxxii] Он же. Задачи революционной молодежи // Полн.собр.соч. - Т.7. - С.343.

[xxxiii] Воровский В.В. Литературная критика. М., 1971. – С. 270.

[xxxiv] Там же. - С. 269.

[xxxv] Общественное движение в России в начале ХХ века. - Т.1. - СПб., 1909. - С.261.

[xxxvi] Троцкий Л.Д. Литература и революция. М., 1991.- С.351-352.

II Романовские чтения. Центр и провинция в системе российской государственности: материалы конференции. Кострома, 26 - 27 марта 2009 года / сост. и науч. ред. А.М. Белов, А.В. Новиков. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова. 2009.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС