Михаил РОГОЖИН

© "ПОДВИГ", 2004

ХРОНОС

НОВОСТИ ДОМЕНА

ГОСТЕВАЯ КНИГА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ

РЕЛИГИИ МИРА

ЭТНОНИМЫ

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ОСТАТЬСЯ СОБОЙ

Интервью с Михаилом Рогожиным записано Светланой Кураловой для журнала «Подвиг».

С. К.: Есть мнение, что детективщики пишут свои романы, что блины пекут. Но мне известно, что ты, Миша, работаешь обстоятельнее, медленнее. Это чувствуется и при чтении твоих произведений. Выверенные, «штучные» фразы, свежие стилевые находки, парадоксальный юмор… Да еще и явное «глубинное» погружение в среду, о которой Ты пишешь…

М.Р. Тем не менее, находятся десятки особо продвинутых журналистов и - что вообще невероятно - тысячи недоумков-читателей, утверждающих, будто я их снабжаю «криминальным чтивом». Это полная… ерунда. Я занимаюсь традиционной беллетристикой. И уж точно не причисляю себя к детективщикам, хотя в рекламных анонсах моих романов меня так внаглую и представляют. Мне не раз предлагали издатели придумать одного-двух героев и запустить серию книг с их участием.

С. К. Как раз многие литераторы пошли по этому пути…

М.Р. Мне он неинтересен. Я не придумываю своих героев, а нахожу их в современной жизни. И не погружаюсь в среду. Просто в ней живу. Нет ничего интересней описывать характеры и нравы сегодняшнего общества. Оно же еще - в неуправляемом, неукротимом движении! На вираже, на изломе! В моих романах люди разных социальных слоев - банкиры и безработные, роскошные дамы из буржуазной Жуковки и продрогшие девушки с многочисленных московских «точек». Среди них нет ни правых, ни виноватых.

С. К. Насколько твои романы соответствуют реальной жизни?

М.Р. Я устаю от литературы точно так же, как от жизни. И то, и другое пронизано пошлостью. Но для меня одно без другого не существует. И все же жить в мире моих героев для меня предпочтительней. Я им хоть в чем-то могу помочь.

С. К. Кто из твоих героев Тебе наиболее симпатичен?

М.Р. Когда-то моим героем был подполковник Рубцов, воевавший в Анголе («Из России за смертью»). Недавно он снова возник в романе «Клиника». Герой трагический потому, что больше десяти лет для него в современной России существует один выход - достойно умереть. А вообще в каждом из 15 моих романов действует до 40 персонажей. И я стремлюсь к тому, чтобы никто из них не получился проходным, эпизодическим. Ибо каждого из них знаю в лицо.

С.К. Твой предыдущий роман «Клиника» о врачах, а новый - о кинопроизводстве. С чем связан такой резкий переход?

М. Р. В романе «Киношник» речь идет не о кино, а о трагедии художника, лишенного возможности творческого самовыражения. Наше время ломает художника. Самое трудное - остаться самим собой. Не превратиться в «обслуживающий персонал».

С. К. В твоих книгах много сильных женщин и совсем немного сильных мужчин.

М.Р. Писать о женщинах интересней. Ведь каждый женский образ создается на основе пережитого. К сожалению, в моих романах мало любви и много ее суррогата. Думаю, что лучше писать правду о не свершившемся, чем выдумывать не осуществившееся.

С. К. В «Киношнике» есть мотивы, взятые из твоей личной жизни?

М.Р. Не думаю. Но зарекаться нельзя.

© "ПОДВИГ", 2004

WEB-редактор Вячеслав Румянцев