   |
| |
 |
Переписка Сталина |
1941-1945 |
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
XPOHOCФОРУМ ХРОНОСАНОВОСТИ ХРОНОСАБИБЛИОТЕКА ХРОНОСАИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИБИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫСТРАНЫ И ГОСУДАРСТВАИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИЭТНОНИМЫРЕЛИГИИ МИРАСТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫМЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯКАРТА САЙТААВТОРЫ ХРОНОСА |
Переписка Председателя Совета Министров СССР1941-1945 гг.
№ 416Получено 1 апреля 1945 года. ЛИЧНОЕ И СТРОГО СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ДЛЯ МАРШАЛА СТАЛИНА ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ 1. Я надеюсь, что Вы сейчас уже получили послание от Президента Соединенных Штатов, которое он соблаговолил показать мне перед отправкой. Я считаю своим долгом от имени Правительства Его Величества заверить Вас, что Военный кабинет желает, чтобы я сообщил Вам о том, что мы полностью одобряем это послание Президента и что мы полностью присоединяемся к нему. 2. Имеется два или три вопроса, которые я желал бы особо подчеркнуть. Во-первых, мы не считаем, что в московских переговорах95 мы придерживались духа и в некоторых вопросах даже буквы ялтинского соглашения. Мы никогда не предполагали, что Комиссия, которую мы все трое назначили с такой величайшей готовностью, не сможет выполнить свою работу быстро и легко на основе взаимных уступок. Мы в то время, конечно, полагали, что Польское Правительство, “новое” и “реорганизованное”, теперь уже будет существовать и будет признано всеми Объединенными Нациями. Это дало бы всему миру доказательство нашей способности и решимости работать совместно ради его будущего. Еще не поздно добиться этого. 3. Однако в Комиссии было достигнуто соглашение, что еще до учреждения такого нового и реорганизованного Польского Правительства как из самой Польши, так и из-за границы должны быть вызваны видные поляки не обязательно для участия в правительстве, а лишь для непринужденных и искренних консультаций. Даже этот предварительный шаг не может быть сделан ввиду того, что выдвинуто требование накладывать вето на любое приглашение, даже на консультацию, которые не одобрены Советским или Люблинским Правительствами. Мы никак не можем согласиться с тем, чтобы любой из нас троих имел право такого вето. Наиболее красноречивым примером использования этого вето является случай с г-ном Миколайчиком, который в британском и американском мире рассматривается как выдающийся польский деятель за пределами Польши. 4. Мы также с удивлением и сожалением узнали, что предложение г-на Молотова, сделанное им по собственной инициативе, разрешить наблюдателям или миссиям посетить Польшу было взято обратно. Ввиду этого мы оказались лишенными всех средств самим проверять информацию, часто крайне неприятного характера, которая направляется нам почти ежедневно Польским Правительством в Лондоне. Мы не понимаем, почему положение в Польше должно быть окутано такой тайной. Мы предоставляем Советскому Правительству все возможности для посылки миссий или отдельных лиц на любые территории, находящиеся под нашей военной оккупацией. В некоторых случаях это предложение было принято советскими органами, и поездки состоялись к взаимному удовлетворению. Мы просим, чтобы в этих делах был соблюден принцип взаимности, что помогло бы заложить прочный фундамент для нашего длительного сотрудничества. 5. Президент также показал мне послания, которыми Вы обменялись с ним по поводу того, что г-н Молотов не в состоянии присутствовать на конференции в Сан-Франциско96. Мы надеялись, что присутствие там трех министров иностранных дел смогло бы устранить многие трудности, которые обрушились на нас, как буря, со времени нашей счастливой и обнадеживающей встречи в Ялте. Однако мы никоим образом не подвергаем сомнению важность тех соображений государственного характера, которые заставляют его остаться в России. 6. Как и Президент, я также был поражен заключительной фразой Вашего послания ему. То, что он говорит в отношении американского народа, относится также к британскому народу и к народам Британского Содружества Наций с тем добавлением, что нынешние советники Его Величества занимают свои посты только по воле парламента, избранного на основе всеобщего избирательного права. Если нашим усилиям достичь соглашения о Польше суждено быть обреченными на провал, то я должен буду признаться в этом парламенту, когда он соберется после пасхальных каникул. Никто не защищал дела России с большей страстью и убежденностью, чем это старался делать я. Я был первым, кто поднял свой голос 22 июня 1941 года. Больше года прошло с тех пор, как я провозгласил изумленному миру справедливость линии Керзона в качестве границы России на западе, и эта граница теперь принята как брнтанским парламентом, так и Президентом Соединенных Штатов. Как искренний друг России, я лично обращаюсь к Вам и Вашим коллегам с призывом достичь прочного соглашения с западными демократиями о Польше и не отталкивать протянутую нами сейчас руку дружбы в деле будущего руководства миром. 31 марта 1945 года. Примечания:95 На Крымской конференции руководителей трех союзных держав — СССР, США и Англии — в феврале 1945 г. было достигнуто соглашение “О Польше”, которым, в частности, предусматривалось, что народный комиссар иностранных дел СССР и послы США и Англии в СССР “уполномочиваются, как Комиссия, проконсультироваться в Москве в первую очередь с членами теперешнего Временного Правительства и с другими польскими демократическими лидерами как из самой Польши, так и из-за границы, имея в виду реорганизацию теперешнего Правительства...” Во исполнение этого постановления в Москве состоялись переговоры между народным комиссаром иностранных дел СССР и американским и английским послами в СССР по вопросу о реорганизации Временного польского правительства с включением в него новых членов как из представителей польской эмиграции, так и из самой Польши.96 Конференция в Сан-Франциско по разработке устава международной организации для поддержания мира и безопасности происходила с 25 апреля по 26 июня 1945 г.
№ 417ЛИЧНОЕ И СТРОГО СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ 1. Президент послал мне письма, которыми Вы обменялись с ним о контакте, установленном в Швейцарии между одним британским и одним американским офицерами из ставки фельдмаршала Александера и германским генералом по фамилии Вольф по вопросу о возможной капитуляции армии Кессельринга в Северной Италии. Поэтому я нахожу уместным послать Вам точное изложение фактов, касающихся действий Правительства Его Величества. Как только мы узнали об этом контакте, мы немедленно 12 марта уведомили Советское Правительство, причем мы и Правительство Соединенных Штатов честно сообщили Вам обо всем, что произошло. Все это дело в Швейцарии, которое упоминалось или о котором шла речь в каком-либо отношении, сводилось лишь к тому, чтобы проверить полномочия германского эмиссара и попытаться устроить встречу между уполномоченным Кессельринга и фельдмаршалом Александером в его ставке или в каком-либо удобном пункте в Северной Италии. В Швейцарии не было никаких переговоров, даже о военной капитуляции армии Кессельринга. Тем более в наши намерения, которые не носят такого позорного характера, как о том высказывается предположение, не входил какой-либо военно-политический сговор, как утверждается в Вашей телеграмме Президенту. 2. Ваши представители были немедленно приглашены на встречу, которую мы пытались устроить в Италии. Если бы она состоялась и если бы Ваши представители прибыли, то они слышали бы каждое произнесенное слово. 3. Мы считаем, что фельдмаршал Александер имеет полное право принимать на своем фронте в Италии капитуляцию германской армии, состоящей из 25 дивизий, и обсуждать вопросы капитуляции с германскими эмиссарами, облеченными полномочиями договориться об условиях капитуляции. Тем не менее мы специально предусмотрели приглашение Ваших представителей на эти чисто военные переговоры в его ставке, если бы они состоялись. Однако в действительности из всех контактов в Швейцарии ничего не вышло. Наши офицеры возвратились из Швейцарии, не добившись успеха в деле организации в Италии встречи с эмиссарами Кессельринга. Обо всем этом Советское Правительство было полностью уведомлено шаг за шагом фельдмаршалом Александером или сэром А. Кларком Керром, а также через соответствующие каналы Соединенных Штатов. Я повторяю, что никаких переговоров в Швейцарии какого-либо рода официально или неофициально мы не начинали и к ним даже не приступали. 4. Однако имеется возможность, что вся эта просьба о переговорах, с которой обратился германский генерал Вольф, была одной из тех попыток, которые предпринимаются врагом с целью посеять недоверие между союзниками. Фельдмаршал Александер особо подчеркнул это в телеграмме, отправленной 11 марта, в которой он заметил: “Прошу обратить внимание, что два руководящих лица являются людьми СС и Гиммлера, что вызывает у меня большое подозрение”. Копия этой телеграммы была послана Британскому Послу в Москве 12 марта для передачи Советскому Правительству97. Если немцы намеревались посеять недоверие между нами, то они на время достигли этого. 5. Сэру А. Кларку Керру было поручено г-ном Иденом объяснить все положение дел г-ну Молотову в его письме от 21 марта 98. В ответе от 22 марта, полученном им от г-на Молотова, содержалась следующая фраза: “Советское Правительство в данном деле видит не недоразумение, а нечто худшее”. В этом ответе было выражено также недовольство по поводу того, что “в Берне в течение двух недель за спиной Советского Союза, несущего на себе основную тяжесть войны против Германии, ведутся переговоры между представителями германского военного командования, с одной стороны, и представителями английского и американского командования — с другой”. В интересах англо-русских отношений Правительство Его Величества решило не давать какого-либо ответа на это крайне оскорбительное и необоснованное обвинение, а решило игнорировать его. Это является причиной того, что Вы в своем послании Президенту называете “молчанием англичан”. Мы считали, что будет лучше промолчать, чем отвечать на такое письмо, которое было послано г-ном Молотовым. Но можете быть уверены, что мы были удивлены этим письмом и оскорблены тем, что г-н Молотов приписывает нам такое поведение. Однако это никоим образом не отразилось на наших указаниях фельдмаршалу Александеру продолжать держать Вас полностью в курсе дела. 6. Неправильно также, что инициатива в этом деле исходила, как Вы заявляете Президенту, полностью от англичан. В действительности переданная фельдмаршалу Александеру информация о том, что германский генерал Вольф хочет установить контакт в Швейцарии, была доставлена ему одним американским органом. 7. Между контактом в Берне или где-либо еще и полным поражением германских войск на западном фронте нет никакой связи. В действительности они сражались с большим упорством и нанесли нашим и американским войскам с начала нашего февральского наступления по 28 марта потери, которые превышают 87 000 человек. Однако, имея перед собой численно превосходящие силы на земле и будучи буквально подавленными в воздухе значительно превосходящими англо-американскими военно-воздушными силами, которые только в марте сбросили свыше 200 000 тонн бомб на Германию, германские армии на Западе были наголову разбиты. Тот факт, что они имели перед собой численно превосходящие наземные силы на Западе, объясняется великолепными ударами и мощью советских армий. 8. Что касается обвинений, которые Вы выдвигаете в Вашем послании Президенту от 3 апреля, которые также чернят Правительство Его Величества, я и мои коллеги солидаризируемся с последней фразой ответа Президента. 5 апреля 1945 года. Примечания:97 Копия телеграммы Александера была послана английским послом в СССР народному комиссару иностранных дел СССР 12 марта 1945 г. В телеграмме сообщалось о том, что гитлеровский генерал Вольф прибыл в Швейцарию для обсуждения вопроса о капитуляции германских войск в Северной Италии и что “Бюро стратегических служб” англо-американских войск на средиземноморском театре военных действий “продолжает переговоры с Вольфом”. В тот же день народный комиссар иностранных дел СССР сообщил английскому послу, что Советское правительство хотело бы, чтобы в этих переговорах приняли участие офицеры, представляющие советское командование. В письме от 15 марта 1945 г. посол ответил, что представители Александера уже находятся секретно в Берне. Из письма явствовало, что английское правительство отказывает представителям советского командования в праве на участие в переговорах в Берне. 16 марта народный комиссар иностранных дел СССР направил английскому послу письмо, в котором указывал, что отказ английского правительства в праве на участие советских представителей в переговорах в Берне для Советского правительства явился совершенно неожиданным и непонятным с точки зрения союзных отношений между СССР и Англией. “Ввиду этого,— говорилось далее в письме,— Советское Правительство считает невозможным дать свое согласие на переговоры британских и американских представителей с представителями германского командующего в Берне и настаивает на том, чтобы уже начатые переговоры в Берне были прекращены. Советское правительство настаивает, кроме того, чтобы и впредь была исключена возможность ведения сепаратных переговоров одной или двух союзных держав с немецкими представителями, без участия третьей союзной державы”. 98 В письме от 21 марта 1945 г. английский посол в СССР в противоречие телеграмме Александера уверял, будто бы “никогда не имелось в виду, что в Берне должны происходить какие-либо переговоры”, а имела место якобы лишь “предварительная встреча” для выяснения того, имеют ли германские представители необходимые полномочия для ведения переговоров.Ответное письмо народного комиссара иностранных дел СССР от 22 марта 1945 г. гласило: “Подтверждая получение Вашего письма от 21 марта с. г. по поводу переговоров в Берне между германским генералом Вольфом и офицерами из штаба фельдмаршала Александера, я должен сказать, что Советское Правительство в данном деле видит не недоразумение, а нечто худшее. Из Вашего письма от 12 марта, как и приложенной к нему телеграммы от 11 марта фельдмаршала Александера Объединенному Штабу, видно, что германский генерал Вольф и сопровождающие его лица прибыли в Берн для ведения с представителями англо-американского командования переговоров о капитуляции немецких войск в Северной Италии. Когда Советское Правительство заявило о необходимости участия в этих переговорах представителей Советского Военного Командования, Советское Правительство получило в этом отказ. Таким образом, в Берне в течение двух недель за спиной Советское Союза, несущего на себе основную тяжесть войны против Германии, ведутся переговоры между представителями германского военного командования, с одной стороны, и представителями английского и американского командования — с другой. Советское Правительство считает это совершенно недопустимым и настаивает на своем заявлении, изложенном в моем письме от 16 марта сего года”.
№ 418.ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ Получил Ваше послание от 1 апреля по польскому вопросу. В своем послании по этому вопросу Президенту, которое направляю также Вам, я отвечаю на все основные вопросы, связанные с работой Московской Комиссии по Польше. Что касается других вопросов, которые Вы затрагиваете в своем послании, то должен сказать следующее: 1. Английский и Американский Послы — члены Московской Комиссии не хотят считаться с Временным Польским Правительством и настаивают на приглашении для консультации польских деятелей, независимо от того, как они относятся к решениям Крымской конференции о Польше и к Советскому Союзу. Они настаивают на обязательном приглашении в Москву на консультацию, например, Миколайчика, причем делают это даже в ультимативной форме, не считаясь с тем, что Миколайчик открыто выступал против решений Крымской конференции о Польше. Впрочем, если Вы считаете необходимым, я готов был бы воздействовать на Временное Польское Правительство, чтобы оно сняло свои возражения против приглашения Миколайчика, если последний выступит с открытым заявлением о признании им решений Крымской конференции по польскому вопросу и о том, что он стоит за установление дружественных отношений между Польшей и Советским Союзом. 2. Вы недоумеваете, почему польский театр военных событий должен быть окутан тайной. На самом деле здесь нет никакой тайны. Вы упускаете из виду то обстоятельство, что посылку в Польшу британских наблюдателей или других иностранных наблюдателей поляки воспринимают как оскорбление их национального достоинства, если иметь к тому же в виду, что нынешнее отношение Британского Правительства к Временному Польскому Правительству последнее рассматривает как недоброжелательное. Что касается Советского Правительства, то оно не может не считаться с отрицательным отношением Временного Польского Правительства к вопросу о посылке иностранных наблюдателей в Польшу. Кроме того, Вам известно, что при ином отношении к себе Временное Польское Правительство не ставит препятствий к въезду в Польшу представителей других государств и не создает для них никаких преград, как это имеет место, например, в отношении представителей Чехословацкого Правительства, Югославского Правительства и других. 3. Я имел приятную беседу с г-жой Черчилль. Она произвела на меня большое впечатление. Она передала мне подарок от Вас. Разрешите поблагодарить Вас от души за подарок. 7 апреля 1945 года.
ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ г-ну Ф. РУЗВЕЛЬТУ В связи с Вашим посланием от 1 апреля считаю нужным сделать следующие замечания по вопросу о Польше. Дела с польским вопросом, действительно, зашли в тупик. Где причина? Причина состоит в том, что Послы США и Англии в Москве — члены Московской Комиссии отошли от установок Крымской конференции и внесли в дело новые элементы, не предусмотренные Крымской конференцией. А именно: а) На Крымской конференции мы все трое рассматривали Временное Польское Правительство как ныне действующее правительство в Польше, подлежащее реконструкции, которое должно послужить ядром нового Правительства Национального Единства. Послы же США и Англии в Москве отходят от этой установки, игнорируют существование Временного Польского Правительства, не замечают его, в лучшем случае — ставят знак равенства между одиночками из Польши и из Лондона и Временным Правительством Польши. При этом они считают, что реконструкцию Временного Правительства надо понимать как его ликвидацию и создание совершенно нового правительства. При этом дело дошло до того, что г. Гарриман заявил в Московской Комиссии: возможно, что ни один из членов Временного Правительства не попадет в состав Польского Правительства Национального Единства. Понятно, что такая установка Американского и Английского Послов не может не вызвать возмущения у Польского Временного Правительства. Что касается Советского Союза, то он, конечно, не может согласиться с такой установкой, так как она означает прямое нарушение решений Крымской конференции. b) На Крымской конференции мы все трое исходили из того, что следовало бы вызвать для консультации человек пять из Польши и человека три из Лондона, но не больше. Послы же США и Англии в Москве отошли от этой позиции и требуют, чтобы каждому члену Московской Комиссии было предоставлено право приглашать неограниченное число людей из Польши и из Лондона. Понятно, что Советское Правительство не могло с этим согласиться, так как вызов людей должен происходить, согласно решению Крымской конференции, не отдельными членами Комиссии, а Комиссией в целом, именно как Комиссией. Требование же неограниченного количества вызываемых для консультации противоречит тому, что намечалось на Крымской конференции. c) Советское Правительство исходит из того, что по смыслу решений Крымской конференции на консультации должны приглашаться такие польские деятели, которые, во-первых, признают решения Крымской конференции, в том числе и решение о линии Керзона , и, во-вторых, стремятся на деле установить дружественные отношения между Польшей и Советским Союзом. Советское Правительство настаивает на этом, так как обильно пролитая кровь советских войск для освобождения Польши и тот факт, что в течение последних 30 лет территория Польши была дважды использована врагом для нашествия на Россию, — все это обязывает Советское Правительство добиваться того, чтобы отношения между Советским Союзом и Польшей были дружественные. Послы же США и Англии в Москве не считаются с этим и добиваются того, чтобы приглашать для консультации польских деятелей независимо от их отношения к решениям Крымской конференции и к Советскому Союзу. Таковы, по-моему, причины, мешающие решению польского вопроса в порядке взаимного согласия. Чтобы выйти из тупика и добиться согласованного решения, необходимо, по-моему, предпринять следующие шаги: 1) Установить, что реконструкция Временного Польского Правительства означает не его ликвидацию, а именно его реконструкцию путем его расширения, причем ядром будущего Польского Правительства Национального Единства должно быть Временное Польское Правительство. 2) Вернуться к наметкам Крымской конференции и ограничиться вызовом восьми польских деятелей, из коих пять должно быть вызвано из Польши и три из Лондона. 3) Установить, что при всех условиях должна быть проведена консультация с представителями Временного Польского Правительства, причем эта консультация с ними должна быть проведена в первую очередь, так как Временное Польское Правительство представляет собой наибольшую силу в Польше по сравнению с теми одиночками, которые будут вызваны из Лондона и из Польши и влияние которых на население Польши не может идти ни в какое сравнение с тем громадным влиянием, которым пользуется в Польше Временное Польское Правительство. Я обращаю Ваше внимание на этот пункт, так как, по-моему, всякое иное решение по этому пункту может быть воспринято в Польше как оскорбление польского народа и как попытка навязать Польше правительство, созданное без учета общественного мнения Польши. 4) Вызывать на консультацию из Польши и из Лондона только таких деятелей, которые признают решения Крымской конференции о Польше и стремятся на деле установить дружественные отношения между Польшей и Советским Союзом. 5) Реконструкцию Временного Польского Правительства произвести путем замены части нынешних министров Временного Правительства новыми министрами из ряда польских деятелей, не участвующих во Временном Правительстве. Что касается количественного соотношения старых и новых министров в составе Польского Правительства Национального Единства, то здесь можно было бы установить приблизительно такое же соотношение, какое было осуществлено в отношении Правительства Югославии. Я думаю, что при учете изложенных выше замечаний согласованное решение по польскому вопросу может быть достигнуто в короткий срок. 7 апреля 1945 года.
№ 419ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ Получил Ваше послание от 5 апреля. В своем послании Президенту от 7 апреля, которое посылаю также Вам, я уже ответил на все основные вопросы, затронутые в Вашем послании относительно переговоров в Швейцарии. Что касается других вопросов, затронутых в Вашем послании, считаю нужным сказать Вам следующее. 1. Ни я, ни Молотов не имели намерения “чернить” кого-либо. Дело не в желании “чернить”, а в том, что у нас выявились тут разные точки зрения по вопросу об обязанностях и правах союзника. Из моего послания на имя Президента Вы увидите, что русская точка зрения по этому вопросу является правильной, так как она гарантирует права любого союзника и отнимает у врага всякую возможность сеять недоверие между нами. 2. Мои послания являются личными и строго секретными. Это дает возможность высказываться ясно и откровенно. В этом плюс секретной переписки. Но если Вы будете каждое мое откровенное заявление принимать за оскорбление, то это очень затруднит такую переписку. Могу заверить Вас, что у меня не было и нет намерения оскорбить кого-либо. 7 апреля 1945 года.
ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ г-ну Ф. РУЗВЕЛЬТУ Получил Ваше послание от 5 апреля. 1. В моем послании от 3 апреля речь идет не о честности и надежности. Я никогда не сомневался в Вашей честности и надежности, так же как и в честности и в надежности г-на Черчилля. У меня речь идет о том, что в ходе переписки между, нами обнаружилась разница во взглядах на то, что может позволить себе союзник в отношении другого союзника и чего он не должен позволить себе. Мы, русские, думаем, что в нынешней обстановке на фронтах, когда враг стоит перед неизбежностью капитуляции, при любой встрече с немцами по вопросам! капитуляции представителей одного из союзников должно быть обеспечено участие в этой встрече представителей другого Союзника. Во всяком случае это безусловно необходимо, если этот союзник добивается участия в такой встрече. Американцы же и англичане думают иначе, считая русскую точку зрения неправильной. Исходя из этого, они отказали русским в праве на участие во встрече с немцами в Швейцарии. Я уже писал Вам и считаю не лишним повторить, что русские при аналогичном положении ни в коем случае не отказали бы американцам и англичанам в праве на участие в такой встрече. Я продолжаю считать русскую точку зрения единственно правильной, так как она исключает всякую возможность взаимных подозрений и не дает противнику возможности сеять среди нас недоверие. 2. Трудно согласиться с тем, что отсутствие сопротивления со стороны немцев на западном фронте объясняется только лишь тем, что они оказались разбитыми. У немцев имеется на восточном фронте 147 дивизий. Они могли бы без ущерба для своего дела снять с восточного фронта 15—20 дивизий и перебросить их на помощь своим войскам на западном фронте. Однако немцы этого не сделали и не делают. Они продолжают с остервенением драться с русскими за какую-то малоизвестную станцию Земляницу в Чехословакии, которая им столько же нужна, как мертвому припарки, но безо всякого сопротивления сдают такие важные города в центре Германии, как Оснабрюк, Мангейм, Кассель. Согласитесь, что такое поведение немцев является более чем странным и непонятным. 3. Что касается моих информаторов, то, уверяю Вас, это очень честные и скромные люди, которые выполняют свои обязанности аккуратно и не имеют намерения оскорбить кого-либо. Эти люди многократно проверены нами на деле. Судите сами. В феврале этого года генерал Маршалл дал ряд важных сообщений Генеральному Штабу советских войск, где он на основании имеющихся у него данных предупреждал русских, что в марте месяце будут два серьезных контрудара немцев на восточном фронте, из коих один будет направлен из Померании на Торн, а другой — из района Моравска Острава на Лодзь. На деле, однако, оказалось, что главный удар немцев готовился и был осуществлен не в указанных выше районах, а в совершенно другом районе, а именно в райоие озера Балатон, юго-западнее Будапешта. Как известно теперь, в этом районе немцы собрали до 35 дивизий, в том числе 11 танковых дивизий. Это был один из самых серьезных ударов за время войны, с такой большой концентрацией танковых сил. Маршалу Толбухину удалось избегнуть катастрофы и потом разбить немцев наголову, между прочим потому, что мои информаторы раскрыли, правда с некоторым опозданием, этот план главного удара немцев и немедленно предупредили о нем маршала Толбухина. Таким образом я имел случай еще раз убедиться в аккуратности и осведомленности советских информаторов. Для Вашей ориентировки в этом вопросе прилагаю письмо Начальника Генерального Штаба Красной Армии генерала армии Антонова на имя генерал-майора Дина. 7 апреля 1945 года. Копия. СЕКРЕТНО: ГЛАВЕ ВОЕННОЙ МИССИИ США В СССР ГЕНЕРАЛ-МАЙОРУ ДЖОНУ Р. ДИНУ Уважаемый генерал Дин! Прошу Вас довести до сведения генерала Маршалла следующее: 20 февраля сего года я получил сообщение генерала Маршалла, переданное мне генералом Дином, о том, что немцы создают на восточном фронте две группировки для контрнаступления: одну в Померании для удара на Торн и другую в районе Вена, Моравска Острава для наступления в направлении Лодзь. При этом южная группировка должна была включать. 6-ю танковую армию “СС”. Аналогичные сведения были мною получены 12 февраля от главы армейской секции Английской Военной Миссии полковника Бринкмана. Я чрезвычайно признателен и благодарен генералу Маршаллу за информацию, призванную содействовать нашим общим целям, которую он так любезно предоставил нам. Вместе с тем считаю своим долгом сообщить генералу Маршаллу о том, что боевые действия на восточном фронте в течение марта месяца не подтвердили данную им информацию, ибо бои эти показали, что основная группировка немецких войск, включавшая и 6-ю танковую армию “СС”, была сосредоточена не в Померании и не в районе Моравска Острава, а в районе озера Балатон, откуда немцы вели наступление с целью выйти к Дунаю и форсировать его южнее Будапешта. Этот факт показывает, что информация, которой пользовался генерал Маршалл, не соответствовала действительному ходу событий на восточном фронте в марте месяце. Не исключена возможность, что некоторые источники этой информации имели своей целью дезориентировать как Англо-Американское, так и Советское командование и отвлечь внимание Советского командования от того района, где готовилась немцами основная наступательная операция на восточном фронте. Несмотря на изложенное, я прошу генерала Маршалла, если можно, продолжать сообщать мне имеющиеся сведения о противнике. Это сообщение я считал своим долгом довести до сведения генерала Маршалла исключительно для того, чтобы он мог сделать соответствующие выводы в отношении источника этой информации. Прошу Вас передать генералу Маршаллу мое уважение и признательность. Уважающий Вас Генерал армии АНТОНОВ Начальник Генерального Штаба Красной Армии 30 марта 1945 года.
№ 420ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ 1. Получил Ваше послание от 7 апреля. Благодарю Вас за успокоительный тон этого послания и надеюсь, что недоразумение с “Кроссвордом” 99 можно теперь считать ликвидированным. 2. Я глубоко опечален смертью Президента Рузвельта, с которым у меня за последние пять с половиной лет установились узы очень близкой личной дружбы. Это печальное событие еще больше подчеркивает значение того факта, что Вы и я связаны друг с другом многочисленными проявлениями любезности и приятными воспоминаниями даже в обстановке всех тех опасностей и трудностей, которые мы преодолели. 3. Я должен воспользоваться этим случаем, чтобы поблагодарить Вас за все любезности, которыми Вы окружили мою супругу во время ее пребывания в Москве, и за все заботы о ней в ее поездках по России. Мы считаем большой честью награждение ее орденом Трудового Красного Знамени за ту работу, которую она проделала, чтобы смягчить ужасные страдания раненых воинов героической Красной Армии. Денежные суммы, которые она собрала, может быть, невелики, но это проникнутые любовью пожертвования не только богатых, но глазным образом пенсы бедных, которые были горды тем, что еженедельно делали свои небольшие взносы. От дружбы масс наших народов, от взаимопонимания наших правительств и от взаимного уважения наших армий зависит будущее всего мира. 14 апреля 1945 года. Примечания:99 Условное обозначение переговоров в Берне.
№ 421ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ Быстро приближается славный момент соединения Ваших и наших войск в побежденной Германии. Я уверен, что если бы это событие было отмечено короткими обращениями по радио— Вашим, Президента Трумэна и моим, то это произвело бы ободряющее действие на наши народы. Пожалуйста, сообщите мне, согласны ли Вы с этим предложением. Аналогичное послание я направляю Президенту Трумэну. 14 апреля 1945 года.
№ 422ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ В своем послании от 22 марта 100 я выражал надежду, что Вы и Президент Рузвельт примете участие вместе с нами в опубликовании предупреждения немцам относительно безопасности союзных военнопленных, находящихся в их руках. Президент Рузвельт согласился это сделать при условии, что Вы также согласитесь. Мои военные советники считают, что вскоре, возможно, будет необходимо опубликовать это предупреждение. Поэтому я надеюсь, что Вы сможете сообщить мне в скором времени Ваш ответ. 14 апреля 1945 года. Примечания:100 Имеется в виду следующее послание Черчилля на имя Рузвельта, копия которого была прислана народному комиссату иностранных дел СССР английским послом в СССР 24 марта 1945 Т.: “Я ознакомился с посланиями, которыми мы недавно обменялись с Маршалом Сталиным по делам военнопленных. Что касается общего вопроса о союзных военнопленных, находящихся в германских руках, то я полностью согласен с Вами, что мы должны теперь же принять такие меры, которые позволили бы нам быстро сделать что-либо в соответствующий момент. Мы уже давно предвидели ту опасность, которой могут подвергнуться пленные либо вследствие хаотической обстановки, которая возникнет после краха Германии, либо в ином случае в результате того, что Гитлер и его сообщники выступят с преднамеренной угрозой истребления некоторых или всех пленных. Цель этого маневра могла бы заключаться или в том, чтобы избежать безоговорочной капитуляции, или в том, чтобы спасти жизнь наиболее крупным нацистским гангстерам и военным преступникам путем использования этой угрозы как козыря или как средства вызвать разногласия среди союзников на конечных стадиях войны. Имея это в виду, мы в октябре прошлого года через наших дипломатических представителей в Москве и Вашингтоне сделали Правительству Соединенных Штатов и Советскому Правительству предложение об опубликовании англо-американо-русского предупреждения немцам, но мы пока не получили ответа. 2 марта Британский Посланник в Берне был информирован главой Швейцарского политического департамента, что он получил из Берлина сведения, которые он не может подтвердить, о том, что немцы склонны скорее ликвидировать, то есть истребить военнопленных, находящихся в тех лагерях, которым угрожает опасность занятия их наступающими союзными войсками, чем пытаться вывезти пленных или допустить, чтобы они попали в руки союзников. Кроме того, в течение последних месяцев мы получили различные сообщения, что нацисты в конечном счете могут или уничтожить союзных пленных, находящихся в их руках, или использовать их в качестве заложников. Британские и американские военные власти рассматривали различные предложения практического характера по вопросу оказания немедленной военной помощи лагерям военнопленных в Германии и их защиты. Я полагаю, что опубликование в соответствующее время совместного предупреждения в духе того, что мы предложили, было бы весьма существенным дополнением к тем практическим мерам, которые возможно будет принять. В настоящее время делами военнопленных в германском министерстве обороны ведает эсэсовский генерал, причем, как полагают, к “СС” и гестапо переходит контроль над лагерями. На таких людей предупреждение окажет лишь ограниченное воздействие, хотя в самом худшем случае оно не сможет принести вреда. С другой стороны, нет никакой уверенности в том, что дела военнопленных полностью перешли от офицеров регулярной армии к эсэсовцам, а на первых предупреждение могло бы оказать реальное воздействие. Конечно, мы не должны упускать случая использовать всякое двоевластие в области контроля. Поэтому я хочу убедительно попросить Вас и Маршала Сталина, которому я посылаю копию этого послания, уделить этому предложению Ваше личное внимание, и я весьма надеюсь, что Вы согласитесь участвовать вместе с нами в опубликовании в соответствующее время предупреждения. Текст предлагаемого предупреждения От имени всех Объединенных Наций, находящихся в войне с Германией, Правительства Соединенного Королевства, Соединенных Штатов и СССР настоящим обращаются с торжественным предупреждением ко всем комендантам и охране, в ведении которых находятся союзные военнопленные в Германии и на территориях, оккупированных Германией, а также к служащим гестапо и ко всем другим лицам, независимо от характера их службы и ранга, в ведение которых переданы союзные военнопленные, будь то в зоне боев, на линиях коммуникаций или в тыловых районах. Они заявляют, что всех этих лиц они будут считать ответственными в индивидуальном порядке не в меньшей степени, чем германское верховное командование и компетентные германские военные, военно-морские и воздушные власти, за безопасность и благополучие всех союзных военнопленных, находящихся в их ведении. Любое лицо, виновное в дурном обращении или допустившее дурное обращение с любым союзным военнопленным, будь то в зоне боев, на линии коммуникаций, в лагере, в госпитале, в тюрьме или в другом месте, будет подвергнуто беспощадному преследованию и наказано. Они предупреждают, что они будут считать эту ответственность безусловной при всех обстоятельствах и такой, от которой нельзя будет освободиться, свалив ее на какие-либо другие власти или лица.
№ 423ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ Получил Ваши послания от 14 апреля. 1. Согласен с Вами, что было бы целесообразно дать короткие обращения к войскам от Вас, от Президента и от меня в связи с ожидаемым соединением наших войск, если, конечно, Президент Трумэн не будет возражать против этого. Следовало бы, однако, договориться о дне выступления с такими обращениями. 2. Согласен также, что необходимо выпустить совместное предупреждение от имени трех правительств относительно безопасности военнопленных, находящихся в руках гитлеровского правительства. Текст предупреждения, полученный от Вас , не вызывает возражений. Благоволите сообщить, нужны ли подписи под предупреждением или не нужно подписей. Сообщите также о дне и часе опубликования. 14 апреля 1945 года.
№ 424ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ Ваше послание по случаю кончины Президента Ф. Рузвельта получил. В Президенте Франклине Рузвельте советский народ видел выдающегося политического деятеля и непреклонного поборника тесного сотрудничества между нашими тремя государствами. Дружественное отношение Президента Ф. Рузвельта к СССР советский народ будет всегда высоко ценить и помнить. Что касается меня лично, то я особенно глубоко чувствую тяжесть утраты этого великого человека — нашего общего друга. 15 апреля 1945 года.
№ 425ЛИЧНОЕ И СТРОГО СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ Г-н Миколайчнк посетил меня сегодня и после беседы сделал следующее заявление, которое он желает немедленно предать гласности. Я надеюсь, что Вы сочтете это полезным, имея в виду Вашу личную телеграмму мне от 7 апреля. 1. Я считаю, что тесная и прочная дружба с Россией является краеугольным камнем будущей польской политики в рамках более широкой дружбы Объединенных Наций. 2. Для того чтобы положить конец всяким сомнениям в отношении моей позиции, я хочу заявить, что я соглашаюсь с крымским решением в отношении будущего Польши, ее суверенного независимого положения и образования Временного Правительства, представляющего национальное единство. 3. Я поддерживаю принятое в Крыму решение о созыве конференции руководящих польских деятелей с целью создания Правительства Национального Единства, возможно более широко и объективно представляющего польский народ и такого, которое получит признание трех главных держав. 15 апреля 1945 года.
№ 426ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ 1. Я очень рад, что Вы дали согласие в отношении трех обращений. Было бы хорошо, если бы они были записаны на пластинки, и затем, в день, который будет согласован между нами, их можно будет передать все поочередно с необходимыми переводами в наиболее удобное время. Я предложил бы Президенту, чтобы он шел первым, затем Вы, а я буду замыкающим. Я пошлю Вам текст того, что я намерен сказать сам. 2. Что касается предупреждения, то оно, конечно, должно быть подписано нами тремя и приурочено к соответствующему времени. Я поручаю г-ну Идену договориться об этом с г-ном Стеттиниусом и, как я надеюсь, с г-ном Молотовым в Вашингтоне101. 3. Я с нетерпением ожидаю предстоящей встречи трех министров иностранных дел в Вашингтоне. 16 апреля 1945 года. Примечания:101 В. М. Молотов был в апреле 1945 г. в Вашингтоне в связи с приездом в США на конференцию в Сан-Франциско по разработке Устава Организации Объединенных Наций.
№ 427Отправлено 18 апреля 1945 года. ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ Получил Ваше послание от 16 апреля относительно обращений к войскам и совместного предупреждения. У меня нет возражений против предложенного Вами порядка обращений. По поводу же предупреждения немцев относительно безопасности военнопленных мы можем, конечно, поручить В. М. Молотову. г-ну Идену и г-ну Стеттиннусу договориться в Вашингтоне.
№ 428Отправлено 18 апреля 1945 года. ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В, СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ Ваше послание с изложением заявления Миколайчика получил 16 апреля. Благодарю Вас за информацию. Заявление Миколайчика представляет, конечно, большой шаг вперед, но неясно, признает ли Миколайчик также ту часть решений Крымской конференции, которая касается восточных границ Польши. Хорошо было бы, во-первых, получить полный текст заявления Миколайчика и, во-вторых, получить от Миколайчика разъяснение о том, признает ли он также ту часть решений Крымской конференции о Польше, которая касается восточных границ Польши.
№ 429ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ Мое послание от 16 апреля содержало полный текст заявления г-на Миколайчика. С момента получения Вашего послания вполне определенные данные совершенно убедили меня в том, что г-н Миколайчик принимает крымские решения в целом, включая и ту часть, которая касается восточных границ Польши. Я и не подумал бы посылать его заявление, если бы я не был уверен, что это является фактом. 18 апреля 1945 года.
№ 430Получено 18 апреля 1945 года. ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕР-МИНИСТРА И ПРЕЗИДЕНТА Мы посылаем этот совместный ответ на Ваше послание от 7 апреля относительно переговоров по польскому вопросу для внесения большей ясности в это дело и с тем, чтобы не было недоразумений в связи с нашей позицией по этому вопросу. Правительства Британии и Соединенных Штатов самым искренним образом старались действовать конструктивно и справедливо в своем подходе к вопросу и будут впредь поступать так же. Перед тем как изложить Вам конкретные и конструктивные предложения, что и является целью этого послания, мы, однако, считаем необходимым исправить совершенно неправильное впечатление, которое, очевидно, сложилось у Вас относительно позиции Правительств Британии и Соединенных Штатов, изложенной во время переговоров нашими Послами согласно прямым указаниям. Совершенно неожиданным является Ваше утверждение о том, что теперешнее Правительство, функционирующее в Варшаве, в какой-либо степени было игнорировано во время этих переговоров. Ни наше намерение, ни наша позиция никогда не были таковыми. Вам должен быть известен тот факт, что наши Послы в Москве безоговорочно согласились с тем, что три лидера Польского Правительства в Варшаве должны быть включены в список поляков, которые будут приглашены в Москву для совещания с Польской Комиссией. Мы никогда не отрицали, что среди трех групп, из которых должно быть сформировано новое Временное Правительство Национального Единства, представители теперешнего Варшавского Правительства будут неоспоримо играть видную роль. Точно так же будет несправедливым сказать, что Послы требуют права пригласить неограниченное количество поляков. Право Комиссии предлагать и соглашаться на приглашение в Москву для совещания отдельных польских представителей как из-за границы, так и из Польши не может быть истолковано в этом смысле. Действительно, в своем послании от 1 апреля Президент Рузвельт особо заявил, что “для того, чтобы облегчить достижение соглашения, Комиссия могла бы прежде всего избрать небольшую, но представительную группу польских деятелей, которые могли бы предложить других кандидатов на рассмотрение Комиссии”. В действительности спорный вопрос между нами заключается в том, имеет или не имеет право Варшавское Правительство налагать вето на отдельные кандидатуры для участия в совещании. По нашему мнению, такого толкования нельзя найти в крымском решении. Нам кажется, что Вы возвращаетесь к первоначальной позиции, занятой советской делегацией в Крыму, которая впоследствии была видоизменена в соглашении. Будем твердо иметь в виду, что мы сейчас говорим лишь о группе поляков, которые должны быть приглашены в Москву для совещания. Вы упоминаете о желательности приглашения восьми поляков (пяти из Польши и трех из Лондона) для участия в этих первых совещаниях, и в Вашем письме к Премьер-Министру Вы указываете, что Миколайчик может быть приемлемым в случае, если он сделает заявление о поддержке крымских решений. Поэтому мы представляем Вашему вниманию следующие предложения для того, чтобы предотвратить крушение, со всеми неисчислимыми последствиями, наших усилий разрешить польский вопрос. Мы надеемся, что Вы обратите на них самое пристальное и серьезное внимание. 1. Поручить нашим представителям в Комиссии немедленно послать приглашения приехать в Москву на совещание следующим польским деятелям: Беруту, Осубка-Моравскому, Роля-Жимерскому, епископу Сапеге, одному лидеру представительной польской политической партии, не связанному с теперешним Варшавским Правительством (в случае, если следующие лица приемлемы для Вас, они будут приемлемы и для нас: Витое, Жулавский, Хацынский, Ясюкович), а из Лондона — Миколайчику, Грабскому и Станчику. 2. Как только приглашения прибыть на совещание будут посланы Комиссией, представители Варшавского Правительства могут прибыть первыми, если это будет желательным. 3. Договориться, что эти польские деятели, вызванные на совещание, могут предложить Комиссии имена определенного количества других польских деятелей как из Польши, так и из-за границы, которые могут быть введены в состав совещания с тем, чтобы все главные польские группы были представлены при обсуждении. 4. Мы не считаем, что мы можем согласиться на любую формулу для определения состава нового Правительства Национального Единства до совещания с польскими деятелями, и мы ни в коем случае не считаем югославский прецедент102 применимым к Польше. Мы просим Вас тщательно прочитать еще раз американское и британское послания от 1 апреля, поскольку они излагают более глубокие соображения, которые мы все еще имеем в виду и которых мы должны придерживаться. Примечания:102 См. пункт 5 послания И. В. Сталина Рузвельту от 7 апреля 1945 г. (документ № 418)
№ 431ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ Так как все мы трое договорились передать по радио послания, когда наши вооруженные силы встретятся в Германии, то я предлагаю следующую процедуру. Каждое государство должно передать по радио все три послания. Нам надлежит обменяться звукозаписями, переслав их воздушным путем. Мое послание будет следующим. Начало: “После долгих походов, тяжких трудов и побед на суше и на океанах, пройдя через многие опасные сражения, армии великих союзников пересекли Германию и соединились. Теперь их задачей будет уничтожение всех остатков германского военного сопротивления, искоренение нацистской власти и покорение гитлеровского государства. Для этих целей имеются огромные силы, и мы встречаемся друг с другом в верной и победоносной дружбе и с непреклонной решимостью достигнуть нашей цели и выполнить наш долг. Все на врага”. Конец. После того, как звукозапись будет сделана, я немедленно вышлю ее Вам самолетом. Было бы удобно, если бы Вы смогли послать мне звукозапись своего послания как можно скорее и телеграфировать предварительно текст с тем, чтобы мы знали его содержание. Что касается порядка, то, обсудив это дело, я думаю, что было бы приемлемым, если бы собственное послание каждого из нас было передано по радио первым через свои станции. Мне кажется, что лучше всего предоставить радиовластям каждой страны установить точное время, в которое они желают передать по радио звукозаписи для своих слушателей. Эти власти, конечно, будут обязаны не осуществлять эти радиопередачи до тех пор, пока не будет официально объявлено о прочном соединении русских и англо-американских армий. Было бы весьма удобно, если бы это официальное заявление могло бы быть сделано во всех трех странах в одно и то же время. Согласны ли Вы синхронизировать Ваше заявление об этом событии с аналогичным заявлением генерала Эйзенхауэра? Если да, я попрошу его связаться с Вами для этой цели. Я направляю аналогичную телеграмму Президенту Трумэну. 19 апреля 1945 года.
№ 432ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ В моей телеграмме от 19 апреля три последние фразы не означают, поскольку это касается меня, что какое-либо заявление в духе этого послания войскам будет сделано по этому поводу иначе, нежели тремя главами заинтересованных правительств. Эта последняя фраза относится только к объявлению о факте встречи, о чем будет опубликовано обычным порядком. 20 апреля 1945 года.
№ 433ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну ЧЕРЧИЛЛЮ Получил Ваше послание от 19 апреля по поводу обращения к войскам. С изложенной Вами процедурой согласен. Мое обращение будет следующим: “Победоносные армии союзных держав, ведущих освободительную войну в Европе, разгромили германские войска и соединились на территории Германии. Наша задача и наш долг добить врага, принудить его сложить оружие и безоговорочно капитулировать. Эту задачу и этот долг перед нашим народом и перед всеми свободолюбивыми народами Красная Армия выполнит до конца. Мы приветствуем доблестные войска наших союзников, стоящие теперь на территории Германии плечом к плечу с советскими войсками и преисполненные решимости выполнить свой долг до конца”. Это обращение будет записано на пластинку и немедленно выслано Вам. У меня нет возражений против того, чтобы предоставить радиовластям каждой страны установить точное время передачи по радио наших обращений, как только будет официально объявлено о соединении советских и англо-американских армий. Не возражаю также против согласования нашего заявления о факте соединения с аналогичным заявлением генерала Эйзенхауэра. Ваше предложение, чтобы первым в соответствующей стране передавалось обращение каждого из нас через свои станции, считаю также приемлемым. 20 апреля 1945 года.
№ 434ЛИЧНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ Президент Трумэн сообщает мне, что он считает невозможным передачу по радио послания о соединении армий. Поэтому он предлагает выпустить его в качестве заявления от своего имени для прессы и радио, которое будет предано гласности в согласованный день и час. Я предложил, чтобы генералу Эйзенхауэру были даны указания согласовать с советскими военными властями подходящее время опубликования. Звукозапись моего послания направляется Вам самолетом. 21 апреля 1945 года.
№ 435ЛИЧНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ ПРЕМЬЕР-МИНИСТРА МАРШАЛУ СТАЛИНУ Благодарю Вас за Вашу телеграмму от 20 апреля относительно соединения наших вооруженных сил. Я согласен с предложением Президента Трумэна о том, что объявление должно быть сделано одновременно в трех столицах в 12 часов дня по вашингтонскому времени в день, о котором идет речь, и, если мы не услышим о возражениях с Вашей стороны, нами будут проведены соответствующие приготовления. 22 апреля 1945 года.
№ 436ЛИЧНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ Нижеследующее является заявлением г-на Миколайчика, которое опубликовано в его газете. Нет никакого сомнения относительно ответа, который он дал в своей последней фразе на вопрос, поставленный мне Вами, а именно, что он принимает линию Керзона, включая передачу Советам Львова. Я надеюсь, что это удовлетворит Вас. “По требованию России три великие державы высказались в пользу установления восточной границы Польши по лини” Керзона с возможными небольшими исправлениями. Моя личная точка зрения сводилась к тому, что по крайней мере Львов и нефтеносный район должны быть оставлены за Польшей. Учитывая, однако, что, во-первых, в этом отношении имеется абсолютное требование с советской стороны и, во-вторых, что существование двух наших народов друг подле друга зависит от выполнения этого условия, мы, поляки, обязаны спросить себя, должны ли мы во имя так называемой целостности нашей республики отклонить его и поставить тем самым под угрозу все насущные интересы нашей страны. Ответ на этот вопрос должен быть “нет””. 22 апреля 1945 года.
№ 437И. В. СТАЛИН У. ЧЕРЧИЛЛЮ* Ваше послание относительно порядка опубликования своего обращения Президентом г-ном Трумэном получил 21 апреля. Благодарю Вас за информацию. Как мы условились, звукозапись моего обращения посылается Вам воздушным путем с обратным рейсом “Москито” . 23 апреля 1945 года.
№ 438И. В. СТАЛИН У. ЧЕРЧИЛЛЮ* Ваше послание относительно времени объявления о встрече наших армий в Германии получил 22 апреля. У меня нет возражений против предложения Президента Трумэна о том, что объявление о соединении наших армий должно быть сделано одновременно в трех столицах в двенадцать часов дня по вашингтонскому времени. Аналогичное послание я направляю г-ну Трумэну. 23 апреля 1945 года.
№ 439И. В. СТАЛИН У. ЧЕРЧИЛЛЮ* Ваше совместное с Президентом г-ном Трумэном послание от 18 апреля получил. 1. Из этого послания видно, что Вы продолжаете рассматривать Временное Польское Правительство не как ядро будущего Польского Правительства Национального Единства, а просто как одну из групп, равноценную любой другой группе поляков. Такое понимание положения Временного Польского Правительства и такое отношение к нему трудно согласовать с решением Крымской конференции о Польше. На Крымской конференции мы все трое, включая и Президента Рузвельта, исходили из того, что Временное Польское Правительство, как действующее ныне в Польше и пользующееся доверием и поддержкой большинства польского народа, должно быть ядром, т. е. главной частью, нового, реорганизованного Правительства Национального Единства. Вы, видимо, не согласны с таким пониманием вопроса. Отклоняя югославский пример как образец для Польши, Вы тем самым подтверждаете, что Временное Польское Правительство не может быть рассматриваемо как основа и ядро будущего Правительства Национального Единства. 2. Следует также учесть и то обстоятельство, что Польша граничит с Советским Союзом, чего нельзя сказать о Великобритании и США. Вопрос о Польше является для безопасности Советского Союза таким же, каким для безопасности Великобритании является вопрос о Бельгии и Греции. Вы, видимо, не согласны с тем, что Советский Союз имеет право добиваться того, чтобы в Польше существовало дружественное Советскому Союзу Правительство, и что Советское Правительство не может согласиться на существование в Польше враждебного ему Правительства. К этому обязывает, кроме всего прочего, та обильная кровь советских людей, которая пролита на полях Польши во имя освобождения Польши. Я не знаю, создано ли в Греции действительно представительное Правительство и действительно ли является демократическим Правительство в Бельгии. Советский Союз не спрашивали, когда там создавались эти правительства. Советское Правительство и не претендовало на то, чтобы вмешиваться в эти дела, так как оно понимает все значение Бельгии и Греции для безопасности Великобритании. Непонятно, почему не хотят учитывать интересы Советского Союза с точки зрения и безопасности при обсуждении вопроса о Польше. 3. Надо признать необычными условия, когда два Правительства — Соединенные Штаты и Великобритания — заранее сговариваются по вопросу о Польше, где СССР прежде всего и больше всего заинтересован, и ставят представителей СССР в невыносимое положение, пытаясь диктовать ему свои требования. Должен констатировать, что подобная обстановка не может благоприятствовать согласованному решению вопроса о Польше. 4. Я весьма Вам благодарен за Ваше любезное сообщение мне текста заявления Миколайчика относительно восточных границ Польши. Я готов рекомендовать Временному Польскому Правительству учесть это заявление Миколайчика и снять свои возражения против приглашения Миколайчика для консультации по вопросу о Польском Правительстве. Все дело теперь в том, чтобы признать югославский пример как образец для Польши. Мне кажется, что, если это будет признано, дело о Польше может быть двинуто вперед. 24 апреля 1945 года.
№ 440ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ДЛЯ МАРШАЛА СТАЛИНА ОТ ПРЕМЬЕР-МИНИСТРА Я видел послание относительно Польши, которое было вручено Президентом г-ну Молотову для передачи Вам, и в связи с его особой важностью я консультировался с Военным кабинетом. Мой долг теперь — информировать Вас о том, что мы полностью поддерживаем Президента в вышеуказанном послании. Я искренне надеюсь, что будут найдены средства уладить серьезные трудности, которые, если они будут продолжаться, омрачат час победы. 24 апреля 1945 года.
№ 441ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ Благодарю Вас за оба Ваши послания от 23 апреля, которые получены мною своевременно. Благодарю Вас также за приветствия, которые Вы посылаете от имени Ваших храбрых армий армиям западных демократий, которые теперь встретились с Вашими войсками. Я могу заверить Вас, что мы отвечаем взаимностью на эти приветствия. 25 апреля 1945 года.
№ 442ЛИЧНОЕ И СТРОГО СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ Телеграмма в моем немедленно следующем за этим послании только что получена мною от Британского Посланника в Швеции. Президент Соединенных Штатов также был информирован об этом. Поскольку это касается Правительства Его Величества, не может идти речи ни о чем меньшем, кроме как об одновременной безоговорочной капитуляции перед тремя главными державами. Мы считаем, что Гиммлеру нужно сказать, что военнослужащие германских вооруженных сил, как одиночки, так и находящиеся в соединениях, должны повсюду сдаться на месте союзным войскам или их представителям. До тех пор пока этого не произойдет, атаки союзников со всех сторон и на всех театрах военных действий, где все еще имеет место сопротивление, будут продолжаться с полной силой. Ничто в упомянутой выше телеграмме не должно повлиять на опубликование наших речей о соединении. 25 апреля 1945 года.
№ 443Получено 25 апреля 1945 года. СТРОГО СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ От Британского Посланника в Стокгольме получена следующая телеграмма, датированная 25 апреля. Строго секретно. 1. Шведский Министр Иностранных Дел попросил меня и моего американского коллегу прибыть к нему в 23 часа 24 апреля. Присутствовали также г-н Бохеман и граф Бернадотт из Шведского Красного Креста. 2. Бернадотт возвратился из Германии через Данию сегодня вечером. Гиммлер, который находился на восточном фронте, просил его срочно прибыть из Фленсбурга, где он выполнял работу по поручению Красного Креста, для встречи с ним в Северной Германии. Бернадотт предложил Любек, где в час ночи 24 апреля и состоялась встреча. Хотя Гиммлер был усталым и признавал, что наступил конец Германии, он сохранял еще присутствие духа и способность здраво рассуждать. 3. Гиммлер сказал, что Гитлер столь безнадежно болен, что может быть уже умер или во всяком случае умрет в течение следующих двух дней. Генерал Шелленберг, из ставки Гиммлера, сообщил Бернадотту, что это кровоизлияние в мозг. 4. Гиммлер заявил, что, пока Гитлер был жив, он, Гиммлер, не мог предпринимать предлагаемых им теперь шагов, но, поскольку Гитлер — конченный человек, он обладает всеми полномочиями действовать. Затем он просил Бернадотта сообщить Шведскому Правительству о его желании, чтобы оно приняло меры для организации его встречи с генералом Эйзенхауэром с целью капитуляции на всем западном фронте. Бернадотт заметил, что такая встреча была бы не нужна, если бы он мог просто приказать своим войскам капитулировать. Он не пожелал направлять Шведскому Правительству запрос Гиммлера, если эта капитуляция не будет распространена на Норвегию и Данию. Если бы это произошло, то имелся бы определенный смысл во встрече, так как следовало бы достичь специальной договоренности по таким техническим вопросам, как вопрос о том, как и перед кем немцы, находящиеся там, должны сложить оружие. Гиммлер ответил, что он готов приказать войскам в Дании и Норвегии сдаться британским, американским или шведским войскам. 5. Гиммлер надеялся продолжать сопротивление на восточном фронте по крайней мере на время, что, как ему сказал Бернадотт, едва ли возможно и неприемлемо для союзников. Гиммлер, например, упомянул о том, что он надеется на то, что западные союзники раньше, чем русские, войдут в Мекленбург, чтобы спасти гражданское население. Шелленберг находится в настоящее время во Фленсбурге, близ датской границы, нетерпеливо ожидая узнать что-либо, и он мог бы обеспечить немедленное вручение Гиммлеру любого послания, которое было бы желательно передать. Бернадотт заметил нам, что если не последует никакой реакции со стороны союзников, то это, возможно, означало бы огромные напрасные страдания и потери человеческих жизней. 6. Министр Иностранных Дел пояснил, что, по его мнению, это является столь важной новостью, что он счел своим долгом сообщить ее немедленно моему американскому коллеге и мне. Мой американский коллега и я отметили, что нежелание Гиммлера отдать в настоящее время приказ о капитуляции на восточном фронте похоже на последнюю попытку посеять раздор между западными союзниками и Россией. Очевидно, нацисты должны капитулировать перед всеми союзниками одновременно. Признавая, что этот мотив не может быть исключен, Министр Иностранных Дел и г-н Бохеман отметили, что тот факт, что нацистский руководитель издал бы приказ о капитуляции всех войск на всем западном фронте и в Норвегии и Дании, должен бы быть большой выгодой для всех союзников, включая Россию, и на деле привел бы к быстрой общей капитуляции. Во всяком случае Министр Иностранных Дел полагал, что информацию Бернадотта следовало передать Правительствам Великобритании и Соединенных Штатов, которые, поскольку это касается Шведского Правительства, имеют полную свободу передать ее Советскому Правительству, так как Шведское Правительство ни в коем случае не хочет быть орудием, содействующим любой попытке посеять раздор между союзниками, и не хочет, чтобы его рассматривали в качестве такого орудия. Единственной причиной, по которой Шведское Правительство не смогло информировать Советское Правительство непосредственно, является то, что Гиммлер обусловил, что эта информация предназначается исключительно для западных союзников. 7. Мой американский коллега направляет аналогичную телеграмму своему Правительству.
№ 444ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ Благодарю Вас за Ваше сообщение от 25 апреля насчет намерения Гиммлера капитулировать на западном фронте. Ваше предложение о предъявлении Гиммлеру требования безоговорочно капитулировать на всех фронтах, в том числе и на советском фронте, считаю единственно правильным. Зная Вас, я не сомневался в том, что Вы будете действовать именно таким образом. Прошу действовать в духе Вашего предложения, а Красная Армия будет нажимать на Берлин в интересах нашего общего дела. Сообщаю к Вашему сведению, что аналогичный ответ дал я Президенту Трумэну, который также обратился ко мне с тем же запросом. 25 апреля 1945 года.
№ 445Получено 26 апреля 1945 года. ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ 1. Настоящее послание касается “Кроссворда”. Германские эмиссары, с которыми некоторое время тому назад нами были порваны все связи, в настоящее время вновь прибыли на Люцернское озеро. Они заявили о том, что они уполномочены осуществить капитуляцию армии в Италии. Поэтому фельдмаршалу Александеру сообщено, что он вправе разрешить этим эмиссарам явиться в ставку вооруженных сил союзников в Италии. Это может быть легко осуществлено ими, если они прибудут во Францию, откуда их может забрать наш самолет. Не будете ли Вы любезны немедленно же послать русских представителей в ставку фельдмаршала Александера. Фельдмаршал Александер вправе принять безоговорочную капитуляцию значительных сил противника, находящихся на его фронте, но решение всех политических вопросов остается за тремя правительствами. 2. Вы заметите, что о капитуляции в Италии не было упомянуто в телеграммах относительно предложений Гиммлера о капитуляции на западе и на севере, которые я направил Вам несколько часов тому назад. Мы пролили много крови в Италии, и пленение германских армий южнее Альп является вознаграждением, которое дорого сердцу британского народа, с которым в этом деле Соединенные Штаты разделяли всё — потери и опасности. 3. Все вышеизложенное предназначено для Вашего личного сведения. Наш штаб информировал американский штаб с тем, чтобы Объединенный Англо-Американский Штаб смог в том же самом духе дать указания фельдмаршалу Александеру, которому будет предложено держать Ваше Верховное Командование полностью в курсе дел через Английскую и Американскую Военные Миссии в Москве.
№ 446ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ Ваше послание относительно “Кроссворда” 26 апреля получил. Благодарю Вас за сообщение. Со своей стороны сообщаю, что Советским Военным Командованием для участия в переговорах в ставке фельдмаршала Александера о капитуляции немецких войск, находящихся в Северной Италии, назначен генерал-майор Кисленко, нынешний представитель Советского Правительства в Консультативном Совете по делам Италии. 26 апреля 1945 года.
№ 447ЛИЧНОЕ И СТРОГО СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ДЛЯ МАРШАЛА СТАЛИНА ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ 1. На Вашу телеграмму от 25 апреля. Я был весьма рад узнать, что Вы не сомневались в том, как я поступил бы и как буду всегда поступать в отношении Вашей великолепной страны и в отношении Вас лично. Британское и Американское Правительства, уверенные в своих действиях в этом деле, будут развивать свою деятельность в одобренном Вами направлении, и все мы трое будем продолжать полностью информировать друг друга. 2. Следующее дело небольшое, но осуществление его принесло бы пользу. Наши армии скоро вступят в контакт друг, с другом на широком фронте. Мы должны иметь хороший воздушный коридор, который нужно организовать как можно скорее и сделать его по возможности шире с тем, чтобы можно было посылать ежедневно послания воздушным путем и чтобы облегчить личный контакт. Я просил генерала Эйзенхауэра принять со своей стороны меры к организации этого воздушного коридора. 27 апреля 1945 года.
№ 448ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ 1. Англо-американские армии скоро соединятся в Германии с советскими вооруженными силами, и приближающийся конец германского сопротивления делает необходимым, чтобы Соединенные Штаты, Великобритания и Советский Союз установили точную процедуру оккупации их вооруженными силами зон, которые они будут оккупировать в Германии и Австрии. 2. Нашей непосредственной задачей является окончательный разгром германской армии. В течение этого периода границы между вооружёнными силами трех союзников должны быть определены командующими на поле боя и будут регулироваться оперативными соображениями и потребностями. Неизбежно, что в этот период наши войска окажутся расположенными на территориях, лежащих вне границ окончательных зон оккупации. 3. Когда бои будут закончены, следующей задачей будет учреждение в Берлине и Вене Союзных Контрольных Комиссий, новое размещение вооруженных сил союзников и занятие ими их соответствующих зон оккупации. Разграничение зон в Германии уже установлено 104, и необходимо, чтобы мы без промедления достигли соглашения о зонах оккупации в Австрии во время предстоящей встречи в Вене105, предложенной Вами. 4. Теперь видно, что не будет никакого подписанного документа о капитуляции. В этом случае правительства должны принять решение о, немедленном создании Союзных Контрольных Комиссий и поручить им разработку детальных мероприятий для отвода вооруженных сил в согласованные зоны оккупации. 5. Для того чтобы удовлетворить потребности, вызываемые обстановкой, о чем говорилось выше в пункте 2, а именно: для проведения немедленно временных мероприятий, необходимых в силу создавшегося положения, чтобы установить тактические зоны, генералу Эйзенхауэру даны следующие инструкции: “а) Для того чтобы избежать путаницы между двумя армиями и предотвратить переход какой-либо из них через границы районов, уже оккупированных другой армией, обе стороны должны останавливаться, когда и где они встретятся, в зависимости от перемещений в сторону тыла или флангов, которые необходимы, по мнению местных командующих каждой из сторон, для подавления любого остающегося сопротивления. Ь) Что касается перемещений вооруженных сил после прекращения военных действий в каком-либо районе, то Ваши войска должны быть расположены в соответствии с военными требованиями, независимо от границ зон. В отличие от местных перемещений, осуществляемых по оперативным и административным соображениям, на осуществление каких-либо существенных перемещений Вам необходимо, поскольку это позволит срочность обстановки, заблаговременно получать санкцию Объединенного Штаба ”. 6. Не соблаговолите ли Вы дать аналогичные указания Вашим командующим в зоне военных действий. 7. Я посылаю такое послание одновременно Вам и Президенту Трумэну. 27 апреля 1945 года. Примечания:104 Разграничение зон оккупации в Германии было установлено Протоколом Соглашения между правительствами СССР, США и Англии, подписанным 12 сентября 1944 г. в Европейской консультативной комиссии. В дальнейшем в этот Протокол 14 ноября 1944 г. и 26 июля 1945 г. были внесены некоторые изменения, причем к Протоколу присоединилось и французское Временное правительство.105 Имеется в виду посылка в Вену представителей английского, американского и французского командования, переговоры о чем велись в то время между правительствами СССР, Англии, США
№ 449ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ К моему личному посланию от 27 апреля. При отсутствии подписанного документа о капитуляции четыре державы должны будут издать декларацию, фиксирующую поражение и безоговорочную капитуляцию Германии и принятие на себя четырьмя державами верховной власти в Германии. Проект текста такой декларации находится на рассмотрении Европейской Консультативной Комиссии, и я просил бы Вас дать срочное указание Вашему представителю в Комиссии с тем, чтобы можно было без промедления выработать окончательный текст. 28 апреля 1945 года.
№ 450ЛИЧНОЕ И СТРОГО СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ДЛЯ МАРШАЛА СТАЛИНА ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ 1. Благодарю Вас за Ваше послание от 24 апреля. Я был крайне огорчен недоразумением, которое возникло между нами в связи с крымским соглашением о Польше. Я, конечно, направлялся в Ялту с надеждой на то, что как Лондонское, так и Люблинское Польские Правительства должны быть устранены и что новое правительство должно быть сформировано из поляков доброй воли, среди которых члены Правительства г-на Берута заняли бы видное положение. Но Вам не понравился этот план, и мы с американцами согласились поэтому, что Правительство Берута не следует устранять, но что оно должно быть превращено в “новое” правительство, “реорганизованное на более широкой демократической основе с включением демократических деятелей из самой Польши и поляков из-за границы”. С этой целью г-н Молотов и два Посла должны были заседать вместе в Москве и попытаться создать такое правительство путем консультаций с членами существующего Временного Правительства и с другими польскими демократическими деятелями из Польши и из-за границы. 2. Затем Комиссия должна была бы приступить к работе по отбору тех поляков, которые должны были бы прибыть для консультаций. Мы пытались в каждом отдельном случае подыскать представительных лиц, и в этом вопросе мы тщательно следили за тем, чтобы не допустить тех, которые, по нашему мнению, являются лицами крайне недружелюбными по отношению к России. Из числа поляков, входящих ныне в Лондонское Польское Правительство, мы нашли всего лишь трех подходящих лиц, а именно: Миколайчика, Станчика и Грабского, которые встали в оппозицию к Лондонскому Польскому Правительству, так как им не нравилось его отношение к России и, в особенности, его отказ принять восточную границу, о которой Вы и я давно уже договорились и которую я первый, не считая Советского Правительства, объявил всему миру как справедливую, вместе с компенсациями и т. д. на западе и на севере. Верно, что Миколайчик в то время еще питал надежды на Львов, но, как Вам известно, теперь он открыто отказался от этой претензии. 3. Кандидатуры лиц, которые должны быть приглашены из Польши и из-за границы, были предложены американцами и нами, исходя из того же желания помочь делу. Первым вопросом, на который жалуются англичане, является то, что после девяти недель обсуждений в Комиссии в Москве и после обмена несколькими телеграммами между нашими тремя правительствами ни малейшего прогресса не было достигнуто, так как г-н Молотов неуклонно отказывался высказать в Комиссии мнение относительно упомянутых нами поляков, в результате чего ни одному из них не было разрешено прибыть даже на предварительные дискуссии за круглым столом. Пожалуйста, обратите внимание на то, что эти имена были названы не в качестве тех, кто должен обязательно стать членом реорганизованного польского правительства, а просто в качестве тех, кто должен прибыть для участия в предусмотренных Крымской декларацией переговорах за круглым столом, в результате которых имелось в виду сформировать объединенное временное правительство, в котором были бы представлены основные слои польского общества и которое было бы готово работать на дружеской основе с Советским Правительством, а также имело бы такой характер, что могло бы быть признано нами и всем миром. Это было и остается нашим желанием. Это временное правительство должно было бы затем в соответствии с нашим совместным решением в Крыму принять на себя обязательство провести “свободные и ничем не воспрепятствованные выборы как можно скорее, на основе всеобщего избирательного права при тайном голосовании”, в которых “все антинацистские и демократические партии должны иметь право принимать участие и выставлять кандидатов”. Увы! Ни первому, ни второму не дали дальнейшего хода. 4. В пункте 1 Вашего послания Вы говорите о принятии “югославского прецедента в качестве образца для Польши”. Вы всегда выражали пожелание того, чтобы наши личные телеграммы были искренними и откровенными. Я должен сразу сказать Вам, что эти два случая совершенно различны. В случае с Польшей три державы договорились относительно того, какие меры мы должны принять для организации нового правительства. Это должно быть сделано посредством консультаций в присутствии Комиссии между представителями Правительства Берута и польскими демократическими деятелями из Польши и из-за границы. В случае с Югославией не было ничего похожего. После того как Ваш представитель в Московской Комиссии по Польше сделал невозможным начало переговоров, предусмотренных в нашем соглашении, Вы, кажется, теперь предлагаете отказаться от согласованной процедуры. Таким образом, мы, англичане, считаем, что, после того как прошло так много времени, не произошло абсолютно никаких сдвигов в направлении формирования “нового” и “реорганизованного” польского правительства, напротив, в это же время Советское Правительство заключает договор сроком на двадцать лет с существующим Временным Правительством Берута, хотя это правительство по-прежнему не является ни новым, ни реорганизованным. Мы чувствуем, что именно нам диктовали условия и именно нас прижали к стене в деле, которое, как мы искренне верили, было урегулировано в духе дружбы и товарищества в Крыму. 5. Я должен также сказать, что ход событий в Югославии таков, что я не чувствую соотношения интересов наших стран, как 50% к 50%. Маршал Тито стал полнейшим диктатором. Он заявил, что он предан в первую очередь Советскому Союзу. Хотя он и разрешил членам Югославского Королевского Правительства войти в свое правительство, однако их только шесть против двадцати пяти, назначенных им лично. У нас создалось впечатление, что с ними не консультируются по вопросам высокой политики и что это является началом однопартийного режима. Однако я не высказывал каких-либо жалоб или комментариев относительно всего этого и как в Ялте, так и в других случаях молчаливо соглашался с решением, которое было достигнуто в Югославии. Я не выражаю недовольства и сейчас любой акцией, предпринятой Вами в Югославии, несмотря на все мои опасения, и я надеюсь, что все пройдет гладко и сделает югославов процветающим и свободным народом, дружественным как в отношении России, так и в отношении нас самих. 6. Мы не могли бы, однако, принять “югославский пример” в качестве руководящего принципа в отношении того, что должно произойти в Польше. Ни мы, ни американцы не имеем каких-либо военных или особых интересов в Польше. Все, к чему мы стремимся в материальных вопросах, должно быть рассмотрено соответствующим образом между дружественными государствами. Все мы здесь потрясены тем, что Вы предположили, что мы могли бы работать над созданием польского правительства, враждебного СССР. Это прямо противоположно нашей политике. Но ведь Польша была страной, из-за которой в 1939 году англичане вступили в войну с Германией. Обращение нацистов с Польшей для нас символизировало гитлеровскую низость и низменную страсть к завоеваниям, к порабощению, и вторжение Гитлера в Польшу послужило искрой, которая привела к взрыву. Британский народ вступает в войны не по расчету, как это иногда думают, а побуждаемый чувством. Британский народ чувствовал — и это чувство возросло с годами,— что Гитлер со всеми своими посягательствами, проводя подготовку к войне, представлял угрозу для нашей страны и для свобод, которые мы ценим в Европе, и когда после Мюнхена он столь позорно нарушил свое слово в отношении Чехословакии, то даже крайне миролюбивый Чемберлен дал Польше наши гарантии против Гитлера. Когда же германское вторжение в Польшу повлекло за собой выполнение этих гарантий, весь народ вступил в войну против Гитлера, хотя мы были неподготовленными. В сердцах людей зажегся огонь, подобный тому, которым был объят Ваш народ в благородной защите своей страны от вероломного, жестокого и — как это одно время казалось — почти сокрушительного германского нападения. Этот огонь по-прежнему горит, охватив почти все классы и партии, здесь, на этих островах и в самоуправляющихся доминионах, и они никогда не будут считать, что эта война закончилась справедливо, если бы с Польшей не обошлись справедливо в соответствии с понятиями суверенитета, независимости и свободы, в полном значении этих слов, на основе дружбы с Россией. Об этом, я полагал, мы договорились в Ялте. 7. Наряду с этим сильным чувством заботы о правах Польши, которое, по моему мнению, разделяется по крайней мере в такой же сильной степени повсюду в Соединенных Штатах, в мире, говорящем на английском языке, возникло горячее и сильное стремление к дружбе с мощной Российской Советской Республикой на равных и почетных условиях и к сотрудничеству с Вами, невзирая на различия наших систем мышления и правления, в течение долгих и светлых лет, которые могут быть обеспечены для всего мира только тремя нашими державами. Я, который работал ради этого единства в течение тех лет, когда мне пришлось нести огромную ответственность, конечно, буду продолжать действовать так же и впредь, используя все средства, имеющиеся в моем распоряжении. В частности, я могу заверить Вас, что мы в Великобритании не будем стремиться создать или терпеть польское правительство, недружелюбно настроенное по отношению к России. Однако точно так же мы не могли бы признать польское правительство, которое в действительности не соответствовало бы тому, что записано в нашей объединенной декларации, принятой в Ялте, включая надлежащее уважение к правам личности, как мы понимаем это в западном мире. 8. Что касается Вашей ссылки на Грецию и Бельгию, то я признаю соображение, которое Вы мне высказали, когда мы должны были вмешаться крупными вооруженными силами для подавления атаки ЭАМ — ЭЛАС против правительственного центра в Афинах106. Мы неоднократно давали указания о том, чтобы Ваши интересы в Румынии и Болгарии признавались преобладающими. Однако мы не можем быть полностью вытеснены из этих стран, и мы не хотим, чтобы там обращение. Ваших подчиненных с нами столь отличалось от любезного обращения, которое Вы неизменно оказываете нам, занимающим высокие посты. В Греции мы ищем только ее дружбы, которая связывает нас много лет, и хотим лишь ее независимости и целостности. Однако мы не намерены пытаться решить, должна ли она быть монархией или республикой. Нашей единственной политикой в Греции является восстановление нормального положения вещей как можно скорее и проведение справедливых и свободных выборов, которые, я надеюсь, будут проведены в течение последующих четырех или пяти месяцев. Эти выборы должны определить режим, а позже — конституцию. Должна преобладать воля народа, выраженная в условиях свободы при наличии всеобщего избирательного права. Это является нашим коренным принципом. Если бы греки захотели республику, то это не повлияло бы на наши отношения с ними. Мы используем наше влияние на Греческое Правительство, чтобы пригласить русских представителей прийти и свободно посмотреть, что происходит в Греции, а на выборах, как я надеюсь, должны быть русские, американские и британские уполномоченные, которые повсюду в стране могли бы в деталях убедиться в отсутствии запугивания или других нарушений свободы народа делать выбор между различными борющимися партиями. После этого, пожалуй, можно было бы считать, что наша работа в Греции завершена. 9. Что касается Бельгии, то мы не выдвигаем никаких условий, хотя, естественно, мы были бы обеспокоены, если бы она начала возводить установки для ракетных снарядов и т. п., направленные против нас, и мы надеемся, что какую бы форму правления бельгийцы ни приняли народным решением, они войдут в общую оборонительную систему, имеющую своей целью предотвращение германского удара на Запад. Бельгия, так же как и Польша, является театром войны и коридором коммуникаций, и каждый должен признать силу этих факторов, без которых великие армии не могут действовать. 10. Что касается Вашего третьего абзаца, то совершенно верно, что относительно Польши мы с американцами достигли определенной линии действия. Конечно, это является результатом того, что между нами, естественно, существует согласие по этому вопросу и мы оба искренне считаем, что с нами довольно плохо обращались, поскольку речь идет о том, каким образом это дело велось после Крымской конференции. Несомненно, эти дела выглядят иначе, когда на них смотрят с противоположной точки зрения. Однако мы абсолютно, согласны по поводу того, что обязательства, которые мы дали в отношении суверенной, свободной, независимой Польши, имеющей правительство, полностью и надлежащим образом представляющее все демократические элементы среди поляков, являются для нас делом долга и чести. Я не думаю, чтобы имелся хотя бы незначительный шанс на какое-либо изменение в позициях двух наших держав, и когда между нами согласие, то мы обязаны об этом открыто заявить. В конце концов мы солидаризировались с Вами в значительной степени по моей инициативе в начале 1944 года, объявив о желательной для Вас польско-русской границе, именно о линии Керзона включая передачу Львова России. Мы думаем, что Вам следовало бы пойти нам навстречу в отношении другой части политики, которую Вы наравне с нами провозгласили, а именно: суверенитет, независимость и свобода Польши, при условии, что Польша будет дружественной по отношению к России. Поэтому Правительство Его Величества не может допустить создания правительства по типу югославского, в котором приходилось бы четыре представителя нынешнего Варшавского Временного Правительства на каждого представителя от других демократических элементов. В правительстве должно быть надлежащее равновесие и соответствующее распределение важных постов. Этот результат должен быть достигнут, как мы и согласились в Крыму, путем обсуждения этого вопроса с истинными представителями различных польских элементов, которые не являются решительно настроенными против русских. 11. В настоящий момент возникают также трудности из-за разного рода слухов, исходящих из Польши, относительно которых г-н Молотов совершенно не удостаивает нас информацией, несмотря на неоднократные запросы. К этим слухам живо прислушиваются многие члены парламента, и вопрос о них в любое время может быть с шумом поднят в парламенте или в прессе вопреки тому, что я осуждаю такие действия. Например, идут разговоры о 15 поляках, которые, как указывают, встретились с русскими властями для переговоров свыше четырех недель тому назад, а также о г-не Витосе, о котором дошли подобные, но более свежие слухи. Имеются многие другие сообщения о депортациях и т. п. Как я могу опровергать такие слухи, когда Вы мне не даете никакой информации и когда ни мне, ни американцам не разрешается послать кого-либо в Польшу с тем, чтобы можно было нам самим установить истинное положение дел. Нет ни одной части оккупированной или освобожденной нами территории, куда бы Вы не могли свободно посылать делегаций, и люди не могут понять, почему Вы возражаете против аналогичных визитов британских делегаций в освобожденные Вами иностранные государства. 12. Не особенно утешительно заглядывать в будущее, когда Вы и страны, в которых Вы господствуете, плюс коммунистические партии во многих других государствах выстраиваются все по одну сторону, а те, кто объединяется вокруг народов, говорящих по-английски, и их союзников или доминионов — по другую сторону. Вполне очевидно, что ссора между ними раздирала бы мир на части и что все мы, руководители каждой из сторон, которым приходилось иметь к этому какое-либо отношение, были бы посрамлены перед историей. Уже лишь вступление в длительный период подозрений, обвинений и контробвинений и противостоящих друг другу политических курсов было бы само по себе несчастьем, которое помешает осуществлению великих замыслов, призванных обеспечить благосостояние массам людей во всем мире, что достижимо только при наличии единства нас троих. Я надеюсь, что в этом излиянии моей души перед Вами нет ни слова, ни фразы, которые нечаянно нанесли бы обиду. Если это так, то дайте мне знать. Но прошу Вас, мой друг Сталин, не недооценивайте расхождений, намечающихся по вопросам, которые могут Вам показаться маловажными для нас, но которые символизируют мировоззрение демократических народов, говорящих на английском языке. 28 апреля 1945 года. Примечания:106 Речь идет о вооруженной интервенции английского правительства и кровавом подавлении английскими войсками демократических сил в Греции.
№ 451ЛИЧНОЕ И СТРОГО СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ДЛЯ МАРШАЛА СТАЛИНА ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ Я только что получил телеграмму от фельдмаршала Александера о том, что после встречи, на которой присутствовали Ваши офицеры, немцы приняли предъявленные им условия безоговорочной капитуляции и направляют наиболее важные статьи документа о капитуляции генералу фон Фитингоффу, прося указать день и час, когда могут быть закончены военные действия. Поэтому кажется, что все германские силы к югу от Альп капитулируют почти немедленно. 29 апреля 1945 года.
№ 452ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ МАРШАЛА СТАЛИНА ПРЕМЬЕРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ Ваше послание от 28 апреля получил. У меня нет возражений против Вашего предложения опубликовать от имени четырех держав декларацию, фиксирующую поражение и безоговорочную капитуляцию Германии, на случай, когда в Германии не окажется организованно действующей центральной власти. Советскому представителю в Европейской Консультативной Комиссии даны указания внести в преамбулу декларации, проект которой представлен британской делегацией, дополнение, фиксирующее принцип безоговорочной капитуляции вооруженных сил Германии. 30 апреля 1945 года.
№ 453СРОЧНОЕ И СТРОГО СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ 1. Сегодня я получил от фельдмаршала Александера следующее сообщение. Мы должны вместе порадоваться этой, крупной капитуляции. “Подполковник фон Швейнитц и майор Вернер, представляющие соответственно германского главнокомандующего Юго-Западом генерала фон Фитингоффа и верховного командующего СС и полиции и генерального полномочного представителя германской армии в Италии генерала войск СС Вольфа, сегодня, 29 апреля в 14.00 по британскому времени, подписали условия капитуляции. Находящийся под командованием фон Фитингоффа и Вольфа район включает всю Италию (за исключением части Венеции-Джулии к востоку от реки Изонцо), Форальберг, Тироль, провинцию Зальцбург и часть Каринтии. Военные действия должны быть прекращены 2 мая в 12.00 по среднему гринвичскому времени. Во время церемонии подписания фон Швейнитц указал, что в некоторых отношениях он превысил полномочия, данные ему фон Фитингоффом, но я не думаю, что это скажется на результатах. Фон Швейнитц и Вернер в настоящее время возвращаются через Швейцарию в находящийся в Больцано штаб фон Фитингоффа. Они должны прибыть на место в течение завтрашнего дня, 30 апреля. По их прибытии между моим штабом и штабом фон Фитингоффа будет установлена непосредственная радиосвязь. Присутствовали генерал Кисленко и еще один русский офицер. Важно, чтобы не было допущено какого бы то ни было обнародования до вступления условий в силу”. 2. Президент Трумэн предложил, чтобы первое сообщение о капитуляции было сделано фельдмаршалом Александером. Поскольку Ваши офицеры присутствовали, я дал фельдмаршалу Александеру соответствующие указания. 30 апреля 1945 года.
Печатается по изданию: Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер-министрами Великобритании во время Великой отечественной войны 1941-1945 гг. М., 1958.
Электронная версия названной книги здесь приводится по сайту http://vlastitel.com.ru/ (работа владельцев названного сайта включает в себя сканирование, распознание и HTML-разметку; оформление и гипертекстовая разметка дана в соответствии со стандартами ХРОНОСа). Здесь читайте:Иосиф Сталин (собрание биографий и иллюстраций). Деяния Иосифа Сталина в речах, статьях и письмах (хронологическая таблица с гиперссылками на документы 16-титомного собрания сочинений). Рузвельт Франклин Делано (биографические материалы). Черчилль Уинстон Леонард Спенсер (биографические материалы).
|
|
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
|
Проект ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,на следующих доменах:
|
