|
|
Леонид Сергеев
До встречи на небесах
ОХ УЖ ЭТИ ЖЕНЩИНЫ!
В пятьдесят лет я рассуждал: ох уж эти мои дружки, закоренелые бобыли,
женоненавистники, которых охватывает ужас при мысли о вступлении в брак! Старые
волкодавы, пьяницы и бабники, они панически боятся потерять свободу и скорее
отправятся на эшафот, чем согласятся пойти в загс. Стоит только женщине
задержать на них взгляд, они уверены — это многообещающий, уводящий взгляд;
красотка явно плетет сети, заманивает в ловушку. Собственно, так оно и есть. Уж
кто-кто, а я-то знаю. Здесь у меня большущий опыт — в молодости не раз терял
волю от подобных обманчивых (как бы беззащитных, на самом деле колдовских)
взглядов и разных обволакивающих придыханий:
— Как интересно! Расскажите еще что-нибудь! Вы очень талантливы!..
Теперь-то я сыт по горло этими хитрованскими штучками, теперь мне яснее ясного:
если женщина проявляет повышенный интерес к твоей работе (делает вид, что давно
ее любит) или, чего доброго, справляется о здоровье твоих родных — это очень
опасная женщина, от нее можно спятить. Но главное, когда ты видишь это
невероятное, прямо поедающее тебя, внимание (как бы неподдельное), всякие
уточняющие вопросики (понятно, чтобы ты сильнее сел на крючок), эти загорающиеся
(злодейским блеском) и угасающие (почти сдавшиеся) глаза, этот вспухший рот (уже
готовый принять поцелуи) — короче, когда ты видишь влюбленную в тебя особу, будь
она хоть крокодилом, тебе, идиоту, начинает мерещиться, что ты в нее тоже
втюрился. «Наконец-то, — думаешь, — встретил жен-щину, которая тебя оценила в
полной мере. Эта будет рабыней». А она, мартышка, в тот момент смотрит на тебя с
безмолвной преданностью и думает: «Все, испекся, голубчик! Теперь я тебя
заласкаю до мурашек, заставлю оформить отношения, потом отучу от вредных
привычек, разгоню твоих дружков и начну из тебя веревки вить». Вот такие они,
женщины, эти ядовитые, коварные существа.
Некоторые из них демонстрируют радостное повиновение, притворяются заботливыми,
милыми, но я не верю в женщин мышек — они просто затаились на время, потом
покажут свой оскал и когти; давно известно — женщины более жестоки, свирепы и
мстительны, чем мужчины, ведь у них нет сдерживающих центров.
Некоторые из эмансипированных считают себя личностями — спорят, перечат,
навязывают свое — попросту портят мужчине кровь. Забывают, дурехи, что женщина
прежде всего должна быть кухаркой, посудомойкой, прачкой, а уж потом чирикать об
искусстве и о жизни вообще, а лучше не чирикать, а тихо ворковать, как бы делать
массаж, под который можно вздремнуть. Женщине надо быть тихоней, молчуньей,
склонной иногда всплакнуть, но главное — знать свое место. Как говорил император
Вильгельм «знать три К», в переводе с немецкого — церковь, детей, кухню. Если
она отходит от этой заповеди — она чудовище.
Говорят, они — прекрасная половина человечества, украшают жизнь и прочее.
Чепуха! Не украшают, а отравляют… И вообще все зло на земле от них, женщин.
Иногда я думаю: сколько они загубили талантов, сколько из-за этой проклятой
любви не состоялось личностей, совершенно жутких поступков.
Для меня давно бесспорно: всякая болтовня о любви — пустая трата времени. И грош
цена мужчине, если он жертва своих страстей. Жалок подобный страдалец. И жалок
тот, кто полжизни тратит в поисках «идеала» и вообще чрезмерно волочится за
женщинами. Ну, можно конечно за ними приударить, но мужественно, без всяких
слюней и заиканий, не теряя голову, ни в коем случае не унижаясь, наоборот —
давая понять красотке, что ухлестывая за ней, оказываешь немалую милость.
Женщина прежде всего ценит в мужчине уверенность в себе, ну и власть над ней;
остальное — дело десятое. Без власти ничего не получится — подомнет под себя,
растопчет.
Некоторые не признают власти над собой — такие идут против природы и, как
правило, несчастны в личной жизни, а то и кукуют в одиночестве. Некоторые корчат
из себя недосягаемых небожительниц; подолгу водят за нос мужчину, а когда
сдаются, моментально превращаются в жалкое, беспомощное создание — то есть,
обратно — из царевны в лягушку. Ответственно заявляю — нет недоступных женщин, к
каждой можно подобрать ключ, все зависит от настойчивости мужчины.
Теперь-то я себя ненавижу за то, что в молодости ухлопал уйму времени на разные
романтические приключения. К счастью, вовремя перебесился и дал задний ход. Но
все равно — те годы — мой великий позор. Как последний дурак, я чуть ли не в
каждой женщине видел чудо: какую-то таинственность, загадочность. Умора! Вся их
загадочность в непостоянстве, в нелогичности суждений и поступков. Да и каких
суждений, если у большинства женщин от двух до трех извилин в голове и в основе
примитивное желание — нравиться. Замечательно сказал кто-то из великих: «У
обыкновенной женщины ум как у курицы, у необыкновенной — как у двух куриц».
Лучше не скажешь.
А каково жить с глупой женщиной?! Это ж страшное наказание. Да и спать с такой
куклой — не много радости; как говорит один мой приятель — «о глупую женщину
даже мужское начало тупится». И с неглупой жить хорошего мало; я уже говорил —
это вечные препирания, борьба за лидерство. Да и она умничает, умничает, а потом
такое брякнет, что со стула свалишься. Среди умничающих есть всякие режиссерши,
писательницы — те в массе своей мужланки. Есть и вовсе идиотки, которые лезут к
власти, в политику (чаще всего от сексуальной неудовлетворенности или сдвига в
мозгах) — ну, это уж вообще не женщины, а мужики в юбках. Обнимать такую женщину
все равно, что обнимать самого себя.
И все женщины порочны, даже самые невинные на вид, с ангельскими лицами и
прирожденной стыдливостью — всякие святоши, альпийские цветочки. Такие еще
просто-напросто не разбужены, но в них уже идет брожение, они уже потенциальные
блудницы. Нормальные, спокойные отношения женщине быстро наскучивают — ей
подавай адскую любовь с грузовиками цветов, яростный секс (некоторые не против и
похищений, погони и мордобоя соперников). Допустим, живет она с положительным,
заботливым интеллигентом — ее тянет к этакому разухабистому самцу-производителю
со звериной страстью. Получает разухабистого — вновь мечтает об интеллигенте,
который «понимал ее тонкую натуру». Такой ветер в голове.
Ко всему женщины жуткие нескладехи; в всяком случае, все, что они делают, я и
мои друзья делаем в сто раз лучше. Единственно что они делают неплохо — это
раздеваются.
Но, к сожалению, никуда от этих особ не деться, к ним тянет как к антиподам,
чисто физиологически — природа, ничего не попишешь! Из-за этой печальной
необходимости приходится с ними встречаться. Но уж привязываться — дудки! И
свидание с любой красоткой я променяю на застолье с друзьями. Это их, женщин,
раздражает. Особенно охотниц за старыми холостяками и бобылями. Раздражает, что
я и мои друзья видим их насквозь и подтруниваем над ними. Над их ужимками и
жалкими потугами вбить клин в нашу дружбу. Общаясь с ними, мы, следуя мудрым
заветам, в одной руке держим розу, а в другой кнут. Но, естественно, особое
раздражение вызывает наше свободное одиночество, «затянувшаяся холостяцкая
жизнь», как они выражаются, а попросту наше нежелание жениться на них. Многих
женщин даже не останавливает, когда им говорят, что мы отпетые бабники.
— Это даже интересно! — невозмутимо пожимают они плечами (и не только
развратницы, но и более-менее целомудренные — они уверены, что нам просто не
везло с подружками, что мы просто не тех встречали, а вот их-то мы будем любить
всю жизнь).
Каждый знает — все женщины трезвонят, что им хочется «чистой любви» (даже
развратницы, хотя на нее не способны), но как они себе представляют эту самую
«чистую любовь»? Естественно, чтобы их носили на руках, в постель подавали
сливки, дарили подарки, отвешивали комплименты, чтобы мужик вкалывал с утра до
вечера, побольше приносил денег, а они развлекались. Некоторые из женщин совсем
спятили — ждут принцев! Забывают, идиотки, что для принца самой надо быть
принцессой.
Не знаю, как другим мужчинам, а мне всегда хочется таких, болтающих о «принцах»
и «чистой любви», отправить в деревню и дать в руки лопату.
Вообще для женщин любовь (не только «чистая» — всякая) — прежде всего
наслаждения, удовольствия, а семейная жизнь состоит из одних поцелуев, но на
самом-то деле любовь (черт бы ее побрал!) это жертвенность, а семейная жизнь —
постоянные уступки. Женщина ведь только и думает — что я могу получить от
мужчины, а ей надо думать — что я могу ему дать, что для него сделать, чем
доставить ему радость; должна выполнять сразу семь функций: друга, любовницы,
секретаря, няньки, медсестры, домработницы, утешительницы, и при всем при этом в
компании быть светской партнершей, а дома кроткой монахиней. Понятно, всякие
красотки на это не способны — то есть, не могут быть домашними, преданными
одному мужчине, ведь свою красоту они несут, как драгоценность, показывают и так
и сяк, а этот путь связан с постоянными соблазнами и, соответственно, с
увлечениями.
Теперь-то нам легко — повторяю, мы видим женщин насквозь, для нас в них уже нет
тайны (а если нет тайны, исчезает и красота), и мы не волочимся за ними
(случайная, ни к чему не обязывающая, встреча — ради бога, но что-то серьезное —
боже упаси). Не волочимся не потому что нет желания или возможностей, просто
отошли в сторону, «ушли из большого секса», ведь есть дела поважнее (наконец-то
можно спокойно поработать), да и годы уже поджимают, надо торопиться, делать то,
что не успели сделать, откладывать уже нельзя.
Теперь мы потешаемся над сверстниками, замученными семейным счастьем, ведь они
погрязли в заботах и обязанностях, и постоянно ругаются со своими женами, а при
встрече с нами, вздыхают:
— Женщины хороши, пока не становятся женами, — и предостерегают: — Не женитесь!
Не будьте дураками!
Ясное дело, семейные ухожены, реже болеют и дольше живут, но стоит ли ради этого
взваливать на плечи такую обузу?! И потом, одно дело встречаться с женщиной,
когда она наутюженная, причесанная, разрисованная, благоухает духами, улыбается,
говорит приятные слова, другое дело — жить с ней, когда она непричесанная,
шлепает в халате с кислой физиономией, насупившись что-то бурчит, а то и
скандалит — тут уж, как ни вертись, — через пять-семь лет она станет всего лишь
единомышленницей, ну другом, сестрой — это в лучшем случае, в худшем —
квартиранткой, а то и врагом.
Кстати, всякие размолвки и скандалы женщина рассматривает, как непременные
атрибуты семейной жизни — думает «попилю его и он станет лучше, а если и немного
переборщу — не страшно; потом покручусь перед ним, покажу свои неотразимые формы
и он приползет, как миленький, да еще будет просить прощения». Тупица! Ей
невдомек, что после скандала неприязнь к ней только нарастает, а ее прелести
превращаются в уродства.
Кое-кто, из числа слабоумных, призывает — «Берегите женщин!». Чего их беречь?
Они живучи, как кошки. Беречь надо мужчин! Мужчины сгорают намного быстрее
женщин, ведь все принимают близко к сердцу, загоняют себя работой, да еще
переживают за положение в стране и во всем мире; от постоянных стрессов курят,
выпивают — и попробуй избавиться от этих «вредных привычек», когда вокруг
творится черт-те что!
Говорят, женщины чувствительные, возбудимые, эмоциональные, у них интуиция и
прочее. Чушь собачья! Все их переживания (в основном из-за пустяков) от
неуравновешенности, и эти переживания так же быстро угасают, как и возникают,
ведь происходят неосознанно, на уровне инстинкта. К примеру, вы прожили вместе
несколько лет, потом разошлись; тебя еще долго мучают угрызения совести за
всякие промахи, а она встретила нового хахаля и тут же забыла о твоем
существовании, а то еще будет рассказывать на каждом перекрестке, с каким
кретином жила. И что немаловажно — после развода, женщина на последующих
мужчинах вымещает все, что наболело с мужем, в то время как ее муж, как правило,
с другими женщинами замаливает свои проступки.
В чем переживания женщин устойчивы, так это в ревности и зависти к более
красивым и удачливым подругам (некоторые вообще ненавидят все бабское сословие,
выделяя себя в особую касту). Женская дружба крайне редко бывает искренней;
обычно женщина выбирает себе подругу или страшнее, чем она, или жуткую
неудачницу, и ясное дело, рядом с ними чувствует себя уверенней и значимей.
Что касается шестого чувства, то оно у женщин проявляется лишь в одном — они
безошибочно секут, кто нормальный мужик, кто импотент, кто голубой — только это,
в остальном их чувствования недоразвиты. Слабый пол — он и есть слабый во всем.
Ну, не случайно, сколько женщины не лезут в искусство, ни одной не удалось
создать оперу, написать великую картину или роман, уровня «Войны и мира» (только
сопливые песенки, кисельные любовные истории, ну и ясно, детективы, которые
лишний раз доказывают кровожадность «нежных» дамочек).
Да что там искусство! Как известно, лучшие портные и парикмахеры — и те мужчины;
не говоря уж о врачах, учителях, поварах… И не смешно ли, после всего этого,
столь никчемную половину человечества считать лучшей, прекрасной?! Именно
поэтому в Международный женский день особенно хочется выпить за мужчин.
По правде сказать, у бессемейных не все гладко получается: иногда жаль тратить
время на магазины, прачечные, готовку, уборку, но мы уже как-то свыклись с этими
бытовыми заботами; порой не очень приятно завтракать и ужинать в одиночестве, но
зато никто над ухом не жужжит и на душе спокойно. Конечно, бывает, по вечерам
находит хандра, когда хочется с кем-то поговорить, поделиться мыслями, услышать
похвалу о своей работе. Случается, прищучат болезни, и тогда не мешало б, чтобы
кто-то заботился о тебе, но как представишь, что женщина изо дня в день маячит
перед глазами, еще сильней заболеваешь.
Ко всему, в нашем возрасте уже трудно привыкнуть к женщине. У нас уже четко
заведенный порядок, вещи лежат на своих местах, а она начнет все перекладывать
по-своему; приберет на твоем рабочем столе, потом ничего не найдешь (у меня-то
давно жесткое правило: женщин к рабочему месту не подпускать; если какая
случайно подойдет, потом и стол и стул окуриваю — сбиваю ее дух).
В семье как? Утром она убегает на работу, а ты еще можешь поспать, но где там!
Плещется в ванной, гремит на кухне, потом уже вроде оделась, вроде уходит, так
нет — еще раз пять подойдет к зеркалу, и все топает на каблуках. Ясное дело,
больше уснуть не удается… Встанешь, заглянешь на кухню — в раковине посуда: не
успела вымыть значит, тебе приходится. Пойдешь в ванную, а там от батареи
флаконов бьет резкий запах, рядом с твоей бритвой бигуди, еще какие-то фиговины,
какие-то ватки в помаде и туше, и куча «украшательств» — бижутерии; ну неужели
нельзя все эти побрякушки убрать в один ящик? Почему они должны мозолить глаза?
Ну и, само собой, в расческе полно волос, тюбик зубной пасты измят — больно
смотреть, и всюду ее белье.
И вообще, что у них, у женщин, за мода — по всей квартире разбрасывать свои
шмотки! Вот неряхи! И что за манера — ставить вещи на край стола или устраивать
из посуды неустойчивые пирамиды, или всякие безделухи выставлять напоказ, а
вещи, которые постоянно должны быть под рукой, запихивать в дальний угол!
Кстати, на работу женщины еле встают, а вот если предстоят развлечения,
вскакивают, как ужаленные — ну, то есть, серьезные дела для них — нудная
обязаловка, а вот развлечения — смысл жизни.
А по вечерам ты должен выслушивать сплетни о ее сослуживцах и отмечать ее ужин и
то, что тебе подшили — иначе жуткая обида. И должен «чистить зубы на ночь и мыть
ноги» (понятно, сами-то женщины любят поплескаться и могут быть чистоплотны до
болезненности, но жутко не аккуратны), и должен «поменьше курить, а пьянки с
дружками вообще прекратить». И, естественно, надо ее развлекать, что-то болтать
— в противном случае прослывешь бесчувственным чурбаном. И никуда не деться от
споров; причем женщине начхать на тему спора (тем более на истину), главное —
одержать победу. Через пять минут она забудет о чем был спор, но своей победе
еще долго будет радоваться; потому-то, ради мира в семье (и собственного
здоровья), иногда можно и сделать вид, что складываешь оружие (разумеется,
только в чепуховом споре, но никак не в серьезном).
Что еще случается в семье по вечерам? Ну, к примеру, ты настроился посмотреть по
телевизору футбольный матч, заранее купил пивка или четвертушку, а твоей
«половине», видите ли, надо духовно обогатиться, досмотреть какой-то мыльный
сериал — ясное дело, без скандала не обойтись. Или тебе хочется отдохнуть,
полежать на тахте в тишине, а ей приспичило наводить порядок в квартире — и
громыхает, хоть беги из дома, а то и начнет строчить на машинке — ей позарез
понадобилось что-то сшить. Доходит до смешного — тебе жарко, ты открываешь окно,
а она просит его закрыть — она, видишь ли, замерзает. И наоборот — если тебе
холодно, ее, естественно, распирает жар.
В семейной жизни женщина редко сияет — то не выспалась, то с кем-то повздорила
на работе, то у нее критические дни и потому бесится, не находит себе места, и
все старается тебя разжалобить, пристает, пытается как-то зацепить, к чему-то
придраться: «то не сделал, это не починил». Такое надо сразу обрубать, показать
характер:
— Поменьше крутись перед зеркалом и выкинь всякую дурь из башки, вон сколько
работы в доме: там пыль, там вещи не на месте, на моей рубашке отлетела пуговица
(надо непременно перечислить объекты для работы, указать на ее промахи, чтобы
заронить чувство вины).
А если начнет огрызаться, можно и выдать парочку слов из нашей богатой матерной
лексики, и шлепнуть распоясавшуюся особу по заднице — сразу придет в себя. Так
же, как собаку не воспитаешь без ремня, так и женщину без силового давления на
место не поставишь.
Что еще раздражает, так это привычка женщин использовать вещи не по назначению,
браться в первую очередь за ерунду, мелочевку, а важные дела откладывать на
потом; и менять привычное, обжитое на современное «модное» (будь то обои, мебель
или утварь). Что у них за обыкновение — выбрасывать старые, пусть чуть
сломанные, вещи, да еще с присказкой — «этой рухляди место на помойке!»? Мне-то
эти вещи как раз особенно дороги; я, надо сказать, в быту не терплю всяких
новшеств и до конца своих дней хочу видеть то, что привык видеть, и пользоваться
тем, чем пользовался всю жизнь (даже одежду ношу, как цыган, до полного износа);
и не терплю всяких перестановок в доме — пока с ними свыкнешься, то и дело
будешь на все натыкаться; я должен ходить по квартире вслепую и определять вещи
на ощупь.
И раздражает чрезмерно серьезное отношение женщин к еде, всяким диетам, и
хроническая озабоченность своим внешним видом и многое другое, что у каждого
нормального мужчины сидит в печенках.
Ну и, само собой, раздражают воскресные посещения родственников жены, когда надо
изображать семейную идиллию, а раз в месяц — это уж обязательный ритуал — выход
«в свет»: в кино там или в театр. И при всем при том — вечные женские капризы,
дурацкие сообщения, смехотворные проблемы, пустая болтовня с подругами по
телефону и идиотские мечты о будущих покупках — да что там! — перечислять весь
этот культовый набор, только трепать себе нервы. Короче, подобная жизнь не для
таких, как я. Когда-то, давным-давно я уже был женат, и хватит с меня!
Кстати, я прожил в браке три года и все это время моя благоверная методично пила
мою кровь, как вампирша; по стакану в день. В конце концов вылакала целое ведро,
не меньше; я прямо весь высох. Но однажды хлопнул кулаком по столу и сказал:
— Все, баста!
Мы разошлись, и я сразу набрал прежний холостяцкий вес, а вскоре даже поправился
на десять килограмм… Вот вспомнил еще — моя супружница все приставала ко мне,
чтобы я научил ее водить машину. Ну и помучился я! Словом, теперь лучше пойду
пешком, чем сяду в машину с женщиной шофером, ведь никогда не знаешь, что ей
втемяшется в голову, на какую педаль нажмет в сложной ситуации. Не случайно,
профессиональные шофера говорят: «Женщина за рулем — это обезьяна с гранатой».
Конечно, в прикладном смысле не мешало б иметь некую женщину невидимку, дежурную
любовницу с покладистым характером, которая, как минимум, была бы красивой, и
любила бы абсолютно все, что любишь ты. И повторяла бы твои слова (во всем
поддакивала), и никогда ничего не просила, ни на что не жаловалась. И принимала
бы твои привычки, как святое (даже возрастное занудство выслушивала бы, как
«Лебединое озеро»), а на самого тебя смотрела бы, как на икону. И чтобы охраняла
бы тебя от всяких неприятностей, и вообще появлялась бы, когда необходимо, и
мгновенно исчезала, когда у тебя есть более важные дала. Но главное — видела бы
тебя таким, каким ты мог бы быть. Только где такую найдешь?! Ведь они сейчас все
личности, у них столько запросов, требований! К счастью, днем за работой о
женщинах и не вспоминаешь, а по вечерам всегда можно встретиться с друзьями,
благо у нас есть свой клуб, ЦДЛ то есть.
Так я рассуждал, когда моим друзьям литераторам и мне чуть перевалило за
пятьдесят; приблизительно так же я рассуждаю и сейчас, спустя десять лет.
Здесь читайте:
Леонид Сергеев. Заколдованная. Повести и рассказы. М., 2005.
Леонид Сергеев. Вперед, безумцы!. Повести и рассказы.
М., 2005.
Леонид Сергеев. Мои собаки. Повести. М., 2006.
|
