ХРОНОС:
Родственные проекты:
|
Заколдованная
УТРЕННИЕ ТРАМВАИ
кое-какие воспоминания из детства
ЛЕТО КАК ЛЕТО
По счастливому стечению обстоятельств «принцесса» вскоре стала жить на нашей
улице. В один прекрасный день, по настоящему прекрасный — в смысле погоды, мы с
ней встретились на дамбе — она догнала меня на «синей молнии» и, выруливая
рядом, сказала:
— Послушай! Ты не мог бы завтра помочь нам с мамой погрузить вещи? (позднее я
узнал — ее отец погиб на фронте).
— Ты уезжаешь?
— Нет! Мы обменялись и переезжаем на вашу улицу.
На другой день в условленное время я направился к ее дому, по пути зашел за
Вовкой и взял его на подмогу, как рабочую силу. Когда мы подошли к дому
«принцессы», там уже стоял грузовик и около него виднелась мебель, тюки...
Давно подмечено, переезжать всегда интересно, а время от времени и просто
необходимо. Во-первых, освобождаешься от многого привычного, но ненужного;
во-вторых, волей-неволей начинаешь новую жизнь — появляются новые знакомые,
новые заботы; в-третьих, и это самое важное, перемены, как правило, ведут к
лучшему. Помнится, Ольга безудержно радовалась переезду.
Как только мы въехали на нашу улицу, из всех окон высунулись любопытные. Дядя
Федя, а за ним отец и дядя помогли таскать вещи. Через час все было разгружено,
перенесено в дом и на нашей улице появились новые жильцы.
Ольга оказалась «принцессой» добрейшей души: уже в день переезда разрешила нам с
Вовкой покататься на «синей молнии», а вечером подарила по приключенческой
книге. Стояло лето, и у нас в школе, и у Ольги в техникуме были каникулы; мы
стали проводить вместе все дни напролет — ведь ничто так не объединяет людей,
как безделье.
Все началось с рогаток. Как-то мы с Вовкой запустили змея, но, набрав высоту, он
вдруг зацепился мочалом за провода и стал болтаться из стороны в сторону, точно
заарканенный. В этот момент из дома вышла Ольга.
— Плакал ваш змей, — проронила. — Делайте новый.
— Дудки! — отчеканил я и достал рогатку, чтобы сбить мочало с проводов.
Только вложил голыш в кожу, как вдруг порыв ветра освободил пленника, и он,
взвившись в высоту, застыл на одном месте. Но, так как рогатка все равно была у
меня в руках, я выстрелил в неподвижный квадрат. Голыш пробил его насквозь.
— Здорово! — Ольга щелкнула языком. — Научите меня тоже стрелять.
— Мы сейчас едем на речку рыбачить, — важно провозгласил Вовка.
— Ой! И я с вами!
— А рыбу ты ловить умеешь?
— Вы меня научите. Я способная. Вот увидите!
На рыбалку отправились на велосипедах. Ольга на своем спортивном, а мы с Вовкой
на моем, тяжелом, дорожном (Вовка пристроился на багажнике). До реки доехали без
приключений, и расположились под деревьями у нашей с Вовкой излюбленной заводи.
Солнце стояло в зените, и было жарко; сквозь седую, запыленную листву
просачивались горячие струйки. Мы с Вовкой пыжились изо всех сил, чтобы
выглядеть перед Ольгой искусными рыболовами; отталкивая друг друга, учили ее
ловить рыбу нахлестом: забрасывать леску с наживкой как можно выше по течению и
ждать, когда она проплывет мимо и ее начнет прибивать к берегу — тогда леску
перебрасывать. И так до тех пор, пока не клюнет. Показывая этот способ ловли, мы
с Вовкой великодушно сносили Ольгины ошибки и не забывали вовремя поддержать ее
за локоть, чтобы при взмахе удилища она не упала в воду. Мы относились к ней
по-рыцарски, хотя она была уже девушкой, а мы еще мальчишками.
Что мне нравится в рыбаках, так это то, что среди них ценится умение, а не
звания и возраст. Один раз Вовка удил рыбу рядом с врачом профессором и тихо
ворчал:
— Вот дурак, как подсекает, лопнуть можно!
И профессор, ничего — только улыбался смущенно, воспринимал Вовкино хамство, как
легкую бестактность.
Первую рыбу поймал Вовка. Он выудил плотву с ладонь. Вторую плотву неожиданно
поймала Ольга, ее рыба была чуть меньше Вовкиной, но подсекла ее Ольга мастерски
(вскоре она уже забрасывала удочку не хуже нас, а часто и лучше, поскольку была
выше ростом и легко перекидывала наживку через прибрежные травы). Потом Вовка
поймал еще одну плотвичку, и, наконец, повезло мне, причем так, как никогда за
все то лето. Я вытащил голавля на килограмм; когда тянул его к берегу, удилище
изогнулось, как обруч от бочки. Я даже думал — ореховый прут не выдержит и
обломится, но удилище не подвело.
После такого улова наше настроение поднялось до небывалых высот. Особенно у
меня. Чтобы подчеркнуть свою радость, я даже затянул марш.
Домой мы не спешили — возвращались пешком, выруливая велосипеды по дороге;
шлепали босиком по горячей, пышной, словно пудра, пыли. Перед нами шмели
рисовали в воздухе узоры, мелькали разноцветные бабочки, и повсюду на тонких
стеблях стояли ромашки, пахучие, словно флаконы с духами. Денек был потрясающий
— из тех, которые запоминаются на всю жизнь.
На окраине города мы сели на велосипеды и через луг покатили к дамбе. Мы с
Вовкой неслись напрямик, сбивая головки цветов; Ольга ехала медленно, объезжая
чуть ли не каждый цветок — и в этом просматривалась разница между нашим
бездумным варварством и ее бережным отношением ко всему живому.
С того дня мы регулярно (два-три раза в неделю) ездили на рыбалку и каждая
вылазка на природу была праздником — за лето набралась целая охапка праздников.
Мы так привыкли удить рыбу с Ольгой, что, когда однажды она не смогла с нами
поехать, вся рыбалка пошла насмарку — уже через полчаса нам надоела и заводь, и
удочки, и не радовала пойманная плотва...
Иногда мы втроем ходили на стадион «Компрессор», в кино на любимых актеров
Алейникова и Жарова, в читальню в парке имени Горького, в кафе-мороженое и
просто погулять. Мы бродили в незнакомых районах города, рассматривали дома,
заглядывали в окна и угадывали, кто за ними живет. По улицам прогуливались
определенным образом: Ольга, словно королева, вышагивала в середине, а мы с
Вовкой, как верные стражники, — по краям. Кстати, узнав Ольгу поближе, я из
«принцесс» произвел ее в «королевы». Повторюсь — в то время я не очень-то
стеснялся в раздаче чинов и званий, но из всех, кому пожаловал высокий титул,
одна только Ольга носила его с достоинством.
Когда мы шли по улицам, все прохожие оборачивались, и, ясное дело, — не на нас с
Вовкой. Нас не замечали — так красива была Ольга. Каждый раз, когда на нее
засматривались прохожие, меня так и распирало от гордости. В такие минуты я
казался выше и сильнее, и уж, конечно, всерьез был уверен, что на земле только
две королевы: в Англии — Елизавета да Ольга — на нашей улице. Несмотря на свой
титул, Ольга была еще и преданным другом: кто бы ни позвал ее в кино или на
танцы, она вежливо, но твердо отказывалась. Много раз мы с Вовкой замечали
восхищенные взгляды парней, слышали возгласы:
— Вот красавица, я понимаю! А с ней-то кто это? Что за голодранцы?
Или:
— Ну и фея! И с такими шалопаями!
Услышав эти оскорбления, мы с Вовкой стискивали зубы, сжимали кулаки, и уже
готовы были броситься на обидчиков, но Ольга обнимала нас за плечи и, улыбаясь,
спокойно говорила:
— Не обращайте внимания. Они просто завидуют нашей дружбе.
Однажды на рыбалке Ольга сказала:
— Скоро приедет мой друг. Я вас познакомлю, он вам понравится, и мы будем
рыбачить вчетвером — он тоже заядлый рыболов.
— А где он сейчас? — поинтересовался Вовка.
— Служит в армии.
Ольга отложила удочку, присела на корточки и задумчиво уставилась на воду. Потом
вскочила.
— Знаете что?! Давайте приготовим ему удочку. Вот он обрадуется!
— А когда он приедет? — спросил я.
— Что-нибудь через неделю. А может, и раньше.
Вначале меня не очень обрадовал предстоящий приезд Ольгиного друга, но потом я
подумал, что вчетвером рыбачить интереснее, чем втроем. «К тому же, — решил я, —
Ольгин друг будет ходить с нами только на рыбалку, а в остальные места мы еще
подумаем, брать его или нет. И вообще, — тут я сделал сомнительное заключение, —
Ольга все равно не будет ему близким другом, ведь они дружили когда-то, а мы с
ней дружим сейчас».
В тот же день мы приготовили снасть для Ольгиного друга. А на следующее утро
меня разбудил свист Вовки. Выглянув в окно, я увидел рядом с ним Ольгу и
высокого парня в солдатской форме; все трое были с удочками.
— Познакомьтесь! — сказала Ольга, когда я выскочил на улицу.
— Валерий! — назвался парень и пожал мне руку.
У него был глуховатый голос и серьезное выражение лица.
— Ну, а теперь мы покажем вам, Валера, нашу чудесную заводь. Хорошо, мальчики? —
Ольга взяла парня за локоть.
«Мальчики!» — это меня сразу насторожило; она всегда называла нас «друзья». А
тут вдруг — мальчики! Я почувствовал, что она умышленно подчеркивает дистанцию
между нашим возрастом. И потом, она называла своего друга на «вы». «Значит, он
никакой не друг», — рассудил я. По моим понятиям настоящая дружба исключала
условности.
На рыбалку мы поехали на велосипедах: мы с Вовкой на моем, а Ольга с Валерием —
на Ольгином. Валерий вез Ольгу на раме и что-то рассказывал ей в самое ухо, и
она все время смеялась. Иногда вспоминала про нас с Вовкой. «Догоняйте!» —
кричала и махала рукой, но тут же отворачивалась, слушала Валерия и смеялась,
почти хохотала.
Мы с Вовкой ехали молча. Настроение у меня было неважное, и причиной тому
послужил Ольгин друг. Он мне не понравился. Я представлял его веселым и
компанейским, но компанейским он был только с Ольгой, а нас как бы и не замечал.
Догоняя их, я обратил внимание, что у него слишком оттопыренные уши. Потом
обнаружил, что он узкоплечий и кривоногий. Чем больше к нему приглядывался, тем
больше находил у него недостатков.
В тот день погода соответствовала моему настроению — была пасмурная, ветреная.
Не успели мы подъехать к нашей заводи, как речка покрылась кружками от дождя.
— Ничего, дождь — это к удаче, — с показной бодростью заявил Валерий и стал
разматывать леску.
Мы тоже взяли удочки, только лучше б их не брали. В тот день ни у Ольги, ни у
меня, ни у Вовки не клевало. Только Валерию везло. Вначале он поймал двух
окуней, потом небольшую плотву, а затем вытащил красноперку. Это было какое-то
колдовство. Мы ловили в трех шагах от него, и у нас совершенно не клевало, а он
вытягивал рыбин одну за другой. И тут я узрел, что он ловит почти с поверхности.
Передвинув свой поплавок, я сразу тоже поймал красноперку. Но даже эта пойманная
рыба не подняла моего настроения. Наоборот, убедившись, что Валерий скрыл от нас
свой способ ловли (наверняка, чтобы выделиться и стать в глазах Ольги героем), я
окончательно его невзлюбил. В то время я был убежден, что каждый хороший рыбак
всегда и хороший товарищ.
Через некоторое время дождь усилился, и мы решили вернуться домой. Уже на нашей
улице, обращаясь к Ольге, Валерий спросил:
— Вечером сходим в кино?
— Обязательно! Жаль только, мальчики не смогут пойти.
— Да, жаль, — согласился Валерий, и они с Ольгой обменялись многозначительными
взглядами.
Это уже было не похоже на Ольгу. Это не делало чести «ко-ролеве». Зная, что на
вечерние сеансы нас не пустят, она могла бы тоже не пойти. В последний момент
она это поняла и спросила извиняющимся голосом:
— Вы не будете сердиться, если мы сходим вдвоем? Говорят, такой фильм
интересный.
— Иди, — разрешил Вовка. — Мы не сердимся.
Я промолчал.
Следующее утро было солнечным. Часов в десять за мной зашла Ольга и
поздоровалась приветливей обычного.
— Привет! — сказала. — Сегодня замечательная погода. Куда мы пойдем?
— Как фильм? — буркнул я и отвернулся.
— Фильм так себе, — Ольга изобразила кислую гримасу. — Я даже жалела, что пошла.
— Ты нам не друг, — проговорил я. — Ты пошла без нас.
— Нет, я друг, — защищалась Ольга. — Я вовсе не хотела идти на этот глупый
фильм. Просто все говорили, что хороший, ну я и пошла. Я просто очень доверчива.
Она улыбнулась и положила руку мне на плечо.
— Я все время думала о вас. Вы даже мне во сне снились.
Я представил, как Ольга с Валерием гуляли после кино, и отдернул плечо:
— Не подлизывайся!
Она растерянно заморгала, потом тихо сказала:
— Наверное, я правда гадкая. Но я больше не буду. Вот увидишь.
Эти слова не взбодрили меня. Если бы Ольга защищалась до конца, я подумал бы,
что она и правда не так уж виновата, но признав свою вину, она сразу
подтвердила, что моя обида не безосновательна. И все-таки я не мог долго злиться
на нее. Как только она замолчала, заговорил я — поведал, как мы с Вовкой
бездарно провели вечер (слонялись по улице). А потом Ольга рассказала о какой-то
смешной книге, и от моей обиды не осталось и следа. Мы зашли за Вовкой и втроем
побежали запускать змея.
В полдень появился Валерий и пригласил всех в парк покататься на каруселях.
Ольга с Вовкой тут же согласились. Находиться в обществе Валерия мне совершенно
не хотелось, но, чтобы не противопоставлять себя большинству, я пошел.
День был жаркий, и, когда мы подходили к парку, всем ужасно захотелось пить.
— В парке отличные фонтанчики, — возвестил Вовка, хотя все и так об этом знали.
— Зачем в парке? Попьем сейчас, — Валерий направился к киоску с газировкой, а
подойдя, небрежно бросил:
— Четыре стакана с сиропом.
Меня мучила жажда, но не было денег, а пить воду, купленную Валерием, я счел
унизительным. Но продавщица уже налила четыре стакана прохладительного напитка с
красным сиропом.
— Я не хочу газированной, — сказал я как можно равнодушнее. — В парке вода
лучше.
— Попей хотя бы немного, — Ольга протянула мне стакан.
Шипящий напиток приятно защекотал ноздри, но я пересилил себя и отвернулся.
— Хорошая водичка, — пропыхтел Вовка, смакуя сладкое питье.
Я грозно посмотрел на него, и, видимо, у меня было достаточно устрашающее
выражение лица, потому что Вовка поперхнулся, отставил недопитый стакан и
пробормотал:
— Плохая вода. Вот я пиво настоящее пил...
Он сказал это с таким дурацким видом, что Ольга рассмеялась, а Валерий чуть не
захлебнулся. И даже я, как ни крепился, прыснул.
Угостив всех водой, Валерий, как мне показалось, решил еще больше удивить Ольгу
своей щедростью.
— Пойдемте в тир, потом в комнату смеха? — предложил он.
— Нет, пойдемте, как решили, на карусели, — сказала Ольга.
Я посмотрел на нее с благодарностью и помчался к площадке с маленькими
бесплатными каруселями.
Накатавшись на каруселях, мы двинули в зону отдыха играть в прятки. Первому
водить выпало мне, но когда я досчитал до десяти, ко мне подошел Вовка и сказал:
— Не считай! Они все равно убежали.
— Как убежали? — не понял я.
— А так. Убежали от нас, и все.
Я не поверил и стал носиться от куста к кусту, но Ольги с Валерием и в самом
деле нигде не было. Сели мы с Вовкой на скамейку, стали их ждать. Прошло с
полчаса, пока они появились. Ольга подбежала первая.
— Ты где была? — грозно выдали мы с Вовкой одновременно.
— В беседке.
— Ты была с ним в беседке? — ужаснулся я.
— Да. Ну и что? — удивилась Ольга. — Мы там спрятались, а ты не идешь и не
идешь.
В этот момент подошел Валерий.
— Здорово мы спрятались от тебя?
Не дожидаясь моего ответа, он посмотрел на заходящее солнце.
— Может, пора по домам?
Всю дорогу я кусал губы от злости.
Проводив Ольгу до дома, Валерий наклонился к ней и что-то шепнул.
— Договариваются идти в кино, — тихо подал голос Вовка.
— Ну уж дудки! — процедил я.
Мы с Вовкой решили их выследить: попрощались, для видимости разбежались по
домам, но через несколько минут встретились снова, прокрались в сад за Ольгиным
домом и притаились в кустах. Было тихо, и в саду стояла вечерняя стеклянная
прозрачность.
Прошло полчаса, потом час, но Валерий все не приходил. У нас стали затекать
ноги, как вдруг на крыльце появилась Ольга. Она накинула темный платок и
направилась в нашу сторону. Мы с Вовкой прижались друг к другу и замерли, но, не
доходя до нас нескольких шагов, Ольга свернула в сторону и подошла к скамейке.
На скамейке сидел... Валерий. Каким образом он бесшумно пробрался в сад,
осталось для нас загадкой. Она села рядом с ним, и они зашептались. Темнело, их
силуэты терялись на фоне листвы, но все же я отчетливо видел, как он
пододвинулся к ней и стал гладить ее шею. А потом вдруг она поцеловала его.
Они сидели до тех пор, пока откуда-то не донеслись позывные радио и диктор
объявил время: «Десять часов пятнадцать минут», — тогда она встала со скамейки и
исчезла в доме.
На другой день мы с Вовкой сидели на углу нашей улицы и молча смотрели на работу
сапожника дяди Коли. Вдруг подошла Ольга и, совсем как обычно, без тени
смущения, сказала:
— Здравствуйте!
— Мы все о тебе знаем! — сразу ошарашил ее Вовка.
— Что? — с наигранной невинностью она вскинула глаза, но тут же покраснела. — Я
ничего такого не сделала.
— Не ври! — почти крикнул я.
— Ты с ним целовалась! — бухнул Вовка и усмехнулся.
Ольга покраснела еще больше, и от волнения у нее задрожал подбородок.
— Не ругайте меня! — взмолилась она. — Я уже в десять была дома.
— В начале одиннадцатого! — внес я существенную поправку и посмотрел на нее с
яростью; я был взвинчен до предела.
— Ну может, в начале одиннадцатого, — Ольга пожала плечами. — Не придирайтесь!
— Ты предательница! — сказал Вовка и, поднявшись, пошел по улице.
— Никакая я не предательница... — растерянно проговорила Ольга. — Не
предательница я...
— Предательница! — твердо повторил я и пошел за Вовкой.
Я шел медленно и ни разу не обернулся до самого конца улицы, хотя все время
чувствовал на спине ее взгляд.
Леонид Сергеев. Заколдованная. Повести и рассказы. М., 2005.
|
