ХРОНОС:
Родственные проекты:
|
Благодарение
Поэт о поэтах: Портреты писателей, очерки, литературная критика
Благодарение. Поэт о поэтах: Портреты писателей, очерки, литературная
критика. – 304 стр. / Вст. ст. Евг. Осетрова. М., 1986.
В этот час
Есть поэты, особенно остро чувствующие своё время, — день, в котором они
живут и действуют. Вот к таким поэтам-нетерпеливцам относится и
Алексей Марков. И
его книги — лучшее тому доказательство.
Детство ли, бедное и полусиротское, отрочество ли, не очень радостное, юность,
опаленная огнем войны, а может быть, все вместе — и есть память, есть человек. А
кто много помнит — тот много скажет:
Человек, человек, оправдаться нам нечем,
Если мы проживем на отлете свой век.
В бой за дерзкую, трудную суть человечью,
За великое званье твое, человек.
Нельзя не заметить некоторую риторичность, нарочитую прямоту в приведенной
строфе, но, если подумать,— поймешь: надо пережить многие неурядицы жизни, чтобы
так искренне сказать. Абсолютная простота слова здесь пересекается с абсолютной
честностью поэта, слово обретает значимость, мысль — правоту. Алексей Марков не
стремился этим четверостишием “приблизиться” сам или “приблизить” к себе
человечество, но гражданская озабоченность поэта — выше “личной” минуты
“прозрения” автора Маркова, она, эта озабоченность, совпадает с глобальной идеей
всего человечества — наследовать мир и труд. Сомнительно иной раз слушать, как
какой-нибудь “незрелый” провидец адресует свои строки великому человечеству, не
ведая, какое оно, человечество. А тропа к нему одна — через собственную судьбу и
судьбу родного народа. Когда же у поэта нет личной судьбы, не будет у него и
судьбы общественной...
Алексей Марков — поэт, гражданин, воспринимающий мир многообразно и тревожно.
Иной раз Алексей Марков — поэт мешает спокойно взвесить и решить, все “за” и
“против” Алексею Маркову — человеку, так как поэзия — нерв души, свет молнии. И
в этом “противоборстве” рождается не бледная тоска по истине, а истинная
творческая работа таланта — стихи:
Меня не будет —
Свет забудет.
Грачи, как прежде, прилетят.
Приладят гнезда ближе к людям,
Теплом наполнят черный сад!
Но буду жить я —
Не в граните,
В тех гнездах, что не разорял,
В березах белых, в белом жите
И в снах, которым доверял...
Откровенные строки. В них вечная музыкальность русского ямба, внезапная, как
запах полыни, грусть, совершенно беспощадная правда человеческой доли —
родиться, созреть и уйти, а кто-то, непременно, повторит твой “круг”, а может,
лишь белая береза, лишь раздольная даль — вздохом ветра, синью облаков, криком
птицы.
+ + +
Сравнимо ли творчество Пушкина и Языкова и правомерно ли такое сравнение вообще?
Но вот — вечер. Луна. Ты один дома. Возьми томик. Подумай. Почувствуй:
Нелюдимо наше море.
День и ночь шумит оно.
В роковом его просторе
Много бед погребено.
И тут же вспомни Пушкина:
Прощай, свободная стихия,
В последний раз передо мной
Ты катишь волны голубые
И блещешь гордою красой.
Истинные поэты — всегда велики, независимо от масштабности. Вспоминаю, как я
зачитывался, забывался, улетая в мыслях далеко-далёко следом за печальными
песнями Кольцова. Да, поэт рассказывает себя. Но в нем живут еще и его предки,
близкие, друзья, а главное — его время, его суть. Ступенька к ступеньке —
лестница, верста к версте — пространство. Человек продолжает человека, поэт
родится, чтобы продолжить поэта. И снова — Кольцов! Снова — этот мощный напев:
Ты прости-прощай,
Сыр-дремучий бор,
С летней волею,
С зимней вьюгою!
Одному с тобой
Надоело жить,
Под дорогою
До зари ходить!
Удивительная чистота души, удивительная искренность человека! А как просты и
велики нравственные муки его. И нет ничего, что тяготило бы поэта,— с ним — весь
мир, с ним — жизнь:
Поднимусь, пойду
В свою хижину,
На житье-бытье,
На домашнее.
Там возьму себе
Молоду жену;
И начну с ней жить —
Припеваючи!..
Чем истребить это колдовство? Нечем, пока живет великий русский народ, пока
звенит и поет его великое слово.
Поэзия Алексея Маркова не режет глаз, не стучится бесцеремонно в студии, не
рвется в залы библиотек, она — работящая поэзия, думающая. Такая поэзия помогает
нам увидеть в малом — большое, в большом — великое.
Слово Алексея Маркова несет в себе народные черты, близкие и родственные поэзии
Кольцова, Некрасова, Никитина, Твардовского. За внешней взъерошенностью строки
Маркова — то же некрасовское негодование, та же совестливость:
В застолье споры, анекдоты,
Фонтан безудержный острот...
И вдруг коса по пояс! Кто ты?
Откуда? Из каких широт?
Национальная красота человека — есть высшее его достоинство. Не голая форма, не
плоская мысль нужна человеку, имеющему на собственной памяти богатейший опыт
искусств разных народов. Идея человека, судьба его — не выхолащивание его
оригинальных достоинств, а наоборот — развитие и укрепление их.
+ + +
Порывистый, порой даже гневный, Алексей Марков иной раз преувеличивает силу
воздействия личного слова на предмет, который он осуждает. Отсюда на отдельных
стихотворениях поэта ощущается налет торопливости, наивной упоенности победой,
пока, к сожалению, не существующей... Известно, Горький всю жизнь боролся с
мещанством, обывательщиной, но ведь это еще не значит, что пороки, осуждаемые
когда-то Горьким, начисто вымерли в обществе. Неоднодневность, глубинность
подхода к социальным явлениям жизни необходима литератору всегда.
Основательность, обобщенность нужна ему и в раскрытии интимной темы:
Уходят дочери из дому.
Другой находят дом.
Склоняются к плечу чужому —
И мир стоит на том!
Случайно встреченный мужчина,
Дороже став отца,
Обидеть может беспричинно,
Но горечь до конца
Губами сдует, лишь коснется
Солоноватых щек!
Мне — не простится! И не зачтется
Любой такой просчет!
Здесь не хватило автору более широкого подхода к материалу, не хватило слов для
расцветки мысли, потому и не вышло это стихотворение за домашний порог
лирического героя. Автор посмотрел как бы со стороны на чужую беду.
Творчество Алексея Маркова интересно прежде всего страстностью. Алексей Марков —
это десятки человек, живущих обнаженно, призывающих других принимать каждый
новый день открыто, по-хозяйски.
Сегодня солдат Алексей Марков и в “атаки” поднимается, и “высоты” штурмует, и по
“минному полю” ползет... Ирония, насмешка, взрыв обиды — все это — многообразие
характера поэта Алексея Маркова, его восприятие действительности, его
творчество:
Я говорю ему: “Огромна
Беда. Наверно, не снесу!”
А он меня не слышит ровно,
Хоть держит уши на весу.
И даже веки напрягает,
Чтобы скрестить со взглядом взгляд,
Глядит с участьем, не мигает,
Но смотрит мимо, в желтый сад!
Солдат может быть излишне грубоватым. Поэт — излишне резким. Но суть одна:
равнодушие, ложь никогда не найдут приюта в сердце поэта-воина. К стихам и
поэмам Алексея Маркова надо привыкнуть, как надо привыкнуть к нашему северному
лугу, и ты оценишь все краски, все запахи, которые так щедро и многолико
представлены на этом лугу.
+ + +
Алексей Марков родился в Ставропольском крае. Яков Филиппович Марков, отец
поэта, воевал на гражданской. Возвратившись в село, пришлось бывалому воину
наняться батраком. Батрачили вместе с женой, пока не скопили на корову. Зато
какая была радость, когда мать привела телку с базара. Отзвуки этой крестьянской
радости словно живут в душе поэта и сегодня.
Алексей рос хозяйственным, внимательным. Рано утром отправлялся на реку Куму и
сидел, пока не клюнет... Домой приносил рыбу, которой семья не один день была
сыта. Отец рано начал брать сына с собой на поденные работы в Орджоникидзе,
Беслан, Грозный и другие города. Алексей помнит, как ездили на железнодорожных
платформах, в товарняке, как однажды в теплушку их рвались бандиты, а отец стоял
у дверей с топором. Помнит ночевки на вокзалах, а то и под открытым небом...
В восемь лет пошел в школу. Однако закончить удалось только четыре класса.
Начался голод. Умер отец.
Алексей с матерью оказался в нагорном Дагестане. Вместе с местной ребятней он
собирал урожай кукурузы, резал табак. Незаметно для себя стал осваивать
кумыкский язык. Несколько позже мать определила его в интернат. Здесь мальчик
впервые стал писать стихи. Писал на кумыкском. Одно из стихотворений осмелился
послать в кумыкскую республиканскую газету “Ленинский путь”. К удивлению самого
автора и его юных друзей, стихи опубликовали!
Окончив восемь классов, Алексей поступил в педагогическое училище в городе
Буйнакске. Здесь судьба свела его с Расулом Гамзатовым. Молодых людей объединила
страстная тяга к поэзии. Алексей Яковлевич вспоминает, как они с Расулом уходили
далеко в горы и там читали в полный голос друг другу стихи — он на русском, а
Расул на кумыкском.
По окончании педучилища Алексей получил назначение учителя русского языка и
литературы в школу-семилетку в небольшом высокогорном ауле. Эти два года работы
в дальнем ауле были для молодого учителя испытанием воли и мужества! Но он сумел
выдержать. Появились друзья среди местного населения, и ученики подружились со
своим учителем, тем более что он был увлечен спортом и вместе с ребятами
устраивал соревнования в беге, прыжках, метании, как правило, выходя
победителем.
Почти перед самой войной Алексей, в ту пору уже неоднократно печатавшийся в
русской дагестанской газете “Дагестанская правда”, был вызван в Махачкалу. Ему
предложили работу в Народном комиссариате. Одновременно он внештатно сотрудничал
в газете, выполняя редакционные задания в разных концах республики.
В самом начале войны Алексей был призван в армию. В 1942 году в Махачкалинском
книжном издательстве вышла первая книжка А. Маркова “Коля Большаков”, под
редакцией Эффенди Капиева. Книжка эта — небольшая поэма о мальчике, который
помогает Красной Армии.
Окончив школу младших авиационных специалистов, Марков воевал в составе 3-го
Украинского фронта. Войну закончил под Берлином.
В 1946 году поступил учиться в Литературный институт имени А. М. Горького. Еще
будучи студентом, написал, а затем опубликовал в “Новом мире” под личной
редакцией Твардовского поэму “Вышки в море” — о нефтяниках, материалом для
которой послужили дагестанские впечатления.
Поэма “Вышки в море” была богато насыщена описаниями природы Дагестана, яркими
картинами нелегкого труда нефтяников Избербаша, добывающих нефть со дна
Каспийского моря. Однако в характерах героев было немало схематичного,
поверхностного.
Дагестанскими впечатлениями насыщены многие, особенно ранние стихи Алексея
Маркова, В 1956 году в издательстве “Советский писатель” вышла книга “Ветер в
лицо”, получившая положительную оценку критики.
Но по-настоящему нашел себя поэт, когда начал работу над эпопеей о великом
русском ученом и гражданине Михаиле Ломоносове. Это — поэма не просто о научных
открытиях Ломоносова, главное внимание в ней обращено на великую его борьбу за
становление русской науки, за свой народ, который “в силах доказать, что может
собственных Невтонов и быстрых разумом Платонов Российская земля рождать”.
Завершалась поэма такими многозначительными строками:
Он встал на площади, как слепок
Судьбы народа своего,
Что в счастье сдержан, в горе крепок,
Не тронь — не тронет никого.
Поэму “Михайло Ломоносов” горячо приняли читатели. Высокую оценку она получила.
Большой удачей Алексея Маркова критика назвала поэму “Ермак”. Это произведение
отличает необычайная образность, высокий профессионализм поэтической строки.
Поэт детально и тонко рисует характеры действующих лиц, начиная от рядовых
казаков и кончая образами Ермака, его сподвижника Ивана Кольцо и самого грозного
царя Ивана IV.
Перу Алексея Маркова принадлежат также поэмы “Березы светятся” — о русских
людях, отдавших свои знания и жизни просвещению феодальных окраин России.
Стихи Маркова проникнуты глубоким философским мировосприятием, очень
темпераментны по мысли и чувству.
В последние годы поэт как бы возвратился к теме Востока. Из-под его пера вышли
многие десятки “кварт” — название придумано автором,— четверостиший, в которых
поэтичность всегда сочетается с глубоким содержанием.
+ + +
Судьба поэта Алексея Маркова завидна тем, что она не давала ему возможности
расслабиться, замельтешить перед аудиториями разных вкусов и поколений. Алексей
Марков упрямо, как в окопе, держал оборону, вел себя несуетно, по-солдатски.
Поэт истово стремится наполнить слово чувством, а строку — содержанием.
Нелегкая судьба — лучший учитель поэта. Но она не довлела над всей жизнью и
творчеством его. И в дни грустных раздумий о путях и судьбах творчества именно
читатель не раз был для Алексея Маркова вернейшей опорой.
“Очень, очень понравились ваши стихи. Я еще в вагоне некоторые пропел в уме, и
даже пожалел немножко, что я не композитор и незнаком с музыкальной грамотой.
Знаете, работаю я мастером-строителем, все время с живыми людьми, приходится
каждый день переживать, расстраиваться, и вдруг... книжка хороших стихов!”
Есть поэты, обласканные нашей критикой, но есть и другие, не знающие покоя от
постоянных злых ее ухмылок. К поэту Алексею Маркову, я бы сказал, критика никак
не относится... Да и существует ли вообще современная большая забота о поэзии?
Ведь на подробный и умный разбор творчества большого поэта не у каждого критика
хватит пороху. Речь должна будет вестись вокруг резко очерченного человека в
своих взглядах, симпатиях и антипатиях, поэта, несущего высоко и отважно свой
меч, свое карающее слово.
Опровергнуть или признать Алексея Маркова непросто. Мы ратуем, как ратовал
Владимир Маяковский, за “хороших и разных” поэтов, но, к сожалению, не всегда
сами умеем различить, где “хороший и разный”, где бездарный и совершенно
ненужный, а, различив, осторожничаем, не “лезем в драку”, ждем, надеемся, что
кто-то сделает это за нас…
+ + +
Не надо думать, что критика существует только для писателя. Критика — явление
общественно значимое. Обидно, когда критика видится этакой “смиренной старой
девой”, которая привыкла ворчать лишь в своем доме, и то по выбору “с кем и на
кого”, а на воле старается сохранить “веселую мину” нормально живущего
организма... Не только Алексею Маркову, но и многим другим поэтам недостает
внимания и заботы критики.
Жизнерадостность, остроумие — постоянное настроение Алексея Маркова. Недаром его
“кварты” насыщены лукавой и пронзительной веселостью:
“Мы — популярней, чем Христос!” —
Сегодня битлы говорят.
— Прости, господь,— он произнес,
— Не знают дети, что творят.
Или вот эта мещанско-эгоистическая манера — торжествовать всюду, независимо от
степени достоинства, нужности, порядочности:
Поселилось как-то эхо
На болоте возле пня.
Отражается с успехом
Лягушиная возня.
Конечно, поэта Алексея Маркова увлекают дела живых, а не зыбкие тени желаний и
надежд.
Впервые я познакомился с Алексеем Марковым в 1965 году в Тамбове на “празднике
поэзии”, Алексей Марков покорил меня молодостью духа, неистощимостью энергии и
остроумия.
Но за всем этим уже тогда чувствовалось в поэте большое пережитое: тяжелейшие
голодные годы, годы войны, годы становления его как поэта. Нелегко стать поэтом,
еще труднее заставить понять и принять твое слово.
Сейчас просто говорить об Алексее Маркове. Поэт давно состоялся. Богата родная
земля талантами, Алексей Марков — не исключение: были, есть и будут
“первопроходцы”, идущие из народа, из жизни.
+ + +
Не остановишь вечного движения в природе. Не искоренишь доброту, не искоренишь
молодость:
Вот у этого клена
Клал записки в дупло
Я, в соседку влюбленный,
Всем девчонкам назло!
Жизнь была ожиданьем
Неизведанных встреч.
Затаивши дыханье,
Плеч касался я... Плеч.
Родным, знакомым до боли веет от этих осторожных строк. Так искренне и нежно
сказал поэт.
Стихи Алексея Маркова, как слово друга,— в них да донышка видна прямота,
постоянство, честь. Это — от нашей древней русской традиции, от нашей
героической истории.
Не раз я замечал: устоится, скажем, спокойно-равнодушная оценка творчества того
или иного поэта, и как потом тяжело ее изменить, переубедить “ценителей”
поэтического слова, взглянуть на поэта по-другому.
Стихотворения, бичующие равнодушие, мещанское отношение к жизни, разоблачающие
готовность пустой души отречься от материнского порога за дешевое благополучие,
высоко поднимают имя Алексея Маркова в ряду имен современных поэтов. Его
любовная лирика, посвященная преклонению перед женской красотой, женской
верностью, вечностью жизни, нашла твердую опору в народе. Ее знают, берегут. Она
— без примеси надоевшего щегольства, без воинственного цинизма. Лирика Алексея
Маркова светла и уязвима,— в ней много такта и душевной осторожности:
Лада моя, Лада,
Надо мной не стой,
Ничего не надо —
Справлюсь сам с бедой!
Не впервой такое,
Знаю, как мне быть:
Дай босой ногою
На траву ступить!
Чувства любви, чувства вечности и красоты природы, родившей любовь, нас самих,—
неистребимы:
Лада моя, Лада,
Только бы привстать,
Яблоневым садом
Подышать опять
Некоторым эти строки покажутся несовременными. Но для того живет и воюет словом
и делом поэт за гармоничного человека, за его неотторжимость от природы.
+ + +
Тишина ночи, музыка природы, свежесть земли... Отречься человеку от земли, от
природы — гибель. Не зря Иван Ефремов, великий фантаст, крупнейший ученый, все
свои произведения строил на идее спасения природы, возвращения человека в нее.
Алексей Марков не упрощает взаимную связь человека с природой. Поэт чисто
поэтически переосмысливает ценности, философски размышляет:
Луны пронзительные тайны
И с той, и с этой стороны
Поэты пели не случайно,
В непостижимость влюблены!
Но вот изучено светило
Со всех таинственных сторон.
И потерял былую силу
Гитар подлунный перезвон.
Алексей Марков тянется к сильным темам, глубоко их переживает. Поэмы его
написаны с большим размахом, колоритом. И великий, под стать Петру I нравом и
силой, Михайло Ломоносов, и крутогрудый Ермак Тимофеевич, качнувший сибирские
просторы, и Емельян Пугачев, пошатнувший трон Екатерины, и революционный
Кондратий Рылеев — умные, храбрые сыновья могучего русского народа.
Сила поэта — в народном слове, нужность поэта — в связи его с жизнью родного
народа. И то, и другое — у Алексея Маркова есть. Есть в его стихах неувядаемость
мысли и сила страсти:
В Сибирь, в Сибирь, в Сибирь
Шли день и ночь подводы.
Русь раздавалась вширь
В те молодые годы.
Идут, идут, идут
И нынче эшелоны
В края бездонных руд
И целины зеленой.
…………………….
В даль неуемных рек,
В лесные океаны
Приходит человек
Хозяином желанным.
Со всех концов страны
Величественно-строгой
Твои, Ермак, сыны
Твоей идут дорогой.
Стихи Алексея Маркова, как теперь называют, “философские”,— о покое,
безмятежности, но не о той безмятежности, когда заботиться не о чем, нет — они о
чутком, выстраданном и осмысленном спокойствии, готовом в единый миг подняться
на защиту дорогого вечного бытия...
Вокруг его “я” группируются чувства и мысли, лепится “воображаемый мир”, который
не довлеет над темой, а лишь углубляет и очеловечивает строки стихотворения,
делает достовернее и понятнее — “сегодняшнее”.
Я лежу на граве, а кругом
Золотистая спелая рожь.
В этот час ни о чем, ни о ком
В моем сердце тоски не найдешь.
Надо мною плывут облака
Мотыльки лепестками летят.
Колоски пахнут хлебом слегка
Мчат стрижи, как столетья назад.
Вдруг прошла реактивного тень —
И вернулся я в нынешний день.
Сжатые, красочные стихи, идущие от истинной человечности, реальных ощущений и
забот. Состояние, переданное поэтом, методы и приемы мастерства тут нельзя
отделить от темы, от общей атмосферы жизни.
Когда-то Михаил Исаковский раскритиковал это стихотворение. Но жизнь его
продолжается. Почему? Да потому, что оно честно сработано. Люби ты его или не
люби — достоинство стихотворения от этого не изменится. А это — ценный признак
творчества Алексея Маркова, поэта неброского, но сильного земной силой.
Мы бываем щедры до расточительности. Поэтов у нас много. Хороших — бездна. Но
время пришло упорядочить и учесть поэтическое хозяйство народа. Негоже, когда
тот или иной хороший поэт годами, десятилетиями ждет признания, ждет доброй
оценки. От похвалы, сказанной вовремя, умный человек не захмелеет, а будет
упорнее и благодарнее трудиться.
Возмущенные, переходящие порой на “крик”, обличительные стихи поэта — оборотная
сторона веселых и горьких, наполненных острым переживанием стихов:
Век мой — гордость мая!
Век мой — горесть моя!
Век, закованный в сталь,
Век, несущийся вдаль
На волшебной волне
К синим звездам, к луне.
И вполне уместно поэт настораживает своего читателя, как бы просвещает его:
Не удивляйтесь,
Коль, случится, туча
Отбросит на лицо
Нежданно тень
И станет взгляд мой
Строгим и колючим
Не каждый день
Сияет светлый день.
Отточенная, как стрела, страсть,— это влюбленность, крылатость, исповедальность
русской души. Поэзия Алексея Маркова добра, музыкальна, романтична.
1980
Далее читайте:
Валентин Сорокин
(авторская страница).
Марков Алексей Яковлевич
(1920-1992), поэт.
|
