Анафема

Руцкой ответил Павлову, что министра внутренних дел он вынужден сменить прямо сейчас из-за грубого отказа того подчиниться (во время телефонного разговора с Вице-президентом Ерин кричал и матерился на своего собеседника. - Авт.).

21 сентября 1993 года Ельциным совершен государственный переворот. В соответствии с Конституцией и заключением Конституционного Суда, Ельцин и силовые министры законно отстранены от исполнения обязанностей. Руцкой и новые министры приступили к исполнению возложенных на них по закону обязанностей.

(Документировано: Конституция ст. 121-6, указ №1400, ТВ-выступление Б.Н.Ельцина от 20.00 21.09.1993 г.; Закон "О ФАПСИ" и факт отключения правительственной и специальной связи в ВС РФ, у Председателя ВС РФ и у Председателя Конституционного Суда: Заключение Конституционного Суда РФ, Решения ВС РФ, Постановления ВС РФ №57805787-1.)

В октябре этот журнал нам, к сожалению, не удалось обнаружить (как и две его ксерокопии, сделанные предусмотрительными сотрудниками Департамента охраны). Известно также, что он не был уничтожен. В 23.0023 сентября во время передачи на баланс министерства обороны всего выданного защитникам парламента оружия мне довелось заглянуть в журнал Департамента охраны. В журнале стояли все без исключения росписи за оружие, выданное начиная с 21 числа добровольным защитникам парламента. Бросилось в глаза, что по состоянию на конец суток 23 сентября в журнале кроме полусотни автографов Макашова и начальника охраны Ачалова ничьих подписей не было - оружие никому больше не выдавалось.

В 9.30 началось очередное заседание Верховного Совета. На нем в установленном Конституцией и законом порядке приняты новые статьи Уголовного Кодекса (УК): ст. 64-1 (Действия, влекущие насильственное изменение конституционного строя) и ст. 70-2 (Воспрепятствование деятельности законных органов государственной власти) в части, касаемой содействию государственным переворотам. Формулировки этих статей УК России я помнил наизусть и в дальнейшем вместе с соответствующими Постановлениями Верховного Совета и указами Руцкого зачитывал оказывавшим нам противодействие сотрудникам МВД.

В редкие выезды на задания из "Белого дома" этого было достаточно, чтобы избежать незаконного задержания и выйти победителем в стычках с прячущими глаза "конвойными" офицерами оцепления.

Принятые по докладу депутата Сергея Бабурина статьи 64-1 и 70-2 УК были призваны остудить горячие головы и удержать их от принятия преступных решений, они даже в случае успеха попытки государственного переворота гарантировали неотвратимость наказания его безрассудных участников. Своевременное дополнение этих статей УК сыграло большую положительную роль в предотвращении эскалации насилия со стороны многих колеблющихся чинов силовых министерств, заставило большинство из них занять нейтральную позицию и, в конечном счете, уберегло их от соучастия в преступной авантюре.

3-4 октября в принятии решения по проведению и организации массовых убийств приняли участие лишь ранее схваченные за руку чиновники.

Перед журналистами Грачев не удержался, чтобы пару раз не "укусить" лично Ачалова, объявив, что ночью в воинские части поступили телеграммы Ачалова о переподчинении войск, а сам Ачалов не решился прибыть в МО несмотря на требование ВС РФ (?). Ссылаясь на мифические телеграммы, Грачев издал позорный антиармейский приказ - шедевр полицейского законотворчества, в котором, в частности, он приказал во избежание всяческих неприятностей "оружие личному составу не выдавать, вести учет личного состава, знать кто и где находится".

Фактически Грачев приказал разоружить офицеров, курсантов и солдат, взять их под надзор!

...В городе все, как обычно. Бросается в глаза - люди старательно делают вид, что ничего не произошло. Образно говоря, в Кремле высадился десант гитлеровцев образца 1941 года и вместе с несколькими коллаборационистами открыто собирается расстрелять парламент России, а наш холопствующий интеллигентный обыватель, так и не сделавший выводов из того же октября 1917 года, не только закрывает на все это глаза, но еще и пыжится как-то оправдать оккупацию и себя самого:

- Немцы ведь интеллигентная нация, они хорошие и меня пока не трогают!

- Кто-то там пострадал и попал в концлагеря? Так сами виноваты! Лично меня это не касается, да и другие тоже всем довольны!

...Г-н Х внимательно изучает бумаги, включая соответствующие постановления Верховного Совета и указы о государственном перевороте. Передаю просьбу о помощи и оружии. Г-н Х не отказывает, правда, говорит, что сначала должен получить санкцию своего Главного. Предлагает созвониться через полтора часа.

По документированным свидетельствам очевидцев дело происходило так. Не обратив серьезного внимания на постоянное шипение сквозь зубы Костикова: "Не наливайте ему ни грамма!", армейские офицеры имели неосторожность поднести Ельцину, который в этот день был на удивление замкнут и все время почему-то молчал, 50-граммовую рюмочку. Ельцин сразу оживился, разговорился и даже стал себя впервые величать по-военному (в разговоре с Грачевым называл себя: "Я же Верховный главнокомандующий..." Справедливости ради замечу, что Ельцин собственным указом назначил себя на эту должность еще 7 мая 1992 года - в перерыве между утомительными для его здоровья празднованиями двух памятных дат. Кстати, ровно через год 9 мая 1993 года, когда около 300 тысяч москвичей и ветеранов войны демонстративно вышли на Тверскую улицу в колоннах оппозиции (и это несмотря на избиения ОМОНом 1 мая), Ельцин, парясь в одной баньке, клятвенно пообещал узкому кругу присутствовавших "покончить с оппозицией к 1 июля". Как позднее сам признался, указ №1400 был написан именно в это время, хотя уже в майской книге 1994 года он опять называет новый срок появления указа №1400 - август).

...В это время в "Белом доме" уже не работают многие городские телефоны, а с наших штабных не набираются целые группы номеров, включая номера г-на X. Макашов советует мне не ослаблять нажим на г-на X.

На вечернем (17.00 - 20.00) заседании Верховного Совета Светлана Горячева зачитывает проект постановления, и его сразу принимают. Закрытый список частей не оглашается, так более, что решили не бряцать оружием, не провоцировать первыми вовлечение армии в конфликт.

Роковую роль сыграли и объявление армией нейтралитета, и обещание командиров многих армейских частей прийти на помощь парламенту в случае штурма Дома Советов силами МВД. Это позволяло им в какой-то мере до 3 октября сохранять свое лицо и как бы устраняло основания для "уже ставшего ненужным" давления и напоминаний со стороны парламента, одновременно вводя в заблуждение его защитников и порождая у многих в Доме Советов наивные иллюзии.

Днем состоялся и выход Ельцина "в люди" на Пушкинской площади. Его глаза совсем заплыли, их практически совсем закрывают веки. Смотрим по телевизору, как из-за спины опухшего Ельцина выглядывает пара низкорослых экс-министров в генеральских фуражках с высокими тульями. Грачев и Ерин ведут себя откровенно подобострастно, подхихикивают на каждую его шутку (Документировано видеоматериалами).

...Получили информацию о реакции на указ №1400 из 31 региона. В 29 из них поступили в соответствии с Конституцией и признали указ незаконным. Это обнадеживает, тем более, что здесь не только Советы, но есть и главы администраций. На нашей стороне, в частности, главы администраций Брянской и Новосибирской областей. Генштаб в начале тоже нас негласно поддержал. За неблагонадежность там и в министерстве обороны отключили по той же схеме, что и у нас, правительственную и спецсвязь.

В любом государстве блока НАТО шутника, осмелившегося подобным образом посягнуть на обороноспособность страны, без промедления расстреляли бы на месте армейские командос; у нас же гражданский полковник при КГБ Старовойтов не только остался цел и невредим, но еще и получил за это преступление чин генерал-полковника безопасности.

Свидетели передали, что вице-премьер Шу-шу запаниковал и в узком кругу признал поражение Ельцина, заметив, что их команда уйдет, но напоследок громко хлопнет дверью. Хлопнет так, что она будет сотрясаться еще пару дней. Полушеф потом неоднократно напоминал это.

...Во второй половине дня 22 сентября пришли с камерой сотрудники Независимой телекомпании "600" (НТК "600"). Со старшим из них мы явно знакомы, но откуда - сразу не вспомнили. Вспомнил позднее, что познакомились мы в Санкт-петербургской духовной академии...

В этот день к нам пришел первый "экстремист-боевик". Молодого человека с забавным предложением устроить теледиверсию в "Останкино" привела очаровательная ведущая "Радио-Парламент" Таня Иванова. Девушку и сопровождавшего ее верного "оруженосца"-комментатора наши охранники отказались пропустить в штабные комнаты и вызвали меня. Таня была сильно рассержена строгостью часовых, на которых совсем не подействовали ее чары. Мне пришлось несколько минут добиваться, чтобы она сменила гнев на милость. Оставшиеся без эфира парламентские радиожурналисты жаждали активного дела, поэтому и привели с собой никому не известного сотрудника телецентра из "Останкино".

Человек этот не произвел на меня серьезного впечатления. Парень достаточно наивно предлагал непосредственно во время трансляции по 1-й программе ТВ тайком вмонтировать в передачу несколько минут из обращения парламента к гражданам России. Чувствовалось, что он не очень хорошо знаком с работой телецентра и на мои вопросы отвечал неуверенно. Гостя пришлось поблагодарить и отпустить с миром. Позднее он вступил в группу "Север".

...В этот же день на нашу сторону перешло отделение солдат-строителей из Подмосковья - 12 бывших курсантов расформированных военных училищ. Находим их с Дмитрием спящими прямо на полу в одном из коридоров. Ребята - со смышлеными глазами, но худые как щепки. До дембеля многим несколько недель, у нас пока - ни капли надежды на успех, и несмотря на все это они сделали свой выбор. Они были не единственными идеалистами.

Мы забрали их к себе. Окрестили комендантским взводом. Шинелей у них нет, а на улице начинает резко холодать. К сожалению, обеспечить их теплой одеждой так и не удалось. Как и многие из нас, пришедшие налегке до холодов, мерзли они сильно в своих х/б гимнастерках. Но жалоб от них мы никогда не слышали. Две недели делившие с нами все неудобства осадной жизни, потерявшие еще в начале уничтожения "Белого дома" одного из своих командиров (убит) и бойца (тяжело ранен в позвоночник), методично за деньги расстреливаемые наемниками из БТРов, БМП и танков, эти безоружные мальчишки - единственные солдаты державы - будут вечным укором изменившим присяге офицерам и генералам.

Вскоре после назначения на Ачалова посыпались приглашения к Баранникову и другим. Характерно, как он реагировал на первое же "номенклатурное" приглашение: "Начинается!..". Бывший заместитель министра обороны СССР заметно отличался от других руководителей ВС. Несмотря на свою горячность, он умел оперативно принимать верные решения, всегда проявлял внимание к окружающим и не был высокомерен. Ему не нужно было ничего повторять.

В "Белом доме" еще работало отопление и было тепло. Стоило снять свитер, как Ачалов иронично меня уел: "Ходишь как сандинист - в белой рубашке и с автоматом!"

Поздно вечером Посидели немного в тесном кругу с Владиславом Алексеевичем. После разговора стало ясно, что на армию рассчитывать не приходится, и в случае силового решения надеяться

нам не на что. Верные Конституции и парламенту части, как было сказано, он не родит. С горечью генерал-полковник пошутил, что если бы его назначили не на министерство, а председателем парламентского комитета по обороне и безопасности ВС РФ (вместо Степашина вскоре был назначен контр-адмирал Чеботаревский), то сидел бы он себе сейчас беззаботно и давил бы спокойно на Павла Грачева. Ачалов не скрывал, что со сменой "силовиков" поспешили. Иллюзий он не питал, и кратко обрисовал нам реальное положение вещей.

Сказал, что к перевороту команда Ельцина подготовилась давно. Грамотно нейтрализовали армию. За год-полгода испекли более 500 новых генералов и тут же их с потрохами купили. Параллельно разоружали среднее Офицерское звено, с зимы вывозя даже табельное оружие из московских частей, в чем и я имел возможность лично убедиться. Переворот приурочили ко дням высылки военнослужащих из Москвы на картошку, видимо, отчетливо понимая, что нельзя положиться ни на курсантов, ни на младших офицеров. Понятно, что недавнего прошедшего 4-5-летнюю школу в военном училище курсанта сразу не обратишь в сторонника режима.

Ачалов констатировал, что? армия поражена и больна также, как и государство, и ее рано или поздно придется возрождать. Сделает это не нынешняя армейская элита, а люди с твердыми государственными взглядами из среднего звена. Сказал, что мы сами уже убедились, много ли человек реально готовы отстаивать свои убеждения.

Тем не менее, тогда Ачаловым, Полушефом и всеми присутствовавшими офицерами в отношении критики армии было высказано единодушное мнение: что бы с нами вскоре не произошло по вине Ельцина и Ерина, никто из нас не должен был говорить потом ни одного плохого слова об армии.

Прейдя от этой темы к более веселым, Ачалов вспоминал разные истории, рассказывал о генерале Маргелове. Таких вечеров у нас за все время всего было дав или три.

...Ночью удалось немного поспать. Расположился на стульях в кабинете 13-42. В предбаннике всю ночь сидят мой надежный человек. Он и разбудил меня, когда в середине ночи пришел заместитель Юрия Воронина с каким-то депутатом. Вышел к ним, досыпая на ходу, в незашнурованных ботинках, и с одним желанием - побыстрее их спровадил".

Гости сказали, что обошли все посты - все спят, кроме нашего коридора. "Белый дом" можно взять голыми руками. Я не поверил. Сказал, что генералы Макашов и Колосков по ночам сами расставляют посты и почти не спят. Признал, правда, что у нас мало людей и они практически все безоружны. Высказал предположение, что речь, скорее всего, идет о милицейской охране. Отослал их к Колоскову на пост в подъезде №1 А.

...Еще вечером появился грамотный морячок в гражданке, готовый помочь организовать работу канцелярии. Получаю "добро" от Полушефа и утром развожу штабную бюрократию, заводим журнал оперативных донесений и другие. Закрепляю за этим делом двух зрелых людей: немолодого майора Сашу и пятидесятилетнего Преподавателя. Отныне вся поступающая к нам информация скрупулезно фиксируется.

В канцелярии заготовили пачки информационных материалов. В частности, туда включили телеграмму моряков-североморцев о том, что если с головы защитников парламента слетит хотя бы один волос, То тех, кто это сделает, моряки из-под земли достанут.

Пока было электричество и работала множительная техника, эти материалы играли большую рель. Для подготовки подобных подборок в дальнем крыле 13-го этажа приступила к работе пропагандистская группа депутата СССР Кима. С помощью подборок официальных документов люди на улице умудрялись за день-другой распропагандировать солдат в оцеплении. Замечу, что, несмотря на пестроту взглядов, многие из добровольце" все понимали и умели доходчиво объяснять. Чувство собственной правоты играло решающую роль. Интеллектуальный же перевес, безусловно, был на стороне защитников парламента.

В этот день соучастниками государственного переворота отары-то стали следующие должностные лица, объявившие о своей поддержке антиконституционных действий Ельцина (ст. 64-1 и ст. 70-2): Черномырдин - премьер-министр, Лужков - и.о. мэра Москвы, Козырев - министр иностранных дел, Шахрай - вице-премьер, Шумейко - вице-премьер, Гайдар - первый вице-премьер, Савостьянов - начальник управления МБ по Москве и области, Грачев - министр обороны, Ерин - министр внутренних дел, Старовойтов - директор ФАПСИ, Чубайс - вице-премьер, Хлыстун - министр с/х, Булгак - министр связи, Сосковец - первый вице-премьер...