Михал Сокольницкий

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

XPOHOC

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ

РЕЛИГИИ МИРА

ЭТНОНИМЫ

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Михал Сокольницкий

О способах избавления Европы

от влияния России, а благодаря этому — и от влияния Англии

Генерал Михал Сокольницкий.

Обзор прав, обретенных поляками вследствие доверия, оказанного им Великим Наполеоном и Великой нацией, вождем которой он является, с последующими соображениями по поводу движущей силы, которая во все времена побуждала поляков быть достойными этого доверия

Факты красноречивее всяких слов. В этой главе я буду опираться только на достоверные факты, позволяя себе пускаться в рассуждения лишь в тех случаях, когда это будет необходимо для объяснения сути того или иного явления, а также для обобщений и предположений, на которых зиждется всякий прогноз и предвидение. Сегодня есть смысл говорить о таком предвидении, которое позволяет окинуть мысленным взором любое предприятие во всех его деталях, способных гарантировать нужный результат, предоставляя при этом возможность использования комбинационных возможностей для обеспечения ресурсами и подготовки средств достижения именно планируемого, а не какого-то иного, случайного результата.

Едва ли найдется в истории пример существования двух больших государств, не имеющих общих границ, которые оказывали бы столь сильное и благотворное влияние друг на друга, как Франция и Польша.

Если интересы Франции даже в те времена, когда между ней и Польшей стояли могущественные державы, заставляли ее рассматривать последнюю как свой естественный предел на юго-востоке Европы, если даже тогда она (Франция) выступала за суверенитет польской нации и искала союза с ней, то с какой же настойчивостью эти интересы должны требовать освобождения Польши сегодня, когда та находится, можно сказать, в центре Европы?! Каким же императивом это является сегодня, когда Великая Империя входит в прежние берега, формируя себя из государств, которые когда-то отделились от нее?! С какой же остротой встает этот вопрос сегодня, когда посягательство на чужую территорию и жажда ее присвоения подталкивают надменную, еще недавно никому не известную Россию принимать угрожающую стойку и демонстрировать при этом свои претензии, которые, как иной раз кажется, не может сдержать ничто, кроме удачного для цивилизованной Европы стечения обстоятельств?

В то же время опыт нескольких столетий подтверждает идентичность принципов, на которых зиждется жизнь французской нации и существование поляков, представляющих все сословия, повсеместно обитающих на издревле принадлежащих им землях. Все это может означать только одно, а именно то, что между Польшей и Францией существует прямая связь, которая берет начало в сходстве национальных характеров поляков и французов, вытекает из общности их интересов, что в конечном счете и диктует  им  необходимость  сближения.   Неоспоримой  истиной является также то, что эта связь между ними объективно существовала во все времена. Каким бы ни было их обоюдное положение, французская нация никогда не имела союзника более верного и более бескорыстного, чем Польша. Именно это я и постараюсь подтвердить фактами, не вызывающими сомнений. Причем сделаю это, не углубляясь во времена Валуа, Казимиров, Конде, Лещинских 41) и т. п., не беря в расчет старание поляков во всем соответствовать представлениям французского правительства во времена знаменитой Барской Конфедерации 42). Достаточно посмотреть, как они подвергаются риску и переносят лишения сегодня, оставляя свои семьи и домашние очаги, отказываясь от привычных условий существования, пренебрегая соблазнительными предложениями, навлекая на себя смертельную опасность, как они устремляются со всех концов своей огромной расчлененной державы под знамена французской нации, чтобы бороться за дело, которое они рассматривают исключительно как свое личное.

Известно, что:

1. Как только дала о себе знать Французская революция, как только поляки поверили в то, что перед ними вот-вот взойдет заря новой эпохи, как только сотрясение, произведенное на берегах Сены, передалось как молния на берега Вислы, польская нация узрела благоприятный момент для того, чтобы объединить свои усилия и направить их на освобождение от русского гнета, на выход из того ужасного состояния, на которое их обрекли враги Франции.

Все, что любовь к родине могла породить добродетельного и талантливого, мудрого и пылкого, было слито воедино, чтобы помочь осуществлению этого великого возрождения, и, как бы ни рознилась ситуация, в которой находились две нации (французская и польская), ввиду принципов и средств достижения цели, которые выдвигались и применялись их вождями, отношения последних, а также послушных им народов не становились от этого менее тесными и доверительными, а их союз менее прочным. Но если, с одной стороны, поляки узрели для себя благоприятный момент для того, чтобы изменить свое положение, меняя Конституцию, то, с другой, они всегда отдавали себе отчет в том, что их действия являлись, по существу, спасительными для Франции, отвлекая внимание и силы ее врагов. Свидетельством тому можно считать признание, прозвучавшее публично из уст французского посланника, который находился тогда в Варшаве. Последующие события со всей очевидностью подтвердили его слова.

Уже тогда поляки знали, что в качестве наказания за преданность Франции державы коалиции (с целью компенсации своих потерь в войне) наметили себе трофей — Польшу. С тех пор мотив ее расчленения и угнетения звучал не умолкая. Известно, что, вооружая всю Европу против Франции, коварная Екатерина искала и находила в необходимости присматривать за поляками (которые короновали своего короля), беспощадно подавляя малейшее проявление того, что она считала мятежом и помутнением их разума, веский резон для того, чтобы лично не принимать активного участия в коалиции монархов. То есть со времени образования этой коалиции в заслугу полякам можно поставить то, что они парировали удар России, который, не сделай они этого, был бы направлен против Франции.

2. В 1794 году, в самый разгар борьбы, то есть как раз в то время, когда все правительства Европы так или иначе ополчились против Франции, только поляки, несмотря на сковывавшие их цепи, осмелились под внушающим ужас взглядом надсмотрщиков поднять знамя национального восстания. Помощи, к несчастью, они не дождались. Их затея, будучи столь же дерзкой, сколь и благородной, хоть и погубила Польшу, но зато оказала неоценимую услугу Франции. Решающее значение, которое имело это восстание для судеб последней, не может быть предано забвению. Инсургенты помогли повернуть вспять от берегов Рейна часть австро-прусских сил, поставив под сомнение саму легенду о непобедимости хваленой прусской тактики и ускорив заключение мира между Францией и Фридрихом Вильгельмом.

/J/

Я не могу удержаться от того, чтобы не привести здесь несколько заслуживающих внимания подробностей этого памятного восстания, потому что они характеризуют нацию в целом и дают точное представление об истинном настроении представителей всех сословий, которые принимали участие в этих событиях. Я назову только самые памятные моменты.

В знаменитом сражении при Рацлавице 43) крестьяне, вооруженные косами, напали на русскую армию, занимавшую исходные рубежи, и, опрокинув ее, отбили артиллерию. Один из инсургентов 44), в то время как русский канонир подносил к орудию запал, погасил рукой, в которой была шапка, огонь и расколол о лафет череп своего врага.

Во время восстания жителей Варшавы против русского гарнизона была взята силой и разграблена посольская резиденция. Три дня спустя по требованию временной администрации, назначенной восставшими, все дипломатические документы и банковские купюры были найдены. Из 96 тысяч золотых дукатов, которые толпа растащила из сейфов, недосчитались только одной тысячи. Остальные деньги были возвращены.

В то время, когда происходило это сражение, обоз с боеприпасами и оружием, направлявшийся к Варшаве в сопровождении четырехсот русских гренадер и двухсот казаков, свернул с пути, чтобы не попасть в руки восставших. Этот обоз был обнаружен на переправе через Нарве около Нипорента, окружен и опрокинут в болото крестьянами, вооруженными серпами и косами, которые объединились с жителями городка Радзимин, выходившими из костела на Святую Пасху после того, как ксендз во время проповеди воодушевил их на священную борьбу с врагом. Этот обоз был отбит у русских и препровожден в столицу со всеми пленными, которым удалось уцелеть в схватке.

В Вильно восстание было спланировано, организовано и рассчитано более чем за месяц до того, как оно вспыхнуло, более чем тремя сотнями граждан, являвшихся представителями всех сословий. В их числе были профессора и студенты университета, каноники собора, кюре, служащие мэрии, торговцы, евреи, фабриканты, военные, землевладельцы (магнаты) и даже женщины. Русские усилили меры предосторожности, но это не помогло: секрет свято хранился, и в один прекрасный момент весь гарнизон со штабом был захвачен в плен. Враги, которые пытались бежать, преследовались и уничтожались окрестными крестьянами. Чтобы навести порядок (восстановление которого в любом другом месте, где поднимается мятеж, является задачей почти невыполнимой), в данном случае было достаточно единственного примера наказания за измену Отчизне.

Во время памятной осады Варшавы объединенными отрядами прусской и русской армий под предводительством лично короля Вильгельма вооруженных защитников Отечества было в четыре раза меньше, чем нападавших, но они оказали ожесточенное сопротивление на переднем крае обороны. Все граждане без различия пола, возраста и сословной принадлежности день и ночь занимались возведением фортификационных сооружений. За этим занятием были замечены, с одной стороны, прелаты и монахи, делавшие вылазки в расположение вражеских батарей, чтобы заклепать там орудия, а с другой — евреи, мусульмане и греки, захватывавшие .аванпосты, сражавшиеся в первых рядах восставших, бравшие неприятельские редуты и одновременно участвовавшие в поддержании порядка как в лагере, так и в самом городе.

Или такая картина: огромные транспорты с боеприпасами и осадными орудиями поднимаются по Висле, чтобы нанести последний удар по столице. На мгновение они теряют бдительность во Влоцлавеке, но этого мгновения хватает на то, чтобы в голове у одного каноника созрел план уничтожения транспортов. Он решает пустить их ко дну и, собрав горожан, челядь, крестьян, евреев, монахов, застает эскорт врасплох, берет его в плен, топит целиком весь транспорт и тем самым подает сигнал к новому восстанию, которое вспыхивает в тылу посланной на усмирение армии. После кровопролитной схватки армия вынуждена оставить свою затею с тем, чтобы сосредоточиться на обороне и спасении самой себя.

Наконец, самое заметное событие этой войны — вооруженное восстание в департаменте Познань. Отрезанные от вооруженных отрядов восставших многочисленной армией неприятеля, окруженные со всех сторон его мощными корпусами, находясь под постоянным присмотром многочисленных соглядатаев, эти благородные граждане тем не менее замышляют восстание. Они выжидают подходящий момент для выступления, рассчитывая только на самих себя, свою преданность Отчизне и патриотический порыв. Запасы оружия, боеприпасов, продовольствия, одежды накапливаются в лесах вне досягаемости шпионов. Они охраняются крестьянами и евреями. При доставке к местам хранения все это добро либо прячется в фуражных обозах, которые формирует неприятель, либо проносится на плечах граждан или в их карманах. Это продолжается в течение почти 5 месяцев (с начала апреля до конца августа). А затем в назначенный день и час в более чем 30 пунктах, удаленных друг от друга на расстояние в несколько часов езды, одновременно вспыхивают восстания. В результате все прусские подразделения оказываются разом окруженными, а их мобильные колонны рассеянными. Неприятельская армия вынуждена спасаться бегством по самой короткой дороге. Сам король еле уносит ноги от преследующих его партизан. Затем все восставшие в количестве 15 тысяч человек группируются на Ступейской равнине (plaine de Stupea) вокруг армейского корпуса под командованием генерала Дом-бровского 45), отправленного преследовать неприятеля. Характерно, что самые богатые граждане этой провинции находятся в рядах восставших рядом с простолюдинами. Из знати формируется элитный эскадрон, который вызывается сражаться в -авангарде, которым я имел честь командовать. Эти воины, подчиняясь командам и армейской дисциплине, идут брать Бромберг 46) и Торн 47), содействуют взятию Секулей, Ледеварей, Шверина и, когда наступает критический момент, сражаются до последнего. Многие повстанцы после этого находят убежище за границей, другие оказываются брошенными в тюрьмы, их имущество секвестрируется неприятелем, на всех без исключения инсургентов накладываются огромные контрибуции. Такой урок не обескураживает их, при первом же удобном случае они готовы вновь проявить свое гражданское мужество, лишь бы им выпало счастье продемонстрировать его пред очами своего Венценосного Освободителя.

После взятия Варшавы свирепым Суворовым 48) поляки (потерпевшие поражение из-за того, что они были оставлены один на один с превосходящими силами неприятеля и в силу этого не имели возможности продолжать сопротивление, хотя они никогда не изменяли своим принципам и всегда связывали свои цели с целями французов) остались, несмотря на все пережитое, верными своим идеалам. Остатки их повстанческой армии наверняка, как и планировалось, преодолели бы все препятствия на пути к Рейну, лишь бы соединиться там с овеянными славой французскими фалангами. /К/

Но то, что поляки не смогли осуществить вместе, они сделали поодиночке. Французское правительство не должно оставаться равнодушным к их искренней и благородной преданности, равной которой нет в истории. Оно не может недооценивать тот энтузиазм, источником которого была любовь поляков к родине.  Формирование польского легиона в Италии стало в глазах польской нации неоспоримым свидетельством внимания и интереса к ней со стороны французского правительства. Легион буквально воскресил несчастных поляков. Они поверили в то, что близится час, когда будут разбиты и сброшены их цепи. Они знали, что формирование этого соединения имело целью не только предоставление полякам чести сражаться против общего врага плечом к плечу с героями Италии под водительством лично Бога Марса, но, главным образом, подготовку защитников самой Польши. Они знали, что военный министр, давая разрешение генералу Домбровскому набрать и сформировать польский легион, писал ему, что Исполнительная Директория 49) рассматривала формирование легиона как акцию, направленную на возрождение Польши.

Я не буду говорить здесь ни о воинских подвигах поляков, ни об услугах, которые они оказали. Достаточно того, что они привлекли к себе внимание Героя. Это и есть достойная оценка тому, что они совершили.

К/

Я могу засвидетельствовать бесспорность этого факта, потому что лично был одним из самых горячих сторонников и вдохновителей плана соединения. Я даже предпринимал попытки реализовать его вместе с авангардом, которым тогда командовал, как раз накануне того дня, когда весь наш Генеральный штаб, окруженный русской и прусской армиями в Радошице 50), был вынужден капитулировать. За отказ подписывать капитуляцию я был пленен и содержался под стражей в С.-Петербурге, лишенный всех прав состояния 51).

3. С тех пор Польша жила только одним желанием, отзывалась только на один призыв, эхо которого доносилось даже до темниц С.-Петербурга, где я в то время содержался в заточении вместе с ныне покойным Игн. Потоцким и другими заключенными. Одна мысль волновала всех поляков независимо от того, интересы какого сословия они представляли. Одни из них, не боясь шпионов, которыми они были окружены, и наказаний, которые им все время угрожали, сговаривались участвовать в стихийном движении, движущей силой которого было стремление к независимости. При этом не прекращались приготовления, которые они считали необходимыми для будущей открытой борьбы. Производившиеся ими время от времени ревизии накопленных в подполье сил и припасов не могли не придавать им уверенности. Как бы ни были истощены их ресурсы, они осознавали важность предстоящей борьбы, и это позволяло им непрерывно пополнять общую копилку.

Другие, участвуя в освободительном движении, пока еще не подчиненном общему плану, формировали польские добровольческие корпуса в Молдавии и Валахии, создавая для Австрии напряженность на границах с Венгрией. Эта демонстрация силы произвела такое впечатление на венгров, что вызвала замешательство австрийского правительства, которое было вынуждено долго колебаться, прежде чем принять решение, направленное на то, чтобы приложить, наконец, громадные усилия и избавиться от этой головной боли. Многие из захваченных в плен поляков были повешены, причем самым постыдным для палачей образом. Те же, кому удалось избежать этой печальной участи, присоединились затем к своим братьям в Италии под предводительством доблестного Римкевича 52).

Нет сомнения в том, что при принятии согласованных мер приближение к польским границам легиона, приданного Итальянской армии, позволило бы рассчитывать на 50 — 80 тысяч волонтеров, которые, собравшись со всех провинций расчлененной Польши, возродили бы польскую нацию под знаменами Великого Человека, которому она поклоняется как единственному источнику всех своих надежд.

Помимо всего прочего, это дало бы реальную возможность убедиться в том, что Польша вовсе не до такой степени истощена, чтобы не прокормить многочисленную армию в течение одной или нескольких кампаний с момента введения войск победителя монархической коалиции в свои плодородные пределы.

И это еще не все. Уже в ту пору во всех крестьянских дворах происходила ферментация умов. Поляки были готовы доказывать, что, объединенные общими корнями и языком, они во имя униатской греческой религии и ради свободы других местных конфессий готовы действовать и предпринимать мощные диверсии на территории самой русской империи. К тому же они могли рассчитывать на эффект своего влияния не только в Галиции и Венгрии, но также в Богемии, Моравии и Силезии.

Так были настроены все жители Польши в то время, когда я пересекал ее, возвращаясь из тюрьмы в С.-Петербурге. Это было в эпоху подписания соглашения при Кампо Формио 53), и эти настроения поляков, осмелюсь предположить, тоже не могли не повлиять вполне определенным образом на то, с какой безропотностью Франц Второй, не мешкая, согласился на все условия своего победителя.

4. Собрав все свидетельства проявления этого чувства и еще раз убедившись в его искренности в результате бесед с большим количеством офицеров, которые горели желанием присоединиться к своим братьям по оружию в Италии, я отправился во Францию, где поделился своими наблюдениями сначала с его Превосходительством Герцогом Данцигским 54), который командовал в то время Самбрийской и Мозельской армиями, а затем — с военным министром и с некоторыми членами Исполнительной Директории. Именно в то время (брюмер года VI) я представил памятную записку, о которой упоминал выше, — плод моих наблюдений и замечаний касательно ресурсов и дислокации русских, сделанных во время и после моего содержания под стражей в России. Уже тогда, то есть за 2 года до того, как это случилось, я предсказывал, что Павел I пошлет армию против Франции сразу же, как только закончит свои реформы. Эту памятную записку я сопроводил планом учреждения на Рейне специального отдела, предназначенного для рекрутского набора солдат и офицеров для Итальянского легиона, мотивируя это необходимостью организации пункта сбора, приближенного к границам Польши, для тех ее сынов, которых приведет туда их неуемная энергия и энтузиазм. Тогда же у меня сложилось убеждение, что в силу присутствия легиона в Италии австрийское правительство, поставленное перед фактом стремительного роста числа дезертиров из своей армии, перекинуло на Рейн все полки, которые были набраны австрийцами в Галиции. Представленный мной план был по достоинству оценен. Он способствовал формированию Дунайского легиона под началом генерала Княжевича 55), который участвовал в кампаниях года восьмого и года девятого в Германии.

5. Прежний поверенный в делах Франции в Польше господин Бонно 56), не уполномоченный на это официально, но, несомненно, с молчаливого одобрения своего правительства, намекал высшим командным чинам польской армии, которые пребывали в Италии, а также тем, кто находился в Париже, на необходимость призывать от имени соотечественников, находившихся под покровительством Франции, членов Конституционного Сейма Польши 57) приехать и сформировать при легионе польский национальный Конвент для того, чтобы добиться официального признания со стороны французского правительства (покровителя и защитника угнетенного народа, который взывает о помощи) и заслужить тем самым право заставить прислушаться к своим справедливым требованиям, когда придет время установления всеобщего мира. Доставить содержание этого призыва по назначению было поручено лично мне.

И, надо сказать, многие члены сейма (законность избрания которого была подтверждена во время всеобщего голосования свободным и единодушным волеизъявлением всей нации, которую этот сейм представляет во всей ее полноте), рискуя быть подвергнутыми гонениям, не без оснований опасаясь секвестра своего имущества, постоянно находясь под угрозой ареста, тем не менее сразу же откликнулись на адресованный им призыв. Речь идет о том самом сейме, при котором господин Декорш 58) был аккредитован в качестве полномочного посланника Франции; сейме, который был признан всеми королевскими дворами; сейме, который Пруссия признала в 1788 году и с которым она заключила в году 1790-м официальное соглашение; наконец, это тот самый сейм, в существовании которого никто никогда не сомневался, тем более что его сессии прерывались только в результате насильственных действий грабителей Польши, действий, против которых господин Декорш внес официальный протест от имени французской нации 20 ноября 1792 г. Словом, многие члены этого представительского корпуса, облеченные национальным доверием, поспешили (рискуя лишиться всех прав состояния и быть арестованными) откликнуться на призыв, который был им адресован.

Облеченные всей полнотой власти маршалом сейма, уполномоченные им действовать от своего имени, депутаты действительно откликнулись на призыв и поспешили отправиться во Францию, уверенные в том, что за ними последуют все их коллеги. Прибыв в Германию, они запросили у французского правительства инструкций по поводу способа своей легализации, но, надо же было такому случиться, как раз в этот самый момент поступило сообщение о заключении мира, что и положило, к величайшему сожалению, конец их так блестяще начатому предприятию.

Австрийское правительство принялось с чрезвычайной жестокостью преследовать членов сейма, которые оказались в пределах его юрисдикции. Австрийцы учредили в Кракове специальную комиссию для расследования демаршей депутатов. Самые известные из них, такие как маршал сейма Малаховский 59), Игнатий Потоцкий, Солтык 60), Гутаковский 61) и другие, были арестованы, осуждены и заточены в тюрьму. Польша была в трауре, а Франция выразила негодование в связи с подобным обращением с уважаемыми жертвами любви к Родине. Даже Пруссия возражала против этого вопиющего акта насилия и жестокости. На этот раз арестованные и брошенные за решетку жертвы были обязаны своему спасению общественному мнению.

6.         И если Люневильский мир 62) направил надежды поляков в несколько иное русло, саму основу этих надежд он не поколебал ни на йоту. Вдохновленные, как того и следовало ожидать, не только святостью принципов, но и торжественным соглашением, согласно которому Франция стала на все времена гарантом независимого существования Польши, мои соотечественники, конечно же, не могли допустить даже мысли о том, что великая страна забыла о тех жертвах, которые принесли на ее алтарь благородные сыны Польши, или что она навсегда отказалась от исполнения того, что она должна была сделать как в интересах защиты своих чести и достоинства, так и в интересах умиротворения Европы.

Как только снова была объявлена война, в то время, когда еще колебался Александр, не зная, чью сторону принять, когда из его лагеря исходили намеки на то, что он-де не прочь дать Польше вольную, в сердцах поляков вновь затеплилась надежда, и они, мысленно готовя себя к очередным испытаниям, загодя соглашались на новые жертвы. После взятия Эйлау 63), когда часть легиона Домбровского приближалась к Тиролю, поляки поверили, что вскоре увидят доблестных братьев на своих границах. Достоверным фактом, который легко подтвердить, является то, что в тот момент, когда русские колонны пришли в движение, чтобы форсировать Вислу (еще до того, как Великая Армия вышла к австрийской границе), в Польше были сформированы отряды для нападения на изолированные колонны русских. Восстание готово было вспыхнуть на всей территории — вплоть до берегов Днепра и Двины. Поляки ждали только сигнала. Но час их пробуждения и всеобщего торжества тогда так и не пробил.

7.         И вот теперь пришла наконец славная пора, когда полякам позволено продемонстрировать своему Освободителю энтузиазм, который их воодушевлял не столько в священных интересах их родины, сколько в интересах Великой Нации и ее благородного Предводителя. Он теперь сам может судить о величии их бесчисленных жертв и о достоверности представленных ему свидетельств их верности и доблести. Впрочем, он и сам, наверное, с самого начала не мог не догадываться, что этот энтузиазм был столь же пламенным, сколь и всеобъемлющим. Что касается персональных услуг, то мы видим, что их оказывали в равной степени представители всех сословий, справедливо распределяя в соответствии со своими возможностями бремя забот во имя как можно более полного обеспечения общих интересов. Благородному Предводителю наверняка известно, что то спонтанное влияние, которое он повсеместно оказывает, имеет тенденцию распространяться далеко за те пределы, которыми ему самому, быть может, хотелось бы это влияние ограничить. Он может сам убедиться в том, что, какой бы безнадежной ни казалась ситуация, в которой очутились те, кто не имеет возможности всецело отдаться этому первому благородному порыву, они тем не менее со смирением подчиняются его железной воле. И эта жертва, свидетельствую я с гордостью, какую бы страшную боль она им ни причиняла, не кладет предела их послушанию и неограниченному доверию, которое проявляется по отношению ко всему, что держит в уме благосклонный к ним Гений. Подобное его расположение делает поляков способными буквально на все. Остается только направить их порыв на благое дело. То, что им не удается сделать вместе, они совершают поодиночке. Представители всех сословий и всех возрастов стекаются со всех концов расчлененных провинций и прибывают туда, где находятся их братья, чтобы добиваться чести присоединиться к ним и сражаться с общим врагом под победоносным знаменем великого Наполеона.

Среди тех, кто бежал из Польши, рискуя потерять все свое состояние, я хочу назвать следующих патриотов: Красинские 64), Сапеги 65), Феликс Потоцкий 66) со своими людьми, Пацы 67). Это — самые известные люди при дворе Его Императорского и Королевского Величества. Их можно рассматривать как носителей тех чувств, которые воодушевляют их сограждан в Литве.

8. Ничто так не способствовало консолидации поляков в этом порыве, как последняя кампания. Создается впечатление, что она стала своеобразным испытанием их верности, способствуя проявлению пылких чувств, которые не только не помешали, но, напротив, помогли продемонстрировать их послушание и полную готовность подчиниться воле героя. Предоставленные самим себе, имея в своем распоряжении только четверть своей армии (к тому же не регулярной и не полностью экипированной, состоящей большей частью из вновь сформированных полков, которые почти не имели опыта участия в военных действиях), внезапно атакованной большими силами неприятеля, состоящими из элитных частей, оснащенных первостатейными осадными орудиями и обеспеченными всевозможными подкреплениями (которые коварство или страх, хитрость или самонадеянность выдвигают вперед для того, чтобы поколебать самые крепкие умы и нейтрализовать самую отчаянную отвагу), к тому же не имея опыта боевых действий, а веря исключительно в святость своего дела и в великого Наполеона, поляки преуспели в усмирении грозы, что разразилась над их головами. Они сумели расстроить далеко идущие планы своих противников и в конце концов учетверили свои силы, в такой же степени уменьшив силы неприятеля. В своих тревоге и беспокойстве, даже в собственном отчаянии они сумели отыскать неожиданные ресурсы и оставили ярчайшее свидетельство преданности, самоотверженности и самопожертвования. Носители этих качеств не руководствуются никакими иными соображениями, кроме любви к родине и желания быть достойными внимания и доверия героя, которому они вручают свою судьбу.

Действительно, в то время как всего лишь одно подразделение армейского корпуса, оказав ожесточенное сопротивление целой неприятельской армии при Разжине, теснило своими стройными шеренгами генерала Мора под стенами Праги, когда оно брало штыковой атакой предместное укрепление Юры и уничтожало собранные неприятелем подручные средства для переправы через реку, в то время как это подразделение захватывало Сандомир 68) с его предмостным укреплением, боеприпасами и складами с продовольствием, заготовленными для продолжения войны, а также всю вражескую артиллерию и оружие, в то время как оно громило Шаарота, а затем эрцгерцога Фердинанда 69) и, наконец, Герингена, добившись явного преимущества в этой схватке, другое подразделение брало Замость, а разведчики занимались диверсиями на карпатских дорогах.

А. в то время генерал Домбровский, совершив обходной маневр, направляется в Познань, этот очаг самого благородного патриотизма, какой только можно представить, формирует там под носом у неприятеля новый восьмитысячный корпус, с которым заставляет эрцгерцога отказаться от его планов в отношении Торна и Ченстохова (которые, кстати, с самого начала оказали сопротивление неприятелю), и постоянно беспокоит его во время своего отходного марша за Пилицу.

Со своей стороны, генерал Заячек 70) комплектует склады. В это время новое восстание докатывается до Праги с берегов Нарева. Инсургенты с азартом преследуют обращенный в бегство гарнизон, который спасается бегством от самой Варшавы, бросив на произвол судьбы тысячу больных и раненых. Домбровский теснит его в окрестностях Радома и вновь переправляется через Вислу у дома Пулавы, чтобы соединиться на Сане с главным корпусом.

Галицийцы, которым также не терпелось продемонстрировать свой неудержимый порыв и самоотверженность в борьбе за общее дело, по своей инициативе, не дожидаясь, когда их об этом попросят, поспешили предложить свои услуги. Дом Пулавы, например, стал прибежищем для раненых и святилищем для новорожденных. Многие из состоятельных граждан сформировали и экипировали в складчину целый армейский корпус. Среди других частей в нем выделялись полки Чарторыйского 71) и Замойских 72). Характерно, что молодые представители этих знатных родов постоянно вызывались участвовать в сражениях. На передний край просились все, в том числе адъютанты и посыльные, приписанные к Генеральному штабу. Так, при осаде Сандомира погиб доблестный князь Марселин Любомирский, молодой человек, подававший блестящие надежды.

Да что говорить! Вводя в заблуждение русских, всем своим видом демонстрируя намерение присоединиться к ним, целые корпуса выходят из Волыни и Подолии. Просыпаются даже старые вояки. Везде закладываются всевозможные склады, со всех сторон стекаются молодые люди, присоединяются к восставшим, вооружаются, экипируются, переходят границы и увеличивают численность армии защитников отечества. Именно таким образом в провинцию, оккупированную русскими последней (если не сказать расстрелянную ими), проник небольшой отряд, под прикрытием которого сформировались кавалерийские полки Тржесецких, Ржишезевских, Тарновских, Адама Потоцкого 73), Розвадовских и в дополнение к ним — пехотный полк, укомплектованный даже сверх положенного штата.

Волновалась Украина. Все уголки этой богатой провинции, житницы Европы, в нетерпении трепетали, тайно запасаясь оружием и военным снаряжением.

Стоявшая у Киева легкая конница, сформированная из поляков по образу и подобию улан, дезертировала с каким-то доселе не виданным исступлением. Люди бросались в зыбкую топь полесских болот и, кто вплавь, кто держась за бревна, кто просто по воле течения, не обращая внимания на холод, голод и подстерегающие на каждом шагу опасности, преодолевали расстояния в 150 — 200 лье, чтобы прийти и стать под знамена Нации.

Умы литовцев также были подвержены брожению. Среди пяти вышеназванных кавалерийских полков необходимо отметить последний, который почти полностью был сформирован из литовских татар, во все времена показывавших пример верности своей новой родине. На этот полк обратил внимание один из молодых князей этой страны, глава знаменитого рода Радзивиллов, и на нем мы вскоре сфокусируем все наше внимание.

Особого внимания заслуживают также деяния корпуса, состоящего, по крайней мере, из 15 тысяч человек. Этих воинов не смутило и не поколебало коварное поведение русских, продиктованное неслыханным вероломством, свойственным их характеру. Этот корпус освободил незащищенный Краков, покинутый властями во главе с градоначальником еще до того, как эрцгерцог Фердинанд переправился через Пилицу. Корпус, выдвинувшись в прусскую Силезию, сначала заставил Фердинанда искать спасения в Богемии, а затем неожиданно вышел к границам Моравии, чтобы снискать себе славу в той знаменитой битве, воспоминание о которой сохранили мировые анналы. Речь идет о последнем ударе, нанесенном силами этого корпуса по скоплению австрийцев при Ваграме. Примечательно, что сделать это было предложено сразу же после взятия Сандомира, после чего были немедленно приняты все необходимые меры.

А какие самые что ни на есть достоверные свидетельства можно было бы представить касательно исключительной самоотверженности, беспредельной преданности и беззаветной верности всех поляков, стонущих под гнетом грабителей! Среди тех, кто не внял лукавым посулам, а поставил на карту все свое состояние и подверг смертельному риску свою жизнь, решив связать свою судьбу с судьбой обитателей герцогства Варшавского, можно назвать князя Радзивилла, владения которого занимают половину территории Литвы, князя Чарторыйского, графа Замойского, князей Любомирских, Сангушко, Сапегу, Потоцких — Владимира 74), Адама, Феликса и других, Паца, Потея 75), Ходкевича, Красинского и т. д. и т. п. Когда видишь прелатов, купцов, землевладельцев, евреев, греков, татар и крестьян, приходящих по своей воле, без какого-либо принуждения или призыва, рискующих быть засеченными кнутом или погибнуть в Сибири, когда эти люди ускользают от своих надсмотрщиков и бегут, подвергаясь тысячам опасностей, чтобы целиком и полностью отдаться делу, исход которого неясен, когда видишь, как одни, преодолев свои страхи и предрассудки, кладут всю свою накопленную ярость на алтарь отечества, то, конечно же, волей-неволей приходится допустить существование единственного и уникального принципа, который служит движущей силой и центром притяжения для всех этих таких разных и на первый взгляд ничем не связанных между собой людей.

Таковы факты, на которые я посчитал нужным обратить внимание, чтобы на основании вышеизложенного сделать выводы, полезные для решения самой актуальной политической Проблемы, которая когда-либо представала перед величайшим и глубочайшим из Законодателей. Здесь есть где развернуться высочайшему гению, чтобы извлечь из сложившихся обстоятельств пользу, соответствующую масштабу его личности.

Я позволил себе не брать в расчет услуги, которые польские части, рассматриваемые исключительно под углом зрения несения ими воинской службы, оказали и продолжают оказывать повсюду, где герой дает свое соизволение на то, чтобы они получили возможность оспаривать честь сражаться за его дело. Они счастливы уже тем, что ответили на его ожидания и продолжают заслуживать его одобрение. Поэтому для меня как автора этих заметок гораздо важнее выявить первопричину их самоотверженности, чем просто привести примеры их доблести, принимая во внимание, что результаты ее проявления можно спутать с подвигами других воинских частей. Ими ведь тоже движет мотив благородного честного соперничества, а личные амбиции воинов таковы, что они идут в бой независимо от того, призваны ли они по закону или попали в армию благодаря стечению обстоятельств. Но в любом случае их мотивы следует отличать от мотивов наемников, которые продаются тому, кто им больше заплатит, которые воюют за деньги, которыми, наконец, движет жадность, а дело, которому они служат, является преступным. В качестве таковых я рассматриваю иностранные войска, нанятые английскими олигархами.

Та самоотверженность и то бескорыстие, с которыми поляки до сих пор служили делу Великого Наполеона как вождя выдающейся нации, связывая с ним все свои помыслы и самое судьбу, навеяны самыми высокими чувствами и принципами. Они служат ему как человеку, выдвинутому самим Провидением для обновления мира, служат из чувства признательности, которое диктует им необходимость самого полного самопожертвования, какое только можно представить. Следовать этому движению души их побуждает совершеннейший и справедливейший из законов, который Великий Законодатель наверняка захочет им ниспослать.

А теперь займемся более пристальным рассмотрением других ярко проявивших себя результатов их поведения в различных ситуациях, в которые они попадали с момента раздела Польши. Обратим также свой взор на те принципы, на которых, быть может, как раз и базируется их национальный характер. Исходя из этого, нам будет нетрудно проследить, в чем он может проявляться. Легко будет также найти объяснение их пылкой верности и решимости следовать за Звездой Великого Наполеона.

Примечания:

41) ...не углубляясь во времена Валуа, Казимиров, Конде, Лещинских... — автор перечислением этих династий польских королей, видимо, хотел подчеркнуть и тесную родственную и политическую связь с французскими монархами одних, и скоротечность пребывания у власти в Польше других.

42) Барская конфедерация — вооруженный союз (1768-1772) шляхты против короля Речи Посполитой и Российской империи. Была создана в м. Бар (Украина) братьями Красинскими и И. Пуласким.

43) В знаменитом сражении при Рацлавице... — 4.04.1794 г. состоялась битва между российскими корпусами и польскими повстанцами во главе с Т. Костюшко, которые одержали победу.

44) Инсургенты — от лат. insurgens (кто восстает), участники вооруженного восстания против властей, повстанцы.

45) Домбровский — польский генерал Ян Генрик Д. (1755 — 1818) участвовал в восстании под руководством Т. Костюшко (1794), затем возглавлял польские легионы армии Наполеона. Участник войны 1812 г. с Россией. (В ХРОНОСе см. статью Домбровский (Dabrowski) Ян Генрик)

46) Бромберг — современный польский город Быдгощ.

47) Торн — современный польский город Торунь.

48) Суворов Александр Васильевич (1729—1800) — русский полководец, генералиссимус.

49) Исполнительная Директория — правительство Французской республики, созданное на основе Конституции III года. Существовало с 4 ноября 1795 г. По 10 ноября 1799 г. Состояло из 5 членов (директоров), избиравшихся Советом пятисот и Советом старейшин. Имело большую власть: назначало министров, комиссаров, послов. Переворот 18 брюмера (9 ноября 1799 г.) положил конец существованию Директории и привел к установлению во Франции диктатуры Наполеона.

50) Радошице — у этого польского населенного пункта в ноябре 1794 г. Русские отряды под командованием Ф. П. Денисова пленили повстанческий штаб разбитой армии Т. Костюшко.

51) На М. Сокольницкого, согласно его заявлению, «двухлетнее заточение в застенках Петербурга» оказало большое влияние, в частности побудило к размышлениям про т. н. «завещание Петра I» своим потомкам, про планы России в отношении Европы, про необходимость «возобновления и укрепления северной защиты против варварства».

52) Римкевич (Rymkiewich) Франтишек (умер в 1799 г.) — польский генерал, участник восстания 1794 г., командовал 2-м легионом в Италии.

53) ...соглашения при Кампо Формио... — речь идет о Кампоформийском мире 1797 г. — договоре, завершившем победоносную для Франции войну с Австрией. Был заключен 17 октября 1797 г. вблизи итальянской деревушки Кампоформио со стороны Франции — Бонапартом, а со стороны Австрии — графом Л. фон Кобенцлем.

54) Герцог Данцигский — имеется в виду маршал Ф. Ж. Лефевр.

55) Княжевич — речь идет об одном из известных польских генералов (генеральский чин он получил от Т. Костюшко) Короле Княжевиче. Был активным организатором польских легионов, с которыми участвовал в военных кампаниях Наполеона, в т. ч. и в войне 1812 г. Умер в 1843 г. в Париже.

56) Бонно (Bonneau) Жан Ив Александр — французский дипломат (1739 — 1805), генеральный консул Франции в Польше.

57) Конституционный Сейм Польши — имеется в виду Четырехлетний сейм Речи Посполитой 1788-1792 гг., принявший Конституцию 3 мая 1791 г.

58) Декорш (Descorches) Мари Луи Генри (Marie-Louis-Henri) (1749 — 1830) - маркиз de Sainte-Croix, французский дипломат в Речи Посполитой с 1791 г.

59) ... маршал сейма Малаховский... — речь идет о маршале Четырехлетнего сейма (1788-1792) Станиславе М. (1736-1809).

60) Солтык — Станислав С. (1753—1831), известный государственный деятель Речи Посполитой (шамбелян, подстолий коронный). С 1790 г. — посол на Четырехлетнем сейме. В период Варшавского герцогства был маршалом на сейме 1811 г.

61) Гутаковский — Людвиг Симон Г. (1738—1811), шамбелян, посол от Оршанского повета на Четырехлетнем сейме. Был масоном Гродненской ложи.

62) Люневильский мир — мирный договор между Францией и Австрией, заключенный 9 февраля 1801 г. в г. Люневиль (Франция), подтвердивший условия Кампоформийского мира 1797 г. Означал распад 2-й антифранцузской коалиции, созданной в конце 1798 г. в составе Австрии, Великобритании, Неаполитанского королевства, России и Турции.

63) Эйлау — современный польский город Илава.

64) Красинские —Исидор Зенон Томаш Красинский (1774-1840), генерал пехоты, военный министр в 1830 г., в 1812 г. командовал бригадой пехоты в дивизии Я. Домбровского; Якуб Красинский (умер в 1850 г.), полковник, участник военной кампании Наполеона в 1812 г. в чине капитана; Франтишек Ксаверий Красинский (1774-1844), участник восстания 1794 г., в 1809 г. — майор гусаров Варшавского герцогства.

65) Сапеги — магнатский род в Великом княжестве Литовском, Речи Посполитой.

66) Потоцкий Феликс (1777 — 1812) — полковник войск Варшавского герцогства.

67) Пацы — магнатский род.

68) Сандомир — современный польский город Сандомеж.

69) Фердинанд — эрцгерцог, может быть, это Фердинанд III Лотарингский (1769-1824), правитель Великого герцогства Тосканского в 1791-1824 гг. (за исключением 1801-1814 гг.), младший брат австрийского императора.

70) Заячек (Zajaczek) Юзеф (1752-1826) — польский и французский генерал, участник восстания 1794 г., участвовал в наполеоновских войнах.

71) ...полки Чарторыйского... — речь идет о Константине Чарторыйском (сыне известного вельможи Адама Чарторыйского), который формировал для Варшавского герцогства полки.

72) Замойские — польский магнатский род. Так, Станислав Замойский создавал полки для Варшавского герцогства.

73) Потоцкий Адам (1776—1812) — полковник Варшавского герцогства.

74) Потоцкий Владимир (1789—1812) — полковник конной артиллерии.

75) Потей — может быть, Александр Михаил Потей (1774—1846), последний великий литовский обозный.

Документ печатается по книге: Михал Сокольницкий. "Исполнено по высочайшему повелению..."
Рапорт, поданный Наполеону начальником его контрразведки, польским генералом Михалом Сокольницким, с рекомендациями "о способах избавления Европы от влияния России..." Минск, Белорусский государственный университет. 2003.

Здесь читайте:

Участники наполеоновских войн (указатель имен)

Литература по наполеоновским войнам (список литературы).

Глинка С.Н. Из записок о 1812 годе. Очерки Бородинского сражения.

Исторические лица Польши (биографический указатель). 

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА