|
|
Масякин Николай Данилович родился в 1922 г. в с. Ступишино Тяжинского
района Кемеровской области. Рассказ записала внучка Масякина Юлия в ноябре 1999
г.
Отец - Масякин Даниил Филиппович 1888 г. рождения, мать - Анна Максимовна
1887 г. рождения имели 14 детей. Из них выжили восемь.
В Ступишино полдеревни были "чалдонами", полдеревни "галушниками". Чалдонами их
называли за то, что они переселились из тех мест, где текла река Дон, а неё
впадала речка Чал. А галушниками называли переселенцев из Курской области: они
часто готовили галушки.
Мы жили неплохо. У нас был большой огород, коровы, шесть лошадей, свиньи, козы,
овцы, гуси, утки, куры. Каждый из детей имел своё задание: наколоть дров,
наносить воды, прополоть грядки, напоить и накормить скотину, убрать навоз.
Летом все ездили на сенокос и в поле. Только после выполнения своей работы мы
могли пойти на речку или просто поиграть с другими детьми. Играли в "чижик",
"городки", "салочки", "вышибало". Игрушки мы делали сами: мальчишки - из бересты
коников, свинюшек, девчонки - тряпичных кукол.
Семья наша была дружная. Никто, никого не обзывал. Со старшими никогда не
огрызались. Родителей чтили и побаивались. Отец никогда не ругался и не бил нас.
А мать была очень строгой. Однажды мой брат Ленька сидел на открытом мешке с
просом и качался на нём. Мать предупредила его, чтобы он слез с мешка. Но тот
продолжал качаться до тех пор, пока не упал вместе с мешком. Просо просыпалось,
а Ленька шмыгнул под кровать. Он стал вылезать из-под кровати и не знал, что
мать стояла рядом со скалкой. Она думала, что Ленька лезет задом и стукнула его
по заднице. Оказалось, что он лез головой вперед и получил по лбу. Он чуть
сознание не потерял. С тех пор все этот случай помнили и боялись мать.
Отец у нас был плотником. В доме всё было сделано его руками: стол, стулья,
лавки, шкафчики, кровати, даже деревянный диван. Тюфяки были из соломы подушки -
из перьев. Койки заправлялись дерюжкой. Электричества не было. Освещались
пяти-линейными керосиновыми лампами. У нас была и "молния" - это такая большая
керосиновая лампа, которая была только в школе.
В школу я пошел в 1929 г. На мне были штаны из конопли, льняная рубашка и
холщевая сумка. Одевались в то время в самотканное. Сеяли коноплю, из неё ткали,
красили и делали одежду. Только в 1937 г. нам стал доступен ситец. У меня тогда
появилась красная ситцевая рубаха. Писали мы на грифельных дощечках грифельными
карандашами. На этих дощечках выполняли и домашнее задание. Учитель подойдет,
проверит, поставит оценку, и ты можешь стирать с дощечки и писать классную
работу. Раньше не было современных оценок: 2, 3, 4, 5. Ставили: "плохо",
"удовлетворительно", "хорошо", "отлично". Никаких буфетов тогда в школе не было.
Еду каждый приносил сам. Я брал пирожки с горохом, пшеном, гречкой. Учился до
1936 г., но закончил всего 4 класса, хотя школа и была семилетней. А получилось
так из-за того, что мне часто одеть и обуть было нечего и приходилось ждать
старшего брата. Меня отчисляли за хулиганство: разбивал окна. Ну, а если честно,
то в то время образование не считалось главным. Научился читать, считать и
писать - ты уже очень умный.
Художественной литературы у нас в деревне не было. Был журнал "Лапоть" (это -
как нынешний "Крокодил") и районная газета "За Сталинский урожай". В 1939 г. у
нас в деревне впервые появилось радио. Это была картонная тарелка. Был клуб из
одной комнаты, куда привозили немое кино. А когда раскулачили кулаков, в клубе
прорубили стенку, и он стал больше. В нём мы впервые посмотрели звуковое кино
"Чапаев". Это был настоящий праздник. В клуб пришли от малого до великого. Всем
места не хватило. Дети разлеглись на полу.
Есть садились только все вместе. У каждого было свое место. Мы сидели на лавках
вдоль стены, а отец садился во главе стола. На стол подавалась одна большая чаша
с едой. Ели мясо, молоко, картошку, сало. А яйца, сметану, масло полагались к
великому празднику, чаще всего к Пасхе. Осенью закалывали скотину, мясо
замораживали или засаливали. Весной и летом мы мясо не ели. Зато зимой - часто.
На каждое вечерье (ужин) нам давали по маленькому кусочку сахара. А если был
сахар песок, то бабка насыпала возле каждого из нас горку сахара. Мы сначала в
сахар макали хлеб, а затем вылизывали это место языком. Стол был деревянный и
блестел от наших вылизываний. С семи лет я начал работать - боронить землю.
В колхозе жилось очень трудно. Деньги не платили. А за один трудодень давали
всего 200 гр. зерна. В нашей семье работало 5 человек. Но за год мы заработали
всего 500 трудодней и получили всего 100 кг зерна. А что эти 100 кг. на нашу
семью из двенадцати человек? Живые деньги мы видели только тогда, когда ездили в
район продавать мясо, молоко. Но на один рубль можно было купить очень много.
Один метр сатина, например, стоил 11 коп, а 1 кг леденцов - 3 коп. Это я помню
хорошо, так как менял яйца на леденцы. С яйцами из нашего собственного хозяйства
я этого проделывать не мог, ибо наша бабушка точно знала, какая курица снесется.
Но к нам приходила нестись соседская курица, и я один знал это. Брал яйцо,
сдавал и покупал леденцов. Немного съедал сам, а вечером на танцах угощал
девчонок и считался "богатым женихом".
В 16 лет меня отправили в район учиться на тракториста. Проучился зиму, а весной
сдал экзамен. После этого стал работать на колесном тракторе. А в 1940 г. я
сбежал из колхоза. Хотел жить в городе. Но меня поймали и вернули назад.
В 19 лет меня забрали в армию, а в 1943 г. я попал на фронт. Был рядовым,
наводчиком станкового пулемета. На пулемете было 4 человека, я был первым
номером, стрелял первым.
После войны вернулся домой. Но в колхозах стало ещё тяжелей, и я переехал в г.
Кемерово. С 1946 по 1955 г работал в милиции. Дали комнату в бараке. У меня там
был только стол, который подарили сослуживцы, да деревянная кровать. С 1955 г.
работал на заводе "Строммашина" крановщиком. Отработал 30 лет. Женился, имею
сына и дочь. Дали трехкомнатную квартиру. Девять раз отдыхал на курорте. После
работы очень любил играть в домино и карты.
С 1989 г. стали жить хуже. Цены стали высокими, а пенсии низкими. В 70-х годах
на свою пенсию в 132 руб. я мог жить очень хорошо.
А сейчас мы, пенсионеры и фронтовики, никому не нужны.
Печатается по кн.: Л.Н. Лопатин, Н.Л. Лопатина.
Коллективизация как
национальная катастрофа. Воспоминания её очевидцев и архивные документы.
Москва, 2001 г. (Использована электронная версия с адреса
http://www.auditorium.ru/books/477/index.html)
Здесь читайте:
Россия в XX веке
(хронологическая таблица)
Коллективизация
(подборка документов).
|
