|
|
Федоськина (Петрова) Мария Филипповна родилась в 1910 г. в Чебуле
Кемеровской области. Живет там же. Рассказ записала Бессонова Виктория в
сентябре 1999 г.
Поначалу мы не худо жили: два быка, корова, два теленочка, куры. Потом
измором вся скотина полегла. Осталась одна корова. В семье у нас было пятеро
детей: я, Надька, Колька, Витька и Танька. Своих - у меня четверо. Старший
Михоня (59 лет) работает сварщиком, у него трое детей. Санька (50 лет) уехал с
семьей за границу, деньги зарабатывает. Люська - врач (фельдшер) в нашей
деревне, а Нюрка дома сидит, детей воспитывает.
Я, слава Богу, грамотная. Окончила три класса. Это благодаря родителям. Мамка у
нас больна строгая была. Отец, тот всё ремнем решал. А вот мать могла так словом
забить, что звать себя забудешь. Бывало, хочешь по улице побегать, а как мамку
увидишь, что та на крыльцо вышла, так сразу домой бежишь. Я из школы приду и
сразу корову пасти. А мать ещё мешок с собой даст, чтобы я на обратном пути
травы нарвала. Не дай Бог, этот мешок не полный… . Но ничего, жили!
А потом другая власть пришла. Стали нас в колхозы собирать. У нас последнюю
корову свели в общее стадо. Вот тогда действительно нужда пришла. Голод стал.
Тех, кто не хотел в колхоз вступать, силой заставляли. А если кто всё-таки
упрямился, его кулаком прозывали. Каких из них совсем из деревни выгоняли, а
каких раскулачивали. У них всё забирали, вплоть до последних валенок.
Отец комбайнером в колхозе был, а мать дояркой. В то время день числился
трудоднем, деньги за него не платили. На них продукты начисляли. Но их было
мало. В колхозе мы уже досыта никогда не ели. Бывало, проснешься ночью от
голода, сил нет, как есть хочется! У маманьки всё было подсчитано: до последнего
зернушка, до последнего кусочка буханки. Полезешь в стол, чтоб крошечку съесть,
а мамка встанет и по рукам даст. Вот так и жили.
Потом ко мне свататься приехали. Раньше ведь как было? Не спрашивали, нравится
тебе жених или нет. Как отец с матерью скажут, так тому и быть! Вот и пошла я
замуж. На свадьбу всей деревней собирали: и одежду, и покушать на стол. О
приданном и говорить нечего было! Это тебе не ранешное время. Колхоз нам с
Миколой выделил домишко. Из досок кровать сделали. Стол и табуретку он сам
смастерил. Лет через пять стали понемногу обустраиваться.
Но тут война пришла. Я уже второго ребенка ждала. Миколу моего забрали воевать.
Сестру мою Надьку - тоже. Она фельдшером была. Тогда люди не такие, как сейчас,
были. С радостью на войну шли. Не боялись погибнуть. А мне одной ещё тяжелее
стало. Но люди помогали. Когда, например, Миханю надо было в школу отправлять,
так ему совсем не в чем идти было. Кто рубашонку из соседей дал, кто штанишки. Я
хотела, чтобы дети образованными были.
Когда Микола с войны пришел, полегче стало. Но всё равно ещё долго от войны
оправиться не могли. Правитель тогда у нас строгий был - Сталин. Его все
боялись!
Но всё равно - голод-то не тетка. Приходилось воровать. Бывало, идет машина с
зерном, а мужики к ней подбегут и украдут кепку пшеницы. Кого поймают, в тюрьму
посадят, или даже расстреляют. А кого пронесет, всё же семью накормит. Да! Ох, и
тяжело было! Вот она жизнь-то какая была! Как речка быстротечная. Плывёшь себе
по течению. А если плавать не умеешь, так быстро потонешь. И слово против власти
не скажешь. Хотя, конечно, были и такие, кто говорил. Но их врагами народа
считали и в тюрьму сажали. Боялись люди лишнего сказать. Не то, что сейчас. Хоть
во весь голос кричи, никто тебе ничего не скажет.
Муж мой помер лет десять назад. Хорошо хоть детей подняли, сумели воспитать. А
что ещё человеку нужно?!
Сейчас жизнь и вовсе наладилась. Только надо, чтобы пенсию вовремя носили. А
так, жить можно! Корову держу, козочек, кур. В общем, не жалуюсь. Да ещё дети,
нет-нет, да помогут. Жить стало лучше. Хоть и давят народ ценами.
Мне 89 лет, но я всё сама по дому делаю: и пол помою, и за водицей схожу.
Закалка-то она много значит. Я, вот, и думаю, а если бы жизнь по-другому
сложилась, дожила я до стольких лет или нет?! Наверное, нет! Потому что, хоть и
суровая была жизнь, но люди хотели жить и жили. Жизнь - штука тяжелая. Но если
хочешь жить - значит, будешь.
Никуда ты не денешься - ни от времени, ни от судьбы!
Печатается по кн.: Л.Н. Лопатин, Н.Л. Лопатина.
Коллективизация как
национальная катастрофа. Воспоминания её очевидцев и архивные документы.
Москва, 2001 г. (Использована электронная версия с адреса
http://www.auditorium.ru/books/477/index.html)
Здесь читайте:
Россия в XX веке
(хронологическая таблица)
|
