Трубецкой Павел Петрович

1866-1938

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Павел Петрович Трубецкой

В.А. Серов. Портрет Трубецкого Павла Петровича.

Трубецкой Павел Петрович (1866-1938). На рубеже XIX-XX веков в русское искусство пришел яркий самобытный мастер, создавший в различных жанрах скульптуры - от мелкой пластики до монументальной - глубоко психологические образы. П. П. Трубецкой снискал славу "первого из русских ваятелей, работающего с такой поразительной и опоэтизированной близостью к природе".

Павел Петрович Трубецкой родился 16 ноября 1866 года в Италии, в Интре, на Лаго Маджоре, в имении своих родителей. Отец его - русский князь Петр Сергеевич Трубецкой, мать - американка. С восьми лет он увлекается скульптурой и под влиянием брата Пьетро, художника-декоратора, исполняет первые скульптуры для театра марионеток; через два года берет уроки у живописца Д. Ранцони. Серьезные занятия скульптурой начались в Милане в 1884 году в студии Баркальи, а затем у Э. Базарро. Правда, систематического художественного образования П. П. Трубецкой так и не получил, но редкая одаренность и воля способствовали его успехам.

В 1886 году молодой скульптор впервые представил свою работу - статую коня - на выставке в городе Брера (Италия), а затем его произведения появляются на выставках во Франции и Америке. Он лепит портреты, занимается анималистической пластикой, пробует силы в монументальной скульптуре. В 1891 году принимает участие в конкурсах на памятники Гарибальди и Данте.

В 1897 году Трубецкой приезжает в Россию, на родину отца. Захваченный новыми впечатлениями, скульптор напряженно работает и вскоре начинает преподавать в Московском училище живописи, ваяния и зодчества.

Бронзовая скульптура "Московский извозчик" (1898, ГРМ) - первое произведение, исполненное в России. Жанровая композиция, казалось бы, традиционна по сюжету. Подобные бытовые сцены не раз встречались в работах русских скульпторов - Е. А. Лансере и Л. В. Позена. Для Трубецкого же это было воплощением первых российских впечатлений, без созерцательной этнографичности, с подкупающей искренностью, особой пластической выразительностью мягких, "льющихся" форм.

Появившиеся на выставках работы Трубецкого вызвали резкую критику консервативных кругов петербургской Академии, усмотревших в его новаторском методе нарушение "классических" канонов, и привлекли вниманиЭ передовых представителей русской общественности, художественной интеллигенции. Скульптор знакомится и сближается с И. Е. Репиным И.И. Левитаном, В. А. Серовым, Ф. И. Шаляпиным. Большая дружба связывала Трубецкого с Л. Н. Толстым. Скульптор вызывал живейшую симпатию писателя. По свидетельству секретаря Л. Н. Толстого - В. А. Булгакова, "скульптор Паоло Трубецкой... принадлежал к любимцам Льва Николаевича... Он любил его за простую открытую душу, правдивость, ненависть к светским условностям, любовь к животным, вегетарианство". Лев Николаевич охотно позировал ему и беседовал с ним в мастерской скульптора и у себя в Ясной Поляне.

Бюст Л. Н. Толстого (1899, ГРМ) и статуэтка "Л. Н. Толстой верхом" (1900, ГРМ) приобретают всемирную известность. Спокойствие и мудрость, нетерпимость к ханжеству и лицемерию, простота и великодушие раскрыты скульптором в самобытном характере гениального русского писателя.

В 1900 году произведения П. П. Трубецкого экспонируются в Русском отделе на Всемирной выставке в Париже. За портреты Л. Н. Толстого, Л. Голицына и группу "Московский извозчик" Трубецкому, наряду с О. Роденом, присуждается высшая награда - "Большой приз".

Затем последовала серия портретных статуэток, отличающихся одухотворенностью и неповторимой индивидуальностью характеристик: артистически изящный и внутренне взволнованный И.И. Левитан (1899, ГРМ), вдохновенный Ф. И. Шаляпин (1899-1900, ГРМ), жизнерадостный, добродушный С. С. Боткин (1906, ГРМ). Скульптурные произведения П. П. Трубецкого отличаются яркими художественными приемами: живописной подвижностью и вместе с тем ясностью пластических форм, стремлением избежать ровных и гладких - инертных - поверхностей. В этой подвижности, в идущем словно из глубины движении форм раскрываются сокровенные душевные грани модели.

Острая наблюдательность, поэтичность, мягкость лепки особенно присущи женским портретам. Эффектная, в бальном платье, М. К. Тенишева (1899, ГРМ), аристократичная Голицына (1911, Гос. художественный музей БССР), "Мать с ребенком" (1898, ГРМ, ГТГ), "Мать с сыном" (1901, ГРМ), обаятельная натурщица Дуня (1900, ГРМ) - все эти работы отличаются оригинальностью композиционных решений и художественных приемов.

Особым лиризмом овеяны детские образы: "Дети. Николай и Владимир Трубецкие" (1900, ГРМ), "Девочка с собакой (Друзья)" (1901,ГРМ). Своеобразный психологизм - в анималистических произведениях скульптора. Проникновенностью отличаются такие работы скульптора, как "Собака" (1899, ГТГ), "Лошадь с жеребенком" (1899, Смоленский областной краеведческий музей), "Сибирская лайка" (1903, ГРМ), "Лошадь под седлом" (1898, ГРМ).

В 1899-1909 годах скульптор работает над монументальным памятником Александру III. Для этого была сооружена специальная мастерская-павильон из стекла и железа на Старо-Невском проспекте, неподалеку от Александро-Невской лавры. В подготовительной стадии Трубецким были созданы восемь небольших по размеру моделей, четыре в натуральную величину и две в масштабе самого памятника.

Выйдя победителем конкурса 1900 года на создание памятника Александру III, Трубецкой обращал мало внимания на замечания комиссии по сооружению памятника. С. Ю. Витте в "Воспоминаниях" сетует на "неуживчивый характер" скульптора. Трубецкой, очевидно, не учитывал и мнения великого князя Владимира Александровича, усмотревшего в "модели Трубецкого карикатуру на его брата". Однако вдовствующая императрица, удовлетворенная явно выраженным портретным сходством, способствовала завершению работ над монументом.

Памятник Александру III существенно отличался от многих официальных царских монументов; скульптор был далек от идеализации, от стремления к парадности.

... на коне тяжелоступном,

В землю втиснувшем, упор копыт,

В полусне, волненью недоступном,

Недвижно, сжав узду, стоит, -

так выразил В. Я. Брюсов в стихотворении "Три кумира" свои впечатления от образа "стынущего над толпой" самодержца.

Удивительно точно определил идею этого монумента И. Е. Репин: "Россия, придавленная тяжестью одного из реакционнейших царей, пятится назад".

Как и во многих произведениях, здесь ярко воплотилось творческое кредо автора, говорившего, что "портрет не должен быть копией. В глине или на полотне я передаю идею данного человека, то общее, характерное, что вижу в нем". Независимо от степени достоверности слов, приписываемых Трубецкому, - "не занимаюсь политикой. Я изобразил одно животное на другом", - монумент вызывает ощущение тупой давящей силы. А. Бенуа отмечал, что эта особенность памятника "обусловлена не просто удачей мастера, но глубоким проникновением художника в задачу".

Еще до открытия монумента скульптор почувствовал недоброжелательное отношение со стороны многих членов царской фамилии и высших чиновников. Николай II хотел переместить памятник в Иркутск, "отправить его в ссылку в Сибирь, подальше от своих оскорбленных сыновьих глаз", а в столице воздвигнуть другой монумент. С. Ю. Витте вспоминает, что скульптор даже не получил своевременно приглашения на торжественное открытие памятника и приехал в Петербург позднее.

Попавший в немилость к властям и лишенный возможности работать над новым большим заказом, Трубецкой уезжает за границу.

С 1906 по 1914 год, находясь в Париже, он создает скульптурные портреты О. Родена, А. Франса, Д. Пуччини, С. А. Муромцева, в Лондоне исполняет портрет Б. Шоу. Но Трубецкой продолжал участвовать в конкурсах и художественных выставках, проводимых в России. В 1912 году в Америке (Чикаго), затем в Италии (Рим) устраиваются персональные выставки П. П. Трубецкого.

В 1914 году Трубецкой уезжает в Америку, где сооружает монументы Данте (Сан-Франциско) и генералу Отису (Лос-Анджелес).

В 1921 году возвращается в Париж, а последние годы жизни проводит в Италии. Для театра Ла Скала в Милане он изваял мраморную статую знаменитого Карузо, Создал памятник павшим воинам в городе Брера, скульптурный портрет Габриеля Д'Аннунцио, автопортрет для галереи Уффици во Флоренции, портрет одного из известнейших итальянских художников Д. Сегантини.

С выставками своих произведений скульптор выезжал в Египет (1934) и Испанию (1935).

Умер П. П. Трубецкой в Италии 12 февраля 1938 года. Недолго живший в России, П. П. Трубецкой сделал много для русского искусства, значительно расширив пределы пластического освоения мира. Глубина его проникновения в образ, темпераментность формы, своеобразие манеры оказали огромное влияние на развитие отечественной скульптуры.

Использованы материалы статьи Т.Володиной в кн.: 1984. Сто памятных дат. Художественный календарь. Ежегодное иллюстрированное издание. М. 1984.

ПАОЛО ТРУБЕЦКОЙ

I

Позвольте вас познакомить:

— Князь Паоло Трубецкой.

Подавая большущую руку, этот огромный человек, с громадным лбом и детским выражением лица, конечно, не скажет вам:

— Скульптор!

Это было бы излишне.

Но его подмывает рекомендоваться:

— Вегетарианец.

Это его образ жизни и род занятий.

— Чем вы занимаетесь?

— Вегетарианством 1.

Но горничная уже доложила:

— Madame est servie! 2

(Действие происходит в Париже, где живет Трубецкой 3.)

Милости прошу в столовую.

Для Трубецкого готовилось отдельно.

Вегетарианское.

Он заранее просил.

С детской трогательностью:

— Только, пожалуйста, не положите во что-нибудь мясного бульона.

— Клянусь!

Он не дошел еще до той «высшей ступени», на которой стоит наш бесценный Л.H. Толстой.

Говорят, когда Толстой был болен, ему, по настоянию доктора, потихоньку влили в суп куриного бульона.

У Льва Николаевича случилась морская болезнь. Его организм сам уже не переносит ничего:

— Трупного.

Это наивысшая ступень.

Трубецкой еще не дошел и боится встретиться.

Но так он строг!

Мы вели предварительные переговоры.

— А рыбу можно?

— Рыбу?!

Он поколебался.

— Лучше, если можно, без рыбы.

— А на сливочном масле можно приготовить? Он и тут поколебался.

— Лучше на прованском. Ему подают его:

— Строго вегетарианское.

Мы, остальные, едим наше «грешное», убойное. Суп сходит благополучно.

Но когда подают телятину, Трубецкой с негодованием спрашивает:

— Как вам не противно есть труп?

И начинает подробно, живописно рассказывать, как убивают теленка, как он мучится.

Ножи и вилки работают медленнее.

— Господа, еще! — с отчаянием взывает хозяйка. Никто не хочет.

Белую «утку по-руански», — гордость француженки-кухарки! — уносят нетронутой.

Утку, — чтобы в ней осталась «драгоценная» кровь, — не зарезали, а задушили.

— Как вам не стыдно? — гремит Трубецкой и описывает уткины мученья. Его напрасно останавливает его супруга.

Он вскочил на своего конька и проповедует, проповедует, проповедует. Обеды «с Трубецким» оканчиваются часто дамскими слезами и даже истериками!

Но это ничего не значит!

Трубецкой «обратил» зато за столом несколько человек. Чаще дам.

Несколько дам задумались:

— А действительно?

И решили сделаться вегетарианками.

Трубецкой торжествует.

День не потерян. Пообедал не даром!

Сама хозяйка дома, сначала было хмурившаяся, в конце концов растрогана, убеждена и объявляет:

— Я тоже с сегодняшнего дня вегетарианка!

Она, положим, поужинает холодной уткой.

Но это «ничего не значит».

Это:

— В последний раз!

Мы встаем из-за стола, благодаря Трубецкому, достаточно голодными. Переходим в гостиную.

И Трубецкой продолжает... проповедь вегетарианства. От него ждут разговоров об искусстве. Он говорит о вегетарианстве. Он апостол вегетарианства.

Вегетарианцы его домашние. Вегетарианцы его прислуга. И даже своих собак он сделал вегетарианцами! Но тут ждал его удар в сердце. У него чрезвычайно оригинальные собаки, из Сибири. По-моему, это просто прирученные волки. И Паоло Трубецкой приучил их:

— Питаться исключительно растительной пищей. Торжеству его не было пределов.

— Мясо и для собаки только дурная привычка. Он всем показывал своих «волков».

— Смотрите! Какие здоровые! И сыты! И вегетарианцы!

Но однажды утром он увидел, как кухарки соседнего с его мастерской дома кормили его вегетарианских собак «из жалости» костями и остатками мяса.

И «вегетарианцы» за обе щеки уплетали «убоину». При виде такого коварства Трубецкой воскликнул только:

— Che bestie! 4

Но к кому это относилось, — к лицемерным собакам или к «соблазняющим» их людям, — неизвестно.

Во всяком случае, Трубецкой возненавидел соседнюю кухарку, — как святой Еву.

В заключение беседы он сообщает, что собирается написать:

— Книгу о вегетарианстве.

После этого никто не станет есть мяса.

— Это так просто. Все поймут. Книга пишется лет десять.

Но, может быть, когда-нибудь Трубецкой, не читающий никаких книг, напишет свою.

II

Паоло Трубецкой, как известно, сын обедневшего русского князя, женившегося в Италии на итальянке.

Он рано потерял отца.

Вырос в Италии.

Родной язык для него итальянский, он говорит по-французски, кажется, по-английски, но русский язык для него:

— Иностранный.

Но в душе его звучат русские струны 5.

Не помню уж, во время какой работы с ним познакомился «проповедник балалайки» В.В. Андреев.

Трубецкой влюбился в инструмент и в мотив. Он больше не мог работать иначе как:

— Под аккомпанемент балалайки 6.

Андреев должен был играть ему без конца русские песни.

— Еще! Еще!

И Трубецкой твердил, слушая мотивы наших песен:

— Гениально.

Прислуга у Трубецкого в Париже — русская. Солдат, матрос, — бежавшие в 1905 году. И Трубецкой оказался более русским, чем русский солдат! В то время как Трубецкой окружает себя русскими, — солдат женится на француженке. Покорил сердце!

— Так что она имеет свой капитал, ваше высокоблагородие. Откроем торговлю.

И из русского бунтаря-солдата превратится во французского буржуа. Кн. Трубецкой любит упоминать о своем русском родстве.

— Княгиня такая-то — моя кузина.

— Князь такой-то — мой дядя.

Но какой он аристократ!

У него не аристократические руки, идеи, прислуга, привычки. В юности он, кажется, очень нуждался. И, по «уставу своего рыцарства», голодал. Теперь... Знаменитости всегда обрастают родством.

III

Это — «дитя природы».

Он, вероятно, никогда не читал Руссо.

Но Жан-Жак Руссо, «великий поклонник природы», — вероятно, пришел бы от него в восторг:

— Вот идеал!

Король Лир сказал бы про него:

— Вот человек таков, каким он вышел из рук природы. В нем нет ни знания от книг, ни заразы от искусства! 7

Трубецкой лепил Толстого 8.

Толстого заинтересовало:

— Читали вы что-нибудь из моих сочинений?

Трубецкой просто и откровенно ответил:

— Нет.

Лев Николаевич только что получил французский перевод своего произведения:

«Об искусстве» 9.

— Вот. Не хотите ли прочесть? Это вас, быть может, заинтересует.

На следующий день Толстой спросил:

— Ну, что? Читали?

— Прочел две страницы.

— Не понравилось?

— Заснул.

Толстой расхохотался.

И, кажется, окончательно влюбился в Трубецкого.

Трубецкой находит, что книг написано слишком много.

— Это только засоряет мозги.

Книги мешают людям видеть вещи такими, каковы они есть:

— Своими глазами 10.

По поводу какой-то конной статуи Трубецкого упрекали, что лошадь похожа на лошадь Гарибальди 11:

— На знаменитом памятнике в Риме. Трубецкой простодушно отвечал:

— Не видал.

И это больше, чем возможно.

Это несомненно.

Трубецкой проходит мимо скульптурных произведений, самых знаменитых, даже не интересуясь взглянуть на них.

Вы можете встретить его всюду, кроме художественной выставки, галереи, музея.

Ни один профан не видел скульптуры меньше, чем Трубецкой.

Смотреть скульптуру для скульптора вредно.

Это мешает «видеть предметы такими, каковы они есть»:

— Своими глазами!

— Какое мне дело до того, как передавал природу Микеланджело? Я должен передавать ее так, как вижу ее я.

Он не признает ни учителей, ни учеников. Учитель один — жизнь. Для него единственная:

— Галерея скульптуры — улица.

— Каждый человек — движущаяся скульптура. Ошибка художников та, что:

— Они стараются лепить, как другие: «как древние», «как Микеланджело», «как Роден».

Выходят:

— Копии.

Как, например, у... Кановы. Такие произведения:

— Не нужны.

Каждый должен принести:

— Свое. Лепить:

— Как видит.

Трубецкого сделали преподавателем в училище живописи и ваяния 12.

Это был самый оригинальный учитель в мире.

— Я обучал всему, что знал. Как замешивать глину, как укреплять каркас, чтоб статуя не упала. А затем: «Лепи, как знаешь!» Это все, что я знаю. Остальное, — я вижу. Чему ж тут я могу его научить? Я не знаю, как видит он. Он не может видеть, как я.

— Но это проповедь невежественности?

— Самостоятельности! — говорит он.

Но хорошо, что природе угодно было наделить своего «дитятю» гениальным чутьем.

Трубецкой терпеть не может оперы.

Соединение слов с музыкой ему отвратительно, как раскрашенная статуя.

— Музыка, которая нуждается в объяснении словами, — не музыка.

— Это — два разных искусства.

— Музыка — самостоятельное искусство, она должна выражать все своими средствами.

И в доказательство приводит такой факт.

Он слышал, что существует на свете «Героическая симфония» Бетховена. Но самой симфонии никогда не слышал.

Однажды в Милане он зашел на дневной симфонический концерт Тосканини.

Не взглянув на афишу. Не взяв программы.

После нескольких произведений, которые ему «ничего не говорили», — он услыхал что-то такое...

— Музыку!

Что-то, от чего у него волосы поднялись дыбом.

— Это была «Героическая симфония»? — обратился он к соседу. Тот взглянул на него с удивлением:

— Да.

— Вот видите! — с торжеством добавляет Трубецкой. Поэтому не надо ни слов, ни программ, ни афиш. Лишнее.

— «Героическую симфонию» и так все узнают.

— Но ведь в музыке не одни «героические симфонии»!

— А это никому не нужно.

Это один из тех людей, которые не оставляют в искусстве потомства.

Самородок.

Им все его началось, им все и кончится. Но он уверен, что если бы люди:

— Не засоряли себе мозгов чужими мыслями, — искусство, литература, — все стало бы гениально.

Люди стали бы интересны. Писали бы, лепили:

— По-своему.

Это было бы всегда оригинально, часто интересно, иногда гениально.

IV

Его маленькие слабости как художника и неизбежные тернии... Трубецкой не любит лепить голого тела.

Быть может, потому, что в его галерее искусства, в которой он учится, — на улице, — нет голых людей. Про него говорили:

— Не любит, — потому что не умеет.

— Шить из глины пиджаки да платья — одно. А голое тело — это самое трудное.

«В опровержение» Трубецкой вылепил... голого Шаляпина 13.

Оригинал остался оригинален и тут.

Вышел настоящий «римский гладиатор».

Образцовая лепка тела.

В мастерской Трубецкого я застал его за работой: он лепил статуэтку с голой натурщицы 14.

Вероятно, второе «опровержение».

Вот вам!

Мужское тело, женское.

И, вылепив два «опровержения», Трубецкой принялся за «свое»:

— Лепить, что видит и как видит.

«Пунктик» этого скульптора:

— Живопись!

— Мне хотелось бы сделать ваш портрет! — говорит Трубецкой даме. Дама сияет.

Вылепит Трубецкой!

— Вы будете добра мне попозировать?

— Oh, cher maitre! 15

— Я напишу вас в три четверти.

— Напишете?!

— Да, я теперь занимаюсь живописью.

Дама окисляется.

Три четверти не являются.

И напрасно.

Трубецкой превосходный живописец.

Еще в скульптуре его кто-то чему-то, — и он добавит:

— Зачем-то! — учил.

В живописи он самоучка.

И превосходен.

Это приводит в неописанный восторг этого упрямого человека:

— Видите? Искусству учиться не нужно.

V

Я познакомился с Трубецким на первой венецианской выставке 16.

Тут была выставлена его первая и последняя вещь, в которой он:

— Сфантазировал.

Аллегория.

Проект памятника Данте 17.

С фигурами из «Божественной комедии».

Это было хорошо, сильно.

Площадка под пьедесталом — «мертвое озеро».

И голова человека, который тонет в этом «грязном озере», — до сих пор у меня перед глазами.

Но проект забраковали.

А купили у Трубецкого:

«Московского ночного извозчика» 18.

Купили в венецианскую галерею.

Итальянцы, которые знают цену деньгам!

Никакой народник не изобразил бы типа лучше, чем этот Паоло, не говорящий по-русски.

Убогая клячонка, убогие сани, убогий извозчик.

Все задремало.

Кляча, извозчик, самые сани.

Вся Русь, убогая, нищая деревенская Русь, ждущая, не поможет ли ей «столица», — здесь.

Третьей вещью Трубецкого был бюст Толстого 19.

И, подходя к нему, вы видите:

— Пророка.

Лицо — пророка, поворот головы — пророка.

Словно что-то возмутило его чуткую совесть, он поднялся и загремел.

И гремит, как Божий гром.

И это создал человек, никогда не читавший Толстого!

Как-то в разговоре в момент горячего спора он подметил это в Толстом.

И сказал себе:

— Эге! Да этот человек может быть пророком!

И вылепил его таким.

Гениальная наблюдательность.

Доходящая до:

— Прозорливости.

Трубецкой — это уменье подметить и передать:

— Особые приметы.

В одном жесте, штрихе что-то такое неуловимое, что заставляет вас сказать:

— Да, это он. Весь он.

VI

Перейдем к его последней работе.

К памятнику Императору Александру III.

Находили «аллегорию» еще во время работы.

Находят и сейчас:

— Император осадил лошадь на всем скаку. Император слишком затянул поводья.

Это Трубецкой-то, понятия не имевший ни о каких политических делах в России, — лепил «аллегорию».

Да еще либеральную!

Какие сумбурные у него на этот счет представления, — можете судить по такому эпизоду.

Работая над моделью памятника, Трубецкой вдруг начал просить, чтоб его мастерскую на Невском окружили рвами.

— Прошу вырыть вокруг глубокие канавы.

— Зачем?

— «Анархисты» сделают подкоп и взорвут мою мастерскую.

Все только расхохотались.

Можно же до такой степени не знать России, того, что в ней происходит, что в ней может происходить.

Памятником недовольны 20.

Но если хотели воздвигать «бронзовую хвалу», — тогда очень неудачно обратились.

Если хотели от художника портрета, — помните, как у Гоголя:

— Военный хотел, чтоб в глазах виден был Марс; гражданский чиновник, чтобы рука опиралась на книгу, на которой бы четкими словами было написано: «Всегда стоял за правду» 21, — тогда совершенно напрасно обратились к Трубецкому.

«Воспроизводитель природы» — он ее и воспроизводил.

Художник того, «что он видит», — он добросовестно, с трудом, и мучительным трудом, делал портрет человека, которого он никогда не видал.

Его совершенно не интересовали политические разговоры об императоре Александре III.

Но он схватывался за всякого, кто:

— Видал императора.

Каков он был?

Просил рассказать.

— Представить!

Жадно слушал, смотрел.

—  он так долго работал?

Потому что художнику, привыкшему воссоздавать именно то, что он видит, — трудно было представить себе то, чего он никогда не видел.

— Он много капризничал!

У него была колоссальная мастерская, построенная ему дворцовым ведомством 22.

Как площадь.

Он катался по ней на велосипеде!

Но он и памятник создавал:

— Для площади.

Ему надо было видеть, как выглядит памятник:

— Издали.

Безумных денег стоило освещение.

Это правда.

Но ему нужно было видеть памятник при всяком освещении.

Он командовал своему литейщику:

— Пусти яркий солнечный день.

— Пасмурный!

— Сумерки!

— Белую ночь!

Ему дали массу портретов покойного императора, портретов домашних, семейных, снятых любительской фотографией.

По этим документам, по показаниям очевидцев он создавал портрет лица, которого он не видал.

И через несколько лет работы, поглощавшей все его мысли, сломав 16 моделей, — совершил чудо.

Одно из ближайших к покойному императору лиц заплакало, увидев работу Трубецкого:

— Как живой!

Художник торжествовал.

Он создал точный портрет человека, которого не видал.

Пресловутые «затянутые поводья» — это только «особая примета».

Как передать впечатление силы от спокойно сидящего человека?

Император никакой лошади на всем скаку не осаживал.

Он таков, каким императора видели, привыкли видеть.

Он спокойно сидит верхом, пока мимо проходят на смотру войска.

Но он страшно силен.

Сам этого не замечая, он машинально, легким, но сильным движением затянул поводья.

И от этого веет на вас силой.

Это и дает впечатление силы.

Без этого фигура была бы только грузна.

Такой художник жизни, как Трубецкой, может только спросить:

— Живой?

И если плачут, глядя на его произведение:

— Как живой! — он может сказать:

— Я сделал все.

VII

Гораздо справедливее упреки насчет лошади.

Сам большой любитель верховой езды, — с лошадьми у Трубецкого всегда:

— Недоразумение.

Он изобразил Толстого верхом. И сам рассказывает, что Толстой остался недоволен:

— В жизнь свою на такой кляче не ездил.

Изобразил императора Александра III на энглизированной лошади 23. Оказывается:

— Никогда император на таких лошадях не ездил! Это что-то фатальное!

Здесь цитируется по изд.: Дорошевич В.М. Воспоминания. М., 2008, с. 632-644.

Комментарии

Впервые: Рус. слово. 1909. 31 мая.

1. О вегетарианстве Трубецкого см.: Бранг П. Россия неизвестная: История культуры вегетарианских образов жизни от начала до наших дней. М., 2006. С. 184—191.

2. Мадам, все подано! (фр.).

3. Трубецкой поселился в Париже в 1906 г.

4. Ну бестии! (фр.).

5. Отец скульптора князь П.П. Трубецкой в молодости воевал на Кавказе, затем, оставив жену, уехал в Италию, где женился второй раз на американской пианистке Аде Винанс. Паоло Трубецкой, их сын, родился в итальянском городке Интра, на Лаго Маджоре, с восьми лет увлекся скульптурой, брал уроки живописи у художника Д. Ранцони, занимался в миланской студии скульптора Э. Базарро, но систематического художественного образования не получил. Впервые посетил Россию в 1883 г.

6. Секретарь Л.Н. Толстого В.Ф. Булгаков вспоминает: «Однажды в Ясной Поляне я проходил через переднюю. Слышу — из лакейской, рядом с передней, раздаются звуки балалайки. Заглянул — и вижу такую картину. Сидят Дима Чертков, лакей Филя и князь Трубецкой, причем последний, склонив голову и вогнув носки ног внутрь, бренчит на балалайке» (Булгаков В.Ф. О Толстом: Воспоминания и рассказы. Тула, 1978. С. 374).

Чертков Владимир (Дима) Владимирович (1889—1964) — сын издателя, публициста, последователя Толстого В. Г. Черткова.

7. Дорошевич, вероятно, отталкивается от следующих слов Лира в трагедии Шекспира «Король Лир»: «Неужели вот это, собственно, и есть человек? Присмотритесь к нему. На нем все свое, ничего чужого. Ни шелка от шелковичного червя, ни воловьей кожи, ни овечьей шерсти, ни душистой струи от мускусной кошки. Все мы с вами поддельные, а он настоящий» (3 акт, 4 сц., перевод Б.Л. Пастернака).

Лев Толстой Паоло Трубецкого.

8. Трубецкой познакомился с Л.Н. Толстым в 1897 г. и до самой смерти поддерживал с писателем добрые отношения. Он был увлечен личностью Толстого, его обликом. 27 сентября 1907 г. он писал Толстому: «Впечатление, которое на меня произвело знакомство с Вами, становится все более и более сильным» (Искусство. 1967. № 9. С. 65). В 1898—1899 гг. в своей мастерской на Мясницкой улице в Москве Трубецкой работал над двумя статуэтками Толстого, одна их которых запечатлела его верхом на лошади. В тот же период в Ясной Поляне он вылепил бюст писателя. Толстого верхом на лошади Трубецкой лепил несколько раз, последний — в 1910 г. в Ясной Поляне. Толстой высоко оценивал искусство Трубецкого, отмечал его незаурядные человеческие качества. К.С. Петров-Водкин вспоминал: «В те дни (конец 1890-х гг. — С.Б.) Толстой увлекался Трубецким. Непосредственный, влюбленный в животных, не евший трупов, как он сам говорил, с топорной философией, Трубецкой сильно заинтересовал Льва Николаевича...» (Петров-Водкин К.С. Хлыновск. Пространство Эвклида. Самаркандия. Л., 1970. С. 361). Об оценке Толстым творческой манеры Трубецкого свидетельствует А.Б. Гольденвейзер: «Как он удивительно работает! У настоящего мастера всегда сразу намечаются главные линии — все отношения взяты верно — это во всех искусствах так. А уже потом начинаются детали» (Гольденвейзер А.Б. Вблизи Толстого. М., 1959. С. 36).

9. Имеется в виду трактат Толстого «Что такое искусство?», первое бесцензурное издание которого вышло в 1898 г. в Лондоне на английском языке.

10. «Несколько раз, — вспоминает Петров-Водкин, — вручал Толстой Трубецкому избранные свои книги, и всякий раз они рассеянно оставались лежать в передней дома в Хамовниках» (Петров-Водкин К.С. Указ. соч. С. 361). В.Ф. Булгаков 22 мая 1910 г. записал в своем дневнике: «Льву Николаевичу особенно нравится то, что Трубецкой, как он сам признается, "ничего не читает". Во время одного из его прошлых приездов в Ясную Поляну у него спросили, читал ли он "Войну и мир" Толстого.

— Я ничего не читаю! — ответил Трубецкой, не постеснявшись присутствием самого Толстого и точно обидевшись, что его не хотят понять и запомнить о нем такой простой вещи, как то, что он "ничего не читает". Он говорит, что таким об-разом охраняет свободный рост и развитие своей творческой индивидуальности» (Булгаков В.Ф. Л.Н. Толстой в последний год его жизни. М., 1960. С. 256).

Об отношении Трубецкого к книгам Толстого см. также: Булгаков В.Ф. О Толстом. С. 375; Рош М.-Д. Толстой в Ясной Поляне // Лит. наследство. М., 1965. Т. 75, кн. 2. С. 30.

11. В 1890 г. Трубецкой получил первую премию за проект конного памятника Дж. Гарибальди для Милана.

12. В 1898—1906 гг. Трубецкой состоял профессором Московского училища живописи, ваяния и зодчества.

13. Статуэтка Ф.И. Шаляпина была создана в 1899 г.

14. Статуэтка натурщицы Дуни была создана в 1900 г.

15. О, дорогой мэтр! (фр.).

16. Выставка проходила в 1899 г. Огорченный отсутствием на ней русских художников, Дорошевич в фельетоне «Богу Аполлону с передачей гг. Репину и Антокольскому (Открытое письмо)» писал: «Всякое отсутствие России на поприще мысли слова, искусства особенно конфузно и больно» (Россия. 1899. 24 авг.).

17. В 1891 г. Трубецкой участвовал в конкурсе проектов памятника Данте для г. Тренто.

18. Статуэтка «Московский извозчик» была создана в 1898 г.

19. Трубецкой вылепил несколько бюстов Толстого. Оценивая работы скульпторов, «бравшихся за изображение Льва Николаевича», С.А. Толстая отмечала: «Лучше других — маленький бюст со сложенными руками работы Трубецкого» (Толстая С.А. Моя жизнь // Неделя. 1967. № 34).

20. Над памятником Александру III Трубецкой работал с 1899 по 1909 г. Скульптура уже в ходе создания вызвала недовольство как членов комиссии по сооружению памятника, так и Николая II и великого князя Владимира Александровича. Однако вдовствующая императрица Мария Федоровна была удовлетворена портретным сходством, что способствовало завершению работ над монументом, которые Трубецкой вел совместно с архитектором Ф.О. Шехтелем. Окончательный вариант был утвержден царем в 1906 г. Открытие монумента состоялось на Знаменской площади перед Николаевским вокзалом 23 мая 1909 г. Лишенный традиционной помпезности памятник вызвал серьезную общественную полемику. Трубецкого называли «плебеем и неучем в искусстве», Петербургская академия художеств отказалась избрать его своим членом. У Николая II возникла идея переместить памятник в Иркутск, отправить в своеобразную сибирскую ссылку, подальше от «оскорбленных сыновьих глаз». Публикация фельетона Дорошевича «Паоло Трубецкой» спустя неделю после открытия памятника имела целью защитить скульптора от несправедливых нападок. Дорошевич поддержал и предложенный Трубецким проект памятника Александру II (Памяти императора // Рус. слово. 1910. 11 апр.). В 1937 г. памятник Александру III был разобран и хранился на задворках Русского музея, в 1950-е гг. его установили во внутреннем дворе одного из музейных корпусов, а в 1996 г. перенесли к Мраморному дворцу.

21. Неточная цитата из повести Н.В. Гоголя «Портрет» (1834).

22. Для работ над памятником была специально сооружена мастерская-павильон из стекла и железа на Старо-Невском проспекте, недалеко от Александро-Невской лавры.

23. Термин в коневодстве, обозначавший лошадь больших размеров (дрыганта) и с подрезанным (англизированным, т.е. на английский манер) хвостом.

Далее читайте:

Игорь ФУНТ. Русский итальянец Паоло.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС