Искусство Риго было прямым порождением блистательной эпохи Людовика XIV, чье правление знаменовало собой расцвет французского абсолютизма. Приняв на себя, после смерти кардинала Мазарини, всю полноту власти, король отказался делить ее с кем бы то ни было, справляясь с «ремеслом короля», как говорил он сам,—единолично. С самого начала своего правления Людовик XIV уделяет большое внимание искусству. Он «берет на службу» самые талантливые и профессиональные художественные силы страны. Его архитекторы строят многочисленные дворцы и замки необъятной величины и поразительной роскоши. В течение двадцати лет длятся работы над будущей королевской резиденцией—Версалем с его регулярными садами, фонтанами, скульптурами и просторными интерьерами, меблированными и декорированными с потрясающим великолепием. Король щедро отпускает средства на закупки картин и скульптур для королевской коллекции, основывает Академию художеств, покровительствует мануфактуре гобеленов, вскоре превратившейся в настоящую национальную корпорацию всех искусств, где целый сонм художников, скульпторов, граверов, краснодеревщиков, серебряных дел мастеров, гобеленщиков и т. д.— создают под строгим наблюдением любимого придворного художника короля Шарля Лебрена поразительные образцы своего искусства.

Если одежда украшает человека, то придворные художники украшали своего короля. Их искусство поддерживало представление, которое он создал о самом себе как об абсолютном правителе, а сам «король-солнце», его внешность, манеры, осанка, поза превратились в некий эталон, по образу и подобию которого создавалось бесконечное множество портретов его подданных.

Приехав в Париж двадцатидвухлетним юношей, Риго уже через несколько лет пишет свою первую «королевскую модель»—портрет герцога Орлеанского, брата короля, а годом позже—портрет его сына, молодого герцога Шартрского. Эти два заказа открыли художнику доступ к королевскому двору и во все аристократические дома Франции, а в 1701 году художник удостоился чести запечатлеть блистательный образ самого монарха. Создавая свой знаменитый портрет Людовика XIV, Риго пользовался всеми приемами барочных художников. Он изобразил короля во всем блеске и величии его славы: небрежно опершись на скипетр, балетно отставив ногу, Людовик XIV утопает в упругих складках необъятной горностаевой мантии, его голову осеняют волнующиеся драпировки пурпурного занавеса, приоткрывающего массивные фрагменты архитектурного задника: сочетание насыщенного красного, синего, зеленого и белого цветов создает впечатление неторопливого и велеречивого сценического действия. И всю эту многословную помпезность Риго сумел сочетать с на редкость реалистично переданным образом самого стареющего «короля-солнца», его дряблых щек, мясистого, нависающего над верхней губой носа, заплывших маленьких глаз. Умение передать величие монарха, не утратив жизненной конкретности образа, побудило современников говорить о том, что Людовик XIV в изображении Риго больше всего похож на самого себя.

Переходная эпоха отразилась на творчестве Риго сосуществованием традиций XVII столетия с новшествами XVIII века. Сам риторический стиль его картин, их эффектность и театральность, сочетание сдержанных и звучных красок восходят к традициям французского классицизма XVII века. Метод работы портретной мастерской Риго также характерен для художественных мануфактур предшествующего столетия. В создании произведений искусства большое участие принимали ученики и помощники мастеров. Повторения и копии делались чаще всего только ими. Риго мог лишь пройтись кистью по уже готовой работе, внося свои коррективы. Кроме учеников, Риго помогали мастера, специализирующиеся в определенных жанрах. Они писали батальные сцены, костюмы, пейзажные фоны, цветы, знаки достоинства... При исполнении заказов за образцы часто брались уже существующие варианты портретов, повторялись позы, костюмы, детали. Однако эпоха Просвещения и грядущая буржуазная революция сказались в повышенном интересе к личности человека, недаром портрет был ведущим жанром искусства XVIII века.

Торжественные, недоступные зрителю вельможи Риго, окруженные всеми полагающимися парадному портрету пышными аксессуарами, трактованы тем не менее с очевидной объективностью. Способность художника сочетать величественность атмосферы с живым присутствием реального лица восхищала современников, утверждавших, что Риго "можно назвать живописцем природы, он пишет только с натуры... все находится перед его глазами и правда сияет во всем, что им сделано".

Стремлением объективной характеристике образа определило то, что Риго оставался преимущественно мужским портретистом. Он избегал писать женские модели. "Если я сделаю их такими, каковы они на самом деле, они не найдут себя достаточно красивыми, если я им польщу, они не будут похожи", - говорил художник.

Интересным примером стиля Риго может служить портрет знаменитого кардинала Дюбуа. Острое перо Сен-Симона так описало этого сына аптекаря, добравшегося до самых вершин духовной и политической власти и не гнушавшегося на своем пути никакими средствами: "Он был маленьким, жалким, сморщенным тощим человеком в светлом парике с лицом ласки, освещенным некоторым интеллектом. Все грехи - вероломство, жадность, разврат, тщеславие, льстивость - боролись внутри него за первенство".

На портрете Риго - Гильом Дюбуа, облаченный во впечатляющие кардинальские одежды, сидит в массивном обитом бархатом кресле. Уронив на колено руку с кардинальской шапкой, он в другой держит сложенный лист бумаги, адресованной королю (в 1723 году кардинал Дюбуа провозгласил окончание Регентства и начало правления Людовика XV). Таким образом, он запечатлен с двумя символами своего высокого положения при папском и королевском дворах. Поза и жест кардинала переданы с церемонной торжественностью. И среди этой торжественной официозности возникает умное лисье лицо кардинала с острым взглядом слегка прищуренных глаз. Художник сумел угодить заказчику, но при этом не скрыл от потомков истинного характера этого продажного человека.

Кардинал Дюбуа умер через месяц после написания портрета. Он понимал силу искусства и знал, выбирая себе художника, что кардинал Дюбуа кисти Риго будет жить столетия.

Использованы материалы статьи Е.Поляковой в кн.: 1984. Сто памятных дат. Художественный календарь. Ежегодное иллюстрированное издание. М. 1984.