Никанор (Бровкович)

1826-1891

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Никанор (Бровкович)

Никанор (в миру Александр Иванович Бровкович (20.11(2.12). 1826. Могилевская губ. - 27.12.1890 (8.01.1891), Одесса) - богослов, религиозный писатель и философ. В 1851 году окончил Санкт-Петербургскую духовную академию и был оставлен там помощником ректора академии будущего митрополита Макария (М. П. Булгакова); в дальнейшем - ректор ряда семинарий; в 1871 -1890 годы - в сане епископа. Никанор - один из наиболее неординарных русских церковных иерархов; в начале 50-х годов как преподаватель духовной академии он был заподозрен в неправославном мышлении, в конце 50-х годов, будучи в Саратове, Никанор поддерживал контакты с опальным историком Костомаровым; в 70-80-х годах его философские труды и религиозные проповеди вызывали дискуссии. Предостерегая от увлечения совр. «антихристианской» философией, нападал на «зазнавшиеся умы» философов, начиная с Вольтера и энциклопедистов, Шеллинга, Гегеля, Фейербаха, Конта до Бокля, Лассаля, Маркса, Дарвина, Спенсера, Шопенгауэра и др., равно как на их русских «пропагаторов», в число которых попали М. Г. Павлов, Одоевский, Станкевич, М. А. Бакунин, Белинский, Герцен, Чернышевский, Добролюбов, Антонович, Лесевач, Де-Роберти, а также Толстой, который, по Никанору, мало отличается от французских и русских революционеров, он тем не менее шел на сознательный компромисс с тогдашней европейской философией и наукой, стремясь доказать единство гносеологических оснований естественно-философской науки и богословия и утвердительно ответить на вопрос: можно ли позитивным философским методом доказать бытие «сверхчувственного» - Бога, бессмертия души и т. д. Даже отнюдь не ортодоксальный христианин Вс. С. Соловьев считал, что концепцию Никанора характеризует «неосновательное» преобладание положительно-научного элемента над теологическим и философским. Попытка бороться с современными философскими течениями, в частности с материализмом и позитивизмом, с помощью переосмысленного «позитивного философского метода» фактически поставила Никанора в число тех либерально настроенных богословов, которые в пореформенную эпоху пытались обновить православие, используя, в частности, достижения науки и философии.

В. Ф. Пустарнаков

Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, с. 413.

Сочинения: Позитивная философия и сверхчувственное бытие. Спб., 1875-1888. Т. 1-3: Против графа Льва Толстого: Восемь бесед. Одесса, 1891 и др.

Литература: Соловьев Вл. Опыт синтетической философии // Собр. соч. 2-е изд. Спб., 1911. Т. 1. С. 240-242; Милославский П. Позднее слово о преждевременном деле // Православное обозрение. 1879. № 2, 11; Красгюсельцев Н. Ф. Никанор, архиепископ Херсонский и Одесский, и его учено-литературная деятельность. Одесса, 1893; Флоровский Г. Пути русского богословия. Париж, 1937 (Вильнюс, 1991). С. 223-225; Зеньковский В. В. История русской философии. Л., 1991. Т. 2, ч. 1. С. 88-101; Соловьев А. //. «Синтетическая философия» архиепископа Никанора (Бровковича)... // Вопросы философии. 2012. № 10.

Никанор (в миру Бровкович Александр Иванович), архиепископ (20.11[2.12].1826 — 27.12.1890 [8.01.1891]), богослов и философ. Родился в с. Высокое Могилевской губ., в семье священника. Учился в Московской, затем в Петербургской духовной семинарии. Закончив в 1850 Петербургскую духовную семинарию, принял иночество. Архимандрит (1856), ректор Рижской, Саратовской, Полоцкой семинарий. С 1868 — ректор Казанской духовной академии, епископ Уфимский и Мензелинский (1876), Херсонский и Одесский (1883), архиепископ Одесский (1883—90). Взгляды еп. Никанора отражают тенденцию сближения православного богословия с философией на почве рационализации христианской догматики. Используя обширные знания раннехристианской (Ориген, Тертуллиан) литературы и философии (Платон, Кант), создает свою философско-богословскую концепцию бытия.

Задачи философии, по определению архиеп. Никанора, состоят в том, чтобы «строго позитивным методом показать законоправность метафизического умосозерцания». Поэтому для него «внутренняя природа в самом простом явлении есть абсолютное». После долгих и тщательных изысканий архиеп. Никанор приходит к формулировке того, что было для него изначальной его интуицией: «Абсолютный, космический, бессознательный разум, везде разлитый в природе, равен сам себе везде, в целом универсе точно так же , как и в малейших его частях».

Это основная, чисто онтологическая установка определяет все построение архиеп. Никанора — над всем царит у него живое видение абсолютного бытия.

Для архиеп. Никанора «сущность каждого явления вселенной, как и всей вселенной, как и человека, составляет единое и цельное, абсолютное бытие». Своеобразное, чисто интуитивное восприятие Абсолютного бытия у архиеп. Никанора чуждо даже тени пантеизма, и он категорически утверждает «премирное, не имманентное в ограниченном бытии бытие абсолютного Существа» Архиеп. Никанор примыкает к тому учению, которое не раз развивали святые отцы (напр., св. Афанасий Великий), что видимое бытие заключает в себе метафизически «непостижимое сочетание абсолютного бытия с ничто», создаваемое «творческим актом» Бога. Поэтому в тварном бытии нельзя видеть «ни истечения из абсолютного, ни отделения от абсолютного, ни развития абсолютного».

В каждом единичном бытии, — считает архиеп. Никанор, — надо различать «элементарную сущность» и «индивидуальную сущность». «Элементарная сущность» «у всех вещей одинакова — это беспредельное бытие, ограничившее себя абсолютным небытием», а индивидуальная сущность есть своеобразное, индивидуальное единство бытия и небытия». Эта индивидуальная сущность характеризуется у архиеп. Никанора как «эйдос»; «всякий ограниченный эйдос, — пишет он, — стоит между двумя абсолютными: абсолютным бытием и небытием... и происходит из ограничения в нем элементарной сущности, абсолютного бытия абсолютным небытием». Эта эйдосы (как типы бытия) вечны, т. е. понятие эйдоса не совпадает с понятием конкретности вещи, возникающей и потом погибающей, — но в каждой конкретной вещи есть свой эйдос — «идея, план, закон» конкретного бытия. Вместе с тем эти эйдосы — суть «идеи премирного творческого Промысла», «вековые, от вечности предустановленные законы мирового пopядкa». Пoэтoмy «в абсолютном коренится основа всякой твари, — пишет архиеп. Никанор, — но совсем не в смысле того, что абсолютное бытие есть «субстанция» конкретного бытия. Конкретное бытие, всегда индивидуальное, в своей «элементарной сущности» (везде и во всем единой) связано с абсолютным бытием, а в своей индивидуальности (эйдосе, в своем типе) есть «таинственное» самоограничение абсолютного бытия — «всякая реальность корнями своими упирается в бесконечное», но это абсолютное бытие «входит в каждое свое порождение не долей своей, не дробью, не частью, а всей своей целостью», — но входит не иначе как в условиях союза со своим отрицанием (небытием). Оттого «неистощимое (абсолютное) бытие и по произведении мира осталось неизменно беспредельным, а мир, осуществленный самоограничением абсолюта, оказался бытием ограниченным, а потому и глубоко отличным от абсолюта». К этим словам архиеп. Никанор добавляет характерные для его гносеологии строки: «это узел антиномий, нашего ума, но узел и постижения нeпocтижимoгo»... Дoбaвим еще одну формулу, несколько уясняющую тайну соотношения абсолютного и конкретного в индивидуальном бытии. «Бог присутствует, весь и в каждом пункте бытия, но нигде своим существом, но везде своим творческим разумом, своей зиждительной идеей, силой и благодатью»... Это есть утверждение «творческого, промыслительного сопребывания Творца с своей тварью». Если в индивидуальном эйдосе мы имеем «самоограничение» абсолютного бытия (в то же время «целиком» входящего в эйдос), то тварное бытие хотя и отлично, но не отделено от Абсолюта... Архиеп. Никанор, конечно, решительно борется против метафизического плюрализма, столь характерного для научного сознания, — против восприятия вещей, всей природы, как вполне самостоятельного, самосущего бытия. Он, в сущности, устанавливает 3 сферы бытия: текучее конкретное бытие («эмпирическая сфера»), метафизическая сфера эйдосов (т. е. метафизическая сфера в мире, в тварном бытии) и абсолютное бытие.

Мир есть связное целое — космос. Надо отметить, однако, что у архиеп. Никанора иногда грань между космосом и Божеством становится неопределенной. С одной стороны, говоря о «созерцании единой универсальной силы», он тут же прибавляет: «мы далеки от того, чтобы в универсальной мировой силе видеть Абсолютное — мы видим в ней только одну из двух предпоследних стадий перед последней ступенью в восхождении к высшему единству истинно абсолютного». Кроме «универсальной силы», второй, «предпоследней», стадией (перед «истинно абсолютным») надо считать (если мы правильно понимаем архиеп. Никанора) «космический разум», и этот «космический разум» часто трактуется им как «абсолютный». «Абсолютный, космический, бессознательный разум везде разлит в природе». Вся метафизика мира у архиеп. Никанора с интереснейшим учением о том, что и неодушевленное бытие обладает «психической жизнью» и способностью к «ощущению позывов», упирается в это понятие «космического универсального разума» (aнaлorичнoe понятию «тварной Софии» у позднейших софиологов). «Во внешней природе, — пишет он, — созидающей и внутреннюю природу всех живых существ, лежит космический разум»; именно его наличность и делает впервые мир космосом, живым целым, уходящим последними своими корнями в Абсолют: «природа, заложила совершеннейший отпечаток космического разума в сокровенный разум человеческой души в виде смутных ощущений и предощущений, неуловимых, но стимулирующих идей». Apхиеп. Никанор является защитником гносеологического реализма. Он вполне примыкает к Декарту в том, что самодостоверность разума есть «основание и критерий всякой истины». «Мое я, — пишет архиеп. Никанор, — есть центральный фокус миросозерцания: я созерцаю мир в самом себе». Но архиеп. Никанор не становится от этого на путь рационализма, т. к. решительно различает познание «рассудочное» и «разумное»; он признает, что в коренных вопросах разум и рассудок встречаются между собой антиномически, порождая 2 порядка мышления, оба формально правильные, но взаимно противоположные. Это различение рассудочного и разумного (иногда называемого «идeaльным») познания имеет фундаментальное значение для архиеп. Никанора, т. к. рассудочное познание всегда имеет, по его словам, «практический» характер, — оно связано всецело с нашим опытом — всегда частичным, ограниченным. Между тем «стимулирующей» силой всякого познавательного процесса является идея: «во всяком человеческом духе всегда лежит сокровищница идей — предчувствий, предпостижения объективной иcтины». Идeя же — разъясняет архиеп. Никанор, — есть «не отвлеченное представление вещи, а живое и цельное» — обращенное ко всей полноте реальности — в ее постижимой и непостижимой стороне. Во всем условном, как мы уже знаем, по формуле архиеп. Никанора, нам светится безусловное, — и идея Бесконечного бытия есть центральная и основная идея все же остальные суть производные идеи. Здесь архиеп. Никанор, оставаясь исключительно близким к Платону, очень своеобразно использует построения Платона для построения христианского учения о познании. Разум в идее созерцает реальность в ее полноте (и космоса и Божества), «обнимает необъятное и постигает непостижимое». Если мы постигаем природу вещей двояко — в работе рассудка и в беспредельной идее разума, то «с каждым шагом к единству бытия абсолютного, вперед к этому бытию, исчезает рассудочная форма пространственности и временности, всякой случайности и применяемости, всякой ограниченности». Архиеп. Никанор посвящает всюду много места в своей работе учению о прирожденности нам идей — не в готовых формулах, а как идей «предпостижений». «Знание наиболее объективное и реальное, — утверждает автор, — заключается именно в идeяx». Этo знание в форме инстинкта присуще и животным, — и здесь архиеп. Никанор приводит формулу Кювье, что «животные инстинкты суть сонные идеи».

В идеях мы приближаемся к абсолютному бытию, а следовательно, и к тому, что выше было названо «элементарной сущностью» в эйдосах (в типах) бытия. «Разум идеальный, — пишет архиеп. Никанор, — только вершиной своей проникает в «индивидуальную сущность» эйдоса, а расходящимися основаниями теряется в необъятной, бесконечной элементарной сущности эйдоса». Приближаясь внешне к трансцендентализму, архиеп. Никанор говорит даже: «дух наш носит в самом себе, в скрытом состоянии тайны внешней природы». Однако архиеп. Никанор далек от трансцендентализма — ибо для него только в Боге бытие и мышление тождественны.

«Прирожденные идеи не суть познания», — они только «точка отправления всякого научного изыскания и в то же время и цель в стремлении ума к абсолютному», они образуют особую, отдельную сферу нашего ума, восходящего от «предположений» в идее к «постижению» реальности. Архиеп. Никанор пробует даже набросать внутреннюю диалектику в познавательной работе духа — закон последовательных стадий в постижении реальности. Эта реальность не покрывается и не заключается в данных ощущениях. Сама материя «оказывается бытием сверхчувственным», а «внешне чувственная перцепция будит внутри нас сферы духовной деятельности... и в силу этого эйдосы являются бытием более объективно реальным, чем всякое наиконкретнейшее внешнечувственное впечатление». «Наименее объективно реально то, о чем свидетельствуют... внешние чувства; более реально то, о чем свидетельствуют внутренние чувства... и, наконец, наиболее и безусловно реально то, что чувствуется как безусловный постулат... Наиболее сверхчувственное и есть наиболее объективно реальное..., а все внешнечувственное есть только убегающая тень истинно cyщeгo». Аpxиeп. Никанор развил даже особое учение о различных «степенях реальности»: «реальное вообще имеет разные степени реальности», — говорит он.

Большой интерес представляет учение архиеп. Никанора о связи человека с космосом. Для архиеп. Никанора весь мир (даже неорганический) был одушевлен. Эту внутреннюю связность всего мира через психическое начало он глубоко чувствовал и постоянно говорил oб этом. «Органические души, — писал он, — суть не что иное, как продукт цельной мировой системы; частные организмы представляют не что иное, как живые нервные ячейки общемирового космического организма». «В чувствующих существах только концентрируется самоощущение, разлитое по всем химическим молекулам, — и в них весь мир чувствует себя, а в сознающих сознает. Наша душа, будучи высшим продуктом мировой жизни... присутствует своим сознанием и ощущением во всех тех пространствах, где витает наша возбуждаемая мировой жизнью мысль». «Человек, разумное существо, есть в известном относительном смысле душа мира и мир есть тело человека; человеческое разумное сознание есть самоoщyщение мира».

В соответствии с учением о всеобщей одушевленности архиеп. Никанор видит проявления разума всюду в природе, — но разума не теоретического (познавательного), а «разума практического». Он категорически высказывается за внутреннее единство сознательной и внесознательной психики: «обе эти деятельности (сознаваемая и несознаваемая) образуют неразрывное цельное психическое единство». «Мы можем смело сказать, — пишет он, — что в видимой природе, прежде всех и всего, человеческий дух имеет единство разума сознательного и бессознательного, — а затем и вся видимая природа окажется таким же единством». Уже у животных есть рядом с инстинктом представления; и то и др. есть познание — первое тут характеризуется как «идеальное», т. е. восходящее бессознательно к идее, а второе — как «рассудочное». «Неосознанный космический разум в каждом эйдосе совпадает с элементарной сущностью, а разум осознанный совпадает с сущностью индивидуальной» и «человек и человечество тесно, генетически связано со всей мировой системой, являет в себе, так сказать, наивысше развитую мозговую систему всего мира, являет в себе резервуар мирового разума, мирового самосознания и самочувствия».

«Теоретический сознательный разум, — замечает архиеп. Никанор, — со всех сторон объемлется, содержится, проникается, возбуждается и направляется разумом «практически-космическим». Космический, «бессознательный» разум определяет «поведение» уже атомов, а тем более организмов, а в человеке его деятельность не менее значительна, — и как раз «ощущение неопределенного соответствия или несоответствия представлений, возникших из внешних восприятий, с лежащими в природе (теоретического разума) нормами бытия вещей, в виде инстинктивных представлений или идей» есть единственный критерий истины. В силу этого «приговор о бытии и качествах познаваемой вещи сознательному человечеству, как и животному разуму, изрекает... неосознанный космический разум».

Отсюда вытекают основания для своеобразной переработки проблем морали. Из «нераздельности сознательного разума с разумом практически космическим», из «их совпадения» следует, что для человека «истина должна быть там же, где и норма жизни, т. е. в подчинении сознательного теоретического разума тому же практически космическому разуму... Вековечный опыт вынуждает нас искать этих норм в совпадении истины с добром», — и потому мудрость выше познания, цельное духовное стремление к абсолютной истине выше исключительно умственного, созерцательного стремления.

Переходя к общей оценке построений архиеп. Никанора прежде всего следует признать, что мы имеем дело с подлинной системой философии. В этой системе живым и творческим центром является необыкновенное и сильное чувство близости к миру Бога, «сопребывающего в твари». Из этого чувства («предпостижения») выросла формула, столь соответствующая общей концепции Ф. А. Голубинского об гносеологической изначальности идеи Бога («идеи абсолютного бытия»), — все же, относящееся к миру тварному, хотя тоже разумеется через идею, но это есть восприятие в мире «эйдосов», — потому и не должно смешивать Абсолют с сотворенными им эйдосами. Правда, это творение эйдосов не есть еще реализация эмпирического бытия, а только создание «индивидуальных сущностей»; вопрос о мире «явлений» и сфере эйдосов остался здесь без надлежащего освещения. Но эйдосы у архиеп. Никанора можно законно сближать с эйдосами у Лосева — чистейшего феноменолога, — и это феноменологическое истолкование построений архиеп. Никанора могло бы внести некий свет в проблему тварного бытия. Во всяком случае, идея тварного бытия, как «самоограничения Абсолюта», ограничивающего свои отдельные идеи моментом «небытия», формально ограждает систему архиеп. Никанора даже от тени пантеизма — при его исключительном чувстве «вездеприсутствия» Абсолюта.

Система архиеп. Никанора есть подлинный и творческий опыт христианской философии, — т. е. философии, исходящей из живого Богосозерцания, как оно дано в христианстве.

Прот. Зеньковский В.

Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа.

Далее читайте:

Философы, любители мудрости (биографический указатель).

Русская национальная философия в трудах ее создателей (специальный проект ХРОНОСа).

Сочинения:

Позитивная философия и сверхчувственное бытие. Т. 1. СПб., 1875; Т. 2. 1876; Т. 3. 1888; Поучения. Уфа, 1883; Беседы и поучения. Т. 2. Одесса, 1885; Т. 3. 1886; Т. 4. 1887; Направление и значение философии Николая Грота // Православное обозрение. 1886. № 10; Беседа о том, есть ли еретическое в латинской церкви. СПб., 1889; Братьям славянам. СПб., 1889; Поучения, беседы, речи, воззвания и писания. Т. 1 — 2. Одесса, 1890; Биографические материалы. Т. 1. Одесса, 1890; Против графа Льва Толстого. Восемь бесед. Одесса, 1891.

Литература:

Соловьев Вл. Опыт синтетической философии // Собр. соч. 2-е изд. Спб., 1911. Т. 1. С. 240-242; Милославский П. Позднее слово о преждевременном деле // Православное обозрение. 1879. № 2, 11; Красгюсельцев Н. Ф. Никанор, архиепископ Херсонский и Одесский, и его учено-литературная деятельность. Одесса, 1893; Флоровский Г. Пути русского богословия. Париж, 1937 (Вильнюс, 1991). С. 223-225; Зеньковский В. В. История русской философии. Л., 1991. Т. 2, ч. 1. С. 88-101; Соловьев А. //. «Синтетическая философия» архиепископа Никанора (Бровковича)... // Вопросы философии. 2012. № 10.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС