Томас Mop
Томас Mop (1478-1535). Его казнили 6 июля 1535 года близ Тауэра — главной
тюрьмы Британии.
Недавний лорд-канцлер был обвинен по требованию короля
Генриха VIII в
государственной измене и приговорен к самой мучительной казни, какую только
могло измыслить изощренное изуверство средневековья. Приговор гласил:
«...влачить по земле через все лондонское Сити в Тайберн, там повесить его так,
чтобы он замучился до полусмерти, снять с петли, пока он еще не умер, отрезать
половые органы, вспороть живот, вырвать и сжечь внутренности. Затем четвертовать
его и прибить по одной четверти его тела над четырьмя воротами Сити, а голову
выставить на Лондонском мосту».
В день казни, ранним утром, Мору сообщили о королевской милости: жестокая
расправа заменялась обыкновенным отсечением головы. «Избави боже моих друзей от
такой милости»,— только и обронил осужденный.
К эшафоту он шел спокойно, но очень медленно. Еще бы, пятнадцать месяцев
заключения в Кровавой башне Тауэра превратили Мора в изнуренного старика.
Поднимаясь на помост, с трудом преодолел несколько ступенек наскоро сколоченной
лестницы. И уже положив голову на плаху, сказал палачу: «Шея у меня коротка,
целься хорошенько, чтобы не осрамиться».
Необычным был жизненный путь Мора.
Выходец из семьи лондонского юриста, он получил великолепное образование
(впрочем, «получил» — не то слово; в значительной мере Мор сам «образовал»
себя), стал просвещеннейшим человеком своего времени, дружил с самыми
выдающимися учеными-гуманистами. В его лондонском доме Эразм Роттердамский
написал свою бессмертную «Похвалу глупости». Мор избирался членом парламента и
его спикером (председателем палаты общин). Выполнял важные дипломатические
поручения короны. Пользовался исключительным авторитетом как юрист.
Эразм
Роттердамский писал, что Мор «был совершенно чужд скаредного корыстолюбия» и
никогда «никому не отказывал в дружеском и добросовестном совете, заботясь
больше о чужой выгоде, чем о своей».
Когда в 1529 г. Мор стал лордом-канцлером, он надеялся использовать этот
высокий пост для того, чтобы благотворно влиять на политику короля. Правда, он
лучше, чем кто бы то ни было, знал, что может ждать его, когда на троне
коварнейший из самодержцев: «Чем выше место, тем сильнее падение с него. Если бы
не милость короля, то я считал бы свое место столь же приятным, сколь Дамоклу
нравился меч, висевший над его головой».
Довольно многочисленное семейство Мора — три дочери и сын — представляло
собой сообщество искренне любящих друг друга людей. Отнюдь не только кровное
родство связывало их: в доме царили неподдельные дружелюбие и сердечность, а
дочери (слыханное ли для XVI века дело!) наравне с сыном занимались литературой,
древними языками, музыкой, географией, астрономией, математикой и медициной.
Мор был замечательным писателем. Его произведения оказали глубочайшее
влияние, и не только на современников. Достаточно сказать, что моровская
«История Ричарда III» явилась одним из источников известной драмы Шекспира.
Главным творением Томаса Мора, обессмертившим своего . создателя, стала его
«Весьма полезная, а также и занимательная, поистине золотая книжечка о наилучшем
устройстве государства и о новом острове Утопия», или попросту «Утопия», как
теперь называют ее во всем мире.
Написанная по-латыни, книга увидела свет в 1516 г. в бельгийском городе
Лувене и за какие-нибудь два-три года выдержала несколько изданий.
Сюжет «Утопии» бесхитростен. Бывалый моряк и вместе с тем философ Рафаил
Гитлодей рассказывает автору и его другу Петру Эгидию о своих многолетних
странствиях и о порядках в государстве, увиденном им на острове Утопия.
В первой части книги мы находим потрясающую картину печально знаменитого
процесса обезземеливания английских крестьян, когда «овцы поели людей»
(выражение, известное теперь каждому школьнику, принадлежит именно автору
«Утопии»). Эту картину потом использует Маркс в «Капитале» при характеристике
периода первоначального капиталистического накопления.
А во второй части — самое главное здесь идет речь о совершенно новом,
небывалом, идеальном обществе, где нет частной (и даже личной) собственности,
все принадлежит всем, где все трудятся (причем не более шести часов в день), а
паразитов нет, нет власти денег и денег вообще, а из золота и серебра утопийцы
«делают ночные горшки и всю подобную посуду для самых грязных надобностей».
Утопический социализм: Хрестоматия / Общ. Ред. А.И. Володина. – М.:
Политиздат, 1982, с. 50-52.
Вернуться на главную страницу
Т. Мора
|
