Иван VI Антонович

1640-1741

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Иван VI Антонович

Император Иван Антонович и правительница Анна Леопольдовна.

Через два года после смерти героя национальной борьбы башкир был убит в той же крепости и второй узник — Иоанн Антонович. Он был заточен сюда шестнадцатилетним юношей в 1756 году, т. е. одновременно или почти одновременно с Батыршей. Таким образом, за стенами одной и той же крепости находились: руководитель восстания против российского правительства, и тот, кто должен был быть представителем верховной власти этого правительства, а стал жертвой дворцового переворота. Ему было всего два месяца, когда он был провозглашен всероссийским самодержцем как будто нарочно для того, чтобы показать, какую действительную цену имеет это «самодержавие».

[229]

Заключению Иоанна в Шлиссельбург предшествовало двенадцатилетнее его заточение совершенно секретно в особом здании в Холмогорах, где отдельно от него, тогда еще маленького ребенка, содержались его отец, мать, братья и сестры. Одна из этих сестер зарисовала обнесенную высоким забором с воротами, запертыми железными замками, усадьбу, в которой 36 лет (1744— 1780 гг.) безвыходно содержались узники. Рисунок (рис. 13) хранится в Академии наук, но был воспроизведен в 1873 году в печати. Он сделан неискусной рукой, но, по словам Брикнера, передает зрителю «уединение, уныние, монотонию и скуку» 1. Отсюда Иоанн был вывезен ночью с соблюдением строжайшей тайны и доставлен в Шлиссельбургскую крепость под названием «безымянного колодника». Об условиях его содержания в Шлиссельбургской крепости до нас дошли некоторые сведения.

Рис. 13. Место заключения Иоанна Антоновича в Холмогорах.
Из «Русской старины» 1973 года, январь.
Подлинный рисунок хранится в библиотеке Академии Наук СССР.

Как это делалось и в других случаях, была выработана особая инструкция о содержании узника. Надзор за ним поручался трем офицерам. Им предписывалось соблюдать в величайшей тайне все, что относится к узнику. Под страхом смертной казни они не должны были никому говорить, кто этот узник, «стар или молод, русский или иностранец». На время уборки помещения безымянный колодник должен был оставаться за ширмами. На обед и ужин ему предписывалось отпускать по пять блюд, вино и пиво. Но неизвестно, что из этих блюд и напитков доходило до Иоанна, а не съедалось офицерами, которые его караулили. Во всяком случае, имеются документальные указания, что офицеры дразнили и приводили в гнев узника. Старший офицер Овцын в своем донесении в мае 1759 года сообщал, что узник часто находился в возбужденном состоянии. Садиться на подоконник ему не позволялось, так как офицеры опасались, что арестант, разбив окно, может выброситься из него. Эта часть донесения дает основание предполагать, что в камере узника окно было без решетки и достаточно большое. Но, может быть, опасения офицера о возможности для узника «броситься вон» через разбитое окно были преувеличены. Отсутствие решеток на окне совсем не вяжется со строгостью режима, рассчитанного на соблюдение тайны пребывания узника в Шлиссельбургской крепости, а меры для предупреждения его побега или освобождения были

________

1. А. Г. Брикнер, Император Иоанн Антонович и его родственники, М., 1874. Указанный в тексте рисунок помещен в январской книжке «Русской старины» за 1873 год в статье «Дети правительницы Анны Леопольдовны».

Рисунок и рукопись в одной общей переплетенной тетради принадлежали архимандриту Иосифу, который был одно время при детях Анны Леопольдовны. Его рукою и сделана имеющаяся на рисунке надпись.

[230]

приняты чрезвычайные. Мы встречаем указания на окно в камере узника также в воспоминаниях о посещении Иоанна Петром III в марте 1762 года. По словам одного из участников этого посещения, а именно Корфа, в комнате узника было одно окно, хотя комната и была большая. За окном лежали дрова, а потому, при больших размерах комнаты, в ней было «несколько темно». Этот автор воспоминаний рассказывал о жалобах арестанта на грубое обращение с ним офицеров. Офицеры забавлялись тем, что дразнили узника. Раздражить же его было, очевидно, нетрудно, так как старший офицер доносил в своих рапортах, что арестант сердится и жалуется ему, если кто-либо «в постели лежа, повернется или ногу переложит». Его также раздражали кашель и стук часовых «на галерее» и в сенях. Эти слова рапорта дают основание предполагать, что Иоанн Антонович был заточен, по крайней мере, в то время, когда писались эти рапорты, не в башне, а в каком-то другом помещении. В рапортах оно называлось казармой. Где-то тут же находились галерея и сени. Очень близко находилась комната, в которой старший офицер писал свои рапорты и из которой ему приходилось выходить по нескольку раз, чтобы успокоить узника. Поскольку узника раздражал даже легкий шум от перевертывания других на кровати, должно быть, дежурные офицеры спали в одной с ним комнате. В одном из рапортов 1761 года сообщалось, что для усмирения узника нашли средство. Ему перестают давать чай и выдают рваные чулки. По словам Корфа, при посещении узника Петром III арестант был одет просто, и кровать его была «совершенно простая», но он старался «содержать их опрятно и порядочно». Из привезенных ему подарков он более всего обрадовался шелковому шлафроку, который сейчас же положил под подушку.

Рапорты офицера позволяют предполагать, что узник находился в постоянном состоянии раздражения, а его стража устраивала себе забаву из того, что дразнила узника, разгоняя тем самым тюремную скуку. Старший офицер Овцын в своем рапорте от июня 1759 года высказывал свои сомнения о нормальности узника, но добавлял, что арестант «подкрепляет свою правоту ссылками на евангелие, апостол, минеи, пролог и на прочие книги, сказывает, в котором месте и в житии которого святого пишется». Это дает основание предполагать, что узник не был безграмотным, как сб этом объявила в своем манифесте о его смерти Екатерина. Может быть, кто-то научил узника грамоте, — едва ли он мог изучить эти священные книги с чьих-либо слов так, что оказывался в состоянии ссылаться на определенные места в них

[231]

Екатерина имела свои основания скрыть правду в манифесте о смерти узника, убитого ее офицерами так же, как ими же был убит и ее муж император Петр III. Ей было выгодно поведать народу, что Иоанн Антонович был «лишен разума и смысла человеческого», что он был косноязычен. В этом же манифесте Екатерина сообщала народу такие сведения об установленном ею режиме для узника, которые совершенно расходятся с донесениями караульного офицера более ранних годов. Указывая на свое «природное человеколюбие» и «чувствительность», императрица дословно объявила, что «ей не оставалось сему несчастно-рожденному, а несчастнейше еще взросшему, иной учинить помощи, как оставить его в том же жилище, в котором мы его нашли затворенного, и дать всякое человеческое возможное удовольствие, что и делом самим немедленно учинить повелели».

Настоящей иронией звучат эти слова манифеста о природном человеколюбии и о помощи узнику оставлением его в прежнем заточении, где он должен был получать «возможное удовольствие». Никакой смены в личном составе караула не последовало, и, вероятно, офицеры по-прежнему доставляли себе развлечение тем, что дразнили узника. Эти же офицеры и убили Иоанна Антоновича при попытке Мировича освободить его. Мирович был казнен, а убийцы-офицеры награждены. Кроме Мировича, были жестоко наказаны его соучастники: 48 солдат были прогнаны сквозь строй, в том числе один двенадцать раз и шестеро десять раз через тысячу человек, с последующей ссылкой навечно на каторжные работы.

Таков был приговор суда, образованного из представителей высшего духовенства, Сената и высших чинов администрации. Интересно, что представители духовенства требовали применения к Мировичу пытки, а при составлении приговора заявили, что они согласны на казнь, но не могут подписать приговора как духовные лица 1 — их двуличие сказалось здесь во

всем своем блеске. Указанное требование пытки мотивировалось бароном Черкасовым целями полного выявления виновных, так как по столице ходили слухи, что суд является машиной, действующей под посторонним влиянием, а судьи — «комедианты».

Для 1764 года такая характеристика верховного суда по процессу первостепенной важности очень знаменательна. Она говорит, что и к верховному суду доверия не было.

__________

1. См. А. Г. Брикнер, Император Иоанн Антонович и его родственники, М., 1874, стр. 136 и 138. См. там же о деле Мировича статью Бильбасова «Шлиссельбургская нелепа», «Исторический вестник». 1888. т. XXXIII, стр. 265— 301.

[232]

Цитируется по изд.: Гернет М.Н. История царской тюрьмы. Том первый. 1762-1825. М., 1960, с. 229-232.

Вернуться на главную страницу Ивана Антоновича

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС