ХРОНОС:
Родственные проекты:
|
Алексей Степанович Хомяков
Жизнь в семье Хомяковых
Хомяков Алексей Степанович -
один из наиболее видных вождей
славянофильства (см. XXX, 307). Родился в
Москве 1 мая 1804 г. Отец Х., Степан
Александрович (умер в 1836 г.), был
слабовольный человек; член английского
клуба и игрок, он проиграл более миллиона;
богатый московский барин, он
интересовался явлениями литературной
жизни; без ума влюбленный в своих сыновей
(Алексея и старшего Федора), он не оказал
влияния на их духовное развитие. Главой
семьи была мать, Марья Алексеевна (урожденная
Киреевская, умерла в 1858 г.), властная и
энергичная женщина, державшая в своих
руках весь дом и огромное хозяйство. Ей Х.,
по собственному признанию, был обязан "своим
направлением и своей неуклонностью в
этом направлении". Все позднейшие
убеждения Х. имеют свои корни в семейных
традициях и обстановке детских лет. Мать
воспитала его в строгой преданности
православной церкви и национальным
началам жизни. Сначала главное внимание
было обращено родителями Х. на новые и
латинский языки, которому учил их аббат
Boivin.
В 1815 г. семья переехала в Санкт-Петербург.
11-летнему Х. Санкт-Петербург показался
языческим городом; он решил претерпеть
все мучения, но не отказываться от
православной веры. В Санкт-Петербурге Х.
учил русской словесности драматический
писатель Жандр , друг Грибоедова .
Образование его закончилось в Москве, где
по зимам жили родители Х. после отъезда из
Санкт-Петербурга (1817 - 1820). Здесь Х. и его
брат близко сошлись с братьями Д. и А.
Веневитиновыми, и вместе с ними
продолжали образование под руководством
доктора философии Глаголева, слушая на
дому лекции профессора университета
Щепкина по математике и Мерзлякова по
словесности. Закончив образование, Х.
выдержал при Московском университете
экзамен на степень кандидата
математических наук. В 1822 г. Х. поступил на
службу в кирасирский полк, стоявший на
юге России. В годы юности Х. мечтал о
войнах и жаждал военной славы; на 17-м году
жизни, когда в Греции начиналась война за
освобождение, он попытался тайно уйти из
дому, чтобы принять участие в войне, но на
заставе города его вернули.
В 1823 г. Х.
перешел в конногвардейский полк и жил в
Санкт-Петербурге. В начале 1825 г. Х. вышел в
отставку и уехал за границу. В Париже он
занимался живописью и заканчивал свою
трагедию "Ермак" (поставлена в Санкт-Петербурге
в 1827 г.). На возвратном пути, в конце 1826 г., Х.
побывал в Швейцарии, Северной Италии и
землях северных славян, которые его
встретили как "любимого родственника".
В 1827 - 1828 гг. Х. жил в Санкт-Петербурге,
посещая салоны Е.А. Карамзиной и князя В.Ф.
Одоевского и выступая с остроумными и
горячими опровержениями модного тогда
шеллингизма. Когда в 1828 г. началась война
с турками, Х. снова вступил на службу в
Белорусский гусарский полк; он был
адъютантом при генерале Мадатове и
принимал участие в нескольких сражениях;
за храбрость получил орден святой Анны с
бантом. По заключении Адрианопольского
мира Х. во второй и последний раз вышел в
отставку. Последующая его жизнь не богата
внешними событиями. Он не нуждался в
службе и успешно занимался сельским
хозяйством, деятельно заботясь о своих
интересах. В своих имениях (Липицах
Рязанской губернии и Богучарове Тульской
губернии) он проводил летние месяцы, а по
зимам обыкновенно жил в Москве. В 1836 г. он
женился на Екатерине Михайловне Языковой,
сестре поэта. Брак был на редкость
счастлив. В 1847 г. Х. ездил за границу,
побывал в Германии, Англии и Праге.
Последнее десятилетие его жизни было
ознаменовано для него тяжелыми событиями:
смертью жены, друга - И.В. Киреевского - и
матери. Сам Х. умер от холеры 23 сентября 1860
г., в селе Терновском (Казанской губернии).
Х. был один из немногих людей, не
переживших кризиса в своем мировоззрении.
Для него всегда оставались вне всякого
сомнения истины православия, вера в
исключительную судьбу России и в ее
национальные устои. Н.А. Муханов,
познакомившись с Х. в 1824 г., говорит о нем,
что "он никогда не вдавался в
заблуждения молодости, жизнь вел строгую,
держал все посты, установленные церковью,
так что с самых юных лет он был, каким мы
знали его в позднее время".
А.И.
Кошелев,
знавший Х. с 1823 г. до самой смерти,
утверждал, что ему не приходилось
встречать человека более постоянного в
своих убеждениях и в сношениях с людьми.
Тот же Кошелев говорит о петербургском
периоде жизни Х. (1827, 1828): в это время и
всегда Х. был "строгим и глубоко
верующим православным христианином".
Вся жизнь Х. ушла на защиту и утверждение
основ его миросозерцания. Он
отрицательно относился к выводам
Шеллинга и Гегеля, но пользовался их
оружием как аргументами. Х. начал писать
рано: еще до поступления в военную службу
он писал стихи, перевел "Германию"
Тацита и несколько стихотворений из
Виргилия и Горация. Первые стихотворения
Х. написаны под сильным впечатлением
поэзии Веневитинова, в духе романтизма.
Еще больше романтические течение
отразились в двух его драмах. О "Ермаке"
(напечатан в 1832 г.) Пушкин отозвался
следующим образом: "Ермак - лирическое
стихотворение, не есть произведение
драматическое. В нем все чуждо нашим
нравам и духу, все, даже самая
очаровательная прелесть поэзии". О "Дмитрии
Самозванце" Белинский писал: "стихи
так же хороши, как и в "Ермаке",
местами довольно удачная подделка под
русскую речь, а при этом совершенное
отсутствие драматизма, характеры -
сочиненные по рецепту; герои драмы -
идеальный студент на немецкую стать; тон
детский, взгляды невысокие, недостаток
такта действительности совершенный". В
настоящее время трагедии Х. имеют лишь
биографический и исторический интерес,
точно так же как и большинство его
стихотворений. Х. не был истинным поэтом:
он вполне справедливо писал о своих
стихах, что "они когда хороши, держатся
мыслию, т. е. прозатор везде проглядывает,
и следовательно должен, наконец, задушить
стихотворца". В тридцатые годы
складывается теория славянофильства - и Х.
принадлежит важнейшая роль в ее
разработке. Члены кружка, которые взялись
за это дело, в начале тридцатых годов были,
по словам Кошелева, ярыми западниками, и Х.
почти один отстаивал необходимость для
каждого народа самобытного развития,
значение веры в человеческом душевном и
нравственном быту и превосходство нашей
церкви над учениями католичества и
протестантства. И.В. Киреевский перешел к
славянофильским взглядам под большим
влиянием Х. После закрытия "Европейца"
происходит тесное сближение Киреевского
с Х., начинается совместная работа над
разработкой системы, вербуются прозелиты
(Д.А. Валуев , А.Н. Попов , позже К.С. Аксаков
и Ю. Самарин ). В стихотворениях Х.
тридцатых годов имеются налицо все
элементы славянофильской теории: вера в
гибель Запада и будущее России ("Ложится
тьма густая на дальнем Западе, стране
святых чудес... Век прошел и мертвенным
покровом задернут Запад весь. Там будет
мрак глубок... Услышь же глас судьбы,
воспрянь в сияньи новом, проснися
дремлющий Восток"... "И другой стране
смиренной, полной веры и чудес, т. е.
России - Бог отдаст судьбу вселенной, гром
земли и глас небес"), убеждение в
самобытности и ценности русских начал и т.
д. В своих стихах Х. всегда отводил много
места славянству и его будущему: его
поэзия даже называется "поэзией
славянства". Еще в 1831 г. Х., в оде по
поводу польского мятежа, рисовал картину
будущего: "гордо над вселенной, до
свода синего небес орлы славянские
взлетают широким дерзостным крылом, но
мощную голову склоняют пред старшим -
Северным Орлом. Их тверд союз, горят
перуны, закон их властен над землей, и
будущих Баянов струны поют согласье и
покой!.." К концу тридцатых годов Х., по
настоянию своих юных друзей, Д.А. Валуева
и А.Н. Попова, начал заносить на бумагу
свои "Мысли о всеобщей истории". С
этим трудом Х. не расставался до своей
смерти и довел систематическое обозрение
всемирной истории до половины средних
веков. "Записки о всемирной истории"
были напечатаны только по смерти Х. и
занимают в последнем издании его
сочинений три объемистых тома (V - VIII). Х.
ставил своей задачей собственно не
историю, а схему, которая охватывала бы
жизнь всех племен земного шара и
рассматривала бы исторический процесс с
точки зрения внутренних сил, его
обуславливающих, главным образом -
религии. Нельзя отказать Х. в огромных
сведениях, но он пользуется ими до
крайности тенденциозно, оправдывая
излюбленные славянофильские идеи о
характере истинного просвещения, о
рационализме и вещественности западных
начал, о полноте духа, проявившейся в
славянских землях и т. д. Исторический
трактат изобилует самыми странными с
научной точки зрения положениями: Х.
находит славян за несколько тысячелетий
до Рождества Христова: англичане, по его
мнению, в сущности, угличане, тюринги -
тверичи, Эвксин - Сине море и т. п. - В
начале сороковых годов славянофильская
доктрина получает выработанный и
стройный вид во время споров с
западниками (Герценом , Грановским и др.) в
салонах Елагиной и Свербеевых . В этих
спорах главную роль среди славянофилов
играл Х.; обладая огромной эрудицией,
особенно в сфере церковной истории и
богословия, и необыкновенными
диалектическими способностями, он был
опасным противником западников. Вот как
характеризует его Герцен: "Ум сильный,
подвижный, богатый средствами и
неразборчивый на них, богатый памятью и
быстрым соображением, он горячо и
неутомимо проспорил всю свою жизнь... Во
всякое время дня и ночи он был готов на
запутаннейший спор и употреблял для
торжества своего славянского воззрения
все на свете - от казуистики византийских
богословов до тонкостей изворотливого
легиста. Возражения его, часто мнимые,
всегда ослепляли и сбивали с толку".
Первая журнальная статья Х.: "Замечания
на статью о чресполосном владении"
напечатана в "Московском Наблюдателе"
(1835, апрель, книга 2-я). Статья "О старом и
новом", не предназначавшаяся для
печати, была прочитана на вечере у
Киреевского. Взгляды, высказанные здесь Х.,
во многом отличаются от его позднейших и
поражают своей парадоксальностью. Статья
Х.: "О сельских условиях" ("Москвитянин",
1842, книга 6) была вызвана указом об
обязанных крестьянах. Вслед за ней
появился (там же, книга 10) ответ Х. на
сделанные ему возражения ("Еще о
сельских условиях"). По вопросу о
способах и сроке совершения крестьянской
реформы славянофилы расходились во
взглядах: Киреевский был против крайних
мер, а Х. и Кошелев защищали полное
освобождение крестьян посредством
одновременного выкупа во всей России. В
названных статьях Х. рассуждал о
принципах, которые должны были лечь в
основу свободных договоров между
крестьянами и помещиками. Как
вознаграждение со стороны первых за
землю, Х. рекомендует половничество.
Защищая полюбовность сделок и отрицая
определение повинностей законом, Х.
настаивает на том, чтобы помещики
заключали договоры не с отдельными
лицами, а с обществом, при условии
сохранения общинного землепользования.
Выяснение вопроса об общине составляет
заслугу Х.: защитники общины немного
прибавили его к доводам в пользу общины. Х.
выяснял и экономическое, и нравственное
значение общины, с помощью которой
достигаются "сохранение исконного
обычая, право всех на собственность
поземельную и право каждого на владение,
нравственная связь между людьми и
нравственное воспитание людей в смысле
общественном посредством постоянного
упражнения в суде и администрации
мирской, при полной гласности и правах
совести". Х. видел в общине единственно
уцелевшее гражданское учреждение всей
русской истории, из которого мог
развиться целый гражданский мир. Взгляды
Х. на общину изложены в замечательном
письме к А.И. Кошелеву от 1849 г.
Крестьянский вопрос не переставал
занимать Х. в течение всей его жизни:
много свидетельств этому представляет
его переписка. В 1858 г. он отослал свой
проект об отмене крепостного права Я.И.
Ростовцеву . Требуя освобождения с землей
путем однообразного, одновременного и
обязательно выкупа, Х. проектировал
чрезвычайно мелкий надел. Практические
мероприятия Х. по отношению к своим
крестьянам не вполне соответствуют его
теоретическим взглядам. - В первой
половине 40-х годов Х. помещал свои статьи
в "Москвитянине". Обладая блестящим
литературным талантом, Х. защищал
положение славянофильской школы, касаясь
самых разнообразных тем. Таковы его
статьи: "Письмо в Петербург о выставке"
(1843), "Опера Глинки "Жизнь за Царя"
(1844), "Письма в Санкт-Петербург по
поводу железной дороги" (1845). В 1844 г. Х.
выпустил сборник стихотворений, крайне
недружелюбно встреченный Белинским. В 1845
- 1847 гг., по поводу написанного Х. введения
к "Историческому Сборнику" Д.А.
Валуева, между Х. и Грановским завязалась
полемика; в своем последнем ответе,
отказываясь от ее продолжения,
Грановский признал "превосходную
ловкость противника в умственной
гимнастике". Наиболее значительна
статья Х.: "Мнение иностранцев о
русских" ("Москвитянин", 1845). В "Московских
Сборниках" 1846 и 1847 гг. Х. напечатал "Мнение
русских об иностранцах" и "О
возможности русской художественной
школы". В последней статье
подчеркивается необходимость живого
общения с народом ("восстановление
наших частных умственных сил зависит
вполне от живого соединения со
стародавней и все-таки нам современной
русской жизнью, и это соединение возможно
только посредством искренней любви").
"Письмо об Англии" ("Москвитянин",
1848, книга 7-я) содержит парадоксальную, но
блестящую характеристику англичан,
торизма и вигизма. Сочувствие автора - на
стороне торизма. К 1849 г. относится статья
"По поводу Гумбольдта": западные
начала жизни оказываются беспомощными,
единственное спасение Запада - в принятии
православия, содержащего вечную истину
первобытного христианства во всей ее
полноте, т. е. тождество единства и
свободы, проявляемое в законе духовной
любви. В последние годы царствования
Николая I , годы крайнего стеснения мысли,
Х. писал мало. Статья, написанная им по
поводу статьи И.В. Киреевского "О
характере просвещения и о его отношении к
просвещению России" (помещенной в
первой книге "Московского Сборника"),
предназначалась для 2-й книги Сборника,
которая не была пропущена цензурой. В
этой статье Х. развивает положения
Киреевского о раздвоении и рассудочности,
как последнем слове западноевропейской
образованности, и цельности и разумности,
как выражении древнерусской
образованности, но отказывается принять
мнение Киреевского о том, что "христианское
учение выражалось в чистоте и полноте во
всем объеме общественного и частного
была древнерусского". На вопрос, почему
же Россия, при гораздо высшем начале, не
опередила Европу, Х. отвечает: "просветительное
начало, по своей всесторонности и полноте,
требовало для своего развития внутренней
цельности в обществе, которой не было;
этой цельности не могло оно дать мирными
путями вследствие неполного понятия о
православии в значительной части людей,
составляющих русский народ, и недостатка
определенного сознания во всех". В
древней Руси шла борьба народа с
государственной властью или земщины с
дружиной. Дружина и была той силой,
которая препятствовала действительному
воплощению истинного просветительного
начала в русскую жизнь.
В 1854 г. было
написано Хомяковым и распространилось во
многочисленных списках стихотворение
"Россия", заключающее известную
характеристику: "В судах черна
неправдой черной и игом рабства клеймена,
безбожной лести, лжи тлетворной, и лени
мертвой и позорной, и всякой мерзости
полна!" Когда славянофилы, в 1856 г.,
получили возможность издавать "Русскую
Беседу", Х. был деятельным сотрудником
и духовным руководителем журнала. Многие
редакционные статьи принадлежат ему. Им
было написано и предисловие к журналу,
излагавшее его credo. Из статей Х.,
напечатанных в "Русской Беседе",
выдаются: "Разговор в Подмосковной" (определение
элемента народного и общечеловеческого),
"Письмо к Т. Филиппову", "Замечания
на статью Соловьева "Шлецер и
антиисторическое направление", "Картина
Иванова". В последние годы своей жизни
Х. принял деятельное участие в
восстановлении "Общества Любителей
Российской Словесности при Московском
университете" и был избран его
председателем. Сохранилось несколько его
речей; одна из них была обращена к графу Л.
Толстому , в ответ на его речь о
необходимости свободного искусства. Х.
указывает на несоответствие его теории о
самодовлеющем искусстве с его
художественной деятельностью, одним из
важных элементов которой является
обличение. В словесности, по словам Х., "вечное
и художественное постоянно принимает на
себя временное и преходящее, превращая и
облагораживая его, и все разнообразные
отрасли человеческого слова беспрерывно
сливаются в одно гармоническое целое".
В 1858 г. Х. редактировал известное "Послание
к Сербам". Объединение славянофильских
начал происходило на почве богословия и
своеобразной философии. Философия Х.
ближайшим образом примыкает к
Киреевскому, но богословие - та
специальная область, единственным
представителем которой был Х., являвшийся
среди славянофилов верховным
авторитетом по вопросам веры. Особенно
занимали его вопросы об отношении веры к
знанию и о положении православия среди
других исповеданий. В конце второй
половины 1840-х годов он написал "Опыт
катехизического изложения учения о
церкви"; этот труд был издан только
после его смерти в "Православном
Обозрении" 1864 г. К 1844 - 55 годам относится
переписка Х. с англичанином Пальмером,
вызванная желанием последнего оставить
англиканскую церковь. С особенной
обстоятельностью рассмотрено
православие в его отношениях к
католичеству и протестантству в трех
брошюрах Х., вышедших по-французски за
границей в 1853, 1855 и 1858 годах, под общим
заглавием: "Несколько слов
православного христианина о западных
вероисповеданиях". Во второй брошюре
результатом нравственного братоубийства,
выразившегося в разделении церквей,
выставляется, между прочим, союз Запада с
исламом против православия.
В 1860 г. Х.
приготовил для французского журнала "Union
Chretienne" статью "о библейских трудах
Бунзена", "Письмо к Утрехтскому
епископу" и заметку "о значении слов:
католический и соборный"; только
последняя была напечатана в журнале. Х.
принадлежит перевод посланий апостола
Павла к Галатам и к Ефсеям. Все
богословские труды Х. собраны во 2-м томе
его "Сочинений". Только в 1879 г. этот
том был допущен к обращению в России,
причем издателем было поставлено в
обязанность упомянуть, что "неопределенность
и неточность встречающихся в нем
некоторых выражений произошла от
неполучения автором специально-богословского
образования". Последователи Х.
приписывают его богословским трудам
огромное значение и готовы признавать
его "отцом церкви". Представители
официальной науки расходятся в их оценке:
одни заподозревают Х. в неправославии.
Другие думают, что Х. открыл новый метод в
науке православного богословия и что
немногие профессиональные богословы так
хорошо поняли дух православия, как Х. Во
всяком случае, в русском богословии не
обнаруживаются до сих пор результаты
пользования новым методом, а за границей
брошюры Х. большого впечатления не
произвели. Центральным пунктом теологии
Х. является выяснение идеи церкви.
Рассматривая церковь как живой организм
любви и истины, Х. говорит: "Церковь не в
более или менее значительном числе
верующих, даже не в видимом собрании
верующих, но в духовной связи, их
объединяющей". Полнейшая свобода
исследования предоставляется членам
церкви, и только начало деятельной любви
обеспечивает ее единство. Церковь
составляют или, вернее, творят не одна
иерархия, но все ее члены, пребывающие в
живом взаимодействии между собой.
Католичество изменяет началу свободы во
имя единства, протестантство - наоборот.
Православие одно осталось верным духу
христианства, являясь гармоническим
сочетанием единства и свободы в принципе
христианской любви; католичество, в силу
особых условий своего развития,
прониклось рационализмом, отвергнув
соборное начало; протестантство есть
только дальнейшее развитие
католического рационализма, приводящее
от единства к свободе. По мнению
Владимира Сергеевича Соловьева , Х.,
критикуя католичество и протестантство,
имеет дело с конкретными историческими
явлениями; между тем православие
рассматривается им не в исторической
обстановке, а в том идеальном
представлении, которое составили о нем
славянофилы. Свои философские воззрения
Х. не успел выразить с той полнотой, с
какой обработана его теология. Первая
философская его статья "По поводу
отрывков, найденных в бумагах И. В.
Киреевского" ("Русская Беседа", 1857,
1), и представляет реконструкцию
философских взглядов Киреевского. Письмо
его к Ю.Ф. Самарину: "О современных
явлениях в области философии"
напечатано в "Русской Беседе" (1859,
книга 1-я). Второе философское письмо к
Самарину осталось незаконченным ("Русская
Беседа", 1860, книга 2-я). В этих статьях
набросана только гносеология Х. Исходя из
обычного славянофильского взгляда, по
которому рационализм упирается в глухую
стену, Х. усматривает гносеологическую
ошибку рационализма в том, что он
источник познания видит только в
рассудочной деятельности, в не во всей
полноте сил духа, недостаточно высоко
ценя значение воли для познания. Рассудок
постигает только законы познаваемого;
живая действительность воспринимается
всею полнотой сил духа. В онтологии Х.
успел установить только одно понятие
Сущего, которое он определяет как
Разумную Волю или как Волящий Разум.
Философская система славянофильства,
построенная Х и Киреевским, еще не нашла
компетентной оценки. В гносеологических
взглядах Х. несомненно много нового и
интересного.
В 1900 г. сочинения Х. вышли в
Москве в новом тщательном издании в 8
томах (том 1 и 3 - прозаические сочинения;
том 2 - богословские труды; том 4 - драмы и
стихи; т. 5, 6 и 7 - записки о всемирной
истории, том 8 - письма). Биография и свод
отрывков, характеризующих учение Х. - в
книге В. Ляскоронский "А. С. Х. Его жизнь
и сочинения" (Москва, 1897). Взгляды Х.
рассматриваются во всех трудах,
посвященных славянофильству.
Теологическому учению Х. посвящены
статьи Н.И. Барсова (в книге "Исторические,
критические и полемические опыты",
Санкт-Петербург, 1879), Иванцова-Платонова (в
"Православном Обозрении", 1869),
Певницкого (в "Трудах Киевской
Духовной Академии", 1869 и 1870). Обозрение
литературы о Х. - см. в статье Колубовского
"Материалы для истории философии в
России" ("Вопросы философии и
психологии", 1891, книга 6-я). Подробный
библиографический указатель дан также в
появившемся в 1902 г. обширном труде
профессора Завитневича "А. С. Х." (том
I, книги 1 и 2, Киев). В первой книге
рассмотрены молодые годы, общественная и
научно-историческая деятельность Х.; во
второй - труды Х. в области богословия.
Труд господина Завитневича еще далек от
окончания.
И. Щ.
Использованы материалы сайта http://www.rulex.ru/
Вернуться на главную А.С. Хомякова
| Какой-то странный парадокс состоит в том, что мелкое животное хомяк
в течение веков обладало в нашей стране удивительной популярностью,
фамилия нескольких выдающихся российских мыслителей девятнадцатого и
начала двадцатого веков
происходила от наименования этого грызуна. Но и в наше время грызун не
перестал быть популярным, но в другой связи, а именно: теперь
интерактивный хомяк цену имеет умеренную,
а может вытворять всякие смешные вещи. |
|
