Гоголь Николай Васильевич

1809-1852

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Николай Васильевич Гоголь

Гоголь Николай Васильевич (1809—52), русский писатель. О личных взаимоотношениях Лермонтова и Гоголя известно немного, зафиксировано лишь присутствие Лермонтова на именинах Гоголя 9 мая 1840 года (в Москве, в саду у М. П. Погодина), где поэт читал Гоголю отрывок из поэмы «Мцыри», а также их встреча на следующий день на вечере у Е. А. Свербеевой. Однако, поскольку первый эпизод имел место на другой же день по прибытии Лермонтова в Москву (по пути на Кавказ), надо полагать, что писатели познакомились раньше, в период пребывания Гоголя в Петербурге в ноябре — 1-й половине декабря 1839 года. Вероятность этого факта подкрепляется общностью многих петербургских связей Лермонтова и Гоголя: с кругом «Современника», «ОЗ» и др. В творчестве Лермонтова сохранились следы серьезного внимания к прозе Гоголя 30-х годах. В «Княгине Лиговской» усвоены некоторые особенности гоголевского сказа, сатирического портрета; близок к манере Гоголя ряд жанровых сцен; имеются прямые реминисценции из «Невского проспекта» и «Портрета» Гоголя. В отрывке «Штосс» очевидны приметы чтения «Портрета» и «Записок сумасшедшего».

Резкие различия в характере писательских индивидуальностей Лермонтова и Гоголя не позволяют придавать большого значения проблеме непосредственного влияния одного на другого, но тем существеннее соответствия более широкого плана. Передовая критика, начиная с В. Г. Белинского, связала имена Лермонтова и Гоголя, назвав их первыми представителями «после-пушкинского» периода в русской литературе. Классическая уравновешенность Пушкина у Лермонтова и Гоголя сменяется трагически напряженным голосом личности, не желающей принимать страдательной роли в историческом процессе.

У Лермонтова выражением протеста нередко становится «с небом гордая вражда»; у Гоголя он выливается в сатиру на пассивных «существователей», превратившихся в «мертвые души». В основе неприятия действительности у обоих писателей лежит представление о свободе человеческого духа, вера в его творческой потенции. От осмысления конфликта между личностью и общественной средой в духе руссоистических и романтических традиций и Лермонтов, и Гоголь идут к его реалистическому раскрытию. «Подлой современности» (Гоголь) у обоих противостоят идеалы человеческого братства, дух «русского богатырства», народная героика 1812 года. Близок был Гоголю и обличительный пафос «Думы» (упомянутой в его «Учебной книге словесности»), хотя мировоззренческие истоки его у Гоголя и Лермонтова различны. В одной из редакций речи генерал-губернатора (2-й том «Мертвых душ») содержатся строки: «Страшным, оскорбительным упреком и праведным гнев<ом> пораз<ит>нас негодующее потомство...» (вариант: «упреком оскорбит нас») — Гоголь, VII, 280; VIII, 484.

К 1839—1840 годам относится первый из известных отзывов Гоголя о творчестве Лермонтова, приведенный С. Т. Аксаковым: «Лермонтов-прозаик будет выше Лермонтова-стихотворца». В развернутом виде та же мысль содержится в статье Гоголя «В чем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность» (1846). В прозе Лермонтова, по словам Гоголя, «видно больше углубления в действительность жизни», чем в его стихах; в Лермонтове «готовился будущий великий живописец русского быта». Без сомнения, исходя из того же критерия эпической объективности и жизненной конкретности, Гоголь признал (вслед за Белинским) «Сказку для детей» лучшим стихотворных произведений Лермонтова. С оценкой критика перекликается и характеристика Гоголем «Песни про... купца Калашникова» в наброске «Учебной книги словесности для русского юношества». Автор «Тараса Бульбы» определяет «Песню» как «созданье значительное, когда содержание создано все поэтом, но в духе народном отгаданы дух и время». Проявления субъективного начала в поэзии Лермонтова (преобладание эмоциональной выразительности над лексической точностью, жанровая нечеткость) были восприняты Гоголем как недостаток. Отводя Лермонтову первое место среди поэтов послепушкинского поколения, Гоголь в статье о русской поэзии тем не менее упрекает его за «излишество и многоречие», которые кажутся ему признаком небрежного отношения поэта к своему труду.

Между тем принцип муз экспрессивности роднит поэзию Лермонтова с прозой самого Гоголя. Однако в 40-е годы искания Гоголя в области прозы имели иное направление. Он стремится придать своему повествованию эпическую объективность и точность. Отсюда его восхищение Лермонтовым-прозаиком: «Никто еще не писал у нас такой правильной, прекрасной и благоуханной прозой». Выдвинув в качестве главной общественно-эстетической задачи нравственное преобразование человека и общества, Гоголь в период создания «Мертвых душ» подошел к проблеме исследования человеческой души в ее реальном психологическом аспекте. Здесь он не мог миновать того, что было сделано в этой области Лермонтовым. В «Авторской исповеди» Гоголя сказано: «Все, где только выражалось познанье людей и души человека, от исповеди светского человека до исповеди анахорета и пустынника, меня занимало». Сведения о круге чтения Гоголя позволяют предположить, что под «исповедью светского человека» подразумевался роман Лермонтова.

Глубокие различия в мировоззрении обоих писателей, вера Гоголя в нравственное очищение человека сделали неприемлемым для него скепсис Лермонтова. Приближаясь к наивно-реалистической трактовке демонической темы в поэзии Лермонтова, Гоголь пишет, что лермонтовский демон «вырос... не от собственной силы, но от усталости и лени человека сражаться с ним». Пафосу лермонтовского «Поэта» в статье Гоголя о русской поэзии противостоит призыв: «Другие дела наступают для поэзии. Как во время младенчества народов служила она к тому, чтобы вызывать на битву народы, возбуждая в них браннолюбивый дух, так придется ей теперь вызывать на другую, высшую битву человека — на битву... за нашу душу». Уклонением Лермонтова от этих высших обязанностей поэта Гоголь мотивирует его безвременную гибель. Близкими своей нравственно-эстетической программе Гоголь считал такие стихотворения Лермонтова, как «Молитва» и «Ангел»; в последнем его, возможно, привлек родственный ему мотив «воспоминаний души».

Е. А. Смирнова

Цитируется по изд.: Лермонтовская энциклопедия М., 1981, с. 114-115.

Сочинения: Полн. собр. соч., т.; 8, М.—Л., 1952, с., 401—04, 408, 443, 474, 483—87.

Литература: Розанов В. В., М. Ю. Лермонтов (К 60-летию кончины), «Новое время», 1901, № 9109; Эйхенбаум Б.М. Лермонтов. Опыт историко-литературной оценки, Л., 1924, с. 18; Эйхенбаум Б.М.  Статьи о Лермонтове, М.— Л., 1961, с. 71; Виноградов В. В., с. 541, 545 — 550; Михайлова Е. Н. Проза Лермонтова, М., 1957, с. 138—41; Нейман Б. В., Лермонтов и Гоголь, «Уч. зап. МГУ. Труды каф. рус. литературы», 1946, в. 118, с., 124—38; Герштейн Э. Дуэль Лермонтова с Барантом, ЛН, т. 45—46, с. 420; Аксаков С. Т., История моего знакомства с Гоголем, М., 1960, с. 38, 43; Лотман Ю. М., Истоки «толстовского направления» в рус. лит-ре 1830-х гг., «Уч. зап. Тартус. ун-та», 1962, в. 119, с. 3—76; Соллертинский Е. Е., Лермонтов и Гоголь, в кн.: Вопросы рус. и зарубежной литературы, т. 2, Куйбышев, 1966, с. 24—45; Федоров А.В. Лермонтов и литература его времени, Л., 1967. Филатова Г. В. Ранние кавказские поэмы М. Ю. Лермонтова, «Уч. зап. Моск. обл. пед. ин-та», 1964, т. 152, в. 9—10, с. 147—97, с. 200—08, 222—27.

Вернуться на главную страницу Н.В. Гоголя.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС