Гессен Алексей Владимирович

1900-1925

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Алексей Владимирович Гессен

Гессен Алексей Владимирович [14(27).5. 1900, Петербург - 10.7.1925, Париж; похоронен на кладбище Рюэй в предместье Парижа] — поэт, публицист, юрист.

 Родился в семье известного гос. деятеля В. М. Гессена, секретарь русской миссии I мирной конференции в Гааге (1899), члена II Гос. Думы от партии кадетов, видного юриста, профессора гос. права. Окончив коммерческое училище в Лесном, Г. в 1918 поступил в Петроградский ун-т на историко-филол. ф-т. В 1920, после смерти отца, перевелся в Политехнический ин-т, где уже учился его брат Николай. В дек. 1921 братья Гессены эмигрировали в Прагу, где получили образование на Русском юридическом ф-те, открытом под протекторатом Карлова ун-та. В 1923 переехали в Париж, где Г. спустя 2 года умер от турбекулеза.

Стих. Г., публиковавшиеся в «Русской мысли» (1922-24) и в «Возрождении» (1925-26), представляют тонкого романтика, влюбленного в жизнь, православного христианина, страстного патриота. Архимандрит Константин (Зайцев), бывший некоторое время преподавателем Г. на Русском юридическом ф-те в Праге, уловил главную черту его характера: «он был нравственным талантом. Не холодным зрителем проходил он через наши грозные дни, <...> в нем происходила огромная внутренняя работа по созданию нового крепкого и светлого миросозерцания. <...> Замкнутый, застенчивый и робкий, он пламенел внутренним огнем» (Венок на могилу А. Гессена).

В эмиграции Г. был поражен, что русские не объединились для борьбы с большевиками, но еще больше разошлись в своих политических пристрастиях. Статья «Там и здесь. Впечатления и мысли недавно вырвавшегося» (Русская мысль. 1922. Кн. 5) наполнена пафосом юношеского максимализма, направленного против тех, кто отступился от борьбы: «В России голод и физические страдания, иногда угрозы самому существованию, могут заставлять идти на компромиссы, на соглашения, на уступки. Тем же, которые здесь в безопасности, в довольстве, ради выгод или малодушия, готовы протянуть руку палачам России — нет оправдания, нет и не будет прощения».

Самое значимое произведение Г.— поэма «Горькие травы» (Возрождение. 1925. 12 июля) — попытка, по словам Г. Струве, «...дать в историческом преломлении, в смене ярких картин, проникнутых историко-идеологическим подходом, генезис русской смуты» (Венок на могилу Гессена), показать не только проникновение западных идей на русскую почву, но и то, как они, попав в Россию, изменяли образ жизни целых поколений. Поэма состоит из 5 частей («Предки», «Прадеды», «Деды», «Отцы», «Дети»), в которых присутствуют сквозные образы поля (страна, родина, государство), пахаря и сеятеля (государь, монарх, правитель, царь), охотника и добычи (отношения между личностью и правителем). Во вступлении царь-преобразователь (Петр I) сеет «чужое заморское семя», которое «неохотно растила земля». «Коварная отрава», пылающая в крови «внуков» и «правнуков», собравших «урожай» петровских реформ, сделала их нестойкими перед надвигающимися бурями. Эпоха Александра I представлена Г. в ее кульминационном моменте после 1812, когда молодые офицеры, опьяненные победой, в Париже знакомились с учением либеральных просветителей. На восстание 1825 их толкнула «Мудрых книг губительная ложь, / Лживых слов лукавое злодейство, / Дерзких мыслей ненасытный нож». Глава о правлении Александра III, которому Г. явно симпатизирует, одна из лучших в поэме, посвящена В. В. Розанову. Этот царь «Не побоится в ржавой лужице / Сапог солдатский окунуть, / Упрется в землю, понатужится / И выведет на верный путь...». Часть «Отцы» посвящена революциям 1905 и 1917, отречению Николая II от трона, когда «...Русь за долгою обедней / Слагает к Божьему Престолу / Столетней муки тяжкий крест». Последняя часть поэмы — «Дети» — представляет собой лирическую исповедь поэта, окрашенную трагическими красками. Основной мотив — чувство незащищенности и обреченности целого поколения людей, вынужденных покинуть Родину. Для лирического героя, тайно покидающего город, Петроград — уже не любимый, праздничный, парадный дом, но мертвое место, с глухими и гулкими улицами, на которых «фонарь одинокий сутулится / У беззубых провалов ворот». Последняя глава этой части — самая эмоциональная в поэме. Это и песнь, и призыв, и стон, и заклинание горячо любящего Родину героя. В то же самое время она есть выстраданная, обращенная к Богу молитва о спасении самого дорогого — своей Отчизны. «Белое движение», так восхищавшее Г., зашло в тупик, но «белая идея», в которой была заложена идея религиозная, «идея борьбы за дело Божие на земле», в которой «человек, мужаясь, ищет опоры в своем религиозном опыте» (Ильин И. А. О грядущей России. М., 1993. С. 342), осталась ему очень близка, что видно из частной переписки (ГАРФ. Ф. 5912). Г. с нескрываемой душевной болью пишет о том, что на родине «народ глумится и пляшет, / После жатвы лихой осмелев», что «нивы осквернены», что земля, «грешная, проклятая», вся в «кровавом дурмане». Но грустнее то, что с этим некому бороться: «дети» — в изгнании, где их руки «повисли, как плети», а «тела омертвели от ран». И в то же время в стихах звучит убеждение, что человек, черпающий силы в высокой Вере, хранящий в своей душе образ Спасителя, преодолеет все удары судьбы. Г. надеялся, что когда-нибудь «над проклятой грешной землею / Воссияет Христова Любовь...» и на его родине начнется новая созидательная жизнь.

Лирику Г. отличает тематическое разнообразие: его интересуют история, искусство, религия, политика, современность. В его интимной лирике звучат не только грустные мотивы горечи раннего сиротства и одиночества («Паруса весенним ветром вздуты...», «Ни друзей, ни жены, ни любовницы...»), тоски по утраченной Родине («Все мне снится у берега Сены...»), усталости от «безрассудного» «холодного плаванья» — эмиграции («Я научился дивной лени...»), но также запечатлены первые нежные чувства («Моих стихов сквозное кружево...», «Как прежде гипсовый Бетховен...», «Не певала ты песен с подругами...», «Ты живешь одинокой затворницей...»), «Прекрасная Дама» Г. бесконечно мила, в ее образе слились романтические и фольклорные традиции русской лит-ры: ей свойственны верность («Никогда не скрипит, не шатается / Под чужими шагами крыльцо, / Только мне одному улыбается / Наклоненное к пяльцам лицо»), ласка, скромность и высокая религиозность («Ты молилась смиренно и сладостно, / Замирающий слушая звон. / Был Христос в твоей жизни безрадостной, / Что лампада у темных икон»). Собирательный портрет ее необыкновенно привлекателен: соболиные брови, лукавые глаза, тяжелые косы с вплетенной жемчужной нитью. Щемящей болью наполнены воспоминания о далеком детстве («Страстная суббота»). Знаменитому итальянскому художнику эпохи Возрождения посвящена зарисовка «Фра Бартоломео».

Архимандрит Константин (Зайцев) отмечал, что Г. «сосредоточенно, серьезно занимался, и в этом сказывался не только интерес к учению и науке. Он необычайно серьезно относился к жизни и весь проникнут был чувством ответственности. <...> Но большего хотела его душа — действия, жертвы, подвига». Судьба отмерила ему короткий век, но в нем были и действия, и жертвы, и подвиг: он со-хранил в своем глубоко верующем сердце «нехладеющий жар» бесконечной любви к России, к поэзии, к самой жизни.

В. Б. Белукова

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 1. М., 2005, сс. 472-474.

Сочинения:

«Нехладеющий жар» поэзии. Лирика Алексея Гессена: учебное пособие и комментированная хрестоматия по разделу «Лит-ра русского зарубежья» / сост., вступ. статья В. Б. Заглобы. М., 2001.

Литература:

Белукова (Заглоба) В. Б. Благословен тот ярый пламень...: Жизненный путь и творческое наследие Алексея Гессена: монография. М., 2003;

Струве Г., Струве П., Зайцев К. Венок на могилу А. Гессена // Возрождение. 1925. 12 июля;

Даватц В. Умер Алексей Гессен // Новое время. 1925. 18 июля;

Струве Г. Русская литература в изгнании. Париж, 1984;

А. В. Гессен // Руль. 1925. 14 июля; Афанасьев А. Неутоленная любовь // Москва, 1990. № 7;

Гессен В. Род Гессенов в России (XIX-XX вв.) // Из глубины времен. СПб., 1996. № 7;

Заглоба В. Историческая тема в поэзии Алексея Гессена // Текст: Узоры ковра. СПб.; Ставрополь, 1999;

Дунаев М. Православие и русская лит-ра: в 6 ч. Ч. 6. М., 2000.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС