Чаадаев Петр Яковлевич

1794-1856

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Петр Яковлевич Чаадаев

Чаадаев Петр Яковлевич (27.05(7.06). 1794, Москва - 14(26).04.1856, Москва) - мыслитель и публицист. В 1808-1811 годы учился в Московском университете, по окончании которого участвовал в Отечественной войне 1812 года и в составе лейб-гвардии в Заграничном походе русской армии. В 1821 году, пренебрегая отрывающейся перед ним военной карьерой (его прочили в адъютанты Александра I), Чаадаев вышел в отставку. В 1823-1826 годы путешествовал за границей, где познакомился со многими выдающимися учеными и философами, в т. ч. с Шеллингом. 1828-1831 годы - годы так называемого затворничества Чаадаева, в течение которых он работал над главным своим произведением - «Философическими письмами».

С 1831 года Чаадаев начинает появляться в московском обществе и в последующие годы предпринимает неоднократные попытки опубликовать свое произведение. В 1833 году он поселился во флигеле усадьбы Левашовых на Новой Басманной улице в Москве, где оставался до самой смерти. В сентябре 1836 года в 15-м номере журнала «Телескоп» было напечатано (анонимно) первое «Философическое письмо», которое вызвало бурную (в основном негативную) общественную реакцию. По распоряжению Николая I издание журнала было прекращено, цензор А. В. Болдырев был уволен со своей должности и с должности ректора Московского университета, издатель Надеждин сослан на год в Усть-Сысольск (современный Сыктывкар), а Чаадаев объявлен сумасшедшим, над ним был назначен медико-полицейский надзор, продолжавшийся до ноября 1837 года, когда он дал подписку ничего не печатать и ничего не писать.

Его писания приобрели характер частных записок и «замечаний» на то или иное произведение его многочисленных друзей. Несколько особняком стоят «Отрывки и разные мысли», которые Чаадаев продолжал писать до самой смерти и которые как по объему, так и по глубине содержания следует отнести к лучшим его работам. Большое значение имеют также письма Чаадаева, особенно те, которые приобретали характер небольших трактатов на ту или иную тему. Основная тема философии Чаадаева - историческая судьба России. Она явилась первым словом пробудившегося русского национального самосознания, на формирование которого в 1-й четверти ХIХ века решающее влияние оказали победа России в войне с Наполеоном и поражение декабристов в декабре 1825 года на Сенатской площади.

Мировоззрение Чаадаева сложилось в равной степени под влиянием обоих этих событий, чем и объясняется причудливое сочетание в нем элементов оптимизма и пессимизма. Из философских идей, имевших влияние на Чаадаева, особо следует отметить идеи французских традиционалистов (таких, как Ж. де Местр, Ф. Р. Ламенне и др.) и немецких идеалистов (в основном Ф. В. Шеллинга, но в какой-то степени и И. Канта).

В первом «Философическом письме» большого внимания заслуживает модель Запада, которую строит Чаадаев, считая, что Запад олицетворяет собой как бы тройственное единство: единство религии, единство культуры, единство нравственности. Исторические факты, противоречащие этой картине, Чаадаев отвергает либо осуждает (как, например, протестантизм). Западная Европа - единственно правильная форма цивилизации, и Чаадаев утверждает, что идеалы Царства Божия на земле (по его мнению, основная цель социально-исторического развития) здесь в основном достигнуты. Все остальные цивилизации представляют собой более или менее извращенные формы европейской, тупиковые линии ее развития. Исключение Чаадаев делает лишь для исламского мира, сохраняющего верность идее монотеизма. Россия же, считает он, из-за принятия ею христианства от «презираемой всеми народами» Византии с самого начала своей истории оказалась как бы в промежуточном положении, не будучи цивилизацией ни европейской, ни азиатской, не будучи вообще «цивилизацией». Ее состояние можно сравнить с серединой магнита, которая не есть ни минус, ни плюс. В такой интерпретации исторического состояния России потенциально заложена возможность любой другой интерпретации. Один из вариантов такой интерпретации предложил впоследствии и сам Чаадаев, отчасти ее реализовали славянофилы, для окончательного формирования идеологии которых первое «Философическое письмо» сыграло роль мощного катализатора.

К частичному пересмотру своей концепции соотношения Запада и России Чаадаев приступил уже с начала 30-х годов. Непосредственной причиной его послужила Июльская революция во Франции 1830 года - событие, которое ошеломило Чаадаева. «У меня навертываются слезы на глазах, - писал он в сентябре 1831 года Пушкину, - когда я вижу это необъятное злополучие старого, моего старого общества». И в том же письме он так расценивает свою концепцию Запада: «Во мне это было верой, было легковерием бесконечным». Запад Чаадаева - это идеальная модель цивилизации. В первом «Философическом письме» она была отождествлена им с реальным историческим Западом, в 1830 году он убедился в их несоответствии и еще раз, уже окончательно, убедился в этом в 1848 году, когда во многом соотношение России и Европы в его сознании поменялось местами. Однако в целом от «падения» Запада Россия мало что выиграла.

Своей первоначальной оценке современного состояния России Чаадаев оставался верен до конца жизни. В своей поздней статье  «L'Universe» он даже усугубил ее, считая, по-видимому, что Россия, не вмешиваясь в политические дела Западной Европы («крутню Запада», по его выражению), еще раз упустила свои шанс стать составной частью мировой цивилизации. Для этого России нужно только в ускоренном темпе, но вполне сознательно повторить у себя дома все этапы, пройденные Западной Европой в ходе ее историческою развития. Только в этом случае Россия может занять достойное место в мире; более того, Россия призвана разрешить все проблемы западноевропейской цивилизации. Легкая, почти невидимая грань отделяет подобные воззрения позднего Чаадаева от взглядов славянофилов. И тем не менее Чаадаев и славянофилы в целом стояли на противоположных позициях. Чаадаев уповал на развитие, звал вперед. Славянофилы мечтой жили в прошлом. Недаром Чаадаев окрестил их учения «ретроспективной утопией». Что касается современного состояния России, то оно оценивается лишь негативно: «как постоянное и повсеместное отсутствие идей долга, справедливости, права и порядка».

Собственно философские взгляды Чаадаева, изложенные им во втором - пятом «Философических письмах», интересны гораздо меньше. В области гносеологии он пытался синтезировать идеи платонизма, картезианства и кантианства, поэтому здесь его взгляды с известной долей справедливости можно охарактеризовать как эклектику. Более плодотворной для будущего развития русской философии могла бы быть идея Чаадаева о синтезе философии, науки и религии, но поскольку эта его идея не была в полном объеме известна ни современникам, ни ближайшим по времени продолжателям, которые ставили перед собой подобную же цель, но решали ее вполне самостоятельно и независимо от Чаадаева, то и здесь приходится признать приоритет Чаадаева утраченным. Правда, это лишний раз подтверждает, что общее развитие мысли Чаадаева шло в определенном направлении.

Наибольший интерес представляет историософия Чаадаева, которую он развивает в шестом - седьмом «Философических письмах». Здесь дан своеобразный прообраз идеи «осевого времени», сформулированной в XX веке К. Ясперсом. Прогрессивный ход развитая мировой истории, по Чаадаеву, представляет собой последовательную смену форм монотеизма: ветхозаветный Израиль - протохристианское учение Платона - европейское христианство (а именно: католичество). Близок к «осевому времени» мусульманский Восток, очень далеки Япония, Китай, Индия (застывшие формы «уклонения»); Россия - пока нигде. Конкретные (и зачастую несправедливые) характеристики тех или иных исторических деятелей, которые дает Чаадаев, коробили многих его современников (в т. ч. и Пушкина), но в целом его историософия могла быть усовершенствована и в деталях уточнена.

Заслуга Чаадаева состоит в том, что он первым в России начал мыслить систематически, научил русских людей «западному силлогизму». Он автор первой в истории русской мысли системы, которая синтезирует в себе религию, философию, историософию и то, что сегодня можно назвать социологией (в широком смысле слова). Эта система в отдельных своих пунктах подлежит критике, с ее частностями можно спорить и не соглашаться, но остается фактом, что только после Чаадаева русская философия стала философией в подлинном смысле слова. Идеи Чаадаева, оставаясь в течение долгого времени неизвестными в полном своем объеме, оказали мощное влияние (хотя иногда довольно опосредованным путем) на славянофилов и западников, почвенников, консерваторов к либералов. Одним из своих предшественников считали Чаадаева авторы сборника «Вехи» (1909). Многие идеи Чаадаева самостоятельно и в более развитой и систематической форме повторил В. С. Соловьев. «След, оставленный Чаадаевым в сознании русского общества, такой глубокий и неизгладимый, что невольно возникает вопрос: уже не алмазом ли проведет он по стеклу?» (О. Э. Мандельштам).

В. В Сапов

Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, с. 757-758.

Сочинения: Соч. и письма. В2т.М., 1913-1914; Статьи и письма М.. 1989, Поли. собр. соч. и избр. письма. М., 1991. Т. 1-2 (во 2-м т. имеется «Литература о П. Я. Чаадаеве»).

Литература: Тарасов Б. Н. Чаадаев. М., 1986; Он же. «Тайна человека» и тайна истории. Непрочитанный Чаадаев. Неопознанный Тютчев. Неуслышанный Достоевский. Спб., 2012; Сапов В. В. Обидчик России // Вопросы литературы. 1994. Вып. I, II; Деле о запрещении журн. «Телескоп» // Там же; П. Я. Чаадаев: pro el contra: Личность и творчество П. Чаадаева в оценке рус. мыслителей и исследователей: Антология. Спб., 1998; Козырев А. П. «Шаткость индивидуального»: персоналистическая лексика П. Я. Чаадаева // Вопросы философии. 2012. № 2; Falk Н. Das Weltbild Peter J. Tshaadajews nach seinen acht «Philosophisehen Briefen». Miiuchen. 1954; McNallv R. Chaadayev and his Friends. Talahassee, Florida. 1971; Zeldin M.-B. Chaadayev as Russia's First Philosopher// Slavic Review. 1978. Vol. 37. N 3.

Вернуться на главную страницу Чаадаева

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС